Спросили бы меня в мои двенадцать лет: "почему все сказки родились-появились в древние времена? Почему и отчего они не появляются в наше, "информационное" время? Ответ простой: сказки рождались от незнания. "Сказка" потому была сказкой, что она выпускалась в свет без применения технических средств, и проверить её было невозможно. Сказка только тогда "сказка", когда она уходит в очень далёкие времена. Они у нас "незапамятными" называются. Если сказка хотя бы чуть-чуть цепляется за какое-то время — это уже не сказка, это что-то иное.
Так с какого времени всё же начать нам сказку, Мери? Из "признательных показаний" обесточенного телевизора, что стал работать по необъяснимой причине, стало известно следующее: всё началось в те времена, когда количество ртов в племени стало больше, чем живности в лесах для прокорма ртов. Прошло сто лет, как закончился "ледниковый период" На то время предки уже знали земледелие и разводили скот. Шло время, когда мамонты к тому времени были уже все съедены. Это неправда, что они вымерли от какого-то там страшного природного катаклизма, я не согласен с палеонтологами, нет! Мамонтов ещё до катаклизмов успели пустить на мясо мои далёкие предки. Им было известно колесо, и они знали свойство железа: из него можно было делать оружие. Пока "холодное", но что железо может быть ещё и "горячим", огнестрельным — нет, до этого они ещё не дошли. Короче: если в нашей сказке что-то и не будет "стыковаться" — ничего страшного, сказка — она и есть такая.
Прости, "сбился с курса"
Если хорошо подумать, то сочетание всего двух наших слов "Что делать!?" всегда для нас были гибельные: сначала мы, не думая, подходили к этим двум зловещим словам, а потом находили им решение не менее ужасное, чем сам вопрос.
Этот наш, и только наш древний вопрос изначально родился иной редакции:
— Что будем делать? — одно и лишнее слово "будем" позволяло моим далёким предкам жить с пониманием того, что предпринимать какие-то срочные меры в сложившейся обстановке можно не в сию секунду, не сейчас, но позже. Вставка "будущего" времени давала отсрочку на размышление: будем когда-нибудь, обязательно будем! Но только не сейчас, позже, возможно, в будущем позволим себе "будем" Сколько веков мои предки очень широко пользовались "будем" — никто не знает, но что тысячелетия — это точно! Кто был тот, единственный, кто первым понял гибельность для остальных всего одного слова "будем" — мне неизвестно, но он верил, что удаление из нашего вечного вопроса "будем" заставит моих древних родичей как-то иначе посмотреть на своё житие. Возможно, что и круто его изменить в дальнейшем.
Какими должны были стать мои исправившиеся соплеменники — о том "редактор" и сам не имел представления. Возможно, что по данному вопросу есть и литература, но где она хранится — этого я не знаю. Как потом оказалось, удаление одного слова из вечного вопроса ничего нам не дало, вопрос от "обрезания" менее жестким не стал. "Что будем делать", "что делать" — для основной массы соотечественников было без разницы. Словом больше, словом меньше — что от этого изменится?
Иногда на нас находит всеобщее помрачение сознания и вопрос "что делать" становится нестерпимым. Тогда наиболее умные из нас говорят остальным:
— Нужны выборы! Выберем "достойных" для всех остальных, кто не таков, как все остальные! Они-то и скажут вам "что делать"! — и начинаем поиски "достойных"
Сто лет тому назад у нас завёлся такой "товарищ", "один на всех", который и знал один за всех, "что делать" "Указал путь продвижения масс к светлому будущему" Но через совсем малое время выяснилось: он и сам не знал "что делать", а все его призывы были чистым блефом. Но с другой стороны: семь десятков лет на выяснение вопроса "Что делать" для такого вечного народа, как мы — сущий пустяк! Для одних ответ на вопрос "что делать" всегда бывает "прост, как три копейки", но таких меньшинство. Для других — ответ очень сложен, для третьих — абсолютно неясен. Подавляющее большинство моих соотечественников с древних времён пребывают в третьей, самой бестолковой группе и ответ их на вечный наш вопрос постоянен:
— Не знаю…
Как-то в местной печати, было сообщение о том, что на одно место в городской думе рвутся десять знатоков нашего вечного вопроса "что делать" Обрати внимание: десять на одно место! Не кажется ли тебе, что мы очень поумнели за последнее время?
