«Узоров», которая была родом из Чернушки, и после окончания Челя
бинского «кулька» искусств, вернулась обратно в родной город, органи
зовав крепкий в художественном отношении, самодеятельный коллек
тив. С ней мы быстро прониклись взаимной симпатией (в т. ч., и как
творческие специалисты с высшим образованием), хотя Девяткова была
старше коллеги лет эдак на десять.
Тома не состояла в браке, и неудовлетворённое женское начало, так или
иначе, прорывалось в сей худощавой, уверенной в себе, остроумной и
довольно миловидной даме при виде интересного 22 летнего парня.
Каждый её приход в РДК теперь, когда тот стал здесь трудиться, сопро
вождался демонстрацией всё новых и новых экземпляров коллекции, 17
разнообразной и стильной, бабьей одежды. Иной вопрос, что молодой
идиот не смог тогда, по достоинству, оценить всю прелесть тамариного
гардероба. Так что, увы увы…
Пребывающая в декрете, руководитель театрального кружка Светлана, по
являлась в клубе редкими неуклюжими набегами. Женщина вынашивала
второго ребёнка, и ей было не до «красавца». Любопытно то, что Света, в конечном итоге, всё ж таки, сыграет в судьбе баяниста определённую и
весьма неприятную роль. Но об этом, будет сказано позже и поподробней.
ыла еще одна незамужняя мадемуазель, — помимо всех прочих, вклю
Б
чая инфантильную Зину, — смазливая девушка Маша, работающая секре
тарём в Отделе культуры при заве Татьяне Николаевне Ивановой, которая
(зав., то есть), в 40 лет, тоже умудрилась остаться свободной в брачном
отношении. Так вот, с этой тихой, кудрявой Машей, прошедшей, как
выяснилось потом, и огонь, и воду, я попытался, было закрутить роман, но, увы, безуспешно. Для неё, разумеется. Что, впрочем, закономерно и
поучительно для предприимчивых чернушенских девчат… Но и об оной, коротенькой истории, будет поведано в отдельном эпизоде.
Теперь, нужно сказать о единственном и неповторимом, Ощепкове Евге
нии Семёныче. О, это был непревзойденный шедевр! Индивидуальность!
Гений! Выделявший себя, как блистательный петух среди РДКовского
куриного царства, и не только… Небольшого росточка, о 45 годах, в
засаленных брючонках и пиджачке, но всегда при ярком галстуке, —
поэт и композитор местного розлива, «певец» родного Уральского края, —
Ощепков был знаменит, и уважаем на всю Чернушку. Он занимал, как
бы, двойственное положение в ДКиТ: работая и на нефтяников (прово
дил конкурсы хоровой самодеятельности), и на районный наш Дом
культуры. В отличие от коллег, Евгений Семёныч имел семью, что, одна
ко, совсем не мешало его бурному, на редкость, плодовитому «творчест
ву». Композитор играл и на голяхе (баяне), и на русской гармошке, проводя, помимо основной работы, многочисленные свадьбы и юби
леи, — а потому, частенько, бывал пьян. Курил Ощепков, исключительно, пермскую «Приму» через видавший виды мундштук…
риближалась летне
...П
осенняя страда. Марианна Абрамовна быстро сколо
тила агитбригаду из молодых «активистов» РДК и пары приглашенных, участников самодеятельности. Нас одели в красного цвета брюки и курт
ки, довольно элегантно пошитые. Проведено было, всего, несколько
репетиций перед выездами, поскольку сценарий выступлений оставался
одним и тем же, — с текущими исправлениями, — в течение уже
18
нескольких лет. Иными словами, то, что нужно было петь и декламиро
вать, члены агитбригады хорошо знали. Моя задача заключалась в музы