Наталья Серикова:
Я слабо помнила, как мы пришли в салон связи за новой сим-картой. Не помнила я и слова из тех, что Марина говорила продавцу, который тут же протянул ей несколько пакетов с номерами на выбор. Подруга махнула мне рукой: мол, иди выбирать. Я лишь помотала головой, мне было не до этого. Мне было абсолютно все равно, какой номер она мне выберет. Как послушная марионетка, я просто протянула паспорт продавцу.
Марина заполнила за меня документы, я лишь поставила свою закорючку на договоре. Молча и отрешенно я наблюдала, как она выкидывают мою старую сим-карту в мусорное ведро, как устанавливает новую.
Мне было все равно. В голове бушевал только один вопрос: как Кирилл мог так со мной поступить?! Ведь он все знал, все знал о случившемся. Он один знал, как сделать мне по-настоящему больно, и сделал это.
«Где моя дочь?» — спросил Кирилл
Слова обвинения. Слова, пробуждающие не самые хорошие воспоминания, и это еще мягко сказано. Те, что я надеялась забыть. Была уверена, что забыла.
Роддом — место, где рождается счастье… по крайней мере, если верить вывеске. Но у меня, к сожалению, был другой случай.
«А где твой малыш?» — спросила молоденькая девочка в нежно-розовом хлопковом халате поверх казенной типовой ночнушки, когда я наконец заставила себя выйти из роддомовской палаты. От голода кружилась голова, и я поняла, что нужно что-то поесть.
— «Мой в детском отделении, — радостно щебетала она, протягивая посуду раздатчице, и пытаясь поправить растрепавшиеся волосы. — После обеда отправлюсь к нему. — Она улыбнулась, перемещая тарелки на столик. — Твой тоже в детском? Можем вместе сходить.
— Моего там нет, — тихо прошептала я. Руки задрожали, я опустила глаза в пол.
— А где? — спросила она-Неужели в реанимации? — сказала она с испугом в голосе. Будто это самое страшное предположение, которое она смогла придумать.
— Нет, — помотала я головой, и произнесла едва слышно-Его вообще нет. Он…
Слова потонули в воздухе под взглядами других девушек, вышедших в коридор, и сюда по виду заинтересовавшихся нашим разговором.
Однако моя собеседница не унималась:
— Как нет? Что произошло?
Мое самообладание дрогнуло, слезы предательски покатились по лицу, и я предпочла скрыться в палате. Мне никого не хотелось видеть.
Если девушка из соседней палаты, явно узнавшая о том, что у меня произошло у дежурной акушерки, через несколько часов хотя бы попыталась извиниться, шепча свои слова сочувствия сквозь закрытую дверь, то сами медицинские работники не были столь деликатными. По крайней мере, они явно не заглядывали в историю болезни, перед тем, как заглянуть в палату с расспросами.
— Так мамочка, а где ребенок? Малышей пора взвешивать, — спрашивали то и дело акушерки.
— Пора на УЗИ, — звали санитарки и медсестры. — Мамочка, готовьте ребенка.
Временами мне приходили мысли наклеить на свою дверь табличку с объяснением или уговорить мужа забрать меня домой раньше срока. Вот только мое душевное состояние никого не волновало: все говорили о каком-то потенциальном вреде здоровье и каких-то возможных осложнениях, как будто что-то могло быть хуже и сложнее моего пребывания в этом месте.
Вынырнув из воспоминаний, я запоздало поняла, что мы направляемся в квартиру Марины.
— Марин, спасибо за помощь. Я, наверное, домой. — Мне было неудобно доставлять Марине столько проблем.
Подруга удивленно посмотрела на меня, слегка приподняв бровь.
— Ага, сейчас отпущу, — с сарказмом произнесла она. — А потом всю жизнь себя корить буду. Ты бы себя со стороны видела: бледная как смерть с косой, краше только в гроб кладут. Так что лучше у меня под присмотром посидишь, оклемаешься.
По прибытии домой Марина, тут же заварила какой-то травяной сбор, приятный аромат которого быстро растекся по всей квартире. Из ящиков тут же были вытащены все запасы сладкого: за шоколадом, конфетами и зефиром, предложенными мне в качестве утешения, последовала тяжелая артиллерия: коробочка с любимыми пирожными, которые я обещала не есть, хотя бы до нового года.
