Утро нового дня встретило Сэма Картера новым приказом босса: нужно было поговорить с человеком, который явно позабыл о своих совсем простеньких обязанностях.
Когда уже Сэм шнуровал свои высокие сапоги, его напарник, которого босс решил отправить на это дело вместе с ним, Джонни Гудман, еще только чистил зубы.
— Ты чего долго возишься? — рявкнул Сэм из гостиной. — Ты как баба, черт тебя дери!
Джонни едва ли мог расслышать его из-за шума воды. Появившись наконец на лестнице, он будто с удивлением воззрился на Сэма.
— Ты уже? Блин, хоть предупредил бы…
Сэму ужасно хотелось пустить пулю ему в лоб — а потом и себе, ибо в мире, населенном сплошными идиотами, жизнь была просто невыносима. Джонни оделся наспех, даже не заправил свою светло-розовую рубашку в брюки.
— Ты похож на Кена в ней. Ты знаешь об этом?
— Не ври. Кен не одевался в розовое, это Барби.
— В таком случае все еще хуже, догоняешь?
Но нет, Джонни не догонял. Сэму казалось, что он почти слышал, как натужно и медленно, со скрипом, вертятся шестеренки в его лысоватой голове.
Половину пути они проехали молча, но потом Джонни разразился тирадой по поводу придурков, которые паркуются не так, как надо. Сэм слушал и жалел, что в реальной жизни невозможно применить регулятор громкости.
С особой осторожностью, дабы не привлекать внимания полицейских, которые, возможно, до сих пор где-то неподалеку околачиваются, Сэм проехал мимо дома, обклеенного полицейской лентой.
— Вот черт. — Джонни перешел почти на шепот, будто оказался в библиотеке или каком-то святилище. — Так это все здесь случилось, да? Прямо в доме?
— Да. — буркнул Сэм. Впереди он уже видел свою цель и притормозил.
— Я видел эту девчонку издалека, красивая была. — Сэм надеялся, что Джонни заткнется, но тот лишь нашел новую тему для болтовни. — Босс сильно убивается по ней?
— Сильно.
— Слушай, меня всегда интересовало… — Джонни попытался изобразить притворное смущение. — как они с ней… ну, ты понимаешь. Нет, любовь и все дела это святое, но в постели то, как они… ему же семьдесят лет…
— Я не знаю. — машина остановилась перед "Магазинчиком Бобби Роула". Сэм ухватился за рукоять пистолета и огляделся по сторонам. В этот ранний час улица была довольно пустынна.
— У него вообще… стоит? — продолжал свои бредни Джонни. — Он какие-то капли пьет, или таблетки, да? Мой дядя пил, а ведь ему было всего сорок.
— Может, сам спросишь босса об этом? — предложил Сэм.
Джонни разом побледнел и помотал головой так сильно, что она того и гляди грозила отвалиться.
— Не. Ты что. Я же не совсем… Я думал, вдруг ты знаешь.
— Откуда мне знать такое? Вылезай, хватит трепаться.
Солнце, яркое, хоть пока и не очень теплое, ударило по глазам. Джонни напялил бейсболку, а Сэм шел, приложив ладонь ко лбу козырьком.
Джонни вошел в магазин первым. Над входом слабо звякнул колокольчик. Оказавшись внутри, Сэм перевернул табличку на двери: было "открыто", стало "закрыто".
— Эй! — крикнул Джонни. — Есть тут кто?
Бобби Роул торговал в своем магазинчике всем понемногу. Тут были и продукты, свежесть которых порой вызывала сомнения, и книги, и журналы, в том числе откровенного содержания, и фильмы — кроме прочего, опять таки, и "взрослой категории", правда ими Бобби торговал "из-под полы". На прилавке развалилась целая россыпь всяких разных полезных и не очень вещиц.
— Эй! — вновь закричал Джонни, но Сэм положил руку ему на плечо, призывая к молчанию, то есть к состоянию, мало знакомому этому джентльмену. Не хватало еще, чтобы Бобби узнал его голос и сбежал через другую дверь.
— Иду, иду!
Вот и Бобби, точно такой же пузатый, потный и низкорослый, как и прежде. Может, это Сэму показалось, но вроде бы седых волосков на его лысеющей голове прибавилось с момента их последней встречи. На носу — круглые, как он сам, очки, а щеки трясутся, на каждом шагу, словно желе.
— Я уже тут, простите за…
Бобби не только умолк на полуслове, он весь, целиком словно застыл, будто его поставили на паузу. Выйдя из оцепенения, он тихонько ойкнул и чуть не упал, споткнувшись о низкий порог.
