— Привет, красавчик. Что случилось?
— Слушай меня внимательно. Мне нужно, чтобы ты уничтожила этот телефон. Я сделаю тоже самое с моим. Нам надо прервать контакт на несколько месяцев. Копы начнут проверять каждого – они уже начали. Они скоро до тебя доберутся.
— Как мне связаться с тобой?
— Тебе никак. Какое-то время. Когда все уляжется, я с тобой свяжусь.
— О-о-о, как я ненавижу это. Это действительно необходимо?
Он глубоко вдохнул сквозь сжатые зубы и заговорил очень медленно, четко выговаривая каждый согласный.
— Да, это необходимо. Вот почему я говорю тебе сделать это. Теперь, как только мы положим трубки, разбей свой телефон. Наступи на него или используй молоток. Затем возьми обломки и разбросай по разным мусоркам. Сделай именно так, как я тебя прошу. Или ты хочешь отправиться в тюрьму?
— Конечно же, нет. Я сделаю так, как ты сказал, Мейсон.
— Хорошо. Я свяжусь с тобой, когда будет безопасно. Береги себя.
— Ты тоже. Люблю тебя.
Он оборвал связь и отклонился назад в своем офисном кресле. Он почти застонал от удовольствия. Кресла Аарона были дорогими, но стоили каждого доллара. Он закрыл глаза и улыбнулся, наконец, имея на то причину.
***
— Она выглядит по-другому, — сказал Джеймс Пернод помощнику прокурора, после того как покинул помещение суда. — Я не думаю, что это была та самая женщина, что заплатила мне деньги.
Джакс Олтимент, второй помощник окружного прокурора, закатил глаза. Предварительный опрос свидетеля стал резкой болью в заднице, предстояло выбрать двенадцать предположительно непредвзятых присяжных из примерно трех сотен человек. Они делали все возможное, чтобы не случилось отводов без указания причины, но должны были проверить их достаточно быстро. Казалось, что как будто каждый потенциальный присяжный либо был брошенным любовником, либо преследователем, либо был связан с делишками, которые могли привести к отводу. После почти двух бесконечных недель, они, наконец, выбрали двенадцать присяжных и двух на замену, и дело готово было двинуться дальше. Он и Хармон верили, что легко убедят присяжных, учитывая множество доказательств. Теперь Пернод выводил его из себя тем дерьмом, что лилось у него изо рта.
С преувеличенным спокойствием, обычно припасенным для ребенка, он повернулся к нему и объяснил.
— Если Дженсен выглядит по-другому, это потому что она потеряла вес, после автомобильной аварии... затем пошла и купила новую одежду, заново постриглась, и так далее. Знаешь, как переделала себя. Вот и все.
Пернод покачал головой.
— Все же... Я почти уверен, что это не та женщина. Я клянусь в этом в суде.
Он усмехнулся своей собственной шутке.
Джексон сжал челюсти так сильно, что почти сломал зубы. Когда Рэтт уловила сомнение Пернода, она нацелила на него всю артиллерию. Он должен попытаться поговорить с ним раньше, чем она вернется.
Он был киллером, который в любом случае надолго отправится в тюрьму, признает он свою вину или нет. Хармон будет проклята, если она позволит этому ублюдку разрушить железобетонное дело. Его показания были их тузом в рукаве, тем о котором не знала сторона защиты. В любом случае, он был уверен, что Пернод не узнавал Дженсен из-за ее изменений во внешности, а не потому, что она была не той женщиной, которая заплатила ему за выстрел. И почему он делал вид, что впервые видит Джейн Дженсен? Джексон знал наверняка, что когда они арестовали Пернода, он предоставил им детальное описание женщины, которая наняла его. Это описание совпадало с фотографией Дженсен. Правда, на тот момент у них имелось только ее зернистое фото. Но почему никто не сделал нормального фото до сегодняшнего дня? Слипшод работал в полицейском управлении города Нью-Йорка. Это дерьмовое выполнение работы должно прекратиться.
— Хорошо, послушай, мисс Хармон будет здесь с минуты на минуту. Ты можешь высказать свои опасения ей, но я гарантирую, то, что она их не оценит – это мягко сказано. Лично я думаю, что ты смущен существенными изменениями во внешности – а не тем, что она не та. Ты будешь удивлен, как иначе станет выглядеть человек, потерявший вес. Прибавь к этому немного макияжа и новую одежду? Вуаля, совершенно новая личность.
Глаза Пернода оставались более чем скептическими, когда он покачал головой.
— Да, но, это не она, — сказал он, подкрепив свои показания постукиванием указательного пальца по фото. — Эта леди, не та женщина, с которой я встречался, и которая вручила мне конверт, и я уверен в этом. Дело не в стрижке и потере веса – она не та и я чертовски в этом уверен.
Тупой кусок дерьма, отброс. Джексон хотел задушить его. Ублюдок может потопить все их дело, и он не хочет услышать, что скажет Рэтт, когда узнает о новом повороте.
Она мать твою взорвется. Повышенная боевая готовность первого уровня, мы идем.
