Некоторое время назад — тут Кукла не смогла точно сказать, как и я, она еще не смогла получить привязку к текущему времени — меня звали Иваном Польских. Лях — это прозвище полученное еще в детстве, во взрослой жизни ставшее таким же привычным, как имя.
Мне было чуть больше двадцати лет, когда я столкнулся с пришельцами. Тогда, правда, я этого не знал, просто мне в голову влетела функция Чистильщика. Иномирная тварь, пришелец с другой планеты, представитель чуждой цивилизацией, цель которой была такой же, как у раковой опухоли — расти. Как и все остальные представители Иерархии — так свою культуру называли Функции — мой Чистильщик являлся частично энергетическим, частично цифровым симбиотом. Который проникает в сознание носителя, полностью уничтожает его, и захватывает его тело.
А потом еще переделывает под себя. Встраивает новые цепочки ДНК, убирает лишние, другими словами — превращает человека во что-то новое, к людскому роду имеющее отношение только формально. Так Иерархия готовит новую планету к захвату. Сперва бомбардирует отдельными функциями, которые проникают в наше общество и готовят плацдарм для вторжения, а потом посылает массированный десант.
Так произошло и со мной. Чистильщик влетел в мою не слишком умную головенку и увлеченно принялся за дело. Но по какой-то неясной причине, довести его до конца не смог. Вместо того, чтобы сделать меня агентом другой цивилизации, он превратил меня в кровожадное чудовище, ведомое только жаждой убийства. Кукла сказала, что такое периодически случается, и для устранения подобных особей у функций и существует тип Чистильщиков.
Вообще, по ее словам, общество Иерархии очень структурировано. Каждый выполняет свою, кхм, функцию. Низовые элементы — Воины. Физически сильные существа, что-то вроде нашего супермена, разве что летать не умеют и лазерами из глаз не стреляют. Затем идут Наставники, юниты послабее, но зато умеющие лечить других. Аналитики — умники, которые способны усиливать Структуру, это, грубо говоря, боевой отряд функций. Дипломаты, псионики, умеющие воздействовать на сознание противника, меняя его образ действий в свою пользу. И, наконец, Лидер — вершина и объединяющая сила Структуры. Сильная функция с развитыми физическими и псионическими возможностями.
Строго говоря, личность у инопланетян — именно Структура, а не отдельная функция. Но в одного человека больше одного отдельного юнита не влезает. В итоге, Структура выглядит, как группа людей, связанных одним разумом и волей. Очень опасный противник.
«Представь себе боевое отделение в армии, где все десять человек действуют согласованно, не нуждаясь в приказах и пояснениях. — пыталась объяснить Кукла. — Ни одного лишнего движения, каждая функция дополняет другую. Воины сражаются, Наставники лечат, Аналитики обеспечивают связь между отдельными модулями, Дипломат и Лидер поддерживают псионическими атаками».
Чистильщик действует вне Структуры. Он — одинокий охотник, цель которого уничтожать отбраковку. Тех функций, которые при вселении не смогли подавить человеческое сознание и захватить тело полностью. Чистильщик обладает понемногу всеми возможностями других пришельцев, что делает его пусть и слабее каждого отдельного, но при этом — более универсальным.
Всего этого, конечно, я не знал. Ну, тогда, когда получил такой «подарок» из космоса. Две недели я резвился, вынося преступников — работал алгоритм Ликвидатора, который боролся за чистоту социума. Но живя при этом, как бомж, частично утратив человеческие знания и не испытывая потребности мимикрировать под общество. А потом меня убили.
«Кукла, а вот тут не понял! — прервал я рассказ девушки из головы. — В смысле, убили?»
«Другой Чистильщик. Ты же стал отбраковкой, мог помешать плану. Законная цель. И он за тобой пришел. Подкараулил у двери в квартиру, и выстрелил в затылок».
