Бриджес и Фергюсон сидели друг напротив друга на неудобных узеньких черных диванчиках. Металлические двери справа от них время от времени открывались, но детективов внутрь пока не пускали.
— Ну? — нарушил наконец неприятную тишину Бриджес. — Что думаешь?
— Ничего. Жду результатов экспертизы. От них все зависит.
— А если она ничего не выявила?
Фергюсон пожал плечами, словно ему было наплевать, но Бриджес видел, что это не так — по его глазам за стеклами очков.
— Тогда я продолжу разрабатывать свою версию, а ты свою. Потом сравним, у кого больше доказательств.
Бриджес ощущал легкое раздражение. "Пик бешенства", как он сам это потом назвал, пришедшийся на сегодняшнее утро, уже остался позади, но легкие отголоски остались. Чувство, что Фергюсон что-то недоговаривает и вообще темнит, из легкого подозрения переросло в уверенность.
— Коэн водит тебя за нос. — нарочито-насмешливым тоном произнес Бриджес. Разозлившись, Фергюсон мог бы о чем-то проболтаться. — Ты считаешь, что он тебе друг? Это не так. Вы ведь с ним заключили какую-то сделку, я прав?
Фергюсон слегка вздрогнул. Ага, прямо в яблочко…
— Это не сделка. — неохотно ответил молодой детектив. — Просто договоренность. Мы не трогаем его и его людей, не копаем под них, не вызываем на допросы, пока не будут исчерпаны все остальные варианты, свидетели и подозреваемые.
— А что в обмен?
— В обмен — долгожданные улики против бизнеса Родригеса. То, что поможет нам задержать его — для начала, за налоговые махинации. Но это будет лишь первым шагом.
В принципе, против такой идеи Бриджес не возражал бы, вот только было одно маленькое "но"…
— А если мы, как ты выразился, исчерпаем все варианты? Если эта история с окровавленными перчатками и слежкой окажется лишь пустышкой? Я не верю, что люди Родригеса могли так наследить.
Фергюсон молчал, старательно избегая его взгляда.
— Ты будто играешь, Стив. — заметил Бриджес. — И хочешь, чтобы на доске остались лишь две фигуры: ты и Коэн. Но зачем тебе это? И есть ли мне место в этой партии?
Наконец Фергюсон встретился с ним взглядом.
— Как много ты спишь, Райан? — спросил он почти с жалостью в голосе. — Явно недостаточно. Выспись как следует.
Бриджес фыркнул. В этот момент металлические двери открылись вновь — и уже не стали закрываться. Перед ними стояла Сьюзен Коул — эксперт-криминалист. Бриджес всегда невольно втягивал живот при виде этой симпатичной женщины, которая, в своем белом медицинском халате, тут же вызывала множество непрошеных фантазий. Ее светлые волосы сейчас были заколоты в пучок на затылке, что никак не уменьшало ее красоты.
— Детективы, прошу за мной.
Они прошли через небольшую комнатку, где на столах были разложены различные вещи, добытые на месте преступления, а затем оказались в другом помещении, гораздо просторнее. Тут располагались высокие узкие столы, три штуки, и на каждом лежало накрытое тканью тело.
Сьюзен сняла покрывало с первого тела. В глаза тут же бросился глубокий порез на шее, который на фоне бледного, даже местами голубоватого тела выделялся особенно ярко.
— Ричард Кроу. — заговорила Сьюзен, сложив руки на груди. — Скажу честно, его тело не дало нам ничего нового, обстоятельства его смерти вам уже известны, разве что, в крови немного кокаина. Судя по характеру ранения, удар был действительно нанесен сзади, со спины. Убийца не стал доводить дело до конца, видимо поняв, что и такой раны будет достаточно. Полагаю, Кроу умер примерно через четыре-пять минут. Судя по незначительным синякам рядом с раной, пытался зажать горло рукой, чтобы остановить кровь.
— Пяти минут вполне хватило бы, чтобы взять реванш. — заметил Бриджес.
— Да, хотя в таком состоянии… — Сьюзен пожала плечами. — Не исключаю. Однако ко второму телу у нас есть определенные вопросы, господа детективы.
Она закрыла тело Ричарда Кроу, известного просто как Ричи, и открыла другое — Скотта Радона.