Я молча взяла кусочек зефира и прожевала, совсем не чувствуя вкуса. Марина пыталась поддерживать беседу, как могла. Видимо, стараясь немного облегчить мое состояние, она принялась высказывать много чего нелестного о моем муже. Я молчала, лишь изредка вставляя слово-другое: разговаривать сейчас совершенно не хотелось.
Напоив меня чаем, Марина достала из шкафа раскладушку, забытую кем-то из предыдущих жильцов ее квартиры, и посетовала по поводу маленькой жилплощади и того, как непривычно ей жить в таких условиях.
Я не удержалась от вопроса:
— Почему не вернешься домой?
Подруга села на кровать, поправила прядь, выбившуюся из прически, и мечтательно улыбнулась, изучая маникюр на руке.
— Я вернусь, — уверенно произнесла она. — Позже вернусь, когда любимый поймет, сколько я для него сделала.
Я удивлено уставилась на подругу:
— Любимый? Вы помирились?
— Есть вещи, которые можно простить, а есть те, которые нельзя. — Марина кивнула в мою сторону. — Но все-таки ему надо закончить работу, и тогда мы будем вместе. Скорее всего, поженимся и полетим в свадебное путешествие.
— Кстати, Марин, а кем он работает, что для него работа так важна?
Подруга на секунду задумалась.
— Ученый он, Наташ. Работник науки. — Судя по выражению лица, Марина им гордилась. — Кто-то ж должен делать мир лучше, пока мы в бумажках ковыряемся.
— Но ты же делаешь мир лучше благодаря косметике.
— Не сравнивай, — сказала она, шутливо бросив в меня подушку. — Он талантливый, он многого добьется. Я уверена, что когда-нибудь его позовут работать в США, и я уеду с ним.
Марина продолжала, расписывать свои планы на будущее, обустройство жилья, свадьбу и поездки: обо всем этом она говорила так уверенно, будто точно знала, что так и будет. Я же задумалась о своем: ведь у нас с Кириллом тоже так было. Была красивая пышная свадьба, совместно сделанный ремонт, и поездки… вот только наш брак это не спасло. Но подруга так воодушевленно описывала свои планы, что я промолчала.
Краем уха слушая ее рассказы, я не заметила, как уснула. Последнее, что я помню, как рассылала всем сообщения о том, что сменила телефонный номер. Хотя, всем, это было слишком громко связано, в этой новой жизни в моей телефоне было записано от силы десяток номеров.
Разбудил меня звонок телефона. Едва продрав глаза, я мысленно обругала нехорошими словами того человека, которому не спалось в такую рань, ну и себя заодно — за то, что не поставила телефон на беззвучный режим. Потянулась к телефону, нажала кнопку ответа, надеясь, что звонок не разбудил и Марину. Но та лишь поворочалась, перевернулась на бок и продолжила спать.
— Алло, — сонно пробормотала я, попутно думая, что могло приспичить субботним утром хозяину квартиры, которую я снимала. Раньше он меня звонками не очень баловал, за что я ему была благодарна.
— Добрый день, Наталья. Я звоню сообщить, что к утру понедельника вы должны освободить мою жилплощадь, а лучше к вечеру воскресенья.
— Но как?! У нас договор! — тут же возмутилась я. Всю сонливость как рукой сняло. — У меня оплачено почти на месяц вперед.
— Ах да, — опомнился мужчина. — По договору я должен предупредить вас за три дня, сегодня отправлю еще письменное уведомление… -Деньги за не отжитое время я вам, конечно, верну, — продолжил он, пока я думала лишь об одном. Чем я думала когда подписывала подобный договор? Почему не прихатила тогда свой вариант договора? Засмотрелась на заманчивую цену, что даже не дочитала документ, который подписываю. И это я юрист. Моим преподавателям было бы за меня стыдно.
— Но ведь найти жилье за такое время… — возмутилась я.
— Извините, — прервал он меня, — но это не мои проблемы. Я и так сообщаю вам это рано утром. Больше ничем помочь не могу, мне нужна моя квартира. Ах да, будьте внимательны при переезде: все, что вы не заберете вовремя, я просто выкину. Всего вам доброго.
— И вам, — произнесла огорошенная я на автомате. Вот что за срочность такая?! Несколько месяцев квартира ему нужна не была, и тут внезапно понадобилась, да еще так срочно.
