Дверь за Ставросом захлопнулась, и я остался один в библиотеке. Запах палёной шерсти въелся в нос. Я снова подошёл к окну, распахнул его как можно шире и полной грудью вдохнул морозный воздух. Не столько, чтобы перебить запах гари, сколько для того, чтобы проветрить голову. Разогнать ненужные мысли. Оставить только хладнокровие и здравый смысл. Не знаю, сколько времени я стоял и дышал.
Началась метель. Хлопья снега то и дело врезались в лицо. Таяли. Превращались в капли и стекали вниз. А я дышал, дышал, чувствуя, как какая-то часть меня покрывается коркой льда. И в этой части остаются сомнения, никому не нужные принципы, сожаления. Человек человеку волк. Кажется, как-то так говорили древние. А волк не должен сомневаться, стоит ли ему есть ягнёнка. Начнёт сомневаться — останется голодным. Станет слабым. И погибнет. Так и я — буду носиться со своей воспитанной самим же собой принципиальностью — помру в какой-нибудь местной канаве. Пришла пора взрослеть. Принимать решения и нести ответственность. Перестать быть страусом. Вынуть голову из песка. Стать… Я осмотрел себя с головы до ног. И в мыслях сразу же возник образ паулина — расфуфыренной эльфийской птицы. Я усмехнулся. Да уж. Не гордый орёл, конечно. Зато жить можно дорого-богато. Что тоже неплохо.
Приободрённый, я решил вернуться в спальню и доспать. Подошёл к столу, взял в руки поднос с нетронутым ужином и собрался идти к себе.
Но не успел сделать и шага, как стол вспыхнул. Я отшатнулся, увидев перед собой стену огня. Пара рогаликов упала с подноса на ковёр. Но всё моё внимание приковал столп огня. Неужели очередное возгорание? Что-то мне в последнее время везёт на пожары. Но пламя оказалось магическим. Тут же погасло, оставив после себя свиток, скреплённый сургучной печатью. Я с сомнением посмотрел на послание. Кто это? Опять Скартан нарисовался? Тот вроде бы шлёт записки на салфетках. Но если не Скартан, то кто? За время пребывания в этом мире я усвоил одно правило, которое работало практически без исключений. Вся магия сосредотачивалась в Печатях и Знаках. А Скартан как раз и относился к тем самым исключениям. Которые распространялись только на жителей Великой Пустыни.
Я не без опаски протянул руку и взял свиток. Сургуч был ещё тёплым. Видимо, некто решил мне его отправить прямо со стола. Монограмма на печати отсутствовала. Я посмотрел на поднос в одной руке, на свиток в другой. Бросил взгляд на открытое окно и потухший камин. И решил всё-таки идти к себе. Мысленно послав запрос во Вселенную — предоставить мне пустую спальню без полуголых служанок в моей кровати.
Не знаю, то ли Вселенная меня услышала, то ли у служанок сегодня было не игривое настроение. Спальня встретила меня теплом и тишиной. Я поставил поднос на стол, настроил свет и уселся в кресло, надламывая сургуч.
Я так понимаю, в письменном виде тебе проще воспринимать информацию. Поэтому отправляю тебе, господин пришелец, это послание. Надеюсь, ты поймёшь всё, написанное ниже. А ежели нет — значит, твой уровень развития ещё не дошёл до моего. Как бы там ни было, я не жду от тебя ни понимания, ни поддержки. Всё, что мне нужно — довести начатое до конца, а потом уйти в Чертоги Света законным правителем своего народа.
Я нахмурился, покрутил свиток в руках, но так пока и не понял, от кого это письмо пришло. Посмотрел на текст сквозь призму интерфейса, но вроде не обнаружил никаких признаков Печатей и Знаков, направленных на меня. После всего, что со мной приключилось — я вроде бы стал умнее. По крайней мере, мне хотелось в это верить.
Я вернулся к письму.
Я был рождён в час чёрной луны. Когда тьма поглотила этот мир и выплюнула, раздался мой первый крик в Доме Финэ. В богатейшем и древнейшем Доме, да будет он процветать от сотворения времён до их заката. И глянул оракул в черные воды Чаши Судеб. И изрёк — дарован мне высший дар, открыть грань миров, раздвинуть её, указать новый путь, стать ключом к вратам. И принял старейшина это Слово. И нарёк меня Sae Thoroth.
Но никто не увидел, как в миг моего первого крика раздвоилась тень луны, рождая двойника. Тёмного близнеца в бедном Доме Фио. И изрёк его предсказатель — дарован младенцу тёмный дар. Дар змеиной изворотливости и хитрости. И сказано было — пойдёт он по тайным тропам и приведёт род Фи к бездне и тьме. И имя даровано было — Идущий во Тьму — Fir Ahasar.
Но никто не обратил внимания на младенца из бедствующего Дома. Весь взор рода и Домов был устремлён к тому, кто со временем возглавит Совет старейшин. Кто поведёт племена дальше.
