И свой участок земли у реки.
И нарядное платье, раз уж Кейб спросил…
— Ладно, я понял, — хмыкнул Тайлер.
— Да, похоже, я переборщил. Это всё из-за моего пристрастия к огненной воде. От неё мысли в голове путаются, и я не могу мыслить чётко.
Разговор перешел на то, что Кейб делал в Уиспер-лейк, и он рассказал старику всё, что мог.
Индеец согласился с мнением Диркера о том, что Душитель Города Грехов в конце концов нашёл своё пристанище.
Кейб пересказал все слухи, которые поведал ему в «Оазисе» бармен Карни: про линчевателей, про нападения животных и растущее напряжение.
— В окрестностях есть две мормонские деревни, Тайлер Кейб, — сказал Седобровый, теперь уже совершенно серьезно. — Одна из них — Искупление — некогда была шахтёрским городком. Мормоны установили там свои порядки. Многие здесь, в Уиспер-лейк, обвиняют жителей Искупления. Но они ошибаются. Искупление — обычный городок.
— А что насчёт Избавления?
— Это другое дело, — ответил индеец. — Я устал. Может быть, в другой раз я расскажу тебе об этом месте, но не сегодня. Если буду…
— Трезв?
— Ага.
— 15-
Кейбу удалось поспать два-три часа, прежде чем он проснулся от звона ключей, проворачивающихся в замке камеры.
Дверь распахнулась, и в проёме появилась высокая фигура.
Голова Кейба раскалывалась с похмелья, глаза слипались, во рту будто насыпали песка, и мужчина не был вообще уверен, проснулся он или нет.
Но он точно знал, что перед ним стоит Джексон Диркер.
— Мне жаль прерывать твой сладкий сон, Кейб, — произнёс шериф. — Бог свидетель, отдых тебе необходим. Но тебе придётся пойти со мной. Нам нужно поговорить.
Собравшись с силами, Кейб попытался принять вертикальное положение. Голова закружилась, а к горлу подступила тошнота.
— Чёрт, — простонал Кейб. — Чувствую себя куском дерьма.
В соседней камере индеец храпел громче, чем пила, вгрызающаяся в дерево.
Один знакомый рассказывал Кейбу, что индейцы тихие и за ночь даже ни разу не всхрапнут. Похоже, он не был знаком с Седобровым.
Кейб плеснул в лицо пару пригоршней воды, отхлебнул из кувшина и помочился в ведро. Пару капель упало на сапог.
Постанывая и морщась, он поплёлся за шерифом в кабинет.
Диркер подал ему чашку горячего кофе.
— Выпей, — кивнул он. — Ты мне нужен бодрым и свежим… Насколько это, конечно, возможно.
Кейб залпом опустошил чашку. На вкус кофе напоминал помои, но горячий напиток сделал своё дело — стало легче.
Диркер налил Кейбу вторую чашку и прислонился к стене. Вид у него был неважный. Наверно, спал он последний раз ещё до пришествия господнего.
Кейб отставил чашку в сторону.
— Послушай меня, Безумец Джек, шериф или как тебя тут ещё называют… Это была самооборона. Прежде чем ты начнёшь кричать, что я хожу по городу и расстреливаю всех направо и налево, заявлю: этот парень… грёбаный Вирджил Клей… Он напал на меня и выстрелил первым. Я всадил в него пулю, потому что у меня не было выбора.
Диркер лишь кивнул.
— Знаю. Мне рассказали все подробности.
— Значит, ты меня ни в чём не обвиняешь?
— Не обвиняю, — подтвердил Диркер. — Пока. Но выслушай меня и услышь. Я не позволю тебе в будущем ходить по моему городу и стрелять в прохожих, потому что у тебя «не было выбора». Если так пойдёт, жители станут спотыкаться о трупы на тротуарах, и им это не понравится.
— Ничего не поделаешь, — хмыкнул Кейб.
— Ещё как поделаешь, — ответил Диркер.
Он тоже не любил Вирджила Клея и его проклятое семейство. Они были мудаками, и все это знали. С Клеем точно расправились бы в ближайшее время — если не Кейб, то кто-то другой. Но Диркер очень ясно дал понять, что большинство свидетелей утверждали, будто Кейб был в стельку пьян и оскорблял Вирджила. Будто Кейб мог не задевать Клея, развернуться и уйти. И никто бы не пострадал.
— О, ещё как пострадал бы, Диркер, — покачал головой Кейб. — Пострадала бы моя репутация. Весь город потом рассказывал бы, какой я трус.
Диркер облизал губы.
— Люди, о которых ты говоришь, Кейб, не кучка зажиточных и зажравшихся дворян. Любой из них перережет тебе глотку за десять долларов. Ты не должен ничего доказывать этим отбросам.
Кейб знал, что шериф был прав, но не собирался признаваться в этом.
Он допил кофе.
— Теперь я могу идти?
— Нет.
Диркер отпер шкаф, достал оттуда револьвер, нож и патронташ и вернул Кейбу.
— Прогуляешься со мной. Я хочу тебе кое-что показать.
— Не хочу ни на что смотреть, если это не мягкая кровать с одеялом.
— Думаю, захочешь.
— Почему же?