— Все в порядке, — успокоил я ее. — Пожалуйста, закройте дверь.
Она повернулась и вышла. Я встал с кресла и посмотрел на маму.
— Думаю, что теперь я чувствую себя немного лучше. Рад, что нам удалось поговорить.
12 апреля
16:00
Эрлин Барлоу ощущала отсутствие Гаса сейчас сильнее, чем когда-либо. Было бы лучше, если бы он присутствовал при встрече с агентом ТБР. Как только ей удалось избавиться от него на стоянке, она села в баре и задала себе вопрос, а что Гас бы сделал на ее месте. Она беспокоилась, так как агент ТБР не производил впечатления человека, от которого можно держаться на расстоянии достаточно долго. Она знала, что он вернется, и понимала, что это, вероятнее всего, произойдет довольно скоро.
Как она и сообщила агенту, Гас был избран главным шерифом округа Мак-Нэри, когда ему было всего лишь двадцать шесть лет. Это было почти тридцать лет назад. Двадцатидвухлетняя Эрлин была еще почти ребенком и ничего толком не знала о жизни. Ее дядя, работавший в Окружной комиссии, помог получить ей должность диспетчера в офисе шерифа. Они с самого начала полюбили друг друга.
Однако, она не упомянула агенту, что в то время Гас был еще женат на другой женщине, и его жена Баши поймала их в один из пятничных вечеров в Гатлинберге в номере мотеля. Через несколько месяцев она развелась с Гасом, и он подал в отставку с поста главного шерифа. Ползли слухи, что он покрывал азартных игроков и дилеров марихуаны, но Эрлин не верила ни единому слову.
В то время как он находился еще в должности шерифа, он встретил людей, которые помогли ему войти в бизнес развлечений для взрослых в округе Гамильтон после его отставки. Он попросил Эрлин поехать с ним, и она согласилась, так как была безумно влюблена, но скрывала это в глубине души. Гас был большим, сильным, красивым мужчиной и настоящим мужиком. Он относился к ней, как к принцессе. Они не могли иметь детей, потому что она сделала неудачный аборт в шестнадцать лет и осталась бесплодной, но они жили душа в душу почти на протяжении тридцати лет. Будучи женатыми, они владели четырьмя клубами в разных штатах. Они либо покупали клуб, который не приносил прибыли, либо задешево строили его и налаживали в нем работу. Гас руководил бизнесом и решал проблемы с клиентами, а Эрлин имела дело с девушками. Они делали клуб прибыльным, управляли им некоторое время, а затем продавали, зарабатывая на этом кучу денег. И они помогли многим девушкам, попавшим в тяжелое положение.
Эрлин и Гас планировали держать «Мышиный хвост» еще лет пять, а затем прекратить работу и переехать в Южную Каролину. Но в сентябре прошлого года, однажды в воскресенье днем Гас косил газон перед домом, потом споткнулся и упал, и когда Эрлин нашла его, он уже, как оказалось, умер от коронаротромбоза. Ее сердце разлетелось на миллион осколков. Ее любимый Гас. Вот, она только что взглянула на него через окно кухни, и он помахал ей рукой, управляя газонокосилкой, а через мгновение – конец! Вот так просто. Мертв. Единственное, что давало ей силы жить, была вера в то, что когда-нибудь они снова будут вместе. Ее Гас будет ждать ее в загробном мире.
После того, как агент ТБР ушел, она какое-то время раздумывала, а потом позвонила бармену и всем девушкам, которые работали вчера вечером, и приказала им явиться в бар к четырем, то есть за час до открытия ресторана. Бармена звали Ронни. Митци, Элизабет, Джули, Триша, Хизер и Дебби были танцовщицами. Остальные две, Эйприл и Александра — официантками. Все они были красавицами с прекрасными телами. Чем старше Эрлин становилась, тем больше ей нравилось находиться рядом с ними. Она пыталась научить их самоуважению и держаться подальше от плохих мужчин и наркотиков. Это была трудная задача, но она делала все возможное.
Вчера вечером, когда был убит мужчина, столики также обслуживала Энджел, но Эрлин не хотела, чтобы та присутствовала на этой встрече. Убитый отвратительно вел себя по отношению к ней, и Эрлин боялась, что если агент ТБР узнает об этом, то он может начать подозревать Энджел. Кроме того, Эрлин испытывала вину за то, что малышка работала в клубе. Энджел была не той девушкой, которая могла бы постоять за себя в таком месте, как «Мышиный хвост», так как была слишком уязвимой, но Эрлин никаким образом не могла этого знать, когда они встретились в первый раз.