— О, господа Картер и Гудман… — его тонкий голос напоминал мышиный писк. Того и гляди сорвется на фальцет. — Очень, очень рад вас видеть…
Но его разом побледневшее лицо и бегающие, словно у загнанного зверя глаза говорили об обратном. Сэм небрежно облокотился о прилавок, чуть не смахнув кофейную чашку, и как бы невзначай продемонстрировал висящую на ремне кобуру.
— Привет, Бобби. Как жизнь? Бизнес процветает?
— П-понемногу. — страшно волнуясь, продавец начинал заикаться. — А у вас как… э-э… дела?
Джонни собирался что-то вякнуть, но Сэм знаком остановил его. Не стоит идти в наступление раньше времени.
— А у нас все скверно, Бобби, реально скверно. Можно сказать, черная полоса в жизни.
Глаза Бобби перебегали с лица Сэма на угрюмого — из-за того, что ему не дают высказаться — Джонни, и обратно, словно он не знал, от кого ожидать удара. Но раз он знал, что удар последует, значит как минимум ощущал свою вину.
— Очень жаль. — промямлил Бобби. — Я надеюсь, все устаканится.
— Да, я тоже надеюсь на это. — чуть громче сказал Сэм и бедняга вздрогнул, словно по его телу пробежал ток. — Жаль только, вокруг так много идиотов. Представь: с тобой приключилась какая-то беда, серьезная беда, из которой тебе в одиночку не выпутаться, ты надеешься на чью-то помощь… но не получаешь ее. Потому что тебя окружают одни идиоты. Неприятно, правда?
— Не то слово. — голос Бобби стал уже таким тонким, что казалось, он вот-вот перейдет на ультразвук, и тогда его уже точно никто не поймет.
Сэм помолчал, изучая его круглое лицо.
— Ты ведь с детства толстый, да?
— Что? — Бобби, видимо, ожидал какого-то другого вопроса. — Аа… да, сэр. Такая… э-э… конституция организма.
— Дразнили небось в детстве?
— Да, бывало.
Джонни, похоже, заскучал. Он с явным раздражением поглядывал на своего напарника, который невесть зачем начал светскую беседу.
— Рыжим тоже непросто. — сказал Сэм. — Особенно, когда вся рожа в веснушках. Ощущаешь себя каким-то… инопланетным чудовищем. Чем я только ни мазался, чтобы вывести их… ничего не помогало.
Он вновь помолчал, ожидая какой-то реакции. Но Бобби, видимо, тоже не понимал, к чему он ведет.
— Но как бы тяжко тебе ни было, порой ты встречаешь людей, которые готовы тебе помочь. Ты встретил такого человека, не так ли? Мой босс выкупил для тебя этот магазин и теперь ты здесь — хозяин-барин. А в обмен попросил лишь об одной маленькой, крошечной услуге.
Пот уже градом тек по лицу Бобби. Подмышками расплывались темные пятна, а щеки залил нездоровый румянец.
— Я… я ничего не сделал, сэр. Я не подвел мистера Коэна. Клянусь, я ничего не…
— Ты отдал видеозапись. — перебил Сэм. Голос его стал гораздо жестче, глаза полыхнули недобрым огнем. — Сюда приходил коп и ты отдал видео ему. Установка камеры была единственным условием, Бобби. Ты устанавливаешь камеры, пересылаешь отснятое нам — и все. Больше ничего от тебя не требовалось. Но даже тут ты умудрился обосраться, дружище.
В маленьких глазках Бобби, многократно, впрочем, увеличенных толстыми линзами очков, заблестели слезы.
— Он напугал меня! Сказал, что закроет меня, лишит всего! Потребовал какие-то бумаги, а у меня же их даже нет! Ну что, что я еще мог сделать?
— Позвонить нам. — ответил Сэм. — Именно на такой случай я дал тебе свой личный номер. Думаешь, у многих хмырей вроде тебя есть мой номер? Ты бы позвонил, а я все уладил бы. Нужные бумажки мы напечатали бы за полчаса.
Бобби молчал, кусая губу — не нижнюю, как ни странно, а верхнюю, и выглядело это жутковато и мерзко. Сэму хотелось повторить с ним ту процедуру, что вчера он проделал с человеком Родригеса.
— Но ты решил отделаться от него, просто дав ему то, что ему нужно. — угасшим голосом сказал Сэм. — И это после того, как ты увидел целую кучу полицейских машин почти напротив магазина. Думаешь, они там просто так появились? Решил, полицейские устроили вечеринку?
— Ты обделался, жирдяй! — выкрикнул Джонни.
— Тише. — прошипел Сэм. — Я уверен, Бобби не желал нам зла. Я ведь прав, Бобби?
Продавец активно кивал. Он уже весь стал красным, лицо блестело от пота так сильно, будто на него вылили бутылку масла. Дышал он тяжело, с присвистом, но при этом быстро, его объемная грудь часто поднималась и опускалась.
