Директор таксопарка сказал, что у мистера Соренса выходной. Мистер Соренс, сказал он, очень хороший и ответственный работник, и он заслужил отдохнуть в полной мере, не прерываясь на ненужные и неприятные разговоры. Мистер Соренс, заявил он, едва ли сможет сказать вам что-то новое. Но у детектива Бриджеса и офицера Уолтона было свое мнение насчет того, что им может сказать мистер Соренс.
Дом Лиама Соренса ничем не выделялся среди прочих. На первый взгляд и его хозяин ничем не выделялся. Бриджес, как и любой более-менее компетентный полицейский, уже знал, каким обманчивым бывает первое впечатление.
— Почему мы не стали вызывать полноценную группу захвата? — спросил офицер Уолтон, сидевший рядом с ним. Ему не было страшно, Бриджес видел это, только любопытно.
— Потому что я хочу сам защелкнуть наручники. Хочу увидеть его глаза в тот момент, когда он поймет, что все кончено.
— А если он успел избавиться от той штуки, о которой вы говорили? Ведь тогда у нас не будет ничего, кроме видео, а он будет все отрицать.
— Тогда я приставлю дуло к башке этого ублюдка и нажму на курок.
Уолтон рассмеялся, восприняв это как шутку. А Бриджес и сам не знал, шутка это или нет. Произнес он ее без тени улыбки.
Бриджес остановился напротив дома подозреваемого, но не спешил покидать машину.
— Ты подождешь здесь. — сказал он офицеру.
— Что? — тот округлил глаза. — Но почему?
— Потому что мне понадобится твоя помощь, если этот гад попытается сбежать. Пусть он думает, что я пришел один. Если услышишь мой крик — не важно, что именно я буду кричать — несись туда так, будто за тобой гонится весь ад во главе с Князем Тьмы. Понял?
Офицер Уолтон угрюмо кивнул.
— Ладно. Я все сделаю.
Бриджес вышел из машины, пересек узенькую улочку, поднялся по невысоким ступенькам крыльца и нажал кнопку звонка.
Примерно полминуты спустя дверь открыла светловолосая женщина в домашнем халате. Возле ее ног крутилась девочка лет восьми.
"У него есть жена и дочь."- понял Бриджес. Сейчас его это нисколько не волновало. Убийца частенько живет как бы двумя жизнями. В одной он — добропорядочный семьянин, хороший муж и любящий отец. В другой — чудовище в человеческом обличье.
Бриджес так долго смотрел на девочку, симпатичную девочку с вьющимися, как у отца волосами, что как будто выпал из реальности. Ему казалось, что это сон. Он не видит всего этого на самом деле.
— Сэр? Кто вы?
Женщина глядела на него с подозрением. Выйдя из оцепенения, Бриджес продемонстрировал удостоверение.
— Я детектив Райан Бриджес. Мне бы хотелось переговорить с вашим мужем. Он ведь сейчас дома?
— Да. — женщина нахмурилась. — А в чем дело?
— Ерунда, просто небольшая проверка. Мы с мистером Соренсом уже беседовали когда-то, но я не задал ему один вопрос.
Бриджес улыбался и старался выглядеть как можно более дружелюбно.
— Ну ладно. — женщина слегка отодвинула девочку, на которой детектив вновь сосредоточил свое внимание, и крикнула куда-то в глубину дома: — Лиам! Дорогой, к тебе пришли.
"Он поймет. — подумал Бриджес. — Он обладает каким-то чутьем, как любой зверь. Он сбежит через какую-нибудь заднюю дверь или…"
Но мистер Соренс уже появился перед ним. Он улыбался, его слегка небритое лицо просто не могло вызывать подозрений. Бриджес удержался от того, чтобы положить ладонь на рукоять пистолета.
Соренс поцеловал в лоб свою дочь, та захихикала, а Бриджеса слегка передернуло.
— В чем дело? — спросил он, увидев детектива в дверях.
— Полицейский. — ответила его жена. — Говорит, у него к тебе какой-то вопрос. — и, пожав плечами, она скрылась где-то в глубине дома, уведя дочку за собой.
Соренс, если и волновался, ничем это не выказывал. Он даже отступил в сторону, пропуская Бриджеса, как самый радушный хозяин.
Детектив сел на софу в гостиной и огляделся. Вполне обычный, нормальный дом. Ни пятен крови на стенах, ни абажуров из человеческой кожи, ни черепов вместо бокалов. Лиам Соренс сел напротив, всем своим видом выражая вежливое недоумение.
— У вас вопросы, детектив? Кажется, я уже на все ответил.
— На самом деле, всего один, как я и сказал вашей жене. — улыбка не сходила с уст Бриджеса. Он ощущал, как кровь шумит в ушах, чувствовал, как гулко стучит сердце. Волновался ли так он когда-нибудь прежде, даже при поимке опасного, вооруженного преступника? Он не мог вспомнить.
— Ну что ж, хорошо. — Соренс, одетый сейчас в голубую рубашку и легкие светлые штаны откинулся на спинку кресла. — Я слушаю. Хотя не уверен, что способен сообщить что-то новое.
— У вас милая дочь. — сказал Бриджес, кивком указав куда-то вверх. Кажется, жена Соренса увела ее наверх, пока папа беседует с незнакомым дядей. — Очень даже.