Эрлин была в курсе, что некоторые из девочек считают довольно странным, что с самого начала она приняла Энджел под свое крыло. Но они просто не понимали. В значительной степени причина была в Гасе. От первого брака у него была дочь, красивая брюнетка по имени Элис. После того как Гас и Эрлин сбежали вместе, бывшая жена Гаса, Баши, возненавидела его настолько, что не позволяла ему увидеться с дочкой. Но он постоянно говорил о том, как хочет увидеться с ней, и каждый месяц посылал ей деньги. Он часто говорил, что в один прекрасный день она приедет, что Эрлин стоит подождать и она увидит.
Через неделю после семнадцатого дня рождения Элис Гас действительно получил по почте фотографию своей дочери в рамке. В конверте была записка: «Папа, я скучаю по тебе. Увидимся в следующем году, когда мне исполнится восемнадцать».
Гас повесил фотографию прямо возле кухонной двери, и каждый раз, когда выходил из дома, посылал ей воздушный поцелуй.
А потом случилось непоправимое. Накануне Нового года, всего через несколько месяцев после того, как Гас получил фотографию, Элис и двое ее сверстника погибли в автомобильной аварии. Гас отправился на похороны, но Эрлин осталась дома, так как подумала, что будет неправильно, если она там будет присутствовать. В течение следующих нескольких месяцев Гас был чрезвычайно подавлен. В конце концов, ему все-таки удалось выйти из депрессии, но он так и не снял фотографию со стены и не перестал посылать воздушные поцелуи Элис. После его смерти Эрлин оставила фотографию там, где она до этого висела. Она даже сама стала посылать поцелуи.
Когда Энджел прибыла на автобусе вместе с Джулией Хейс, у Эрлин прямо-таки чуть не отвисла челюсть. Энджел была так похожа на Элис, что она готова была поклясться — они могли быть сестрами, возможно, даже близнецами. Когда она впервые увидела Энджел, то ей на память пришли слова Гаса: «В один прекрасный день она приедет. Подожди и увидишь».
Эрлин знала, что она должна забрать Энджел к себе домой. Это ощущалось так, словно частица Гаса вернулась снова домой, будто Гас сам послал Энджел ей в утешение. Ухаживание за девушкой, помощь ей, на самом деле, принесли ей утешение. Это было исцеление, вот что это было. Это помогло залечить душевные раны от потери Гаса, и частично избавиться от того багажа, который она носила в себе с того момента, как врач сказал ей, что она никогда не станет матерью.
И когда они сидели, прижавшись друг к другу на диване напротив камина, и смотрели фильм, Энджел начала медленно открываться и поделилась некоторыми ужасными вещами, которые с ней произошли. И Эрлин поняла, что оказалась права. Она сделала вывод, что Гас или сам Бог послал Энджел к ней, хотя, на самом деле, для нее не имело значения, кто из них. Энджел стала для Эрлин дочерью, которой у нее никогда не было. Она должна была позаботиться о ней.
Девочки и Ронни начали приходить между четырьмя и четырьмя-пятнадцатью. Эрлин сказала им, чтобы они пока посидели в баре. После того, как Джули пришла самая последняя и как всегда опоздала, Эрлин встала за стойку бара и произнесла небольшую речь.
— Около полудня сюда приходил агент ТБР, — сказала она. — В связи с убийством. У него была фотография мужчины, который был убит, и он считает, что тот находился вчера вечером здесь. Возможно, он даже полагает, что любой из нас может быть к этому причастен.
Эрлин сделала паузу и посмотрела на их лица. Она предъявляла высокие требования к своим девочкам. Те должны были одеваться определенным образом, когда приходили в клуб, и Эрлин была крайне щепетильна в отношении их макияжа и причесок. Когда Эрлин упомянула про убийство, челюсти у девочек отвисли, и они начали пересматриваться между собой.
— Убийство, про которое говорили по радио? — спросила Хизер. — Говорили, что тот человек был проповедником. Мне пришло в голову, что это тот мужик, который вчера вечером разглагольствовал —…
Эрлин подняла руку.