А как обстоит у вас решение вопроса "что делать"? Сколько человек у вас претендует на одно место в мэрии? Сообщай телеграфом.
…все реки нашего края имеют два берега: высокий и низкий. Почему наша местность холмистая — не знаю, но говорят, что до появления моих древних родичей на месте нынешних холмов было дно океана. С чего и почему древнему дну океана надоело быть дном, и оно решило подняться — и этого я не знаю.
На высоком берегу, как правило, люди и селятся, а на низком, где обширные луга — пасут скот. Луга "заливные", и заливными они называются потому, что каждый год река заливала их талой водой.
На высоком берегу стойбище хижин на двадцать-тридцать, а далее — лес. Смешанный. Ну да, лес средней полосы нашего отечества. Если бы я бывал в твоей стране, то, непременно бы сказал, в каком вашем штате имеются такие же лесные массивы, как и у нас. Если судить по вашим фильмам, где много кадров о природе, то это будет что-то близкое к границе с Канадой. Но это для знатоков-лесоводов, а в нашей сказке он будет называться просто ЛЕС. Хороший лес, дикий лес, не ухоженный PARK, где каждое дерево учтено, записано и внесено в реестр. Парк подразумевает и смотрителей парка.
В нашей сказке был лес, который никому не принадлежал.
Были в наших краях и болота, но мало: мы всё же проживаем на возвышенности. Оврагов у нас хватает, но болот — мало. Почти совсем нет, а те, что были, вмиг прекратили своё существование после появления науки "Мелиорация и осушение болот" Общая площадь болот в наших краях к настоящему времени мне неизвестна, да и она не имеет какого-либо значения в последующем. В древние времена об осушении болот не думали: для чего их осушать? Земли и так у нас много, зачем болота трогать? Тогдашняя Природа вокруг моих предков имела название "первозданная", ещё сегодня её поминают как "девственная" На сегодня у нас остались одни воспоминания. Если верить песням любимой нашим народом певице, то впереди ничего хорошего от Природы не ожидается:
"… то ли ещё бу-у-у-дет,
то ли ещё бу-у-у-дет,
то ли ещё бу-у-у-дет ой-ёй-ёй!"
Когда и откуда в тех благодатных местах появились наши предки — тайна. Ни календарей, ни часов, ни письменности в те отдалённые времена древние родичи не имели, так что какие могут быть данные? Племён в древние времена в наших лесах было мало, поэтому таких страшных драк, какие случаются у нас сегодня из-за тесноты, тогда не было. За клок земли междоусобиц с множеством летальных исходов не устраивали. Мало воевали, то есть.
Глава 11. Внутриплеменное устройство.
Маня, ты только не спрашивай меня: "откуда мне всё это известно?" Ничего удивительного в этом нет потому, что я и сам один из представителей того древнего племени, о котором веду рассказ. Когда мне что-то непонятно из того, что показывает мой обесточенный телевизор, то я долго не задумываюсь, а начинаю думать так:
"как бы ты поступил в подобной ситуации? Да вот так! Это просто, это не трудно, я знаю, как могли бы поступить мои предки в подобном случае. Я от них недалеко ушёл. Ну, может, немного изменился в сравнении с пещерными временами, но не очень: если мне хватило недели без электричества для одичания, то, что тут можно сказать? Что можно обо мне сказать, если я особых неудобств от отсутствия электричества не испытываю? То, что с первобытным и "третьевобытным" образом жизни я не расставался, считай, с пещёрных времён. Сосед по лестничной площадке говорит мне, что это у меня "атавизм", но что это такое — не разъяснил. Его диагноз не так уж и плох, если он мне помогает выживать в "не лучшее время нашей истории".
