- Сегодня восьмое марта! - Говорит почти по-русски. - Женский день. Будем праздновать. Теперь, - говорит, - можно. Долго мне с Вами увидеться не давали! Теперь-то Вы никуда от меня не денетесь!
Часа два до его шале ехали на машине. И вот, среди соснового леса, на горушке, видят бабка с Люсенькой свой родной дом. Как во сне. Даже лес почти тот же. Чуть их обоих инфаркт не хватил! Не зря фашист проклятый, сердце бабке обследовал. И ещё смеётся!
- Дом твой по брёвнышку и кирпичику разобрали, и самолётом сюда! Хохочет.
А внутри всё современное. Пауль только печку русскую оставил. Даже ванна с горячей водой появилась.
- Живи тут со мной, Нюра. - Говорит. - Сколько нам жить-то осталось?
- Да как же я дочку-то нашу брошу?
- Да она большая уже! И здоровая! Карашо! Мы, старики, ей не нужны! Смеётся Пауль, и Люсеньку обнимает. А та - вроде так и надо. - В гости к нам приезжать будет с зятем. Я ей на месте твоего дома новый выстроил. Трёхэтажный. Можно въезжать, и жить. Всё есть, и мебель, и телевизоры, и даже коза!
- Коза-то зачем?
- Козье молоко Люсеньке нашей очень полезно для лёгких. - Вот ведь фашист какой! Ну, как, скажите, с таким жить? Ведь даже русского языка толком не знает! А туда же - козу купил!
А если я расскажу, что у соседей бабки Нюры, что после продажи её дома жить богато стали, всё сгорело? Ещё через год, точно на восьмое марта. И дом, и гараж новый с машиной иностранной. Еле сами выскочить успели! Ведь Вы не поверите?
А поверите, что на свадьбу бабке Нюре Пауль то самое обручальное колечко с изумрудом подарил, что она за его жизнь начальнику конвойному отдала? Тот начальник в конце восьмидесятых эмигрировал в Германию, да не прижился там. Вот от бедности колечко и выставил на аукцион. Еле на распухший от тяжелой работы мизинец оно бабке Нюре влезло.
А свадьбу они когда сыграли? Догадайтесь с трёх раз? Думаете, восьмого марта? А вот и не угадали! Свадьбу они сыграли в день святого Валентина! Покровителя всех влюблённых. Не дотерпели, значит, они до следующего восьмого марта.
Скорее всего, не поверите Вы мне. Скажете:
- Сказки старый дурак рассказывает. А мы уши развесили!