«Э-э-м… А кто я тогда такой? Если меня убили…»
«Ты слушаешь чем, Лях? — хохотнула она. — Пуля не нанесла фатальных повреждений мозгу. Так бывает, когда он с горошину, как у тебя. Если серьезно — шанс, конечно, один на миллион, но пуля реально застряла между полушариями. Ты выжил, смог обрести свое „я“, но приобрел так же и способности Чистильщика. Не все — часть блокировалась чужеродным объектом в мозгу. И так стал первым Чистильщиком-новусом».
Новусы. Это слово сегодня я уже не в первый раз слышал. Полубоги, маги, сверхсущества, способные выжить во взорванной машине и не расплескать мозги при столкновении с толстыми кирпичными стенами. Те, которых я почему-то ненавидел. Являясь, при этом, одним из них. Как интересно!
«Новусами становятся люди, когда функция проигрывает в борьбе за тело. — продолжала Кукла. — Точнее, в том случае, когда функция проигрывает, а объем изменений не превращает человека в тварь с хоботом и шестью хитиновыми конечностями. Впоследствии, полученные мутации, запущенные типом функции, становятся закрепленными и могут передаваться по наследству. Так, в общем-то, и появились кланы новусов, которые сегодня, насколько я понимаю, являются местным дворянством. И, кстати, поздравляю тебя, Лях, ты один из них!»
«Это я уже понял. — отмахнулся я. — Дальше что? Я стал новусом Чистильщиком. И?»
«Ой, там дальше еще много что произошло, милый! Я как-нибудь потом расскажу, ладно, там если подробно все излагать, тома на три выйдет, а у нас нет столько времени. Но если вкратце — ты жил, тупил, боролся, встретил меня, а потом со всеми поругался и отправился спасать мир. Функции к этому времени уже совершили неудачный десант на Землю, и решили запросить помощи у метрополии. Но тут вмешался героический ты. Помер второй раз, но зацепился сознанием за сигнальный луч функций, и полетел к ним в гости. Еще и меня прихватил. С тех пор мы вместе».
Что-то я часто умирал в ее рассказах. Первый раз, когда получил инопланетную сущность в голову, второй — когда другой Чистильщик прострелил мне затылок. Потом еще при срыве коварного плана по захвату Земли. Сейчас у меня какая по счету жизнь. Четвертая? И она с такой легкостью об этом говорит…
«Да кто их считает, милый?»
«А ты? Кто ты и что делаешь в моей голове?»
«Кукла, я же говорила. Была функцией, Аналитиком по типу. Ты меня с девочками нашел в Африке. Мы были повреждены, а ты включил нас в свою Структуру. Кстати, уникальный случай, обычно это только Лидеру доступно, а Чистильщик боевая единица сама в себе. Но у тебя как-то вышло. А потом, когда мы пробивались к Маяку — той штуке, что должна была отправить сигнал о помощи на родную планету Иерархии, все погибли, а нас с тобой затянуло в луч. С тех пор я — неотъемлемая часть тебя».
Во время ее рассказа мне частенько хотелось затрясти головой и закричать: «Да что за бред ты несешь? Какие инопланетяне, какое, нахрен, вторжение!» Но я смог справится с эмоциями, тем более, что каким-то неуловимым чутьем понимал — все, что говорит Кукла, чистая правда.
Некоторые сказанные ею вещи даже подтверждение получали. В виде смутных образов, всплывающих в памяти, ощущений.
«И что? Получилось?» — только и спросил я.
«Мир спасти или родину Иерархии уничтожить? — уточнила Кукла, словно не читала мои мысли, как открытую книгу. — Если первое — мы же здесь, на Земле. Значить вышло. А вот про метрополию функций, честно говоря, не знаю. Мы там точно были. А потом отправились домой. Вот это я помню — все, что ты рассказывал о себе до нашего знакомства, дорогу туда и обратно. Но вот там — словно вырезано из памяти. Судя по тщательности действия, сделал это ты сам. Перед тем, как вернуться».
Интересный поворот. Значит, голос в голове знает не все…
«Я не голос в голове, чурбан ты этакий! Я личность, понял! И мне пришлось очень многое пройти, чтобы это понять!»
