Кендра повернула голову, чтобы посмотреть на своих конкуренток. На тот момент, она все еще надеялась, что между ней и Мейсом могут возникнуть романтические чувства. Эта надежда не умирала до середины второго курса, пока он кристально ясно не обозначил, что считает ее очень хорошим другом, но никогда не сможет испытывать к ней ничего кроме платонических чувств. Он сказал, что не хотел бы портить их прочную дружбу. Кендра надеялась, что именно это послужило причиной, а не то, что она недостаточно хороша собой. В действительности, Кендра успела закрутить роман почти с каждым в футбольной команде к концу четвертого курса. Единственные с кем она не переспала, были Мейсон и Рик Брандо, но Кендра была уверена, что Рик был гомосексуалистом.
Когда она увидела, кто млел по Мейсону тем вечером, она ощутила, как ее разрывают две эмоции: смех от абсурдности этого и гнев на дерзость тупой девчонки. Как будто бы у нее хоть когда-нибудь появился бы шанс с самым горячим парнем школы. В ту минуту Кендра была наполнена ненавистью к девчонке-изгою по имени Джейн Дженсен.
Просто потому что та имела дерзновенность думать, что может быть влюбленной в самого популярного парня в школе.
Просто потому что та существовала.
Просто потому что.
Не то чтобы Мейсон принадлежал Кендре – определенно нет. Она знала это и даже через какое-то время смирилась. Он будет встречаться с другими девушками, но они всегда должны терпеть Кендру как его подругу. Если нет, они его девушками долго не пробудут.
Они и так долго не держались: Мейсон был нетерпеливым и девушки ему быстро надоедали, но эти два недостатка были его единственными, так что можно было их не считать – по крайней мере, пока они не были направлены против Кендры. Таким образом, несмотря на то, что она хотела Мейсона как никого в мире, они оставались только друзьями, пока Кендра последовательно прорабатывала весь состав спортсменов старшей школы. Некоторые из них ей даже понравились. Например, Томас Велес... и Адам Толедо. Да, Адам был чертовски мускулист.
Ни один бойфренд надолго не задерживался – в отличие от ее дружбы с Мейсоном. Она была его защитницей; устраняла ради него помехи. Вот почему Кендру так взбесило, что тупая, толстая Джейн Дженсен проводит свои дни, пуская слюни по Мейсону, как будто он в ближайший миллион лет обратит на нее внимание. Она не имела права даже думать о нем.
Кендра решила заставить Джейн заплатить за ее дерзость. Вот почему когда предоставился шанс, Кендра уцепилась за него, чтобы унизить девчонку, что вечно одевалась в коричневое и очень старалась быть незаметной. Сегодня Кендру можно назвать задирой, но тогда… это стало неким гребаным обрядом посвящения. Сильный против слабого. Никто не мог винить Кендру за ее подростковые выходки больше, чем кого-либо можно было обвинить за тупое дерьмо, совершенное в юности.
В тот раз… в тот раз это было золотым шансом, чтобы добраться до Джейн. И все прошло как по маслу. Мейс взбесился по поводу ее импровизации, но Кендра воспринимала каждую неожиданную вероятность как подарок. Она до сих пор еще не понимает его реакции. Да, они так не планировали, но все прошло просто отлично. Но нет, он хотел, чтобы каждая маленькая деталь была спланирована до девятой степени – Кендра же с другой стороны была девушкой лови-момент, а не тем типом парня, которым привык быть Мейсон.
В любом случае, она загладила свою вину перед ним, когда рискнула пойти в дом Джейн, выдавая себя за риелтора, когда какой–то жуткий чувак начал мешаться ей, спрашивая ее, что она там делает. Кендра пошла туда, в надежде оставить больше инкриминирующих улик, письмо якобы написанное Джейн Мейсону, в котором она признавалась бы в своей любви к нему. Она положила его в шкафчик с нижним бельем замарашки, засунув его под трусики, которые к удивлению Кендры были довольно интересными. Какая растрата, это уж точно.
Она уже собиралась к дьяволу убраться из дома Джейн, когда ее посетила мысль, а стоит ли оставлять там письмо. Что если из-за него Мейсона тоже посчитают виновным? Здесь они переступали тонкую и опасную грань – супруг всегда первый подозреваемый. Плюс, Мейсон предупреждал ее не приближаться к дому Джейн, хотя она и думала, что он чрезмерно осторожничает. Не то, чтобы полиция когда-либо заподозрила Кендру. Решая оставить письмо или нет, она услышала, как прозвенел звонок на двери, и смылась оттуда. Теперь же она слегка беспокоилась, не сделала ли ошибку, но у нее было много времени забрать его, если понадобится.
Вибрация ее телефона вернула ее в реальность – ей сегодня предстояла встреча с боссом. Она называла его боссом, потому что он, по сути, владел ей – на данный момент, по крайней мере. Наиболее точно старого ублюдка можно было бы описать как сладкого папочку, хотя он и не давал ей вдоволь сахара, а лишь ровно столько, чтобы держать ее на плаву и на поводке. Он оплачивал ее месячные счета в обмен на услуги, предоставляемые, когда и где бы он ни хотел их получить. Целую кучу еб*ных услуг. Когда она подцепила его несколько лет назад, то посчитала, что он не на многое то и способен в своем возрасте и это будут легкие деньги.
Они ими не были.
П-ф-ф. Ей очень повезло заполучить мужика, который все еще может в постели тоже, что и молодой парень. Она жарится с ним уже три года, а он не показал никаких признаков увядания. Схватив телефон, она проигнорировала звонок, вместо этого написав текстовым сообщением, что будет внизу через пять минут, но его это не удовлетворило. Через минуту ее телефон зазвонил снова.
