ся, мало помалу, складывалось наукообразное мировоззрение, а там, и
до известного понимания философских проблем, было рукой подать.
«Ну, закончу институт, а что дальше? Продолжать заниматься баянизмом?
Работать массовиком затейником в клубе или дворце? Руководить
11
самодеятельным оркестром русских инструментов, черт бы их побрал?
Нет, музыкантом быть совсем не в жилу… Несерьёзно… Философия! Наука
всех наук! Вот призвание! Как же, не понимал этого раньше?!» —
подспудно, зрело решение строить дальнейшую жизнь.
Физическая слабость и вынужденное одиночество, в которые вверг невроз, а отсюда склонность к «мыслительной деятельности», постепенно сде
лали своё дело. К окончанию института я уже, определённо, хотел и
дальше учиться, заниматься философской наукой. Тем паче, что препода
вание сего предмета по идеологически выдержанной, программе в ВУЗе, шло в вопиющий разрез с реальностями жизни советского общества.
Уже тогда, в будущем «вольнодумце» зрел дух противоречия, противо
стояния глубокомысленной лжи, прущей со страниц философских
пособий. И он должен был «развенчать» эту ложь, «найти Истину»! А
пока…
Пока, слава Богу! Позади государственные экзамены. Нам торжественно
вручили дипломы об окончании высшего учебного заведения. По
распределению, горе выпускник должен был ехать на юг области, за
300 километров, в город Чернушку, — в местный районный Дом куль
туры, администрация которого, обещала выделить отдельную комнату
молодому специалисту. Жить, с родителями, в жалкой однокомнатной
квартирке, в полуразвалившемся частном доме, было уже невмоготу.
Надо было начинать собственную самостоятельную жизнь, отработать
два обязательных года после института, и, в это же время, поступить на
философский факультет Уральского госуниверситета. А там… Там видно
будет.
2
юль, дипломированный специалист провёл дома, но уже в начале
И августа, торопя события, отправился на «место назначения», — в
Чернушку. Добираться можно было тремя путями: на автобусе, который
курсировал, если не вру, один раз в день, рано утром; поездом, — в 600
километровый объезд, через Свердловск транзитом, и самолётом—
«кукурузником», — всего за час полёта. Я выбрал окольный, самый даль
ний путь на поезде, поскольку люблю романтический перестук колёс, 12
запах угля, проносящиеся, за окном, пейзажи и прочие железнодорож
ные прелести. Тем более что в Свердловске никогда не был… Так что, 5
августа вечером, вагончик мой, что называется, тронулся.
тром следующего дня, путешественник счастливо вышел на, залитый
...У
солнцем, перрон небольшого чернушенского вокзала. Впереди, за ли
нией, делала поворот какая то дорога, а дальше, — сплошь деревянные
дома, утопающие в зелени палисадов и огородов. «Очень даже милый
городок… — подумалось поначалу. — И где же у них находится клуб?
Вероятнее всего, в центре?».
Навстречу, ковыляла старушка в платке, с перекинутыми через плечо, двумя
сумками.
— Здравствуйте! — остановил её. — Где тут у вас центр? Хочу вот, в