— Если ты завтра все еще будешь об этом переживать, может будет лучше обсудить это с твоим доктором.
— Может быть.
Кэйт идет к двери, но прежде чем выйти, оглядывается через плечо.
— Нужно что-нибудь еще?
— Нет, — шепотом отвечаю я.
ГЛАВА 23
Произошедшее вчерашней ночью преследует меня, как приведение.
Я не спала всю ночь и теперь расплачиваюсь за это. Веки тяжелеют. Глаза продолжают открываться и закрываться, снова и снова. По моей вине не спала и Эвелин. Всю ночь я держала ее на руках, одержимая тем, что Кэйт вызовет дежурного доктора, который внезапно ворвется ко мне, напичкает меня лекарствами или отберет мою дочь.
Громко звонит телефон. Все резко замолкают и смотрят на него. Ригэн, которая последние полчаса мерила шагами комнату, несется к аппарату.
Есть два вида контактов с внешней стороной: часы посещения и звонки.
Все, в том числе и я, не сводят глаз с телефона. Помимо настольных игр и телевидения, это самое желанное развлечение. Наш телефон — большой настенный бежевый аппарат с длинным шнуром, который практически лежит на полу.
Ригэн зажимает трубку между щекой и ухом и прислоняется к стене, отчего становится похожа на девочку-подростка, которая болтает со своим возлюбленным. Сахарно-сладким голосом, она произносит:
— Благодарим вас за звонок в Оздоровительный центр «Фэйрфакс», где мы не оправдываем убийства или даже мысли о нем, но доктора запихивают в нас столько таблеток, что их хватит, чтобы задохнулась лошадь. Чем могу вам помочь?
На секунду Ригэн устремляет взгляд в пол, а затем округляет глаза. Она отводит трубку в сторону и, не прикрывая микрофон, протягивает ее Элис.
— Это тебя.
Элис встает. Ее лицо бледнеет.
— Кто это?
— Сатана. Хочет знать, почему ты не создала портал в ад, — невозмутимо отвечает Ригэн.
Элис закатывает глаза, а Ригэн разражается таким приступом смеха, что слезы текут по лицу.
— Прекрасная шутка. Нужно запомнить… нужно запомнить это.
Затем она смотрит на новенькую.
— Стэлла, — драматично зовет она, — Стэлла! Это тебя!
Новенькая вскакивает со стула и летит к телефону.
— Боже, я здесь, — шипит она, прежде чем взять трубку и отвернуться лицом к стене.
Ригэн пожимает плечами и начинает ходить по комнате. Она всегда такая озорная, с блеском в глазах. Но сегодня она какая-то дерганная, смотрит на всех с вызовом, словно надеется с кем-нибудь поругаться.
— Я так чертовски устала! — драматично выдает она, когда проходит мимо столов.
Несколько пациентов поднимают глаза, но по-настоящему никто не обращает на нее внимания.
Ригэн разворачивает стул и, сев на него верхом, прямо напротив меня, указывает на стену.
— Кажется что-то не так с часами.
Медсестра даже не поворачивается в сторону часов.
— Нет, с ними все хорошо.
— А вот и нет! Когда я вошла было 12:15. Я была уверена, что прошло несколько часов и посмотрела. Прошло лишь пять минут!
Я согласна с Ригэн. Кажется, словно часы движутся в обратном направлении, лишь бы посмеяться над нами.
— Повторяю, с часами ничего не случилось, — отвечает медсестра, — а если тебе и правда так скучно, то почему бы тебе не пойти на занятие по рисованию. Оно начнется через пятнадцать минут.
— Занятие по рисованию?
Ригэн хлопает в ладоши и насмешливо улыбается медсестре.
— Хватит выбирать! Я в таком восторге! Словно сейчас прокачусь на единороге по радуге!
Медсестра поворачивается и уходит.
Мой взгляд прикован к странице книги, лежащей передо мной. Последние сорок минут я снова и снова перечитывала ее, ожидая, что слова сложатся во фразы и я смогу погрузиться в эту удивительную историю. Но ничего не срабатывает; над моей головой висит черное облако, которое погружает меня в тоскливое настроение. Мне хочется избавиться ото всех, кто смотрит в мою сторону. Вероятно, в моих интересах, как и в интересах окружающих, оставаться в своей комнате. Но если бы сегодня я осталась там, то не смогла бы усидеть спокойно, даже если бы попыталась.
Обычно, когда я нервничаю, рядом со мной находится Эвелин, чтобы успокоить меня, чтобы я сжимала ее и укачивала. Но впервые она с одной из медсестер, и я начинаю сожалеть о своем решении. Утром оно казалось мне великолепным. Всю ночь Эвелин кричала мне на ухо, сколько бы я ее не успокаивала. Словно она разделяет слова Уэса, и больше мне не доверяет.
Сьюзан — одна из самых добрых здесь медсестер — предложила присмотреть за Эвелин. Она сказала, что иногда мамочкам нужно побыть наедине с собой, поэтому я согласилась. Она заметно удивилась. Обычно, я никому не разрешаю позаботиться об Эвелин, но Сьюзан подставила руки, и я нежно передала ей Эвелин. Практически сразу моя дочь прекратила плакать.
Повисает оглушительная тишина, и все что я слышу, это слова Уэса: «Может быть это ты злодей в нашей истории… Может быть это ты злодей в нашей истории… Может быть это ты злодей в нашей истории…»
Ригэн отклоняется назад, пока ее стул не касается стула Ксандера. Он в Фэйрфаксе по неизвестной причине. Я знаю только то, что он слишком много со всеми болтает и находится тут дольше меня.
Ригэн не слишком тихо произносит:
— Чем занимаешься?
— Спокойно читаю. — отвечает он. — Тебе бы тоже не мешало попробовать.
— Ребята, — предупреждает медсестра, — потише.
Ригэн замечает, что я таращусь на нее. Ее стул громко скрипит ножками, отчего я вздрагиваю. Она кладет подбородок на спинку стула и смотрит на меня в ответ.
— А ты чем занимаешься?