Я проверила время на часах. Едва стукнуло семь тридцать. Да я сомневалась, что буду позже девяти, но нет никакой необходимости портить ей радость.
— Хорошо, я буду.
До дома Торреса было не больше четверти мили, и я почти уже преодолела большую часть пути. Чем ближе я подходила, тем сильнее меня сковывал страх, мои шаги замедлялись и становились все короче, и, в конце концов, я почти остановилась. Могу ли я сделать это?
Да. Ответ был да. Я могу сделать это, и сделаю. Точка.
Я помню музыку. Нирвана. Кобейн был святым покровителем всех мятежных подростков. Я начала слышать ее по мере приближения к его собственности. Подойдя ближе, я увидела, что входная дверь была приоткрыта, услышала гремящую музыку и вылетающие оттуда голоса, почувствовала запах травки. Две девушки, что были на десять шагов ближе, чем я, вошли внутрь, и я последовала их примеру. Рассматривая переполненную комнату, я пыталась разглядеть знакомые лица. Там и тут я видела знакомых из старшей школы, но ни одного из моего класса, ни одного кого я знала лично. Они вытекали из другой комнаты и кучковались в широком, высоком фойе. Я прокладывала путь сквозь смешавшуюся толпу, пытаясь пройти глубже в дом. Когда мне удалось добраться до гостиной, я увидела кулеры, выстроенные в ряд вдоль деревянного пола, наполненные до краев пивом и вином. Я наклонилась и схватила «Корону» прежде чем двинуться дальше.
Прямо впереди был небольшой затор. Я прошла привычной походкой мимо, заметив высокого парня в центре, который выглядел смутно знакомым. Когда я подошла вплотную к кругу, я посмотрела на них всех поближе и поняла, что ни один не был из моего класса.
Но прежде чем я смогла сделать вздох облегчения, то краем глаза увидела лицо парня в центре, когда он повернулся чтобы ответить кому-то: Мейсон Колдвелл.
В круге придворных, как и всегда.
Когда он закончил рассказывать историю, все разразились громким смехом. Я поднесла пиво к губам со слишком большим энтузиазмом, и оно полилось ручейками по углам моих губ. Я вытерла губы тыльной стороной ладони, забыв о нанесенной помаде. Полоска красного теперь украшала мою кожу, но меня это на самом деле не волновало. Я была слишком увлечена наблюдением за Мейсоном. Когда я снова посмотрела на него, я заметила, что он смотрит прямо на меня.
Меня. Мейсон Колдвелл смотрит прямо на меня. Мейсон Колдвелл разглядывает меня.
— Привет, — сказал он, приближаясь ко мне. — Я Мейсон, — добавил он немного нечетко и протянул руку.
Он меня не узнал. И он пьян. Я потянулась, чтобы взять ее, мое сердце громко билось в груди. Этот парень… Я была влюблена в него годами.
— Привет. Я… Джанин.
— Милое имя. Ты живешь неподалеку, Джанин?
— Э-м-м, да. Я сейчас навещаю кузину. А ты?
Я быстро перевела тему разговора на него. Чем меньше мне придется врать, тем лучше. Даже если он абсолютно меня не узнал на данный момент, чем меньше я скажу, тем будет лучше.
— Да, я тоже.
Он покачнулся назад, но быстро восстановил равновесие. Его глаза, хоть и затуманенные, не теряли фокуса и заставили меня поежиться.
— Ты выглядишь знакомо. Когда вы въехали?
Я вновь потянула пиво, чтобы выкроить немного времени. Как он мог меня не узнать? Я стала выглядеть настолько по-другому?
— У-м-м, около четырех лет назад.
— О, ты ходишь в Сангрихэм?
Покачав головой, я вновь отпила из бутылки. Если я буду пить, тем меньше мне придется разговаривать. Плюс, мне понадобиться напиться вскоре.
— Не, частная школа. А ты? Ходишь в Сангрихэм?
— Да, хожу. Итак… ты здесь с кем-то?
Его глаза просканировали все вокруг меня.
— Нет. Я пришла одна.
— Не хочешь ли еще одно пиво, и может, мы присядем где-нибудь поговорить? Здесь так шумно и накурено.
— Да. Да, конечно.
Вот на этом месте воспоминание закончилось в тумане амнезии. Я знала, я просто знала, что это не конец истории, там есть больше, но детали отказывались всплывать из места, где они прятались. Что-то случилось потом, я знала это, и это имело какое-то отношение к инциденту в старшей школе, но я не могла распутать перекрученные воспоминания. Я попала в аварию – подождите, нет, меня сбила машина – но я практически уверена, что это случилось накануне Дня Святого Валентина, так что не могло иметь отношение к вечеринке на Хэллоуин… но мой мозг говорил мне, что это имело к нему какое-то отношение. Я просто не могла соединить точки.