— Я ничего не слышала по радио, — сказала она, — Однако я хочу, чтобы вы все забыли, что этот человек был вчера вечером здесь. Его здесь не было. Теперь я хочу, чтобы каждый из вас, посмотрел на меня и слушал очень внимательно то, что я сейчас скажу. Когда агент из ТБР придет сюда или к вам, начнет задавать вопросы, покажет вам фотографию, вы скажете ему, что человека с фотографии здесь не было. Все понятно?
Все, кроме Джули закивали. Та посмотрела на Эрлин.
— Значит, ты предлагаешь нам врать копу про убийство? — спросила она. — Это разве не противозаконно?
Джули! Вечно с ней проблемы. Красивая, зеленоглазая и рыжая с совершенным телом, отлично подходила для бизнеса, но она снова вернулась к кокаину, и ее состояние ухудшалось с каждым днем. Она всегда опаздывала, постоянно отвлекалась, и иногда, когда танцевала, делала вопиюще вульгарные вещи.
Кроме того, Джули запала на Гаса, хотя он ей в деды годился, и завидовала Эрлин. И в прошлом году она ее уволила после того, как поймала ту, нюхающую кокаин в одном из складских помещений. Джули закатила страшный, безобразный скандал и вопила во всю глотку, когда вылетела, как ошпаренная, из клуба. В течение восьми месяцев о ней не было ни слуха ни духа, а затем два месяца назад она позвонила Эрлин по телефону, была очень вежливой и привела кучу оправданий. Джули сказала ей, как сильно сожалеет о Гасе, и сообщила, что она чиста, как стеклышко, и хотела бы вернуться на работу. В то время она находилась в Техасе, и здравый смысл подсказывал Эрлин, что пусть она там и остается, но сердце шептало, что Джули была просто запутавшейся молодой девушкой, которая нуждается в работе. Кроме того, ее присутствие хорошо бы сказалось на бизнесе.
— Ничего не случится, если мы будем держаться вместе, — сказала Эрлин, продолжая свою речь. — Девочки, вы представляете себе, как повлияет убийство на этот бизнес? Люди будут держаться подальше от этого места. Мы все окажемся на улице, в том числе и вы, мисс Джули. Что случится со всеми деньгами, которые ты заработала? Испарятся. Кроме того, я уверена, что никто из здесь присутствующих не убивал этого господина, и сильно сомневаюсь, что любой из нас располагает информацией, которая могла бы помочь полиции. Этот парень был пьян и, кроме того, дурак. Все видели, как он себя вел. Вероятно, после того, как он ушел отсюда, то нарвался на того, кто не был так терпим к его поведению, как мы. Так зачем нам в это ввязываться? Если детектив спросит вас, просто скажите ему, что человека здесь не было, и пусть он имеет дело с людьми, которые действительно могли бы ему помочь.
— А где Энджел? — спросила Джули. — Она единственная, кто обслуживала его.
— Энджел дома. Мы с ней решили, что она, на самом деле, не создана для этой работы. Не беспокойся об Энджел. Она ничего не скажет.
Эрлин сделала паузу на минутку и посмотрела на них снова.
— Девочки, мы все на одной и той же стороне?
Она знала, что Ронни был с ней, поэтому она даже на него не взглянула.
Все молча кивнули. Эрлин знала, что упоминание о деньгах, которые они зарабатывают, привлечет их внимание, и к тому же она хорошо к ним относилась. Взамен от них она ожидала, по крайней мере, немного лояльности.
— Джули?
Джули надула жвачку и пожала плечами.
— Ладно, тогда давайте приступим к работе.
12 апреля
18:00
После того как покинул дом престарелых, я провел следующий час в поездке в Маунтин-Сити, где должен был защищать клиента, который собирался признать себя виновным в обмен на более мягкое обвинение в убийстве по неосторожности, которое изначально звучало как убийство со смягчающими вину обстоятельствами. Мой клиент, тридцатилетний мужчина, по имени Лестер Хэнкок, однажды вечером неожиданно вернулся домой и застал своего лучшего друга в постели с женой. Он просто сказал своему приятелю убираться из его дома и никогда больше здесь не появляться. Его друг ушел, но через пятнадцать минут вернулся, и, стоя напротив дома через улицу, начал выкрикивать оскорбления. Лестер стал кричать ему в ответ. Тогда его друг схватил бейсбольную биту с сидения своего пикапа и пошел по направлению к дому. Лестер вышел на крыльцо и проделал в нем дырку из своего охотничьего ружья. Если бы он не затащил мужчину в дом, а затем солгал полиции о том, как все произошло на самом деле, то вероятнее всего, он бы не был обвинен.