Описание жизни любого племени, как в древности, так и в настоящее время, следует начинать с вождей. Племя без вожака — не племя, а так, недоразумение. Племя без вожака существовать не может, племя без руководителя у нас всегда называлось "сбродом", даже если в "сброде" и пребывали очень достойные люди. Бывало у нас и так, что настоящий сброд назначал "вожака" и таким способом "легализовался"
Племя без вождя — не племя, оно без вождя и появиться не может. От старого заблуждения "племя выбирает вожака" мы избавились давно, и сегодня "вожаки" повсеместно создают племена для собственного пользования. Все почитатели "вожаков" сегодня называются "единомышленниками" Да и вообще "вожак" — это такая личность в сообществе, кою разбуди хоть в третьем часу утра, но она всегда знает до малейших деталей "что делать!"
На момент описываемых событий племенем руководил вождь под кличкой "Большая Дубина" Если другие народы уже в те времена пользовались личными именами, то мы продолжали довольствоваться кличками. Кличка у нас от имени отличается тем, что имена при рождении нам дают родители, а клички нам дают "свои" Кличка от имени разнится всего лишь степенью родства. Кличка у вождя племени, согласись, была двусмысленная: "большая дубина" и согласно всем правилам моего языка, эти два слова должны были определять умственные способности вождя как "дурак". Но такое своё прозвание от соплеменников вождь получил не за слабоумие, а за необыкновенную силу тела, и ещё потому, что его личным и любимым оружием была крепкая дубина из корневища какой-то твёрдой древесины без единой трещинки. Дубина была обработана огнём племенным умельцем. Дубиной мог управляться только вождь, и ни у кого другого из целого племени так не получалось орудовать столь простым орудием, как у вождя. Иногда даже устраивали состязания: кто из племени далее всех забросит дубину вождя? Я не могу задать вопрос древним:
— А что давали вам такие спортивные состязания?
— Э-э-э, очень многое: вот я, к примеру, забросил персональную дубину вождя далее самого владельца! О чём говорит сей факт? Правильно, о том, что в племени появился более сильный человек, чем вождь. Далеко заброшенная мною дубина — это индикатор: появился соплеменник сильнее вождя! Явная и открытая угроза процветанию семейства главы племени! Это только в патриотических фильмах новейшего времени есть кадры, где умирающий вождь мучается от мысли, что некому передать власть в племени, нет достойных рядом, так это фильм, чего взять с него! В реальной жизни всё обстоит не так и это прекрасно!
Метание дубины вождя на спор происходило на Большой Поляне. Большая Поляна была местом сбора племени, когда в этом, по мнению вождя, появлялась нужда. Но однажды кто-то из племени, "очень умный", внёс предложение:
— Сколько можно швыряться дубинами!? Где смысл? Пустое и скучное занятие. Давайте соорудим, какую либо фигуру из небольших деревянных цилиндрических чурок и в эту фигуру станем метать дубину?"
Так родилась наша любимая национальная игра "городки". Другие племена забаву переняли у нас, подправили её и назвали "кеглями" С небольшим отличием: чурки они сбивали не дубиной, а шарами из камня.
Глава 12. Что нас портит?
Нас портят удовольствия, и степень испорченности каждого из нас зависит прямо пропорционально от количества и качества получаемых удовольствий. Как-то неожиданно пришла мысль, по силе равная закону: "Одно неисполненное желание приносит нам больше вреда, чем десять исполненных"
Людей портят знания потому, что они позволяют думать о себе хорошо.
Портят и богатства: нам кажется, что за них можно купить всё!
Телесная красота не оставляет нам времени ни на что иное…
Глава 13. Колесишка.
