— Многие подозревали, что смерть моих родителей была не случайна, что все это — происки врагов. Кто-то верил в несчастный случай. И лишь начав изучать формулу, как вы выразились, препарата, продляющего молодость, я поняла, что их смерть была самоубийством.
Алекс и Беатрис удивленно переглянулись. Фостер также слушал с интересом.
— Мои родители далеко продвинулись в разработке препарата, и перешли к завершающей стадии — стадии тестирования. Они были преданы своему делу и предпочитали исследовать новые открытия на себе. Тогда это и обнаружилось, — Ева умолкла.
— Что обнаружилось, Ева? — мягко спросила Беатрис.
— Препарат действительно творил чудеса, за насколько месяцев человек полностью преображался. Наблюдался прилив сил. Человек в сорок лет чувствовал себя на двадцать. Буквально. Кто от такого откажется? — Ева удрученно пожала плечами.
Это было инновационная разработка! Если бы не одно но: через восемь-двенадцать месяцев жизненные ресурсы человека полностью сгорали и он в скором времени умирал. Мои родители поняли, что скоро погибнут. Знали, что смерть может быть внезапной. Думаю, поэтому, уничтожив все разработки и, завершив дела, они совершили самоубийство. В какой-то мере, для себя, побеждая внезапную смерть. Друзья родителей говорили мне, что продление жизни было идей фикс моего отца, а мать его во всем поддерживала.
Родители, по-видимому, не собирались оставлять меня без денег, но особых ресурсов у семьи не было. Они устроили все так, чтобы все подумали, что в доме произошел несчастный случай и выплата по страховке должна была перейти мне в мое совершеннолетние. К сожалению, страховая компания к этому времени разорилась и я осталась без денег, с единственной ценностью — шкатулкой, которую я забрала из тайного хранилища — родители заставили меня выучить план действий на экстренный случай. В шкатулке находилась тетрадь с разработками — еще один ресурс родителей. Доверенное лицо отца должен был забрать эту шкатулку у меня, достать тетрадь и продать изобретения, все, за исключением той формулы. Деньги поместить на мой счет. Но он не приехал. Позже, я выяснила, что он разбился на машине по пути в наш городок. Когда мне исполнилось пятнадцать лет, я очень серьезно занялась исследованиями в области химии, видимо, гены все-таки что-то значат, но я понемногу разбиралась в формулах родителей.
Рассказчицу перебила Беатрис, не удержавшись, спросив:
— Как вам удалось открыть шкатулку?
Ева улыбнулась.
— С самого начала я знала, где находятся все три ключа. Но способ открыть шкатулку скрывался вовсе не в них — они — безделица, пусть и особенная. Когда отец заказывал шкатулку и уникальные по своей природе ключи, он попросил создать еще три — для своих лучших друзей. Но смысл был не в ключах, а в химическом веществе, которое, попав на замок, запускает реакцию, которая, в свою очередь, поворачивает шлюзы замка. Самая простая реакция. Шкатулку открыть так просто, что это даже смешно. Но сказка о невероятной шкатулке была очень красива. И её проще рассказать ребенку. Секрет мне удалось раскрыть лишь после того, как я открыла шкатулку оставленными ключами: в оригинальных, вещество было скрыто в самом ключе, при соприкосновении его с замком, механизм срабатывал и открывал ключ как капсулу. Смысл действия, думаю, понятен. Я воспользовалась красивой историей, воодушевив Фостера рассказом о готовой разработке, которую невозможно достать. Он проверил научный интерес мох родителей, провел исследование, расспросил друзей родителей и поверил в историю. Тем более, что она была почти правдивой. В тетради содержалась малая часть разработки. Думаю, родители просто надеялись, что я пойму побочные эффекты их страшного открытия и, возможно, найду выход, как их избежать.
— Однако, вы не нашли, — констатировал Алекс. — Та тетрадка, что вы жгли в доме незадолго до смерти мужа — в ней ведь и была формула? Тогда вы поняли, к чему приведет выход препарата на рынок и, видимо, отказались от этой затеи. В отличие от Фостера.
Ева согласно кивнула.
