Понедельник 15 июня.
Настя с самого утра была занята на кухни приготовлением завтрака. Ей хотелось хоть как-то отвлечь брата от проблем. Он, конечно, молчал, ничего не говорил. Однако, Настя видела что он перестал улыбаться. А это сигнал бедствия. Герман Савицкий необыкновенно улыбчивый и весёлый человек, романтичный и трогательный, а сейчас всё изменилось.
Настя переживала, чтобы он не впал в депрессию. Ей не хотелось видеть брата в таком состоянии. Настя любила готовить. И мама и бабушка старались прививать ей все навыки будущей хозяйки. Когда всё было готово, девушка пошла за братом.
Он лежал на незастеленной кровати, но под одеялом. Судя по одежде, Герман всю ночь где-то бродил и вернулся домой лишь под утро. Настя не стала ничего говорить или осуждающе глядеть. Девушка просто присела на край дивана. Герман спал. Мирно и безмятежно, так что его лицо казалось ещё более нежным и детским.
Ей нравилось наблюдать за ним в самых обыденных обстоятельствах. Герман был каким-то особенным и он не притворялся. Совершенно искренней была его очаровательная улыбка, полный загадки и романтики взгляд, желание выслушать и заботливый тон голоса. Он притягивает к себе людей! Невозможно устоять! Это странно, потому что Настя всегда была уверенна, что идеальных людей не существует.
Однако, Герман как раз похож на идеального человека: в которым уместно сочетается внешняя и внутренняя красота. Он совершенно естественно ведёт себя с людьми и при этом умудряется казаться каким-то неземным, воздушным, сотканным из мечты. Невозможно просто смотреть на него. Можно лишь любоваться…и влюбляться?!
Вот эта мысль здорово испугала Настю. Она быстро избавилась от подобного вздора. Но, спрятать ласкающую улыбку так и не смогла. Мягко и осторожно протянула руку и погладила брата по волосам. Он вздохнул, кажется стал просыпаться. Покачал головой в разные стороны, будто хотел избавиться от чего-то тяжелого. В какой-то момент на его лице проступила слабая и сонная улыбка. Но, медленно приоткрыв глаза, он дёрнулся как от резкого шума. И Насти пришлось испуганно ахнуть и забрать руку. Герман уставился на сестру, приподнявшись и сбивчиво дыша.
— Господи…Настя… — устало произнёс он, протирая лицо руками, словно пытался стереть глаза и вместе с ними сон, — Никогда больше так не делай!
— Чего не делать? — Настя захлопала ресницами. Герман приподнял её кисть, слегка сжав и поглаживая выступающие вены на запястье.
— Не подкрадывайся, когда я сплю, договорились?! — судя по бегающим глазам, он не шутил.
— Хорошо, — Настя ничего не поняла, но согласилась. Смотрела на свою руку, которую Герман кажется не собирался отпускать, — Что-то не так? Всё в порядке?
Он сжал губы, своего рода защитный механизм, чтобы не болтать лишнего. Хотел уж было сказать, что чувства и ощущения, которые она пробуждает в нем даже во сне, уже нельзя назвать абсолютно невинными и родственными. Однако, мысленно дал себе подзатыльник и продолжал молчать.
Вместо ответа, он позволяет себе не контролировать хотя бы безобидные порывы. Хотя Настя заметно напрягается, когда он склоняет голову над её запястьем и едва уловимо касается губами нежной кожи.
— Мы договорились?! — наконец произносит, встаёт и быстро уходит. В ванную. Склонившись над краном, Герман набрал в ладонь холодной воды и плеснул в лицо. Не особо помогло…
В душе — буря. Подступает ощущение чего-то неизбежного и страшного. Даже сейчас, когда с его лица и волос стекают ручьи прохладной воды, ощущение падения с обрыва не покидает парня.
Завтракал быстро, почти не гладя на Настю, а она непонимающе хмурилась. Ничего больше не спрашивала. И даже когда он ушёл, не попрощавшись, девушка не стала остонавливать его.
Весь день Настя не находила себе места, её беспокоили нехорошие предчувствия. Герман вернулся домой лишь к вечеру. Сразу пошёл в гостинную и принялся что-то печатать.