— Конечно, конечно, сэр… — кажется, он уже задыхался. — У меня и в мыслях не было… я никогда…
— И все же ты разочаровал меня. — мягко сказал Сэм. — Разочаровал босса. Всех нас разочаровал.
Он не сразу понял, что произошло дальше — все случилось слишком быстро. Бобби сделал какое-то движение, его рука исчезла под столом, он слегка склонился, все так же со страхом глядя на незваных гостей, и в тот же миг прогремел выстрел.
Воздух наполнился запахом пороха, а через пару мгновений — и крови. Рубашка Бобби темнела, под ней словно раскрывались лепестки большого алого цветка. Рот толстяка открылся, но он не издал ни звука и медленно, даже почти грациозно для такого грузного тела, опустился на пол. Ослабевшей рукой он зацепился за табуретку, уставленную какими-то безделушками, та покачнулась, но каким-то чудом не упала.
Сэм повернулся к своему напарнику, который так и не опустил пистолета. Джонни, кажется, и сам не до конца понимал, что сделал.
— Какого черта, мать твою?! Ты охренел совсем? — обрушился на него Сэм. — Да что с тобой такое?! Больной?
Джонни шумно сглотнул и, будто выйдя из оцепенения, опустил оружие.
— Я… Я убил его, да? — спросил он тихим и тонким, почти как у самого Бобби недавно, голосом.
— Естественно, ты убил его! Нахрена ты это сделал? Ты совсем дебил, Джонни?!
Лицо Джонни превратилось в маску беспросветного ужаса. Он отступил на пару шагов и Сэму даже показалось, что он сейчас сбежит. Если бы он попытался это сделать, Сэм пристрелил бы его на месте.
— Ты же видел, да? Он тянулся к оружию. У него там в столе что-то…
Сэм едва удержался от стона. Только что он прочел бедняге Бобби лекцию о идиотах, но чем он лучше, если позволил себя окружить такими же придурками?
— Ты дебил, Джонни. Ты просто конченый придурок.
— Он тянулся к оружию! — настаивал Джонни. Его голос стал крепче, но в нем звучала обида. Лицо блестело от пота, как у Бобби. — У него там пушка в столе. Ты же сам видел, как он наклонился!
Чуть не плюнув от досады, Сэм вытащил из кармана медицинские перчатки, которые всегда на всякий случай таскал с собой, надел их, отодвинул тонкую заслонку, отделявшую прилавок, и оказался рядом с Бобби. Толстяк умер, видимо, еще до того, как упал. Выстрел Джонни был удивительно точен, пуля попала прямо в сердце. Голубая рубашка стала красной, очки при падении свалились и лежали теперь рядом, но не разбились. Взгляд пустых глаз устремился вверх и был обращен прямо на медленно вращающийся под потолком вентилятор.
— Ты дебил, Джонни. — повторил Сэм, словно это могло как-то успокоить или помочь. Он наклонился и увидел небольшое отверстие в столе, почти пустое. Там был всего один предмет — его Сэм достал и выложил на стол. — Вот что ему было нужно.
Джонни смотрел, прищурившись, и будто бы не до конца понимал, что видит. Мысленно еще раз назвав его дебилом, Сэм пояснил:
— Это гребаный ингалятор! У толстяка астма. Ты видел, как он задыхался? К ингалятору он тянулся. Джонни, мать твою…
А Джонни, кажется, был на грани слез.
— Ну откуда я мог знать?! Я думал, у него там ствол! Я за наши с тобой задницы переживал, между прочим!
— Если бы ты переживал за наши задницы, то хоть иногда включал бы мозги! Какой же ты идиот. Боже мой, какой ты идиот…
Хотелось выть от ярости. Сэм мерил шагами небольшой проход, и взгляд его вновь и вновь возвращался к телу Бобби, под которым уже расплывалась кровавая лужа.
— Нужно звонить боссу. — сказал он наконец.
Джонни, сильно покрасневший от стыда, разом побледнел и заскулил, как щенок.
— Боссу? Сэм, да перестань… давай просто уйдем и все… Никто не видел, что мы сюда вошли, все будет нормально…
Но Сэм был непреклонен, он уже достал телефон и протянул его Джонни.
— На. Ты будешь звонить. Ты обо всем расскажешь.
У Джонни тут же стало такое лицо, словно Сэм прямо сейчас, без суда и следствия, приговорил его к какой-то особо жестокой смертной казни.
— Чего? Я?! Ты с ума сошел, он же убьет меня!
— Если убьет, значит такова твоя судьба. Давай же, Джонни! Он оценит, что ты сам ему сообщил. Ты облажался, ты и отчитывайся.