— Фостеру было плевать на то, что случится с людьми. Он был готов подделать клинические испытания также просто, как и скрыть смерть той женщины, на которой мы тестировали препарат. В общем, когда я это поняла, то сделала так, чтобы до разработки никто не добрался. Конечная формула была лишь у меня в голове, и как думал Фостер, в той тетради. Я покинула страну под чужим паспортом. Моим новым домом стала Италия. Я устроилась на работу в одну небольшую косметическую фирму. Там я познакомилась с Элеонорой.
Ева обратила взгляд на Элеонору, попросив, продолжить рассказ.
— Мы разработали план, — добавила мисс Уотсон, — он заключался в том, что я должна была войти в круг близких людей Фостера и понемногу наводить его на мысль о том, чтобы вернуться к давно утраченной мечте, заработать миллиарды за счет нового препарата. Словом, план Фостера — наш с Евой, только в него не входило убийство Марка.
Стенли Фостер, до этого момента хранивший молчание, неожиданно расхохотался.
— Конечно, в их план не входило убийство Марка. Они хотели убить меня!
— Марк должен был занять место Фостера. Но, между тем, самого Фостера нужно было убрать. И вы не придумали ничего лучше, как воспользоваться медленно действующим ядом, — добавил Алекс.
Ева согласно кивнула. Элеонора не была столь же дружелюбна.
— Насколько я понимаю, — продолжил детектив, — вы хотели полностью контролировать момент смерти Фостера, он не мог упасть замертво где-то по дороге. Поэтому, рассчитав время, вы, каким-то образом передали ему яд и следили за тем, чтобы он умер в правильном месте. Но когда поняли, что Фостер не погиб, позвонили своему сообщнику и сказали ему принять противоядие, опасаясь ошибки.
— Их план сработал бы, не узнай я о Еве в ночь убийства! — раздраженно добавил Фостер, злобно посмотрев на неудавшихся убийц.
— Роковая случайность, которую, к слову, я таковой назвал бы с большой натяжкой, позволила Фостеру узнать всю правду. Когда вор украл большую сумму денег, которая предназначалась для оплаты услуг по ограблению дома (спасибо информатору на подсказку), у Фостера появилась проблема: нужно было срочно доставить деньги, иначе бы все сорвалось. Откуда мистер Фостер взял такую сумму так быстро мне не известно, но полагаю, доставив их Элеоноре, у него закрались подозрения относительно нее. Он думал, что мисс Уотсон могла быть не чиста на руку, поэтому проследил за ней. Элеонора сама привела его к Еве. — Ведь так, мистер Фостер? — спросил детектив, обращаясь к виновнику событий.
— Вы весьма проницательны, Алекс, я поражен, вы почти правы — искренне ответил Фостер. — Страшно представить, что было бы, если мой водитель не решился поживиться деньгами.
— Не стройте из себя жертву, — огрызнулась Беатрис, глядя на хозяина дома с нескончаемым презрением.
— Пусть я и мерзавец, но Ева — не лучше меня, — обиженно протянул Фостер.
Но в этой комнате не нашлось человека, который ему посочувствовал бы.
— Одно я не понимаю, мистер Фостер, как вам удалось заставить Марка выпить яд и не выдать себя? — спросил Алекс в надежде небольшой порцией лести немного успокоить не на шутку взбушевавшегося Фостера.
— Как уже ранее заявлял Алекс, мое доверие к Элеоноре было подорвано. Поэтому я сунул ей в сумку устройство, которое позволяло не только отслеживать ее местоположение, но и записывать звук. Устройство привело меня к ресторану, где Ева и Элеонора встретились, чтобы обсудить план дальнейших действий, они ни о чем не подозревали, поэтому говорили открыто.
По рекомендации врача я должен был принимать препарат для укрепления сердца, как удачно, что он был выполнен в виде капсул. Думаю, Элеонора и к этому приложила руку. Я не настаивал, но Марк дублировал мою привычку. Думаю, чтобы было проще невзначай напомнить мне о времени принятия лекарства. Мы встретились с Марком незадолго до его отъезда в Нетенвиль и я подменил пузырьки. Яд, предназначавшийся для меня, сработал мне на пользу. Я с радостью наблюдал за тем, как Марк принимает смертельно опасное лекарство, зная, что оно сработает на вечеринке. Все складывалось отлично! Но нет! Ева обо всем догадалась и сообщила ему об опасности в самый последний момент. Я наблюдал за тем, как мой двойник разговаривает по телефону из той комнатке, где мы с вами были некоторое время назад. Марк принял бы противоядие и все обошлось. Но его спасение не входило в мои планы.