Бриджес вновь вспомнил рассказ официанта. Да, эти двое, Скотт и Сара, наверняка отлично смотрелись вместе. Оба молодые, оба красивые… кажется, сама судьба могла свести их… Но каким-то образом между ними вклинился этот мерзкий старикашка.
Глаза Скотта были закрыты, тело не такое бледное — видимо, крови вылилось меньше, зато тут и там виднеются трупные пятна. Черная, с красноватой окантовкой дыра во лбу смотрелась уродливо и неуместно, еще хуже, чем перерезанное горло Ричи.
Второе огнестрельное ранение оказалось не в животе, как показалось Бриджесу с первого раза, а в области груди — видимо, кровь так сильно пропитала одежду, что разглядеть саму рану в тот момент не представлялось возможным. Теперь же он видел ее, такое же темное отверстие с подсохшей кровью по краям.
— Это эпигастральная область. — сказала Сьюзен, проведя рукой в перчатке по телу Скотта Радона. — Тут же находится солнечное сплетение, а это целый клубок крупных нервов.
Бриджес кивнул. Он знал, что это такое… и уже предчувствовал, что эксперт скажет далее.
— Чрезвычайно болезненное место. — Сьюзен вновь сложила руки на груди. — Даже обычный удар кулаком в эту область вызывает сильнейшую боль и невозможность сделать вдох. Человек рефлекторно сгибается пополам и некоторое время мучается от боли. Но пуля, попавшая в это место… можно только гадать, какие муки она способна причинить.
— Хотите сказать, — осторожно начал детектив Фергюсон. — что получив это ранение, Радон должен был находиться в состоянии сильнейшего болевого шока?
— Верно. Не думаю, что он мог куда-то идти, искать нож, кого-то резать… — Сьюзен передернула плечами. — Конечно, известны случаи, когда человек превозмогал и куда более сильную боль.
— Но вы не думаете, что это тот случай?
— Нет.
Фергюсон встретился взглядом с Бриджесом, в глазах его читалось едва сдерживаемое торжество.
— А как насчет второй пули, в голову? — спросил Бриджес. Ему хотелось слезть с этой неприятной темы, которая, возможно, способна была разрушить одну из его теорий. — С ней-то все просто и понятно, да?
— Не совсем.
Огромных усилий ему стоило удержаться от ругательств. Сьюзен тем временем дала детективам рентгеновские снимки, на которых хорошо был виден череп Скотта, разрушения, причиненные пулей, а также сама пуля, засевшая в мозгу — ее отметили красной стрелкой.
— Присмотритесь как следует. — попросила эксперт. — Видите? Пуля вошла под определенным углом.
Действительно, это было заметно невооруженным глазом. Но Бриджес пока не понимал, какое это имеет значение.
— Да, я вижу… но что это значит?
— Кроу и Радон примерно одного роста. — начала объяснять Сьюзен. — Даже если Радон из-за своего болезненного ранения слегка склонился, пуля не вошла бы в его голову вот так, более того, угол был бы прямо противоположный. Такой, какой должен быть, если высокий человек стреляет в более низкого. А тут… — она постучала пальцем по снимку. — все совсем наоборот!
— Так что же это получается… — нахмурился Фергюсон. — Ричи стрелял в Радона, сев на корточки?
— Это возможно, очень даже. — Бриджес ухватился за эту мысль, как за спасительную. — Ему же горло порезали, черт побери! Он вообще мог стрелять из положения лежа. По моему, все сходится.
— Еще один вариант. — усмехнулся вдруг Фергюсон. — Некто — другой человек — стреляет в уже мертвого или умирающего и неспособного пошевелиться Радона, лежащего на полу. Специально, чтобы запутать нас. Если бы этот некто стоял например вот тут… — Фергюсон попятился, идя вдоль стола, и остановился возле ног Радона. — то пуля вошла бы в голову как раз под таким углом, как на рентгене. Признай уже, Райан! В этом доме был четвертый человек, он все подстроил, чтобы запутать нас, и глядя на тебя, я вижу, что у него это почти получилось!
— Может и был. — неохотно согласился Бриджес и подумал о Фреде Эллисоне, брате Сары. — Но необязательно это кто-то из бандитов Родригеса. Это Коэн хочет, чтобы ты так думал.