— Я почти готова, сэр.
Козел настоял на том, чтобы она называла его так. Ему в следующем году исполнится шестьдесят, и он сказал, что заслуживает уважения и почтения в его годы.
— Кендра как много раз и какими способами я должен тебе сказать, что ожидаю пунктуальности? Моя рука болит от битья твоей тощей задницы на прошлой неделе, так что не заставляй меня делать это снова.
Ее лицо запылало от воспоминания о битье ремнем, что устроил ей этот ублюдок садист, чтобы наказать ее за то, что она забыла принять противозачаточную таблетку. Он жестоко отхлестал ее по бедрам и заднице, и они только начали заживать.
— Нет, сэр. Я просто хочу выглядеть красивой для вас.
— Ну, для этого должно произойти маленькой чудо, — сказал он едва слышно, но достаточно громко, чтобы она услышала эту ехидную ремарку. — Просто тащи свою задницу вниз. Я уже подъехал.
— Да, сэр, — сказала она и отсоединилась. — О, боже мой, — закричала она на стену, — не могу дождаться, чтобы сказать старому козлу пойти и трахнуть себя самому. Миллион долларов подарит мне возможность сжечь все мосты. И кто знает? Может я даже смогу приобрести немного мебели пока я в деле.
Она выскочила из апартаментов, ее каблуки застучали по голому деревянному полу.
Аарон Риндер сидел в своем белом «Лексусе» с не выключенным двигателем. Он выглядел как мужчина, который был в молодости красив, но те же самые черты, что делали его привлекательным – глаза цвета миндаля, заостренный нос, угловатые скулы – теперь придавали его лицу жесткость. Или все дело было в его мерзком характере – все его дурные настроения отпечатались на лице в виде вечной хмурости.
Что бы ни было причиной, Кендра была вынуждена на это смотреть. Она ближе подошла к обочине и открыла пассажирскую дверь.
— Добрый вечер, сэр, — сказала она настолько сладким голосом, насколько могла выдать, и села в машину.
Его анемичные голубые глаза просканировали ее вверх и вниз, прежде чем он, нахмурившись, завел мотор и мягко отъехал от обочины. Как только они выехали на автомагистраль, он набросился на нее со словами:
— Ты хоть понимаешь, что я плачу целую кучу денег каждый месяц за дырку на стороне – и это лучшее что ты можешь предложить? — он указал на нее подбородком. — Ты выглядишь как уличная дешевка, Кендра. Честно, вероятно было бы лучше мне подцепить шлюху в стриптиз клубе. По крайней мере, мне бы не пришлось каждый месяц тратиться на твое содержание.
Кендра практически прикусила язык, пытаясь молчать. Старый ублюдок оскорблял ее с тех пор, как они встретились год назад на вечеринке, но в этот раз его жалящие слова пересекли даже ее практически несуществующие границы. Называться частью тела – да еще и так грубо – как будто вся ее ценность заключалась только в этой части ее анатомии, было практически больше, чем она могла вынести. Мысль о том чтобы вонзить свой маленький выкидной нож в его бледный живот всерьез ее захватила.
Его глаза вновь оторвались от дороги и посмотрели на нее.
— Все поздние ночи и все наркотики, что ты принимала, сыграли свою роль, моя дорогая. Если ты полностью утратишь свою привлекательную внешность… тогда что ты будешь делать?
Она отклонилась назад на подголовник и повернула голову, чтобы вступить с ним в спор.
— Какое тебе дело? Ты просто покупаешь товар, верно? Дырку, так ты сказал?
Он не отреагировал на ее комментарий. Вместо этого, держа глаза на дороге, его рука скользнула вниз, чтобы расстегнуть молнию на его брюках, а затем он потянулся рукой к ней, схватив ее за шею, и заставил ее опустить голову на его колено.
Кендре пришлось использовать каждую унцию силы воли, чтобы унять ярость. Она ненавидела этого уе*ка каждой клеточкой своего тела. Она не могла дождаться дня, когда он ей больше не понадобится.
Скоро.
Кто знает? Может он встретит ту же судьбу, что и жена Мейсона?
Глава 18
Мотор автомобиля находился в режиме ожидания, в то время как детектив Фитцгиббонс ждал пока его напарница не выйдет из гастронома. Было пасмурное утро, а влажный воздух был густым и неприятным, повисшим как туман. Слишком тепло для октября, подумал он, ослабив воротник, дернув его вниз двумя пальцами. Он подумал, может ему стоит оторвать свою задницу от кресла и пойти посмотреть, что ее так задержало, но тут же заметил, как она выходит позади большой группы покупателей. Роб потянулся через автомобиль к открытому окну, чтобы взять у нее стаканы с кофе.
— Спасибо. У меня для тебя есть булочка с маслом. Вот.
— Что никаких яиц и сэндвича с беконом сегодня?
Она открыла дверь и забралась внутрь.
— Тебе бы лучше употреблять меньше холестерина, Фитц.
Он фыркнул.
— Хлеб и масло звучат не намного лучше.
Мила шикнула.
— Не смеши меня! Я не знала, что еще взять. Это чертов магазинчик у дома, а не ресторан.
Раскрыв вощеную бумагу, он откусил большой кусок от булочки. Та была все еще теплой, а масло растеклось внутри и впиталось в хлебные поры. То как оно скользнуло по его горлу, сразу же улучшило настроение. Крякнув, мужчина облизал губы.
— Сегодня нам предстоит поговорить с некоторыми из коллег миссии Колдвелл – разделаться с этим. Попытаться доказать или опровергнуть слухи об адюльтере.