«Прости, прости. Не хотел тебя обидеть… Кукла, а функции — это же типа роботы?»
«Сам ты робот! — вновь оскорбилась девушка. Но смягчилась, и пояснила. — Если мерить человеческими понятиями, то функции что-то вроде искусственного интеллекта на энергетической основе. Определенное сходство с „умными“ машинами, о которых тебе известно, есть, но все равно — сравнение полностью некорректно. Просто цивилизация развивалась в других условиях…»
«Я почему спросил. Как вышло, что ты такая живая? Ну, человечная, не знаю, правильно ли я выразился?»
«Я поняла. Это мой выбор, Лях. Я так решила. Перелопатила кучу информации о вашей культуре, системе ценностей, и пришла к выводу, что она мне нравится больше, чем родная».
«Вот так просто?»
«Поверь, милый! Это было совсем не просто. Но объяснять у меня нет ни времени, ни желания. Еще вопросы?»
«Мне надо подумать. — произнес я мысленно. — Ты столько всего на меня вывалила, что нужно время, чтобы это осмыслить».
«Да и мне стоит отдохнуть. Видишь ли, ты сейчас очень слабый, а я эксплуатирую твои нейронные сети. Работа на два отдельных потребителя сильно утомляет твой организм, и расходует довольно много ресурсов. Ты чувствуешь усталость?»
Пока она этого не сказала, не чувствовал. Но после ее слов обнаружил, что действительно испытываю некую слабость. Как после легкой простуды — хочется лечь и немного вздремнуть.
«Так всегда будет?» — уточнил я.
«Нет. До тех пор, пока ты не станешь сильнее. Вернешь свои силы и даже не будешь замечать расхода энергии».
«Это возможно, вообще? Вернуть силы?»
«Да. Просто так вышло, что сейчас ты истощен. Если говорить по простому — потратил весь резерв сил, с которых можно было бы начинать перестройку организма, на поддержание жизнедеятельности умирающего Дениса. Теперь нужно снова его накопить. А еще — ждать триггера, который запустит процесс. Но ты, как и многое другой, скрыл от меня его суть. Так что пока я пока уйду в режим спячки, но ты, если что, зови. А, и поешь. Белок и глюкоза — для тебя это, как бензин для машины. Все, чмоки».
И голос пропал. Точнее даже не так — пропало само ощущение присутствия еще одного сознания в моей голове. Я снова остался один. На это раз данное чувство было неприятным. Все-таки здорово, когда есть возможность поговорить с кем-то понимающим.
Ну, ладно. Теперь подытожим, что мы имеем. Я — мутант. Существо, получившееся в результате… ну, скажем, скрещивания человека и инопланетного энергетического симбиота. Не Денис Пичуга — Лях. Мне не пятнадцать, а около двадцати пяти. По крайней мере, столько было, когда я со старушки Земли улетал — непонятно же, сколько меня по космосу носило.
Дальше. Я уже несколько раз умер, последний раз, когда пытался спасти мир. Удалось или нет, мне неизвестно. Но теперь я вернулся домой, заняв при этом тело нынешнего реципиента. Который к моменту вселения моего сознания, был уже мертв — поэтому я не имею никаких воспоминаний от него.
А еще, благодаря выбору данного объекта — Кукла говорила, что я оказался очень принципиальным типом, и не захотел никого убивать вселением — мне пришлось слить все запасы энергии на регенерацию нового тела. Как следствие, некоторое время я не смогу вернуться к тому статусу, в котором находился раньше.
Вкратце, так. Но это уже что-то. Не та клокочущая пустота в голове, когда я даже понимания некоторых слов не знал. С этим можно жить. И даже как-то встраиваться в то общество, в котором оказался. Для начала — о нем следует, как можно больше узнать. А то тут многое изменилось. Ведь, когда я улетал, никаких дворян не было и в помине. И Козырей тоже.