Глава 39
Бенни «Винк» Роделл сидел в комнате ожидания в офисе окружного прокурора, нервно стуча ногами и сжимая в руках свою бейсбольную кепку. Близость к любым правоохранительным органам делала его нервным, но это была последняя часть работы, на которую он был нанят. И он не увидит денег, пока не даст свидетельские показания в суде. Бенни думал, что просто даст свои показания местным копам в отделении полиции Ривердейла, но они направили его к окружному адвокату, выступающему обвинителем по делу.
Роделл был нанят на эту работу еще много месяцев назад, человеком, выглядевшим как картинка, и заплатившим ему половину суммы авансом. Все, что Бенни надо было делать, это проследить за какой-то сучкой, пока она не отдаст наличку Песочному Человеку, а затем следовать за ней, пока она не вернется в город. Единственным важным условием было, чтобы женщина его не заметила. Если она увидит, что Бенни у нее на хвосте, то он должен бросить слежку, но тогда ему не видать остаток денег.
Самые легкие деньги, которые он когда-либо зарабатывал. Десять штук за два часа работы, плюс чувак арендовал ему машину на день. Бенни было жаль расставаться с ней и отдавать в агентство по прокату на следующий день. Он немного повеселился на этой тачке.
За время слежки не произошло ничего интересного, но то, что случилось после, его удивило. Сучка столкнула кого-то с дороги, а затем уехала, как будто ничего не произошло. Очевидно, они теперь обвиняют ту самую леди, которая слетела с хайвея21, и он здесь, чтобы рассказать им о сучке, которая совершала оплату, а затем вызвала аварию. То, что он расскажет, им не понравится, потому что это «отправляло все их дело в мусорную корзину». Но это была правда. Посмотрим, что они сделают с этим.
Бенни не так уж верил в криминальную систему правосудия. Он несколько раз был не на той ее стороне и знал множество чувачков, которых коррумпированные копы и не в меру ретивые прокуроры по-королевски подставили. Правда, иногда – это последняя вещь, которую хотят слышать прокуроры – для них важно вынести приговор, одержать победу, чтобы построить карьеру. Им ничего не стоит послать невиновного человека в тюрьму, используя его спину как трамплин, способствующий их карьерному росту. А копы, вот дерьмо, он даже не хотел начинать думать о них. Этим скотам надо заполнять тюрьмы – это кормит машину, которая приносит всем деньги. Святой тюремный промышленный комплекс, который является прибыльной индустрией по отъему у людей свободы и бросанию их за решетку.
Заставляя их заниматься рабским трудом за гроши и кормя их жидкой грязью.
Да, правда не много значит в криминальной системе правосудия. Бенни должен признать, что ему было любопытно, как его показания понравятся окружному прокурору и как они повлияют на все дело. Вероятно, просто проигнорируют их, и продолжат вести дело своим чередом, как будто он никогда и не приходил. Если они так сделают, у него есть другая работа: скормить свою историю старой доброй медиа.
Может быть, он получит свои пятнадцать минут, в конце концов? Разве это не улучшит его день?
***
Когда Пернод сказал помощнику окружного прокурора Рэтт Хармон, что Джейн Дженсен определенно не была той женщиной, которая дала ему деньги – хоть она имела такой же рост и цвет волос, очевидно, носила парик и большие солнечные очки – напряжение в конференц-зале можно было резать ножом, а затем законники принялись совместно допрашивать убийцу.
Они втроем принялись задавать одни и те же вопросы под разными углами в течение часа, допрашивая его с пристрастием, пытаясь заставить его изменить мнение, сея сомнение, где только возможно, давая ему альтернативное изложение фактов, чтобы объяснить любые противоречия. Когда стрелка часов показала время для ланча, Рэтт, Джексон и Эзра Йохансен, следователь, что был прикреплен к офису окружного прокурора, забрасывали его вопросами и комментариями, делали предположения, предлагали различные сценарии, показывали ему разные фотографии обвиняемой, и делали все, что только могли придумать, но он по прежнему не отклонился от своей веры в то, что они взяли не ту женщину.
— Ты можешь, твою мать, поверить в это? — закричала Рэтт, как только она и Джексон вернулись в офис. — Я обязана совершить мое вступительное заявление перед присяжными через два дня, а он теперь говорит нам это, маленький кусок крысиного дерьма?
Джексон очень мягко прочистил горло, ненавидя себя за то, что должен нанести ей следующий удар, но у него не было выбора. Парень был снаружи и Джексон не мог проигнорировать его, хотя и очень сильно хотел.
— Рэтт, там есть кое-кто у ресепшна, кто ждет разговора с нами.
Сверкающие глаза метнулись к нему, достаточно огненные, чтобы испепелить его за храбрость. Черная ярость в ее глазах заставила его сделать шаг назад.
— И? — выплюнула она.
— Он сказал, что у него есть информация по делу. Келли опросила его и это звучит не очень. Он обвиняет кого-то другого в выстреле и говорит, что она была той, кто столкнула Джейн Дженсен с дороги.
Ярость трансформировалась в неверие. Рэтт просто пялилась на него, ее рот открылся.
— Ты, должно быть, разыгрываешь меня. Скажи, что ты разыгрываешь меня, Джакс. Пожалуйста.
— Я не шучу, Рэтт. Мне жаль.
Она запустила руки в волосы, разрушая свою тщательно уложенную прическу и ни х*я не заботясь по этому поводу на данный момент.
— Может ли это вообще происходить?