Я тряхнул головой, с трудом соображая, что написано на бумаге. Все эти высокопарные вывороты порядком усложняли чтение. Вот как это все понимать, а?
Система среагировала.
В тексте идёт речь о двух эльфийских домах одного рода, связанных единым предсказанием. Которое никто не разгадал и не обратил внимание. Желаете продолжить чтение в режиме автоперевода?
Да, желаю. Естественно, желаю! Иначе мозги сверну!
Система мигнула, и текст перед глазами стал проще. Я пробежался до конца и присвистнул. В кратком пересказе — тот самый бедный эльф рос в нищете, учил тёмные искусства и в один момент подставил двойника. Занял его место. Действительно обратил все дома во тьму. Они там перебили друг друга, повырезали, осталась только парочка самых стойких представителей. Совет эльфийских старейшин изгнал его к людям. Тут он тоже что-то наворотил. И конец этой мутной истории я так и не понял. Судя по тому, что фамилия (или как у них это правильно называется) эльфа была Фио, наверняка он какой-нибудь там пра-пра герцога Фиоре, с которым мне предстояло породниться в ближайшее время. Молодец Мелория, позаботилась о сыне. Вляпала в такую семейку, что врагу не пожелаешь.
Я выдохнул, отложил свиток и принялся за ужин.
— Ну что?
От голоса, раздавшегося из дверного проёма, я не то, что не подскочил — даже не вздрогнул. Видимо, нервная система привыкла к тому, что постоянно кто-то появляется из ниоткуда. Внезапно что-то говорит. И потом растворяется в небытии. Как и когда открылась дверь, я со своим острым эльфийским слухом не расслышал. Судя по голосу — это Ставрос решил проверить, как у меня дела.
— М-м-м? — промычал я в ответ, дожёвывая хлебечик с паштетом из гусиной печени.
— Ты вообще читал, господин пришелец, мой сказ? — Ставрос вышел из тени и подошёл ко мне ближе.
— Угу. Это было ваше послание, да? Читал, — отозвался я, запивая свой ужин чаем.
— И?
— Ничего не понял.
Ставрос подавил протяжный вздох.
— Что? В моем мире игры престолов только по телевизору показывают. Я далёк от этих ваших интриг, борьбы за власть и всё такое. Неужели сложно объяснить по человечески.
— Да что тут объяснять? — рявкнул Ставрос. — Я родился богатым наследником. А эта крыса Фио меня сместила, вынудила уйти в подполье и заставила десятилетиями наблюдать за тем, как он рушит мой мир. Как уничтожает мою семью. Как воспитывает дочь…
Голос эльфа дрогнул и сорвался.
Я присвистнул.
— Так это про тебя речь в свитке, что ли?
— Ты что, совсем тупой? — как-то очень безнадёжно проговорил Ставрос.
Теперь я вздохнул.
— Ну… да, наверное. Иногда я торможу от такого количества нового и неизведанного. Что поделать. Но, — проговорил я уже бодрее, — я быстро учусь. Вот Печати уже вовсю рисую, видишь! И всего-то за какую-то неделю. Так что в целом я не так безнадёжен, как тебе кажется!
Ставрос посмотрел на меня с большим сомнением во взгляде.
— Ой, да ладно тебе! Не завалю я твою невыполнимую миссию! Кстати, а что сделать-то надо?
— Убить Фио, — процедил эльф.
Ну вот. Опять я должен кого-то убить. Может, мне стоит податься в Гильдию к киллерам? Как раз смогу с Виторией чаще видеться! А Ставрос продолжил:
— Убить Фио в этом мире. Перенести его туда, откуда он не найдёт дороги. Потому что эта гадина здесь даже из мёртвых восстанет
— Ой, ладно, смерть ещё никому не удавалось победить!
— Да что ты говоришь, — протянул Ставрос. — А что тебе известно о восстании рабов в поместье герцога Фиоре, которое случилось полвека назад?
Я моргнул от внезапной смены темы.
— Ну… Это как у нас восстал Спартак, да? Всех задавили, виновных наказали. И сложены они теперь стройными рядами в нынешнем поместье Ноктис.
— Ага. Чтобы землю смертью напитать, — подтвердил Ставрос.
Я нахмурился, а эльф продолжил:
— А знаешь ли ты, что он спутался с Ноктис не просто так? Готовит сразу несколько ходов.
— К-каких ходов?
— Свергнуть императора. Утопить империю в крови.
— Ему нужна власть над людьми?
— О нет, что ты. Ему нужна власть над смертью. Древняя чёрная магия. Такая, с которой никто никогда не связывается из страха быть поглощённым бездной.
— Некромантия, что ли? — не понял я.
— Что?
— Ну… там восстание зомби, ходячие мертвецы, скелеты бегающие.
— Ну да, что-то вроде. В твоём мире есть такое?
— Ага, в книгах и по телевизору, — усмехнулся я. От услышанного голова потихоньку плыла.
— Тогда ты должен понимать, как важно выкинуть Фио отсюда.