Сьюзен Коул кашлянула, напоминая о своем присутствии, и указала на последнее тело.
— С девушкой тоже не все так просто, детективы.
Она открыла тело. Бриджес заметил, как дернулся напарник, и его это не удивило. Да, он уже видел ее, более того, увидел одним из первых, но все-таки смотреть на нее там, в ванной, и видеть сейчас, на столе медицинского эксперта — это разные вещи. Все равно что осознать наконец, что все кончено, назад пути нет.
— Обратите внимание, трупных пятен не так уж много. — сказала Сьюзен. — Видите ли, утопление бывает разным. В случае, если жертва умирает от спазма горловой щели, тело пестрит насыщенными пятнами, лицо становится синим и одутловатым. В общем, выглядит примерно как при обычном удушении. Однако девушка, вероятно, боролась за жизнь до последнего, смерть наступила именно из-за попадания большого количества воды в легкие.
Бриджес разглядел на теле Сары шрамы, которые свидетельствуют о вскрытии. Их зашили наспех и наверняка потом подправят, а все остальное будет уже заботой погребальной конторы.
— Но если вы как следует приглядитесь, то увидите гематомы на ее шее. — продолжила Сьюзен. — Они возникли еще при жизни, в этом я не сомневаюсь.
Бриджес и Фергюсон склонились над телом девушки. В ноздри ударила вонь разложения, которую уже не могли перебить запахи медицинских препаратов. Бриджес чуть не уткнулся носом в бледную синеватую кожу Сары.
— Да… — прошептал детектив. Глаза его расширились от изумления. — Да, я вижу их.
Желтоватые пятна расположились на шее в таких областях, что сомнений насчет их происхождения не возникало: их оставила рука, сжимавшая горло девушки.
— Возможно, убийца пытался вначале задушить ее руками. — сказал Бриджес. — Но понял, что не выходит, и начал топить.
Он не решался даже спрашивать про отпечатки, ибо это было бы чем-то из области фантастики: на теле, пусть даже мертвом и не выделяющим жир, который смывает их в течение получаса, не так уж часто удается обнаружить по настоящему годные следы, а уж если тело побывало в воде… Однако Сьюзен сама заговорила о них.
— Что касается отпечатков — они есть, пусть и очень мало. И принадлежат они ему.
Она махнула в сторону стола, где лежал Скотт Радон. Сердце Бриджеса забилось учащенно, а Фергюсон, похоже, слегка расстроился.
— Но вот какое странное дело… — Сьюзен принялась ходить взад-вперед и Бриджеса вновь начали посещать неуместные мысли. — Представьте, что вы топите человека. Не в реке, не в озере, а как в нашем случае — в ванной. Вам нужно давить на его голову, на плечи и на спину, чтобы согнуть, чтобы опустить в воду, верно?
Бриджес кивнул, Фергюсон пожал плечами, как бы говоря, что в таких делах у него, к счастью, нет опыта.
— Но отпечатки мы нашли подмышками у девушки.
— Подмышками? — Бриджес рассмеялся бы, если было дело не было таким серьезным. — Какого черта? Это как он ее топил, перевернув вверх ногами?
— Да даже если бы и так, он бы тогда давил на грудь. Делать выводы — это, конечно, ваше дело, детективы, но мое мнение таково: этот парень, Скотт Радон, каким бы негодяем ни был, пытался наоборот, спасти девушку. Такие отпечатки остались бы, если бы он вытаскивал ее из воды, ведь за подмышки ухватить удобнее всего. К тому же, это объясняет сам факт наличия отпечатков: как я поняла из отчета, убийца оставил девушку сидящей в ванне. Даже если бы он топил ее, сунув руки ей подмышки, хотя я с трудом могу такое представить, а потом оставил бы на дне ванны, вода наверняка смыла бы отпечатки.
Некоторое время детективы молчали, переваривая услышанное.
Итак, Скотта фактически можно исключить. Что ж, морально Бриджес уже был готов к этому, а потому очень радовался, что на горизонте появился еще один подозреваемый, родной брат Сары. Он вспомнил, как Фред смотрел на ее тело, особенно на шею. Должно быть, искал те самые следы, боялся, что по ним его и вычислят.
