ственно, даст изучение каких то темпераментов?
— Знаешь, не берись судить о том, в чем ни хера не волокёшь! — рас
сердился сотоварищ. — Занимайся лучше, своей сомнительной эзотери
кой, и не учи ученого! Не то опять разругаемся!
— Ладно, оставим это… А что с Ларисой? Неужели, не жалко человека?
Деваха, хоть раз, изменила тебе? Ведь любит то, как верная собака! Где
еще такую найдёшь?.. Кроме того, отказываешься от двухкомнатной
квартиры! Иные молодые семьи годами, по съёмным углам, маются! А
наш «герой», видите ли, «выше» жилищного вопроса!
— Но не на квартире же жениться! Как не можешь, элементарного
то понять! А то, что девка верна, так это еще не повод, сломя голову, вес
ти под венец! Я тоже не изменяю, — и что теперь?
— Тогда не вижу достаточных оснований всё, блин, рвать! — осерчал
Валера. — Ну, не врубаюсь, что еще то, от бедолаги, требуешь?! Не лю
бишь, что ли?
— Люблю… Но не приемлю бабьего бесчестия! Понимаешь, Лара как
бы не принадлежит мне полностью, как бы предала Любовь!.. Тем более, тут же, под боком, бывший ё рь околачивается. И, кстати, — не первый
ё рь!
— Дак уезжайте в Пермь, где никто ничего не знает!
— От себя не убежишь… Нет уж, — только крушить отношения! Иного
выхода, не вижу!
— Ну, и дурак! Попомни, — горько пожалеешь потом!
339
— Не пожалею. Б дь, какая тоска в груди! Так не хватает грёбанного
котика!.. Впрочем, пойду, пожалуй. Буду еще думать. Хотя, ничего нового, в голову и не взбредёт!.. Но как, однако, мается душа!
— Ну, бывай тогда. Прислушайся совета!.. Смотри, потерянного уже
не возвернёшь!
Мороз закрыл, за прослезившимся «ёжиком», дверь.
13
«С ейчас еще родоки, до кучи, нервы трепать будут из за того, что отказался работать! — переживал «фрэнд», трясясь в пере
полненном трамвае. — А Валера то, в моей шкуре не бывал, никогда не испытывал, так сказать, всего спектра, самых что ни на есть, дерьмовых чувств, — дак уж, и помалкивал бы!.. Пожалей, дескать, чело
века! А кто «золотце» то пожалеет?! Кто подаст руку, запутавшемуся в
паутине, кузнечику?! Да… Советы давать мы все горазды! Но где же мате
риально финансовая помощь? — о чем, некогда, упоминал великий
Остап! Её то, навряд ли, от кого дождёшься!».
Подходя к Затерянной, почувствовал, как вновь заныло одинокое, любя
щее сердце, в преддверии конского въяб ния с родителем… Думаете, старики так и отвязались бы от халявных рабочих рук? Ага, держите
карман шире!.. А сыновья благодарность за хавчик? За то, что вырастили, выпестовали! В люди, наконец, вывели, а?.. О, Лариса, Лариса! Если бы
была здесь, — вот, кто бы «солнышко» приголубил, обласкал и даже защи
тил! О, любава ты далёкая, желанная!
С самыми хреновыми предчувствиями, неловко эдак, позвонил в дом.
Открыла, как всегда, матушка… Но что это?! Вместо сурово осуждающего
лица, «ёжик» увидел улыбающуюся во весь рот, счастливую женщину!
Которая только и выдохнула:
— Ларочка из Чернушки приехала!! Не рад разве, сыночек?!
— И что, трижды прокричать «ура» по такому случаю?
— У, дурак! Заходи быстрее в избу!
Едва поднялся на крыльцо и вошел в хату, как на шею, — прямо при ро
дителях, — набросился, потерявший над собой контроль, заплаканный