— Господин Финис спрашивает, как ему отыскать мистера Габриэля Сомерсбри.
От неожиданности Виго запнулся и непонимающе выпучил глаза. Он неуверенно усмехнулся и через мгновение засмеялся в голос.
— Да ты не переживай! Учитывая, какую кашу ты заварил, ты уже не жилец. Сомерсбри следит за своими людьми. Он сам тебя найдет!
Руки Финис снова пришли в движение. Все те же спокойные, плавные жесты.
— «Боюсь, что я первым должен буду нанести ему визит. Адрес».
— С какой стати мне тебе помогать? Я расплатился с тобой и портить отношения с Сомерсбри не в моих интересах. Пока…
Финис протянул руку и что-то положил на раскрытую ладонь Сативана. Мужчина подошел к Виго и поднес к глазам крохотный предмет, который напоминал вытянутую таблетку. Оттерней без труда узнал пластиковый маячок, которым Сомерсбри снабжал каждого своего компаньона, вшивая его под кожу. Процедура была полностью добровольной и служила гарантией преданности.
— Кажется, Вы не совсем осознаете серьезность своего положения, — раздался совсем близко спокойный до тошноты голос Сативана Оино.
-
Ужасные дороги штата Уттар-Прадеш, заставляли подпрыгивать на каждом ухабе. В ржавом фургоне было душно и фирменный костюм Финис только добавлял дискомфорта, но я почти не замечала, что пот пропитывает ткань из спандекса, раздражая кожу.
Я замерла, глядя на свою жертву, сквозь затемненные стекла специальных очков. Напротив, безумно выпучив глаза, сидел Виго Оттерней. От дорогого итальянского костюма остались только брюки, из-за того, что его хозяина больше суток бесцеремонно перетаскивали из одного вида транспорта в другой, шелковая рубашка быстро утратила свою безупречную белизну. И надо сказать уровень комфорта с каждым разом падал все больше и больше.
Рот мужчины был заклеен скотчем, я руки связаны на спиной. Из правой руки вилась длинная трубка капельницы, которая была закреплена грязной проволокой, право за дыру в крыше фургона.
Я не хотела, чтобы «клиент» в конец обессилел, тем более в его то положении. Без должной терапии «вич» быстро переходит в СПИД.
Виго распирало от смесь ярости и бессилия что-либо изменить в текущей ситуации. Ему даже не предоставили возможность задать очевидные вопросы.
Решение «выкрасть» его именно из клиники, когда он проходил обследование было взвешенным и обдуманным. Я буквально умыкнула этого гада из-под аппарата магнитно-резонансной терапии. По итогам обследования я смогла определить, где именно был вшит жучок. В процессе добычи данной информации, пришлось пристрелить одного не самого последнего диллера Сомерсбри в Лондоне. Это случилось в аккурат накануне отбытия в Нойншванштайн, потому и пришлось скрываться в системе канализации. Помимо своры «бобби», меня преследовали головорезы Сомесбри. Так что отсидеться в немецком замке, было как нельзя кстати. Кажется, тогда я засветилась, поэтому паранойя вернулась с новой силой в Баварии.
Глаза Виго нервно забегали, он явно искал другие пути выхода из сложившейся ситуации. Но его самоуверенность улетучилась, как аромат освежителя воздуха в общественном индийском туалете. Учитывая тот факт, что я знала его дальнейшую печальную участь, вопреки ожиданиям трудно было испытывать удовлетворение от того, что мне предстояло сделать. Не смотря на выматывающую жару, я ощущала, как кровь замедлила ход по моим жилам, словно стала густой, как патока. Но я дала обещание. Сативан Оино неспроста был выбран мной, в качестве сопровождающего.
Дочь этого бедолаги имела честь привлечь внимание Оттернея в свое время. Несчастную стерилизовали и через месяц любовных утех выставили на улицы Пхукета, сунув в руки десять тысяч долларов.
Да, я долго искала того, кто будет заинтересован в мести. К счастью господин Оино оказался не из робкого десятка, к тому же он знал язык жестов. Этот тихий человек всю жизнь проработал в интернате для детей с ограниченными возможностями. Через несколько лет ему нужно было выходить на пенсию, как грянула беда с единственной дочерью. Печальная история.
Нужно было отдать должное и Оттернею. В какой-то момент он замер и только глаза полные усталости и спокойствия буравили меня, в слабой попытке убедить, что у него все под контролем.
Двадцать шесть часов нелегкого пути от Джакарты в итоге сделали свое черное дело, Виго отключился. Это дало мне возможность проверить его пульс и сделать несколько инъекций.
Развалюха на колесах, вскоре замерла, как вкопанная и Сативан дал мне понять, что мы на месте.