"…солнце ярко горело в зените, но в природе с чего-то вдруг наступила удивительная, необыкновенная тишина. Воздух затих и остановился на месте. Птицы умолкли. Стояло лето, но к небесной голубизне прибавилась необыкновенная синева, коя бывает в наших краях только в начале осени, но никогда — в середине лета"
Да, ты подумала в правильном направлении: началось полное затмение солнца над головами моих далёких предков. Хочу сделать умышленное отступление и сказать вот о чём: процесс рождения у людей, в основе, происходит ночью. Под утро. Почему женщины договорились выпускать потомство по ночам — этого я не знаю, но могу высказать подозрения: если дитя зачинается в светлое время суток, то оно должно придти в мир засветло. И наоборот.
"… жена охотника готовилась стать матерью. Главная повитуха племени Колесишка хлопотала у горящего очага, готовясь принять, неизвестно какого по счёту, члена племени…"
Гимн пропеть повитухам всех стран и народов хочу! Мери, черти меня возьми, почему матери, выпустившие в мир много детей, заслуживает всяческого уважения и почёта, а те, кто им помогает выпускать помянутых детей, вроде бы и ни причём? Никакого героизма, обычная работа? Когда повитух всех стран и народов орденами и медалями награждать станут за их великий труд!? Как тысячу детей приняла и ни одного не покалечила — медаль тебе, как пять тысяч — орден! О материальных поощрениях речь затевать не буду.
"… своё прозвище "Колесишка" получила за голени ног колесом. Родилась она в тяжёлое время для племени: с весны на поля не упало ни единой капли дождя, воцарилась страшная засуха и даже не совсем умные члены племени поняли: в зиму мало кто из родившихся детей выживет. Оставалась у людей одна надежда: лес-кормилец поможет, что-то охотой добудем, но если засуха пришла, то и для зверья лесного ничего хорошего она не обещала…"
Колесишка выжила, но рахит искривил голени. Росла девочка, но если в раннем возрасте что-то бьёт по детскому организму, то удар оставляет след до конца дней наших. С детства её походка напоминала перемещение утёнка, но прозвище своё она получила за искривлённые голени: "Колесишка" На прозвище не обижалась, да если бы и обижалась, то, что остальным до её обид?
Что она могла получить, как женщина? Своих детей? Нет. Чем жить? Удивительное явление: Природа никогда не оставляет нас полностью обделёнными своими дарами; не оставила она и Колесишку: девочка с раннего детства обладала необыкновенной чувствительностью пальцев рук. Длинных и сильных пальцев. С такими руками, какие были у Колесишки, она бы сегодня могла стать пианисткой, а тогда, а тогда её дар заметил старый и мудрый лекарь племени Варка. Странное имя, правда? Не совсем: "варить" в нашем языке означает что-то готовить на огне. Очаг в хижине Варки не остывал, он постоянно что-то варил в большом котле. Да, Варка был "травником". Не было такой былинки-травинки, корешка или листика с дерева в окрестных лесах, полях, лугах и болотах, о целебной силе которых Варка ничего бы не знал. Жил Варка один, и его одиночество вполне объяснимо: женщина для увлечённого человека часто бывает помехой. Особенно такая женщина, которая не разделяет твои увлечения.
И когда Варка привёл Колесишку на первые роды, а было Колесишке на то время всего-то девять лет, то был несказанно поражён и удивлён: девочка что-то стала говорить на ухо мучавшейся роженицы и та прекратила вопли обычного женского "репертуара" о том, "что первый и последний раз я дала…" Мне неизвестно, какими "текстами" женщины твоей родины сопровождают свой "первотёл"
Почему я так много говорю о древней повитухе Колесишке? Да потому, что давно наступила пора устранить несправедливость, что веками сопровождала прекрасный
изумительный, героический, самоотверженный, необходимый…какой ещё? цех акушеров-гинекологов всего человечества! У нас есть пословица: "Не та мать, что родила, а та, что воспитала!", а меня подмывает добавить: "и та нам мать, что нас на руки взяла в первые секунды жизни нашей! Она, "повитуха"! Я уверен, что Колесишка принимала на свои руки кого-то из моих далёких предков.