Нужно было что-то делать, и чем раньше, тем лучше. Перспектива остаться без крыши над головой меня не устраивала, поэтому я, выйдя в интернет сразу с телефона, начала искать жилье, попутно рассматривая свою правую руку, на которой откуда-то взялось несколько фиолетовых синяков. И где же я так умудрилась? Хотя ответ очевиден: на тренировке несколько дней назад. Вот только знание этого не облегчало боль от свежих, судя по ощущениям, ушибов.
Пролистав несколько вариантов, я почувствовала невыносимую головную боль и решила, что нужно выпить кофе. Марина до сих пор спала, поэтому на кухню я отправилась в одиночестве.
Пока кипел чайник, я открыла холодильник, чтобы достать сливки для кофе, и заметила на одной из полок прозрачный контейнер с различными флакончиками и коробочками — судя по всему, с лекарствами. Это натолкнуло меня на мысль, что стоило бы поискать что-нибудь от головы. На мое счастье, аптечка, представлявшая собой классический белый чемоданчик с красным крестом, лежала на видном месте. В ней я обнаружила прямо-таки арсенал, подходящий какому-нибудь медработнику: жгуты, шприцы, вата, бинты, куча таблеток и мазей, аккуратно разложенных по разным карманам и отсекам, в порядке, понятном, наверное, только хозяйке. Марина, похоже, предпочитала быть готовой ко всему. Например, после знакомства со мной, ей наверняка пришлось пополнить запас успокоительного. Невесело улыбнувшись этой мысли, я проглотила таблетку аспирина, запив горячим кофе.
Пролистывая различные объявления об аренде квартир, я поняла, что вчерашний разговор с мужем был мелочью. Подумаешь, задал неприятный вопрос, непонятно с какой стати пришедший ему в голову. Понятное дело, Кирилл злился на меня и, если подумать, даже имел на это право. Мало кому приятно получить сообщение о том, что жена выгоняет его из квартиры без права даже забрать вещи самому, зато со словами, что теперь здесь будут жить чужие люди. Нет, вещи Кирилл свои забрал, но уже от моей подруги, но внезапное возвращение в отчий дом вряд ли могло его обрадовать. Но все-таки так мелко мстить… совсем на него не похоже.
Я сделала еще один глоток кофе. Кирилл мог подождать до того момента, когда я попрошу официальный развод, а вот жилищный вопрос ждать не может. К сожалению,
Первым, что я выяснила для себя, изучив объявления, это то, что я даже не подозревала, как мне повезло с первой квартирой: и ремонт свежий, и мебель новая, и вся необходимая бытовая техника в наличии, даже кондиционер — правда, зачем он нужен в Новосибирске, до сих пор оставалось для меня загадкой. И ведь снимала я жилье по очень низкой цене, оказывается! То ли аренда внезапно подорожала, то ли мне тогда очень сильно повезло, но на сей раз квартира — даже более удаленная от центра и хуже обставленная, — обойдется мне гораздо дороже.
За этим занятием меня и застала Марина, уже успевшая привести себя в порядок. Даже в простецких джинсах и белой майке она выглядела шикарно.
— Чем занимаешься? — спросила она, включая кофеварку.
— Дивлюсь, какая у вас недвижимость дорогая, — невесело ответила я, уставившись в телефон. Недопитый кофе уже давно и безнадежно остыл.
— Это ты еще в Москве не была. И с чем связан подобный интерес? Понравился климат, и ты решила остаться здесь навсегда?
Я оторвалась от экрана и грустно вздохнула:
— Хозяин квартиры сказал срочно выселяться. Причем "срочно" означает два дня.
— Ничего себе! — Марина поставила кружку на стол и села, закинув ногу на ногу. — И как перспективы?
— Не очень. Либо другой конец города, либо мне придется звонить своим квартирантам, чтобы они оплатили следующий месяц раньше.
Подруга тут же помотала головой.
— Плохая идея. Что будешь делать, если они решать съехать? Надо исходить из тех средств, что есть.
Я протянула Марине телефон с намеченными вариантами. Как я и ожидала, она в восторг от них не пришла.
— Выбирать особого не из чего, поэтому допью кофе и выдвигаюсь смотреть.
Подруга фыркнула.
— Выбор есть всегда. Необязательно снимать первую попавшуюся. — Марина задумалась на секунду. — А что если посмотреть двухкомнатную?
— Она будет дороже, — на автомате ответила я и зевнула. Недосып давал о себе знать.
— Нет, если снимать вдвоем, — улыбнулась подруга.