Дверцы фургона не сразу поддались и по ним пришлось пару раз хорошенько ударить ногой. Резкие звуки вывели Оттернея из беспамятства и он с трудом открыл глаза. Не став дожидаться, пока он поднимется на ноги, я выволокла его за шиворот из машины. Виго не удержался на ногах и повалился в размоченную от повышенной влажности землю, в аккурат под кирпичную стену, истерзанную временем.
Приняв всю ту же смиренную позу, Сативан замер около фургона, сцепив перед собой руки в замок. В его черных глазах читалось пугающее умиротворение.
Взвалив на плечо увесистый рюкзак, я подхватила громоздкую термоаптечку и грубо подняла Виго на ноги, подтолкнув в сторону, куда Сативан старался не смотреть. Не скажу, что я сильно нервничала, скорее эта была подавляемая жалость. «Черному месту» — неспроста было дано такое название. В Индии трудно отыскать, что-то, что можно действительно бояться местному населению, а значит для приезжих, это место могло вполне сойти за ад.
Разрушенная кирпичная постройка, у которой мы припарковали фургон была единственной в округе. Дорога представляла собой сплошное месиво, которое судя по всему только недавно немного застыло. Проливные дожди на севере Индии были явлением частым и стихийным.
Оттерней пытался что-то мне сказать, он показывал связанными руками на рот, давая понять, чтобы я сняла скотч, но в ответ получал очередной пинок. Нас окружали сплошные непроходимые джунгли и бежать ему было некуда, учитывая еще и тот факт, что мужчина не представлял где мог находиться. Я оглянулась назад. Сативан семенил за нами, внимательно глядя себе под ноги.
Минут через двадцать пешего пути, из высокой зеленой стены деревьев выглянула поросший лианами забор, за которым были слышны голоса людей, мычание коров и лай собак.
Сам забор тянулся на добрых пятьсот метров, прерываясь на железные ворота посередине. Добравшись до них, я увидела, что нас ожидает мужчина, одетый в белые одежды. Условно белые. Среди этой жары и грязи ничто не могло долго сохранять этот цвет.
Я сложила руки в жесте «намастэ». Мужчина почтительно склонился в ответном приветствии. Как же индусы не любили личный контакт, даже рукопожатие считалось вмешательством в личное пространство.
Улыбчивое открытое лицо ни на секунду не сменилось недоумением, учитывая мой костюм и вид Оттернея. Ни говоря ни слова, я достала наручники и пристегнула Виго за ногу к железному пруту забора, после чего сняла с плеча рюкзак.
Выудив сверток, я протянула его мужчине. Он неспешно распаковал его. Несколько плотных пачек сотенных зеленых купюр явились свету. Я видела, как удивление промелькнуло по лицу мужчины. Кажется, он немного оторопел от таких денег. Сто тысяч долларов были той суммой, о которой я заранее договорилась с этим неприметным типом, который на самом деле был бессменным «управляющим» самого удаленного в Индии лепрозория, известного, как Кали-Джагах.
Он довольно кивнул и юркнул обратно в ворота, бросив пытливый взгляд на Виго.
Оттерней явно оторопел от сцены, которая предстала перед ним и я заметила в его глазах нарастающий откровенный ужас.
— Что ж… Теперь можно пролить свет на положение вещей, — тихо сказала я, стягивая с лица пропитанную потом маску.
Изумление и шок тот час же исказили лицо Виго и он даже не моргнул, когда я подошла к нему и резко сорвала скотч с его губ.
— Наин?! — его рот безвольно открылся. — Что..?
— Да, Виго. Наше знакомство через несколько минут завершится навсегда. Поэтому я напоследок все объясню.
В этот момент Виго замотал головой, но мое спокойствие производило на него противоположное действие и потому мой пленник закричал в голос. Отчаянно и громко, вопя о помощи. Я спокойно стояла, вслушиваясь в извечное английское — Help! Жила на шее вздулись и кашель прерывал крики о помощи. Виго на несколько секунд запнулся и снова закричал:
— Бачаав ке лие!!! Бачаав ке лиеее!!!
Парень начал вспоминать хинди.
Но в этих местах говорили на урду.
Эти жуткие вопли смешивались со стрекотом цикад, истеричными криками птиц в густой мешанине джунглей, которые выступали равнодушными свидетелями.
— Кто за это заплатил? — наконец спросил Виго, поняв, что он зря тратит силы. — Ты знаешь, что я дам больше. Кто?! Ответь!
Но увидев мое лицо, которое обычно бывает у взрослых, когда те смотрят на капризы избалованных детей, он запнулся. Я молчала.
— Зачем?
— А вот это правильный вопрос, Виго.
В это мгновение его лицо вытянулось от пронзившей мозг догадки.
— Как ты это сделала? Ведь это благодаря тебе я болен.
— Вы про вирус?