— А почему ты так уверен, что он не вернётся назад? — я вспомнил оговорку Ставроса.
— Потому что Печать, которую украл Аарон, работает лишь в один конец. В её основе магия Скартана и наша с Фио сила двойников. Мы во все времена догадывались, что двойники могут родиться не только в одной плоскости. Вселенная многогранна. И в каждом отражении должен быть свой двойник. Так ты оказался тут при переносе. Так Фио окажется там.
— А в один конец-то почему? — никак не унимался я, не желая верить в услышанное.
— Это особенность Скартана. У пустынников часто проявляются разные уникальные способности. Его заключается в умении переноса чего-то сквозь пространство. Но перенос возможен лишь в один конец. Обратно — своим ходом. Как ты понимаешь, в случае междумирья это практически невозможно.
— Подожди, но я сам видел, как Скартан исчезал из моей комнаты!
— Окно, — пожал плечами Ставрос.
— Что окно?
— Либо приходил через него, либо уходил. Tertium non datur.
Я прикрыл глаза, чувствуя, как в ушах пульсирует кровь. Какая-то обречённость навалилась разом и со всей силой. Только что Ставрос разбил мои последние надежды на возвращение. Если Печать открывает портал только в один конец, значит…
Я тряхнул головой, отгоняя накатывающий страх. И чувство неотвратимости. И неизбежности всего. В один, так в один. Ну, не вернусь в интернат, подумаешь. Буду разводить паулинов и пить кровь аристократов!
Я посмотрел на Ставроса и двинулся к шкафу. Закинул в Тайник пару комплектов одежды и направился к выходу.
— Ты поможешь мне? — бросил мне в спину Ставрос.
— Решу по дороге к Фиоре.
— Что значит решишь по дороге? Мне нужно знать сейчас! — Ставрос рванулся вперёд и схватил меня за руку.
— Сударь! Я, конечно, не великий фехтовальщик. Но успел победить в одной дуэли. И расправиться с двумя выдающимися милордами. Давайте не будем обострять наши отношения!
Ставрос внимательно посмотрел мне в глаза. И губы его медленно растянулись в улыбке.
— А ты быстро учишься, малец. Действительно быстро. Будь Аарон хоть немного похож на тебя, далеко бы пошёл.
— Вот и я пойду, с вашего позволения!
Я освободил руку и вышел в коридор.
Верные орки, как всегда, топтались около двери.
— К Ноктис? — подала голос Орма.
— К Фиоре? — перебил её брат.
— Верно!
— Что верно? — не поняла Орма.
— Что-что, к Фиоре. Гару прав. Погнали!
Девушка надулась. Я усмехнулся. Все-таки в предсказуемости было своё очарование.
Гару замялся:
— Это, а… этот, ну… Мы сами?
— Да, мы едем сами. Без свидетелей. Что делать там, решаем по обстоятельствам!
Услышав, что Ставрос не станет нас сопровождать, орк сразу же распрямился и кинулся вперёд, подавать карету.
Спустя несколько минут мы покинули особняк клана Хармес. И мысль о том, что я больше не вернусь сюда, холодом кольнула сердце.
Я тут же отогнал её. Сейчас надо было быть рассудительным. И резво и трезво мыслящим. Жевать сопли будем потом. Если, конечно, выживем в этой битве эльфийских кланов.
Признаться, я хотел выслушать историю второй стороны. Но едва вспоминал истинный облик герцога Фиоре, который я подсмотрел в спальне Дары, желание общаться с ним сразу же уменьшалось. Было в нём что-то тёмное. И если при первой встрече я не мог понять мотивы герцога, то теперь всё становилось предельно ясно. Если Ставрос хитроумно сплёл все сети так, что Фиоре узнал про диковинную Печать, но не узнал про её неполные возможности. Если Фиоре нарисовал себя покорителем всех миров и пространств. Если твёрдо решил пойти намного дальше мира Печатей. Тогда понятно, зачем ему понадобился я. В смысле Аарон. И любимая дочь, которую отправят под венец как ягнёнка на заклание — не очень уж большая плата в этом деле.
Едва я подумал о Саяне, в памяти тут же всплыли слова Ставроса:
— Воспитывает мою дочь…
Я завис.
Так что же выходит? Что мой будущий тесть Ставрос? А не Фиоре? Я же правильно понял, что Фио и Фиоре это одно лицо? А-а-а, баранья голова, ну почему я не выпытал у Ставроса все подробности?
Но поворачивать назад было поздно. Гару гнал по зимним дорогам, как ужаленный. Лошади неслись вперёд. Орма подстраховывала брата, категорически отказавшись ехать со мной в карете. Поэтому сейчас рядом не было никого, кто помог бы мне пролить свет на эти тёмные эльфийские тайны.
Путь до поместья Фиоре был неблизкий. И я не придумал ничего лучше, как закончить начатое. Точнее — доспать недоспанное. Все равно делать в темноте кареты мне больше было нечего.