Инцидент был травматичным и разрушил весь мой первый год в старшей школе.
Сулу и я пошли в кино. Там было много детей из школы – это было открытие марафона Звездных войн. Что-то плохое случилось… Я не могу вспомнить что... но что-то… и я побежала. Я выбежала прямо на дорогу. Я видела джип только секундой ранее, прежде чем он врезался в меня. Это был огромный внедорожник, и раскаленная боль от удара была невыносимой. А затем… что-то еще последовало за этим.
Что-то ужасное.
Это воспоминание несло с собой и кое-что еще: я могла ощутить тяжелую депрессию. Я чувствовала ее, эту уничтожающую печаль… она увлекла меня в психическую тьму…
Я думаю, кто-то умер. Я думаю, кто-то был убит.
Глава 21
В семь часов утра Мэл оделась для свидания с детективом Фитцгиббонсом. Для такого закоренелого альфа-мужчины – каким он был, при своих шести футах одном дюйме роста и широченных плечах – он был несколько робок, когда приглашал ее на свидание. Он заполучил ее телефонный номер в тот полдень, когда они готовили вместе чили. Его телефон начал вибрировать, и он отложил нож и вытер руки о кухонное полотенце.
— Фитцгиббонс. Да. Понял. Завтра в девять утра. Я там буду. Спасибо.
Мэл пыталась вести себя как будто она не слышала ни слова из разговора. Когда комната погрузилась в тишину, она бросила на него взгляд украдкой. Он сидел там, с широко расставленными ногами, просто изучая то, как она скользит по кухне.
— Что? — спросила она.
— Ничего. Только сейчас, когда вытащил мобильник, понял, что должен взять у тебя номер телефона. Ну, знаешь, — он ухмыльнулся, — в случае, если мне на ум придут вопросы, которые помогут в расследовании.
Она обдумала его притянутое за уши объяснение: они оба знали, что у нее больше нет никакой информации для него, но если ему нужно прикрытие для того, чтобы спросить у нее номер, так быть посему. Он позвонил ей следующим же вечером. Сегодня вечером было их второе свидание на этой неделе, на первое они пошли на джаз-представление в маленький бар на Лудлоу-стрит. Этот бар, должно быть, был единственным в нижнем Ист-Сайде, что не подвергся реконструкции. Она была впечатлена, что он любил джаз – это не вписывалось в ее стереотипное мнение о нем. Кантри, да, но джаз оказался приятным сюрпризом.
Как только началось представление, Мэл подумала, что музыка была, вероятно, неплохой, но она была слишком сосредоточена на том, чтобы не умереть от гипотермии, чтобы уделять ему слишком много внимания. Место было абсолютно холодным, дверь продолжала открываться, впуская опаздывающих, позволяя холодному воздуху постоянно врываться внутрь.
Сегодня вечером они будут в теплом ресторане, а затем пойдут в кинотеатр. Намного лучше, ведь был уже чертов холодный ноябрь.
Роб сказал ей одеться, чтобы ей было удобно, так что она натянула узкие джинсы, новый мохеровый свитер и полусапожки на невысоком каблуке. Нанося тушь, она думала о Джейн и обо всей этой зверской истории с соседями. Тщательно крася губы между линиями контура, Мэл решила, что Джейн будет лучше продать свой дом и переехать. Нанося бронзатор, она пришла к выводу, что по фэн-шую плохо иметь убийцу, живущего по соседству.
Чем ближе часы приближались к отметке семь сорок пять – времени, когда Роб должен был забрать ее – тем сильнее Мэл начинала волноваться. Когда она думала о нем, то сердцебиение зашкаливало. Кто знает? Может быть, у них что-то, да и получится. Она не была напугана тем, что он полицейский – по многим причинам. Все же, Роб имел больше плюсов, чем минусов. Для разнообразия.
Если бы не маячивший призрак расследования дела об убийстве, Мэл действительно бы наслаждалась этим знакомством, но у нее было неприятное ощущение, что Робу не нравится, или же он не доверяет, Джейн. Когда он говорил им о фотографии, найденной в комоде у Колдвеллов, это больше ощущалось как допрос Джейн.
Чтобы избавиться от дурной мысли, Мэл решила выпить бокал вина. Она была уже на пути в кухню, когда дверной звонок прозвенел дважды, как по часам. Сменив курс и направившись к двери, она открыла ее, готовая наброситься на него без предупреждения, но один взгляд на мрачное выражение лица Роба и от хорошего настроения Мэл не осталось и следа. Он выглядел… злым. Или может быть обеспокоенным. Она не знала его достаточно хорошо, чтобы определить это различие.
— Все в порядке?