Все повернулись в сторону говорившего и увидели на окне незнакомого парня. Он сидел на подоконнике и спокойно жевал яблоко.
— А ты еще кто такой? — не поняв, как такое возможно, опешил Комбат.
— Так ты выжил, чертяка!!! — широко улыбнулся Шатун.
*
Возле общаги толпа зомби заметно поредела, это значит, что мои догонялки немного облегчат жизнь солдатам. Теперь они могут хоть из здания выйти.
Я подошел вплотную к общаге, пробираясь сквозь дурно пахнущие трупы зомби и направился к нужному участку здания. А именно туда, где на четвертом этаже было открыто настежь окно.
Я конечно не альпинист и не скалолаз, но был уверен, что вскарабкаться по стене для меня уже не проблема. На крайний случай, лететь вниз придется недолго.
Мое тело настолько стало крепче и сильнее, и я могу не бояться, что силы покинут меня, не успев добраться до окна.
Хоть я так и думал, но пришлось попотеть. Здорово помогли решетки на окнах. По ним было удобно взбираться наверх, и вот, спустя пять минут, я сижу на окне и слушаю их разговоры.
Вот какой был шанс, что именно из всех окон я попаду туда, куда хотел. Да и еще сейчас мой недавний знакомый рассказывает обо мне. Да, как же много внимания к моей скромной особе.
Кабинет, кстати, в котором они сидели, был огромным. Я думал, что тут будет такой же срач, как во всех общагах, но тут чистота и порядок. Одним словом, вояки не любят беспорядков во всем. Вот если бы они еще тела убрали с улицы, было бы вообще замечательно, а то вонь там стоит ужасная.
Долго сидеть так просто мне скоро надоело, и подобрав нужный момент, я заявил о себе. Удивление на их лицах при виде меня, появляющегося из ниоткуда, очень позабавило.
Стоит отдать им должное, они не растерялись и лишь слегка напряглись, готовые в любой момент свернуть мне шею. Напряжение в комнате разрядил мой знакомый Шатун.
— Ну, что молчим? Как там мой лук поживает? — скалясь, повторил я.
— Комбат, я тут парню за лук рассказал и пообещал отдать его в награду за помощь.
— Раз обещал, значить отдадим, — кивнул седой мужчина. — Прапор, распорядись, пусть принесут.
Военные стали мне нравиться все больше.
— Может чаю? — предложил все тот же седой мне.
— Не откажусь, я люблю черный с лимончиком.
— Лимонов нет, есть только чай и сахар, — обломал мои пожелания мужик.
— Ловите, — кинул я им лимон, и тот ловко его поймал.
Меня усадили за стол, и тут началась суматоха. Меня расспрашивали о всяких мелочах, пока ожидали чай. Видимо, не я тут один любитель почаевничать.
В помещение вошла женщина лет тридцати пяти, в руках она держала огромный поднос с чайником и посудой.
— Классно, у вас есть электричество, — с завистью сказал я им, смотря на пар, выходящий из электрочайника.
— А ты где обитаешь? И почему у вас его нет? — поинтересовался комбат.
Они расспрашивали меня очень аккуратно, стараясь не давить, а мне за эти все дни одиночества почему-то захотелось поговорить с людьми, которые не пытаются меня убить для увеличения своего инвентаря.
Под горячий чаек мы болтали около часа. Я рассказал, где живу, и почему там нет электричества. Поделился с ними информацией, как по мне, не особо важной, но они и ее не знали.
И вот когда первая кружка чая опустела, и налили по второй, Комбат решил задать один важный для него вопрос.
— Ты парень шустрый и, наверное, успел накрошить немало зомби. Значит, у тебя за это время должно засобираться достаточно трофея, — как можно спокойнее и доброжелательнее начал мужчина. Он не хотел спугнуть парня или навести его на неправильную мысль.
— Не так много, как хотелось бы, — скривился я, вспоминая как много коробок с едой падает. — Я так понимаю, вы ведете к тому, что вам нужна еда. Вопрос только в том, каким способом? Торговля? Или накинетесь на меня, пытаясь силой отобрать?
Я не тешил себя иллюзиями. Эти парни были солдатами. Их тела украшали боевые шрамы, которые они получили на настоящей войне, где убивали людей. Для них убить меня ради своих же — не проблема.
У меня из козырей была только граната, которую я получил перед тем, как лезть к ним в окно. Решил открыть парочку ящиков в надежде получить что-то интересное и мне подфартило.
— Мы не бандиты, чтобы грабить, особенно того, кто спас моего брата, — пробасил сидящий рядом с Шатуном огромный мужик, которому наверное и дуло танка сломать пополам не составит труда.
— Даю слово офицера, тебе не причинят вред, — сразу отозвался Комбат. — Большинство из нас боевые офицеры, а не шушера подзаборная.
Мои слова всех задели, но я должен был спросить напрямик, чтобы сразу понять их отношение ко мне.
— Мои слова не были направлены на оскорбления, а скорее для уточнения, — пожал плечами. — Сами понимаете, мир изменился, и не в лучшую сторону для вас….
— Но люди от этого ведь не перестали быть людьми, — возразили мне.
—А вы знаете, что за убийство человека увеличивается инвентарь? — неожиданно спросил их.
Мужики переглянулись и кивнули.
— Так вот, мой инвентарь сейчас 29 кг. При этом я первый ни на кого не нападал, всех этих людей мне пришлось убить, когда они пришли по мою душу, или когда преследовали невинных людей.
Надо было видеть их лица, когда до них дошло, сколько человек убил такой простой парень, как я…
— И… это, ты не убивал простых людей? — на меня уставился пронзающий взгляд Комбата.
— Зачем мне это? — удивился я. — Я был бы рад и тех не убивать, но они пришли за мной, напав первыми.
Пусть мне плевать на них, но боюсь только одного, что если часто буду убивать, может сорвать крышу. И я еще не понял, как это отразится на мне. Вроде пока никак, но кто знает, что будет дальше. Я раньше, до хаоса, читал истории жизни и преступлений маньяков, а там говорилось, что со временем они меняются. Может и у меня так будет.
— Если бы у тебя была слабая психика, то первое убийство показало бы это. Уж поверь, навидался я многого и хорошо знаю, о чем говорю, — усмехнулся мужчина, задумавшись о своем.
Ну, наконец-то, захотелось закричать мне, когда я увидел вошедшего в комнату парня с «моим» луком в руках.
— А вот и лук, который тебе обещали. А еще в углу лежит рюкзак Шатуна с едой, там только двух банок тушенки не хватает, ты уж извини, — виновато сказал тот.
— Еду можете себе оставить, — отмахнулся я, — а вот лук давай сюда, солдат, — стараясь скопировать манеру речи офицера, стоящего передо мною, рявкнул я.
— А ты бесстрашный, как я погляжу, — улыбнулся Комбат.