— А если ты уедешь? — спросила я, вспомнив, о чем мы говорили вчера вечером.
— Я тебе умоляю: к тому моменту ты, наверно, уже замуж выйдешь. — Марина сделала глоток кофе и взяла дольку шоколада. — Так что, ищем?
Я кивнула. Уже с помощью Маринного ноутбука мы начали искать квартиру и нашли несколько подходящих вариантов. По крайней мере, на фото они казались подходящими. Правда, не все хозяева квартир были в городе. Допив кофе, мы отправились одеваться, чтобы скорее отправиться смотреть будущее жилье.
Позвонив по одному объявлению, мы договорились об осмотре квартиры. По пути я все пыталась вспомнить, какие вопросы в свое время задавали мне мои квартиросъёмщики, но это как-то утекло из памяти. Вроде их все устраивало. Я даже лиц их не помнила, как и имен, хотя я вроде бы забрала договор с собой. Да и когда я сама в первый раз снимала квартиру, я вроде никаких вопросов не задавала, не до того как-то было: крыша над головой есть, и хорошо.
Как истинные евреи в душе, мы решили начать с варианта подешевле. Пришлось немного времени потратить на дорогу и поплутать в поисках дома.
Дверь в квартиру нам открыла женщина средних лет с короткими рыжими кудрявыми волосами и слишком яркими перламутровыми тенями, неаккуратно нанесенными на глаза. В глаза бросился алый лак, облупившийся на кое-как подстриженных ногтях. Она тут же проводила нас в квартиру и ни на минуту не замолкала, расхваливая ее: мол, мебель старая, но прочная, тогда умели делать на века, планировка удачная и так далее. Мы молча следовали за ней. Марина внимательно, разве что не под лупой, изучала все, задавала хозяйке вопросы о стоимости коммунальных услуг, о соседях, а так же о бытовой технике…
Меня в целом все устраивало: главное, что была кровать и ванная, остальным я нечасто пользуюсь. Усмехнувшись своей неприхотливости, я уже была готова спросить, когда можно въезжать, но под взглядом Марины поняла, что это плохая идея. Ей определенно что-то не нравилось.
Распрощавшись с хозяйкой и клятвенно обещав позвонить, мы вышли в подъезд, где Марина тут же произнесла:
— Не подходит, слишком далеко от работы. И ремонт мне не нравится. Придется повозиться, чтобы сделать из нее что-нибудь приличное..
Я едва удержалась от вопроса, зачем мы вообще сюда поехали. Я была неконфликтным человеком. Портить отношения с подругой не хотелось, да и ни к чему хорошему это бы не привело: все равно время уже потеряно.
В следующей квартире ситуация повторилась, только теперь Марине не понравилась мебель, да и хозяин — мужчина кавказкой национальности, — вызвал у нее какие-то подозрения. В еще одной квартире подругу не устроил размер коммунальной оплаты. В четвертой, по мнению подруги оказалась слишком маленькая ванная комната.
Из последней квартиры я уходила заметно расстроенная. Подруга попыталась утешить, говоря, что у нас еще осталось время выбрать подходящее жилье. Про себя я отметила, что у кого-то, может быть, и осталось: Марину-то никто со съемной квартиры не выгонял, а вот у меня в запасе было чуть больше суток. Я уже жалела, что согласилась на предложение подруги, даже не предполагая, насколько она придирчива.
Мне все же удалось сдержать раздражение и распрощаться с подругой, натянув одну из дежурных улыбок, которыми я обычно одаривала надоедливых клиентов. Нужно было торопиться домой, хотя бы собрать вещи.
Увы, сегодня точно был не мой день: по пути я попала под дождь. Уже хорошо, что хотя бы не под снег: новосибирская погода оказалась непредсказуемой и богатой на сюрпризы. Я промокла насквозь и замерзла. Но как же было приятно оказаться дома, избавиться от влажных вещей, запутаться в теплый махровый халат и налить себе чашечку чая!
К сожалению, времени прохлаждаться особо не было. Нужно было поскорее собрать вещи, да и на всякий случай посмотреть однокомнатную квартиру для себя: интуиция подсказывала, что с такой подругой новоселье будет не скоро, и это заставляло меня нервничать.