— Ладно. — Бриджес почесал затылок. — А что насчет ее беременности? Чей ребенок, удалось установить?
— Пока только пол, это был мальчик. Проверка ДНК — очень серьезная экспертиза, займет много времени. Вы считаете, это отец ребенка мог такое сотворить?
"Да, я так считал… Но вы эту теорию почти разбили в пух и прах…"
— Уже нет. — признался Бриджес. — Потому что я почти уверен, что отец ребенка — покойный мистер Радон, а его вы сейчас практически оправдали.
— А что там насчет окровавленных перчаток? — встрял Фергюсон. — Их должен был принести офицер Кингсли.
"Мы с ним будто разные дела расследуем."- с раздражением подумал детектив Бриджес.
— Все вещественные доказательства исследуются в порядке поступления. — довольно строго ответила эксперт. — Перчатки будут скоро изучены.
Фергюсон переминался с ноги на ногу, Бриджес прямо ощущал его желание вступить в спор, и обрадовался, что молодому детективу хватило ума промолчать.
— Спасибо вам, Сьюзен. — сказал Бриджес. — Вы нам очень помогли. Если появятся еще какие-то важные детали, сообщайте нам незамедлительно.
— Конечно, детектив.
Они побрели обратно. Фергюсон был довольно мрачен и Бриджеса это почти забавляло. С чего бы ему вообще так печалиться? Это ведь не его версию сейчас разгромили.
— Не волнуйся, они все изучат.
— Может, к тому времени будет уже поздно. Может, Родригес уже сматывает удочки и готовится пересечь границу. Хрен мы его тогда достанем.
Фергюсон помолчал, но Бриджес чувствовал, что это еще не все.
— "Все вещественные доказательства исследуются в порядке поступления."- передразнил Фергюсон. — А если эти доказательства слишком… разнокалиберные? Черт побери, перчатки, возможно, с кровью одной из жертв! Что может быть важнее этого?
Они уже шли по коридору к выходу. Бриджес молчал, пусть Фергюсон как следует побрюзжит, раз уж хочется. У него уже было задание для напарника.
Но Фергюсон закончил, видимо, услышав себя со стороны и слегка смутившись.
— У меня будет для тебя задание, которое не приведет тебя в восторг, но отнесись к нему ответственно. — сказал Бриджес.
— Какое?
— Накопай все, что можно, на брата Сары. Я все больше недолюбливаю этого врущего на каждом шагу паренька. Может, он уже засветился в каком-нибудь неприятном деле.
Бриджес не ошибся: Фергюсона это совсем не вдохновило.
— Да брось. Ты серьезно? Какой-то глупый тщедушный наркоша убил свою сестру? И чего ради? Не думаю, что он на такое способен.
— Поработай с мое в наркооотделе и узнаешь о наркоманах такое, отчего у тебя волосы на заднице встанут дыбом.
Они уже вышли на улицу. Вечернее солнце, хоть уже и не жарило так, после полумрака холодных, отливающих металлом коридоров казалось ослепительным. День стремительно угасал.
— Ладно, я пороюсь. — процедил сквозь зубы Фергюсон. Он снял очки и теперь тщательно протирал их салфеткой. — Но все равно мне кажется, что мы зря теряем время. Родригес…
— Скажи мне, в какое время позвонил этот ваш аноним, сообщивший о людях, выносящих технику из того дома?
Похоже, этот вопрос немало удивил Фергюсона. Он наверное решил, что Бриджес уже вообще не интересуется его расследованием.
— Полдевятого утра, плюс минус десять минут. А что?
Губы Бриджеса изогнулись в невеселой улыбке.
— А то, что Бобби Роула убили примерно в это же время. Вероятно, машина, куда должны были погрузить свое оборудование люди Родригеса, проезжала бы мимо магазина Бобби, я прав?
— Да, скорее всего. — Фергюсон хмурился. Он не мог понять, куда клонит Бриджес.
— Я просмотрел видео, отснятое камерой, установленной над входом его магазина. Она наверняка запечатлела бы машину Родригеса, если таковая там была. Какой-нибудь фургон или маленький грузовик.
— Но никакой машины нет?
— Гораздо круче: нет самого видео. Вся запись, сделанная в этот период времени, исчезла.