Настя даже не стала намекать ему на ужин. Уже отчаялась, привыкая к плохому настроению, но внезапно ей позвонили. Следователь Семёнов, сказал что хочет встретиться с ней этим вечером. Настя согласилась, думая что это по поводу расследования.
Подойдя к дверному косяку, слабо постучала, чтобы привлечь внимание Германа. Он повернул голову в её сторону и вопросительно посмотрел на девушку, слегка сжав губы.
— Звонил следователь, сказал что нужно встретиться. Он ждёт меня через час.
— Тебя подвезти?
— Нет, я доберусь сама. Просто ставлю тебя в известность.
В ответ он равнодушно пожал плечами и снова увлёкся работой. Настя переоделась и очень быстро покинула квартиру.
Настя, удивлённо приподняв брови, смотрела на молодого мужчину в светлой рубашке, джинсах и корзинкой цветов в руках. Она не сразу сообразила, что ответить. Вот только что-то подсказывало, что эта встреча была не совсем деловой. Девушке, конечно, было приятно внимание, но она не была готова к таким поворотам событий. Но, корзинку с яркими цветами всё таки взяла. Мило улыбнулась в ответ, смущённо опустив глазки.
— Я рад, что вам понравились цветы. Если честно, жутко переживал, что выберу что-нибудь не то…
— Цветы всегда прекрасны, — коротко ответила Настя, ожидая что он назовёт причину этой встречи.
— Анастасия, я могу пригласить вас на ужин?
— А…Простите, вы хотите что-то рассказать по поводу дела? — неуверенно поинтересовалась она.
— Нет, я… — замялся с виду уверенный в себе человек, — Всего лишь хотел поужинать где-нибудь и подумал, что вы составите мне компанию. Вы против?
— Дело не в этом… — вздохнула девушка, — Ладно, но не долго.
Мужчина радостно улыбнулся и они поплелись вдоль улицы. Минут через пятнадцать пара вошла в уютное местечко, кафе с ярко красными зановесками на окнах. Они присели за отдалённый столик и Настя положила корзинку с цветами на подоконник.
— Я решил вплотную заняться этим делом о маньяке. До меня этим занимался мой коллега, но несколько недель назад он ушёл в отставку. Так что теперь я так просто не сдамся. То, что мы арестовали Щеглова большой прорыв в этом сложном деле! — начал Семёнов.
— Он рассказал что-то ещё? — забеспокоилась Настя.
— Пока Риддик сдал несколько своих подельников. Не думаю, что он знаком с этим маньяком, но может хоть как-то выведит нас на него. Ведь маньяк убивал исключительно тех девушек, которые пересекались с Риддиком. Либо он так пытался его подставить, либо…я не знаю в чём тут дело, Андрей смущённо усмехнулся и продолжил говорить, но уже другим голосом, — Ой, простите, я обещал не говорить о работе. Но, видимо это профессиональная болезнь!
— Ничего. Мне это тоже интересно…Раньше я и подумать не могла, что буду сидеть в ресторане и мне будут дарить цветы, — немного грустно произнесла девушка.
— Анастасия, знаете, у вас очень красивое имя! И вы тоже очень красивая девушка! Простите, если смущаю вас, но должен сказать это.
Видя, что девушка перестала поднимать глаза, Андрей решил что слишком торопиться. И он сейчас придумает какую-то отговорку, чтобы уйти.
— Настя, расскажите о себе. Я очень хочу знать, как вы стали такой, какой являетесь сейчас!
— Даже не знаю, что вам рассказать…Я родилась в посёлке городского типа. Меня ростили мама и бабушка. В школе я любила учиться. А потом так случилось, что мама умерла…
— Мне жаль. Извините, что вынудил вас об этом вспомнить.
— Ну что вы, совсем наоборот: воспоминания о матери мои самые любимые. Так вот…после её смерти я оказалась в детском доме. Бабушке отказали в опекунстве.
— А как же ваш отец? — осторожно спросил Андрей, — А Савицкий что…?
— Так вышло. Герман мой сводный брат и его отец, то есть наш отец, он не забрал меня. И я не держу на него зла за это. В конце концов, он боялся разрушить свою семью.
— Вы удивительная девушка, Настя! — загадочным голосом произнёс Семёнов. Она засмущалась и перевела взгляд на цветы.