На дворе был апрель, и путешествие в горы доставляло удовольствие. Солнце падало таким образом, что горные пики отражались в блестящих водах озера Уотога, а сами горы наполнялись жизнью. Склоны были усеяны розовыми и белыми цветами багрянника и брэдфордской груши. Пока я медленно ехал по красивой сельской местности, я раздумывал над вопросом, который ранее задала мне мама: «Что же такого Раймонд сделал тебе?»
Почти сразу же после изнасилования, я начал слишком остро реагировать на всех, кто пытался задирать меня. В следующем году меня три раза исключали из школы за драки, а я был только в третьем классе. Я боялся остаться в одиночестве, и мне постоянно снились кошмары. Спустя какое-то время кошмары прекратились, но когда я был в восьмом классе, и только вступил в период полового созревания, я швырнул свой шлем в тренера по футболу, который схватил меня за маску и накричал за то, что я допустил ошибку в игре во время тренировки. Шлем попал ему в голову. Они выкинули меня из команды и из школы на один месяц.
В первый год обучения в средней школе, в то время, когда во мне бушевали гормоны, я чувствовал, что не могу ничего проконтролировать, включая собственное тело, я не спал в течение нескольких дней и впал в глубокую депрессию. Тогда в первый раз мне приснилось, что бурные воды несут меня вниз по реке к водопаду.
А потом, на второй год учебы в средней школе я познакомился с Кэролайн. Она была красивая, умная и веселая оптимистка, и сначала я просто не мог поверить, что она хотела иметь со мной хоть что-то общее. Но это было так. Она видела во мне то, что не видел я сам, и хотя я ее не понимал тогда, но был благодарен. Она широко улыбалась мне или смотрела на меня украдкой, подмигивала, отчего мое сердце таяло. Постепенно ночные кошмары прекратились, и в течение нескольких следующих лет, я узнал, что значит по-настоящему наслаждаться жизнью.
Я и Кэролайн были неразлучны в школе. Мы оба усердно трудились. Я был спортсменом, она — танцовщицей, и оба хорошо учились. Я и она работали неполный рабочий день. В выходные дни я расставлял продукты в супермаркете, а она давала уроки танцев для детей в студии, где училась. Ее отец был дальнобойщиком и редко бывал дома, а ее мать была почти так же лишена эмоций, как и моя, но Кэролайн никогда не жаловалась ни на кого из них. Мы были друг у друга, и этого казалось вполне достаточно.
Единственная серьезная проблема возникла по окончании школы. Кэролайн хотела выйти замуж, да и я тоже был не против, но было кое-что еще, что я хотел сделать в первую очередь. Мне было трудно ей это объяснить, но я хотел отправиться служить в армию и стать рейнджером. Кэролайн сказала, что я сошел с ума, и пытаюсь каким-то надуманным способом укрепить связь с мертвым отцом. Скорее всего, она была права, но это не имело значения, так как я уже принял решение. Через месяц после того, как окончил школу, я записался и отправился в тренировочный лагерь на той же неделе, когда Кэролайн поступила в колледж при Университете штата Теннесси в Ноксвилле. Она сказала, что будет ждать меня, и дождалась. Я писал ей почти каждый день, и приезжал домой каждый раз, чтобы увидеться с ней, как только мне давали увольнительную. Это оказались самые долгие три года в моей жизни.
К тому времени, как я уволился из армии, Кэролайн получила степень бакалавра свободных искусств. Мы поженились в методистской церкви, которую посещала ее мать в городе Джонсон-Сити, на той же неделе, когда я вернулся домой, а осенью я поступил изучать право. Кэролайн начала работать в танцевальной студии, принадлежавшей бывшей участнице группы поддержки «Далласских ковбоев». Она преподавала джазовый танец и чечетку, акробатику и хореографию для танцевальных концертов. Я специализировался на политологии и знал, кем хочу стать. Я учился на юридическом, и собирался стать прокурором. Я хотел отправлять таких людей, как мой дядя Раймонд, в тюрьму.