Сбор и у паковку вещей, несколько затрудняло то, что с Сочи, я прихватила много ненужных вещей, в том числе одежды, которую никогда не носила, но была жаль выкинуть. Чем я думала, когда собирала вещи, оставалось для меня загадкой: столько всего любимого оставила там, в том числе и любимый приталенный черный пиджачок, а вот старую сумку, с которой когда-то ходила на предыдущую работу, зачем-то взяла. Правда, по приезду тут же запихнула в шкаф, уж слишком неприятные воспоминания она вызывала.
Я достала ее с антресоли, покрытую толстым слоем пыли. Выкинуть ее, что ли? Жалко, сумка была куплена на первую зарплату. На всякий случай я решила проверить ее содержимое и, расстегнув молнию, обнаружила свой рабочий ежедневник. На первой странице календаря была отмечена дата ухода в декретный отпуск.
Я вздохнула. Человек предполагает, а Бог располагает. Хотя времени было в обрез, я решила быстренько пролистать ежедневник — так сказать, пробежать по страницам воспоминаний. Попадались записи и о рабочих моментах, и о визитах к врачу, графике сдачи анализов, походах на УЗИ.
В середине я обнаружила визитку фотографа, занимающего новорождёнными. На визитке имелась конкретная дата и даже время, когда я должна была забрать фотографии. Я несколько удивилась своей тогдашней уверенности в лучшем и попыталась вспомнить, хватило ли мне смелости позвонить фотографу и сообщить об отмене фотосессии, но так и не вспомнила. Тяжело вздохнув, я отложила ежедневник со всеми его записями и планами на несостоявшееся будущее.
Наконец, когда все вещи были сложены в коробки, сумки и пакеты, я позволила себе отдохнуть и лечь спать.
Рано утром мой сладкий и заслуженный сон прервал звонок. До идеи поставить телефон на беззвучный режим я почему-то так и не снизошла. Жизнь меня явно ничему не научила.
Мысленно проклиная того, кому не спалось в такую рань, сонная я потянулась к телефону, совершенно не ожидая услышать счастливый голос Марины:
— Я нашла подходящее жилье, — радостно возвестила подруга, забыв поздороваться.
Я едва сдержала ехидное "да неужели!". После вчерашнего я уже сомневалась, что слова "Марина", "нашла" и "быстро" можно совместить в одном предложении.
— Куда ехать?
— Ко мне. Представляешь, сдают в этом же доме, на несколько этажей выше.
— Удобно.
— Да, до работы близко.
Лично я подумала о другом: кому-то удобно будет вещи перевозить.
На всякий случай я все-таки накидала себе несколько вариантов съемных однокомнатных квартир: что-то не верилось мне в такое счастье. Наскоро позавтракав и переодевшись, я отправилась к подруге на осмотр новой жилплощади — небольшой двухкомнатной квартиры площадью шестьдесят метров, с просторной уютной кухней, новой мебелью и свежим ремонтом. Честно говоря, осмотр меня не интересовал: просто нужно было убедиться, что мы с Мариной наконец нашли подходящее жилье.
— Ой, посмотри, какие шторы! — восторженно трещала она. — И как удачно, что тут две двуспальные кровати. На диване тебе бы спалось не очень, — сказала подруга с искренней заботой в голосе.
Помогать с переездом Марина привлекла нашего коллегу Виталика. По тому, что айтишник был одет в деловой костюм, чисто выбрит и немного переборщил с одеколоном, складывалось впечатление, что он не просто перевезти нам вещи приехал. Он старательно намекал на то, что новоселье бы не помешало отметить, но я честно призналась, что очень устала, и Виталик решил ограничиться походом в кино, чтобы развеяться.
Вечером мы с Мариной уже раскладывали все по местам. Уставшая, но довольная, я легла спать в своей новой комнате, однако лечь спать из заснуть оказались понятиями, друг от друга далекими. Я смотрела на белый ковер у кровати. Когда-то я хотела купить подобный в нашу с Кириллом спальню, но мужу он показался слишком марким.
Кирилл… Все-таки из головы у меня не уходил разговор с мужем. Каким-то дурацким и непонятным он вышел. Я все же набралась смелости еще раз позвонить ему. Часы показывали почти полночь, но это не умаляло моей решимости: по крайней мере, завтра перезвонит сам. Уже набирая последние цифры его номера, я задумалась: что там, в конце, сорок девять или сорок семь? И чем больше думала, тем сильнее сомневалась в правильности всего номера. Я с удивлением осознала, что не помню номер мужа. Пожав плечами, я подумала, что оно, может и к лучшему — зачем трепать себе нервы на ночь? — и наконец, уснула.