— Что вы будите заказывать? — подошла официантка. Настя и Андрей оторвались от раздумий и стали выбирать из предложенного меню что-нибудь вкусненькое.
Приятный вечер пролетел незаметно. Однако, как и было обещанно, Одинцова вернулась домой ещё до заката. Пребывая в хорошем настроении, она впервые задумалась о своём будущем.
Вторник 16 июня.
Настя с самого утра была в квартире одна. В гостинной на столе была записка от Германа, в которой говорилось, что он уже на работе и будет ближе к вечеру. Уже предчувствуя скучный день, Настя услышала как в её комнате зазвенел телефон. Девушка насторожилась, но увидев фото Марины на экране телефона, с радостью ответила.
— Да, Маринка! Привет!
— Салют, подруга… — с нотками веселья отозвалась она.
— Чего такая весёлая с утра по раньше?! Что такое?
— Ничего. Что плохого, в том что у меня прекрасное настроение?! Лучше рассказывай, как дела?
— Ох, что рассказывать?! — вздохнула Настя, — Ничего интересного.
— Ой, ну не скромничай! Кстати, как там Герман?
— Работает каждый день. Вот и сейчас его уже нет дома.
— Понятно…А я хотела вас пригласить, ну вообщем не суть! Ладно, пока, — Марина неожиданно быстро прервала телефонный разговор. И Настя сразу догадалась, что целью её звонка был — Герман.
К вечеру Настя закончила с приготовлением ужина и уборкой, и заварив себе чай, удобнее устроилась на кухни. Разложила на столе альбомные листы, цветные карандаши и вернулась к своему забытому хобби. Ведь ей так нравилось рисовать…
Настя с радостью воплощала все свои идеи на бумаге. Она так давно не занималась любимым делом что в голове мелькало множество образов.
Будучи настолько увлечённой рисованием, Настя не услышала как открылась входная дверь. Но, вот отчётливые шаги, направлявшиеся на кухню, она узнала сразу. Как и древесно-цитрусовый аромат парфюма, источник которого склонился над Настиной спиной и внимательно разглядывал рисунки на столе. Девушка начала улыбаться, потому что дыхание нависавшего над ней брата, щекотило шею.
— Очень красиво! — взяв в руки один из рисунков, сказал Герман.
— Это так…Просто есть идеи…Люблю рисовать.
— Ты не думала учиться? — серьёзно спросил Савицкий.
— Думала, но…сам понимаешь, у меня было возможностей.
— Ну да…извини, — виновато произнёс он. Но, Настя была слишком счастлива чтобы грустить.
— Ничего…Не всем же быть велики учёными!
Почти закончив с очередным рисунком, Настя устало вздохнула, отложив карандаши в сторону.
— У меня закончились идеи. А этот получился совсем неинтересным.
Герман внимательно просматрел рисунок и, присев за соседний стул, к удивлению сестры, начал рисовать. Настя не верила своим глазам. Она и не подозревала, что даже такая вещь, как хобби может передаваться на генном уровне. Зачарованно улыбаясь, Настя смотрела на брата, пока он завершал её рисунок.
— Ну и что ещё ты умеешь? Сколько ещё скрытых талантов в этой голове?!
— Ещё много! — улыбаясь как-то слишком игриво и подмигнув ей, Герман протянул сестре совершенно преображённую модель.
— И давно ты рисуешь? — разглядывая то, что получилось спрашивает Настя. Про себя отмечая, что с удовольствием купила бы нечто подобное и что у Германа прекрасный вкус!
В комнате воцарилась тишина. Странно, Насти кажется что она задавала вопрос. Она приподнимает глаза и натыкается на внимательный и, в то же время, восхищённый взгляд Германа. Он просто смотрит на неё, как никогда раньше. Настя не понимает, почему из-за этого возникает чувство окрылённости и кажется, что всё вокруг расцветает! Ведь так не должно быть! На неё всего лишь смотрит родной брат, а не любимый человек.
Ещё немного и Герман встаёт, словно нехотя и уходит, неотрывно поглядывая на сестру. Настя решает убрать всё со стола, аккуратно сложить и сберечь. Так же она поступает и с тем, что вырывается из сердца на свободу…