Осторожно, кончиками пальцев, словно Сэм дал ему какого-то опасного зверя, Джонни взял телефон и нажал кнопку вызова.
Некоторое время ничего не происходило, он молчал, слушая гудки. Сэм подошел к окну и занавесил его — снаружи едва ли можно что-то разглядеть, но осторожность лишней не будет. Потом он проверил дверь, убедился, что сменил табличку "открыто" на "закрыто".
— Босс? Это Джонни. Джонни Гудман. Вы отправили меня вместе с Сэмом к тому торгашу.
Сэм взял веник и подмел с пола практически несуществующие пылинки. Джонни тем временем стоял, прижав телефон к уху с такой силой, что оно покраснело, и переминался с ноги на ногу, словно хотел в туалет. Может, так оно и было.
— Я звоню, потому что мы… — тут он поймал взгляд Сэма. — вернее я… я облажался. Сильно облажался.
Джонни стал покачиваться на пятках, взгляд его был как никогда серьезен. Может, хоть разговор с боссом выбьет из него дурь… впрочем, на это надежды мало. Таких, как Джонни, жизнь вообще ничему не учит. Ричи был таким же… может потому и лежит сейчас где-то в морге, под надзором полицейских.
— Нет, мы с ним говорили, вернее, Сэм говорил, и в какой-то момент нам, вернее, мне показалось, что он хочет достать пушку. В общем я слегка перестарался… — голос Джонни сильно подрагивал. Сэму даже стало бы его жалко, если бы не все хлопоты и возможные проблемы, которые он навлек на них своей глупостью. — Я его это… сделал вещь на букву "у".
Сэм чуть не расхохотался. Бедняга Джонни, похоже, ему сейчас совсем хреново.
— Да, босс. Это самое. Что? Нет, никаких свидетелей. Я знаю, что сглупил. Я все испортил, босс, простите…
Если бы он заплакал, можно было бы составлять завещание. Такого Джордж Коэн точно не потерпел бы. Сэм сделал ему знак: провел ладонью по щеке, словно вытирая слезы, а потом чирканул большим пальцем по шее. Джонни вздрогнул и кивнул.
— Что нам теперь делать, босс?
Джонни замолчал и стал слушать. Сэм тем временем мерил шагами помещение, стараясь не обращать внимания на запах крови, который становился все настойчивее. Почему он почти не ощущал его вчера, когда рвал зубы этому мексикашке? А может и ощущал, но наоборот, упивался им.
Наконец Джонни сказал:
— Я понял. Мы все сделаем. Спасибо, босс.
Он отдал телефон Сэму и тот заметил, как сильно дрожит его рука.
— Ну, что он сказал?
— Сказал, чтобы мы инсценировали ограбление. Возможно, это поможет хоть немного.
Сэм чуть не выругался. Можно было и не звонить шефу за таким советом — он бы и сам догадался устроить такое. Видимо, даже у Джорджа Коэна бывает кризис идей.
— Ладно, приступим. — он вернулся за прилавок и открыл кассовый аппарат. Как он и ожидал, там валялись лишь несколько мятых купюр и пара монет. В этот ранний час касса просто не могла заполниться… впрочем, Сэм подозревал, что полной она вовсе не бывает, Бобби работал на чистом энтузиазме… и спонсорстве Коэна.
Сэм забрал деньги, небрежно запихав их в карманы, и оставил кассовый аппарат открытым. Потом смахнул на пол кофейную кружку и та раскололась на три части.
— Ты что делаешь? — вздрогнул Джонни.
— Создаю иллюзию борьбы. Покопайся вон в том шкафу, перевороши там все. Чтобы казалось, что ты там что-то искал.
Джонни подчинился, ничего другого ему сейчас и не оставалось. Сэм открыл дверь, ведущую в подсобное помещение — оттуда и явился продавец, когда они пришли. Там было довольно темно, пыльно и пахло плесенью. В самом центре маленькой комнаты стоял компьютер, который транслировал черно-белую картинку, получаемую с камеры снаружи. К нему Сэм и направился.
Он отмотал запись на двадцать минут назад и увидел самого себя с Джонни. Причем лицо Джонни терялось в тени, которую дарила бейсболка, а вот Сэма было видно даже слишком хорошо. С удовлетворением кивнув, он отключил запись и извлек лишь на треть заполненный диск.
Он вернулся в торговый зал. Джонни был верен себе и продолжал чудить: рассыпал по полу томаты, разбросал консервы, даже пролил немного молока.
— Ты серьезно? Думаешь, грабители ворвались бы сюда, чтобы завтрак себе сварганить?
Джонни пожал плечами и прекратил свое идиотское занятие.
— Пошли. — Сэм бросил последний взгляд на мертвого продавца. — Нам тут больше нечего делать.