— Вы хотели сфальсифицировать свою смерть поэтому, как и планировали, вышли из укрытия, взобрались на крышу, выстрелили и спокойной вернулись в свое убежище, — добавил Алекс, завершая историю. — Я удивляюсь вашему цинизму. Выстрелить в человека — одно, но выстрелить в свою точную копию, хладнокровно, точно, расчетливо — на это способны лишь единицы.
Фостеру нравились слова Алекса, который только что назвал его чудовищем и это ему льстило.
— Фальсификация — это было то, что нужно. Представьте себе, насколько хорошо продавались бы препараты по продлению молодости, жизни, если ее формулу представил бы оживший труп. Ради этого стоило умереть.
Присутствующие, после произнесенных откровений, находились в подавленном состоянии. Их не столько пугала близость собственной смерти, сколько ужасало поведение Стенли Фостера. И пусть ни один из них не был кристально чистым человеком, за каждым числились свои прегрешения, Стенли Фостер по своему коварству и злобе превзошел их всех вместе взятых. Впрочем, хозяин дома проявил великодушие, дав уже приговоренным к смерти врагам несколько минут на прощание с жизнью. Но они истекли.
— Что же, друзья, мы очень приятно побеседовали, но, боюсь, вам пора на тот свет. На этом вы уже знатно засиделись. Нам с Евой предстоит приятный разговор, во время которого она, надеюсь, согласиться восстановить мне формулу. И я даже знаю, на ком ее протестирую, — Фостер прошептал эти слова, склонившись над ослабленной жертвой. Ева почувствовала отвратительное дыхание Фостера и руки, обвивавшие ее шею, готовые в любой момент задушить. Она бы отдала сейчас все только для того, чтобы просто умереть. Но эту награду ей не получить. — Не нравится, моя дорогая? Но, ничего с тобой я разберусь потом. — А пока, — Фостер вновь хлопнул в ладоши, вызывая охрану, — нужно выкинуть из дома мусор.
Роджер со страхом смотрел на Алекса и Беатрис. Они ничего не предпринимали. Собственно, что они могут против троих вооруженных профессионалов, наставивших на них оружие. Три палача в черных масках были готовы исполнить приказ человека, щедро заплатившего им.
— Алекс это конец? — спросил Роджер, с мольбой глядя на детектива.
Алекс не ответил. Ему нечего было сказать. Элеонора зажмурила глаза, нервно хватая воздух губами. От переизбытка эмоций она согнулась пополам, впав в безмолвную истерику. Беатрис смотрела в глаза Фостеру с глубочайшим отвращением. Слезы проступили на глазах Роджера. Он думал о своей жене.
В следующий момент произошло то, что никто не мог предвидеть. Понимая, что погибнет, Роджер с разбега накинулся на Фостера исполняя свое последнее желание — ударить мерзавца по лицу. Воздух рассек три звонких выстрела. Три профессионала сработали очень точно и быстро. Бездыханное тело опустилось на холодный пол. Роджер Хордвей лежал на полу с закрытыми глазами. Из его руки фонтаном била кровь. Все что он слышал — это слова Алекса:
— Какого черта он решил геройствовать?
— Простите, Беатрис, — сказал один из мужчин в черном, сняв маску — он встал на линию огня.
Беатрис улыбнулась. Повернувшись к Алексу, она сказала:
— Алекс, знаешь что? С тобой невозможно провести ни одну операцию чисто!
— Я не мог предположить, что Роджер накинется на Фостера. Он никогда особенно не рвался в бой.
Алекс присел на корточки возле друга и прижал рукой кровоточащую рану.
— Я что умер? — спросил Роджер, испуганно оглядываясь по сторонам. Справа от него лежало тело, теперь уж наверняка, Стенли Фостера. Один из снайперов застрелил его точным выстрелом в сердце.
— Если так, то ты будешь первым в истории говорящим трупом, — Алекс, даже в такой ситуации не упускал возможности иронизировать.
— Эй, Алекс! Здесь уже есть претенденты на эту роль.
— Ты права, Беатрис, о покойниках или хорошо, или никак.