К счастью, имея отправные данные, это оказалось сделать не так уж и сложно. В комнате Дениса оказался планшет с доступом к интернету. С его помощью я и начал свое просвещение.
Первым запросом, которое я вбил в поисковик, было: «Какой сейчас год?» Раз уж удалось разобраться с тем, кто я и где, осталось понять — когда. Оказалось — в будущем. Сейчас на календаре было 23 августа 2099 года. А отбыл я с Земли, согласно заверениям Куклы, в 2020-м.
Семьдесят девять лет прошло. Без малого — век. Охренеть просто! Нормально так слетал до планеты Иерархии! И ведь я там что-то делал, не просто промотал время в анабиозе. Выходит, мне сейчас уже больше ста лет! Еще раз — а-хре-неть!
Большая часть тех, кто знал меня прежнего, как Ляха, умерли. Хотя… Новусы же живут дольше людей. Сотня лет для них еще не старость. Это надо учесть, чтобы не проколоться. Существует ненулевая вероятность столкнуться с тем, кто знал меня раньше. Ведь мы не друзья.
Далее. Россия, к счастью, оказалась на месте. Вот только в 2024 году сменила государственный строй. С Российской Федерации превратилась в Российскую Империю. Что забавно — федеративную. То есть, часть территорий обладали достаточно большой автономией, имели своего правителя, бюджет, гимн и флаг, но подчинялись государю.
Которым был Кирилл Владимирович Стрельницкий, он же император российский Кирилл Первый. Когда я прочитал эту фамилию, внутри что-то дрогнуло. Уже научившись узнавать это состояние, я понял, что это отреагировала память. Тогда, в прошлой жизни я был с ним знаком.
Медленно, боясь упустить нить, я потянул за нее. В голове тут же заиграли образы, но неясные. Черепушка отозвалась болью — ей не нравилось такое обращение. Ах, да, я же, как говорила Кукла, истощен. Надо подкрепиться, восстановить потраченную энергию, которую советница потратила на свое присутствие.
Пришлось вставать, выходить из комнаты и тащиться на кухню. Где меня перехватила Анна Алексеевна — мать Дениса, видимо, услышала, как открылась дверь в комнате сына.
— Все в порядке? — взгляд серых глаз выражал беспокойство. — Ты себя хорошо чувствуешь?
— Да, нормально. — вяло отмахнулся я рукой, осознав, что меня действительно покачивает. — Я бы поел. Можно?
— Господи, ты еще в собственном доме разрешения не спрашивал! — притворно возмутилась женщина. — Дуй мыть руки, я быстренько накрою на стол.
«Дворяне, а прислуги нет. — отметил я. — Почему? Нет денег? Не принято? Надо уточнить этот момент».
Ванную комнату я нашел без труда. Начал мыть руки и вдруг обнаружил, что ужасно хочу пить. Нет, не так! От звука бегущей из крана воды меня накрыло такой лютой жаждой, что я тут же подставил рот под струю и заглотил, наверное, целый литр сразу. Видимо, энергия восполнялось и водой, поскольку после этого мне стало чуточку легче, даже мысли заворочались как-то свободнее.
А уж когда я вернулся на кухню и увидел там тарелку с двумя тефтелями, миску с салатом из помидоров и огурцов, в меня словно демон вселился. Желудок рыкнул, даже слегка испугав маму, сам же я, забыв о всяких приличиях, уселся и набросился на еду.
Какая-то часть разума успела настоять на том, чтобы я не закидывал в топку куски, так что пришлось сосредоточиться на процессе жевания. Тем не менее, даже с таким подходом, все приготовленное я смел за каких-то три-четыре минуты. В смысле, все что положили, а потом еще и добавку.
— Оголодал? — Анна Алексеевна смотрела на меня со странным выражением на лице. Видать, не могла решить, как ей на такой аппетит реагировать — плакать или смеяться.
— Ага. — отозвался я. — Большое спасибо. Очень вкусно.
Повинуясь неясному импульсу, я вдруг спросил.
— Мам, ты сама готовишь?