— Да, я знаю. Но какое…
— А вот и мой вопрос. Ваша дочь знает, каким путем к ней попало это симпатичное украшение, висящее на ее шее? Она знает, кто носил его прежде? Вы рассказали ей, что вы сделали с той женщиной? Рассказали, как топили ее, давили, не давая вдохнуть? Как она сопротивлялась — до самого конца! — как последние капли воздуха выходили из ее легких, пузырьками, которых становилось все меньше и меньше? Как остекленел ее взгляд, как ослабли руки, как обмякло тело?
Лицо Лиама Соренса превратилось в маску. Бриджес перевел взгляд на его руки — он сжимал что-то в руках. Нет, не оружие, всего лишь пустой стеклянный стакан. Откуда он у него? Наверное, принес с собой из комнаты, где находился до того, как его позвала жена. А может взял с низенького столика, который разделял их сейчас.
Стакан летел в него. Бриджес не мог успеть увернуться — атака была слишком неожиданная. Резкая боль пронзила его голову — стакан врезался ему в лоб и задел переносицу, после чего разбился. Один осколок царапнул его всего в миллиметре от глаза, другой разрезал щеку, еще несколько оставили глубокие царапины на лбу. Эти порезы Бриджес едва ли ощутил — он лишь почувствовал теплую кровь, выступившую на лице. При ударе будто огромный фейерверк взорвался у него в голове.
— Охх… — застонал Бриджес, инстинктивно схватившись за голову. Он качнулся в сторону, яркие звезды перед глазами все не гасли и Бриджес понял, что теряет сознание. Огромным усилием воли он удержал себя, оттолкнулся от подлокотника и шарил рукой, пытаясь нащупать перед собой своего противника. Кровь заливала глаза и он почти ничего не видел.
Бриджес встал и сделал несколько шагов вперед. Он налетел на что-то и повалился, а вытянутой рукой ухватил что-то прямо перед собой, какой-то предмет одежды. Сквозь кровавую пелену детектив все таки увидел Соренса — он умудрился при падении ухватиться за его штанину и тот теперь тоже растянулся на полу.
— Отпусти меня! — прошипел убийца и ударил Бриджеса другой ногой в лицо. Вновь боль пронзила всю голову, но хватка полицейского не ослабла, более того, он теперь держался не за штанину Соренса, а нащупал ногу и теперь медленно подтаскивал его к себе, отчаянно сопротивляющегося, и кое-как уворачивался от новых ударов.
Бриджесу нужно было дотянуться до пистолета, но обеими руками он держал преступника. Тот пытался ползти вперед, и ему это удавалось, хотя Бриджес по прежнему висел на нем.
Детектив помотал головой, пытаясь смахнуть кровь с ресниц. Соренс вновь ударил его другой ногой, но в этот раз попал лишь в плечо. Бриджес чувствовал, что он вырывается… мерзавец вот-вот освободится от его хватки.
— Уолтон! — хотел закричать он во всю мощь легких, но лишь захрипел. Грудь вновь обожгло огнем.
Соренс опять ударил его по голове.
— Отпусти меня! — с яростью повторил он.
Кажется, уже все тело Бриджеса стонало от боли, но его руки будто застыли, держа Соренса за щиколотку. Тот тщетно пытался подняться хотя бы на колени, но не мог этого сделать, пока полицейский висел на нем.
Вдруг возник новый источник боли — Соренс нашел один из многочисленных осколков разлетевшегося во все стороны стакана и теперь воткнул его в ладонь Бриджеса.
Детектив не закричал, лишь издал сдавленный стон и наконец отпустил Соренса. Тот вскочил на ноги и ударил его в живот, вышибив дух, а затем рванул к выходу.
Бриджес попытался достать пистолет, но вновь чуть не отключился от боли — раненая рука уже ни на что не годилась. Он неловко сунул за пояс левую руку, нащупал пистолет, но никак не мог достать его.
Собрав последние силы, Бриджес закричал:
— УОЛТОН!!!
Дверь хлопнула где-то впереди — детектив не мог понять, где именно, пульсирующая боль туманила разум. Он наконец достал пистолет, но слишком поздно: Соренс сбежал, он скрылся, он исчез, и теперь его уже никто никогда не найдет.
На улице прогремел выстрел.
Это словно отрезвило Бриджеса. Он поднялся на ноги и, пошатываясь, двинулся вперед. Кровь по-прежнему заливала глаза, кровь лилась из его руки, оставляя алый след на мягком белом коврике. Этот путь показался самым долгим в его жизни. Вот она, дверь. Бриджес по привычке ухватился за ручку правой, раненой ладонью, и вновь будто ток пробежал по всему телу. Он застонал, а откуда-то сверху уже слышались голоса и быстрый топот ног. Похоже, жена и дочь Соренса только сейчас поняли, что происходит что-то странное.
"Он даже не кричал. — мелькнула мысль в затуманенном болью сознании Бриджеса. — Он лишь шипел, как змея, пока я держал его. Не хотел, чтобы они услышали."
Наконец здоровой рукой он распахнул дверь и вышел на улицу. Яркий свет ударил в лицо и вызвал болезненные пульсации в голове. Едва шевеля ногами, Бриджес спустился с крыльца.
— Уолтон… — пробормотал он. — Он… сбежал… срочно, всем постам… нужно его… в розыск…
— Нет, сэр. — послышался совсем рядом голос офицера.
Бриджес споткнулся обо что-то и вновь едва не упал. Кое-как он вытер глаза и посмотрел вниз.
Лиам Соренс лежал на спине, раскинув руки и ноги, в позе морской звезды. На животе его стремительно распускался кровавый цветок.
Мир вдруг перевернулся и все погрузилось во тьму. Детектив Райан Бриджес лишился чувств.