- Дядя Федя, а мне чего-нибудь плинёс?
- Ну, конечно, Дина, как ты и просила, парикмахерская для кукол, - достал из сумки набор в коробке, - и Юле принёс, вот эта... Барби-Синди, и Ане, и Марине... Всем принёс, налетайте.
- Балуете вы их, Фёдор Алексеевич, - из соседней комнаты, которая являлась спальней, появилась воспитательница.
Высокая стройная женщина, явно рано поседевшая, но ничего не предпринимающая, дабы скрыть эту седину, с немного воспаленными, словно от частого недосыпания, глазами с незлым осуждением смотрела на участкового.
- Да я же не часто. На мою зарплату, Галина Васильевна, не очень-то и побалуешь.
- Всё равно, они потом к каждому встречному-поперечному пристают.
Оля и Светлана быстро сообразили, что им делать: куклы из сумки участкового весело отправились в импровизированную парикмахерскую Дины, где они стали работать помощницами мастера. Только две девочки не подошли к группе играющих. Одна сидела в кресле и задумчиво разглядывала шумных гостей (перестрелка приняла неожиданный характер, убитого Валика тут же сменил Денис, а убитого Дениса уползший в коридор из последних сил Морошкин), другая на детском стулике медленно гладила по голове мягкую игрушку, большую собаку, которая, как сторож, сидела рядом.
- Ну а вы, - поманила Света, - идите к нам!
- Саша не может, - вполголоса объяснила Галина Васильевна, - она вообще не ходит, а Наташа - не видит.
Оля и Света замерли на какое-то время, сдерживая моментально навернувшиеся на глаза слёзы. Застыл с пистолетом в руке Морошкин, который только на миг представил себе, что его сестра Нина не ходит или не видит, а главное - у неё нет ни мамы, ни Алексея. Бганба сказал что-то похожее на ругательство на абхазском. И только Наташа сидела всё с тем же огромным, но ничего не видящим синим взглядом, направленным чуть в потолок. Рука её продолжала гладить игрушечного пса. Воспитательница разрядила обстановку, хлопнув в ладоши:
- Так, все собираемся, здесь тесно, вон пыли сколько подняли, вояки, перемещаемся во двор. Кто покатит со мной Сашу?! - обратилась она к малышам, но их опередила Оля.
- Можно, я?
- Только аккуратно, - предупредила Галина Васильевна, будто Оля могла сделать это хуже, чем пятилетний ребёнок.
- У моего младшего брата остался отличный пулемёт... Он ему уже не нужен, можно я принесу? - спросил у неё пришедший в себя первым Денис Иванов.
- Можно, но лучше не нужно. Мы оружие как-то не поощряем. Это у нас Фёдор Алексеевич, ему прощается, ребятишки однажды у него настоящий чуть не украли. Прямо из кобуры.
- Да ладно, Галина Васильевна... Вы им тут расскажете, они потом подумают, что я за табельным оружием не слежу. Кто ж такое мог предусмотреть, что в кобуру втихаря залезут? Это всё Федька, вояка!
- Так вы Федю сюда принесли?! - догадался вдруг Запрудин.
- Федей его здесь назвали, - опустил голову Фёдор старший. - Ладно, мне на службу надо. Я специально отпросился, типа с вами профилактическую беседу провёл. Так что, если спросят, подтвердите. А пока поиграйте с ребятами. У них в двенадцать обед, вам недолго... мучиться. Алексей, поедешь? - спросил он Морошкина. - Сейчас «уазик» подкатит.
- Не, я с ребятами останусь. Опоздаю, перебьются новые русские без пяти уборок в день. А выгонят, ну и фиг с ними.
- Как хочешь...
Во дворе военные действия начались с новой силой. Правда, Рома уже через минуту побежал с криком к Галине Васильевне:
- Мама, меня ланило, я писять хочу!
От его звонкого «мама» взрослые ребята снова замерли, но Галина Васильевна привычно взяла его за руку и повела в сторону корпуса. Заметив замешательство новых помощников, спокойно сказала:
- На следующие сутки заступит Валентина Сергеевна, и она тоже будет «мама».
- Мама Валя - тоже мама, - подтвердил Стасик. - А ты будешь мне блатик? - спросил он вконец растерявшегося Валентина.
- А ты мне разрешишь?
- Лазлешу. Тебя как зовут?
- Валя... Валентин...
- Как маму Валю?
- Ну, получается...
- Ты что, её сын?
- Нет. Просто нас зовут одинаково.
Ольга и Светлана между тем подключили к игре Сашу. Она просто стала старшим парикмахером. Руки её слушались плохо, но куклу она держать могла и с удовольствием наблюдала, как вокруг неё суетятся визажисты.
- Волосы красить не будем, мама Галя говорит, это пошло и ненатурально, - весьма серьезно заявила Юля, чётко, в отличие от остальных, выговаривая «р».
Это навело Ольгу на интересную мысль.
- А давайте теперь играть в школу, - предложила она, намереваясь разместить на песке школьную доску.
- Оценки будем получать? - спросила Марина.
- Будем, только «пятерки».
Галина Васильевна поглядела на происходящее с одобрением, но, обращаясь к девочкам, попросила:
- Вот если б кто нянечке помог белье на заднем дворе развесить, она ростом маленькая, тянется, неудобно ей.
- Да это запросто, - вызвалась Света.
Проходя мимо воспитательницы, Света тихо спросила:
- А что, Саше и Наташе помочь нельзя? Операции какие-нибудь?
Та в ответ взвесила её оценивающим взглядом, в котором читалось: много тут благодетелей и сострадальцев бродит, - но вслух сухо и тихо ответила:
- Очень большие деньги нужны, да и то шансов, если верить докторам, почти ноль. Их специализированные детдома ждут. А вот биологическим мамам помочь ещё можно, клизма с соляной кислотой в одно место - очень поможет. Если у тебя будут дети, ты помни про это, - она кивнула на детей.
- У меня обязательно будут дети, - твёрдо сказала Света. - Куда идти?
- Туда... Там, на первом этаже... Нянечку тётя Римма зовут.
* * *
Вечером все собрались в беседке. День таки отыгрался на жаре коротким, но проливным ливнем. В воздухе плыли озон и ароматы зелени. Лужи, правда, высыхали буквально на глазах. Именно дождь натолкнул Валика на новую идею.