— Почему ты спрашиваешь? — напряглась женщина.
— Я ведь не помню ничего… Понимаю, что мы дворяне, но не могу вспомнить, как у нас с деньгами.
— Ты должен кому-то денег? — во взгляде Анны Алексеевны появился страх. Она по своему поняла мой вопрос. А заодно ответила и на мой — свободных средств в семье не водилось. Значит, верное я сделал наблюдение, когда вошел в квартиру.
— Если и был, то не помню. — с улыбкой ответил я. — Нет, я не потому спрашиваю. Просто… Хотелось бы понять. Знаешь, довольно неприятно чувствовать себя чужаком в своем доме, который не знает элементарных вещей. Память возвращаться не спешит.
Женщина кивнула. Помолчала некоторое время, потом с отчетливой горечью улыбнулась.
— Знаешь, до сегодняшнего дня ты этим не интересовался. Совсем. И все мои попытки ввести тебя в курс семейных дел воспринимал в штыки. Я рада, если это изменилось.
— Ага. Хорошо ему досталось. Может черепушка треснула и через трещину в голову попало немного мозгов? — услышал я голос старшей сестры у себя за спиной. Обернулся и встретился взглядами с Алиной. — Что? Я не подслушивала. Просто зашла налить воды.
Как бы это доказывая, девушка прошла к небольшому крану, налила полный стакан, и больше не говоря ни слова, покинула кухню. Мы с Анной Алексеевной — надо уже перестать заниматься фигней, и называть ее мамой — проводили ее взглядами. После чего посмотрели уже друг на друга.
— Мы не голодаем, сын. — произнесла она, отвечая на мой вопрос. — Но и не жируем. Давай мы продолжим этот разговор позже, когда тебе станет получше. Хорошо?
А из этого прямо-таки вытекал вывод, что дела у семьи Пичуга не просто так себе, а гораздо хуже. Но я не стал спорить — не все сразу. Хмыкнув что-то вроде «ну вот, а сама говорила, что хотела ввести меня в курс семейных дел», я еще раз поблагодарил маму за еду и вернулся в свою комнату. После перекуса стало отчетливо легче, и я решил посвятить время изучению этого общества будущего.
Итак, мы остановились на Стрельницком, нашем государе-императоре. Теперь уже сытый, я снова сосредоточился на его имени, и из памяти полезли подробности. В прежние времена он был не правителем, а Лидером-новусом. Одним из тех, кто сплотили свои кланы, чтобы дать отпор функциям. Мы действительно с ним встречались — даже ругались. Он хотел как-то управлять мной, но ничего у него не вышло.
И ничего о том, как он из просто богатого человека стал главой государства. Которым правит бессменно уже семьдесят с хвостиком лет.
«Ладно, позже разберемся». — подумал я.
«Чего там разбираться! — видимо, решив, что я загрузил достаточно топлива для функционирования двух разумов на базе одной нейронной сети, проснулась Кукла. — Кирилл Владимирович желал реставрации монархии еще тогда, когда был обычным олигархом и миллиардером. И многое сделал для того, чтобы это стало реальностью. Ты не помнишь, но он и твоих пшеков в проект втянул, и тебя хотел!»
«Пшеков? Какой проект?»
«Пшеки — это твой неслучившийся клан. Но ты эту тему протренькал, так что забудь. А вот проект… Возрождения аристократии. Точнее, новой аристократии. Из новусов. Все, кто получил свои способности от функций или своих измененных предков, становились дворянами. А люди обычные — простецами. Тебя я помню дико это бесило. Ты обещал всю эту лавочку с избранными прикрыть».
По мере того, как она говорила, в голове возникали образы. Сперва мутные, будто я смотрел на них через грязное стекло, но со временем, все более и более четкие. Я увидел лицо Стрельницкого, услышал его голос во время того самого разговора, где он утверждал, что мир изменился, и теперь венцом эволюции является не «хомо сапиенс», а «хомо новус» — новый человек.
И что именно ему принадлежит будущее. И власть.