взгляд, — очень красивых женщин от 25 до 40 лет.
Под изучающими взглядами публики, гостей провели в довольно боль
шую комнату с двумя зеркалами, столом и стульями, где приезжие кон
цертанты должны были переодеться, подправить грим и т. п. Мы, —
оркестровая группа, — достали свои инструменты, и я принялся их под
страивать. Тамара отдавала последние инструкции возбуждённому хору.
Волновались, конечно, все… А за дверью, слышался гул множества голо
сов. Наскучавшаяся за зимние вечера, в глухомани, балканская публика
ждала яркого, зрелищного представления, причем «вживую», — с живы
ми русскими артистами.
Наконец, «Узоры», в броских национальных костюмах, в том числе, и с
инструментами «наперевес», вышли на импровизированную сцену. Чего
чего, а югославы, пожив с год в медвежьем российском углу, еще не ви
дали такого: красочных фольклорных одеяний, не говоря о балалайках
(особенно самой большой), домрах, баянах да трещотках с бубнами. У
них ведь, совсем другая народная музыкальная культура, много скромнее
русской, а посему, чувство национальной гордости переполняло коллек
тив, подкатывая к самому горлу.
Короче, хор выстроился большим солидным полукругом; перед ним же, —
уселись на приготовленные стулья участники моего ансамбля. И тут, вне
запно, наступила тишина… Мы, мгновение, оценивающе рассматривали
иноземцев, а они нас. Потом, Зина с Тамарой торжественно объявили
первую, естественно, патриотическую песню. И концерт начался…
79
Там, где рябины, в косынках красных,
Легли узорами на поля,
Живи и здравствуй, наш край Прикамский! —
Земля родная, любовь моя!
На этом жизнеутверждающем припеве, повторяющимся после каждого
куплета песни, и закончился номер. Артистам жарко зааплодировали, и
первое волнение, участников выступления, постепенно улеглось. «При
камские узоры» всё более и более, с каждым новым выходом, вживались
в русский образ. Только один «недоделанный» невротик, сидя за голя
хой, как за каким нибудь бесполезным щитом, трясся, как заяц. Ведь
впереди, по часовой(!) почти программе, шли отдельными(!) номерами
«Уральский сувенир», а затем и его соло!..
Вскоре, выступила Надя со своими танцорами; на бис приняли частушки
под гармошку, ощепкинскую «Что такое война?», и вот, Зина объявила
песню про Сплит, югославский город. Что тут началось! Публика вдруг
широко заулыбалась, захлопала, оживленно переговариваясь, некоторые
даже привстали. Аккомпанировал дуэту Зины и еще одной женщины из
хора я, собственной персоной. Правда, слов песни, когда еще репе
тировали во дворце, так и не запомнил. Единственное, что врезалось в
память, так это последняя строчка из припева — «Мой Сплит — жемчу
жина город!», и всё. Ибо тексты произведений, вообще, никогда не усваи
вал, сосредоточиваясь, главным образом, на аккомпанементе, музыке.
плит» прошел под гром аплодисментов. Югославы явно не ожидали от
«С
хора такого, дорогого сердцу подарка.