Сативан с любопытством слушал наш разговор.
— Ваши любимые пиявки помогли. У меня был друг в Англии, который умер от спида. Я помогла одной из эти скользких гадин напиться его крови. Никто и не заметил, что на одном из сеансов гирудотерапии, было на одну пиявку больше. Незаметно сделав надрез на тельце, я выжала ее содержимое на свежий укус.
Оттернея затрясло от злости, но он умудрился сохранить самообладание.
— Чего ты хочешь за то, чтобы вернуть меня обратно в Джакарту?
— Ответ на один вопрос.
Недоверчиво всматриваясь в мое лицо, Виго усмехнулся.
— На какой? Ах, да… Сомесбри!
— Именно.
Он застонал, то ли от усталости, то ли от боли.
— Заигравшаяся дура! — неожиданно выкрикнул Виго и сплюнул себе под ноги. — Он сотрет тебя в порошок.
Я предвидела подобный поворот событий.
— Господин Девдан! — крикнула я и через секунду в воротах снова показалась фигура мужчины в «белом», а за ним вышли еще двое мужчин.
Мне пришлось приложить усилия, чтобы не отвернуться при виде их. Словно кадр из фильма ужасов, перед нами словно предстали живые мертвецы. Эти несчастные были больны проказой. Они стояли, покорно опустив с лиц повязки, которыми завешивали прогнившие участки кожи и мышц, демонстрируя изуродованную внешность.
— Я не собираюсь никого убивать. Вот знакомьтесь, Вы будете доживать свои дни с этими несчастными. Несколько минут назад я внесла щедрый взнос на Ваше содержание в этом лепрозории. Кстати, это часть вознаграждения за голову Фаррот.
— Лепрозории? — Виго опешил. Ноги мужчины подкосились и он сполз по стене забора.
— На эти деньги, господин Девдан приобретет необходимые препараты, чтобы продлить Ваше существование здесь. Разумеется свободы передвижения у Вас не будет, но здесь есть вполне пристойные палаты. Подобные места частенько становятся последними пристанищами для неугодных наследников, отпрысков, надоевших жен или конкурентов по бизнесу. Из еды только молоко, зеленые бананы и подплесневевший рис. Государство не очень печется о содержании подобных заведений. Так что в частных инвестициях господин Девдан более чем заинтересован. Но я подслащу эту пилюлю для Вас Виго. В обмен на информацию о Сомерсбри, я отведу Вас к Рушави.
Едва Виго услышал имя своей возлюбленной, он дернулся, как от удара и все слова застряли в горле огромным комом.
— Как ты узнала?
— Опустим детали, у меня мало времени. Вы согласны?
Повисло молчание, я кивнула Девдану, чтобы он отвел своих пациентов обратно, потом достала из рюкзака бутылку воды и выпила с жадность чуть больше половины. Подойдя к Виго, я протянула ему остатки. Промочив горло, он с горечью окинул высокие ворота затравленным взглядом.
— Она здесь?
— Да.
— Но как? Все эти годы я не прекращал поиски.
— Которые вы поручили Марио?
— Да.
— Понтинг давно обнаружил местонахождения Рушави, кстати, она изменила свое имя на Руши, после того, как родила сына.
— Сына?
— Вашего сына.
— Он тоже здесь?
Я кивнула, ощущая, как горечь заполняет рот, а на грудь укладывается тяжесть от того, что мне предстояло сделать.
— Хорошо, — Виго решительно сжал губы, впервые представ передо мной человеком, который был способен на человеческие чувства. — У Сомерсбри есть апартаменты в Лондоне. Графтон сквер 36. Обычно там он проводит все встречи, относительно своего бизнеса. С виду ничего неприметного. Обычный дом, как десятки прочих по соседству, но это настоящая укрепленная крепость с бронированными окнами и система изоляции дверей в случае опасности, огромный штат охраны, видеокамеры и прочее. Все! Я рассказал! Отведи меня к Рушави.
Оттерней подскочил, словно безумный, его трясло, но уже не от страха, а от нетерпения. Подобной реакции я не ожидала. Сняв с ноги наручники и крепко схватив Виго за руку, я подвела его к распахнутым воротам, но прежде чем туда зайти, надела себе на лицо защитную маску, которой обычно пользуются в лабораториях с повышенным уровнем биологической угрозы. Сативан благоразумно остался ждать снаружи.
Господин Девдан шел впереди нас. Пришлось пересечь почти весь больничный комплекс, который напоминал крохотный поселок, по которому бродили остатки людей, замотанные в лохмотья.
Мы подошли к небольшому участку земли, на котором высилась квадратная постройка, и я догадалась, что это был местный склеп, на стене которого были выбиты имена.
Девдах пошарил взглядом по длинному столбцу и выделил пальцем две надписи.
— Мальчик умер от тифа, — раздался скрипучий, низкий голос. — Совсем маленький был. Три месяца от роду. Руши повредилась в уме, я не мой даже забрать умершее дитя из ее рук. Она двое суток просидела с ним в обнимку. А после церемонии сожжения, спала несколько дней здесь, у склепа. Ее здоровью ничего не угрожало. Чудо какое-то. Я предлагал отвезти ее в город, но она отказалась. Почти четыре года она помогала мне в уходе за пациентами, потом случилась вспышка малярии. Много людей умерло. Руши в том числе. Пришлось рубить деревья в джунглях, дров не хватало для сжигания трупов.
Виго опустился на колени и прислонился лбом к каменной стене склепа. Его плечи затряслись от рыданий и тут он снова закричал в голос.
Девдах вопросительно посмотрел на меня, он высунул язык и показал пальцами ножницы.
Оттерней навсегда останется здесь, я не собиралась его отпускать. Многим «богатым» пациентам, здесь удаляли язык, чтобы они не донимали остальных обитателей Кали-Джагах криками. Эта процедура предстояла и Виго.
Помня о всех зверствах, что этот человек сотворил за свою жизнь, я не особо прислушивалась к жалости, но это малохольное чувство, все же копошилось у меня в груди. Я коротко кивнула, после чего быстро развернулась и не глядя на изуродованные лица, окружившие нас плотными полукольцом вышла из ворот этого забытого жуткого места, попутно ожидая, что вот-вот снова раздадутся крики о помощи от Виго.
Но меня буквально пробил самый настоящий озноб от все тех же криков птиц и редких истеричных улюлюканий обезьян, которые начали бесноваться от недавних воплей Виго.
К фургону я шла быстро, словно меня саму только что избавили от страшной участи, остаться в Кали-Джагах. Слышны были только торопливые шаги Сативана позади. Все никак не могу привыкнуть к тому, что убить куда проще, чем обрекать на мучения. Сомнительный тезис, но…Я поэтому и устриц предпочитала есть только после термической обработки. Вот куньки в масле другое дело. Нервный смешок сорвался с губ. Ситуация самое то, чтобы думать о предпочтениях в еде. Тошнота подкатила к горлу. благо рвать было нечем. В Индии я давно зарекласть что-либо есть, закалка закалкой, но ни бурфи, ни пудла с паниром не стоили проведенных из-за них часов на унитазе.
На меня давили сплошные стены зелены, которые казались гигантскими волнами, среди которых единственным спасением был адрес Графтон сквер 36 и два билета, покоившиеся в рюкзаке за спиной. Первый Дели-Москва, а второй Москва — Чебоксары.
13 глава
Село Пылюкановка располагалось восточнее Чебоксар, и по названию не особо вписывалось в чувашский колорит остальных мелких поселений, вроде Большие и Малые Карачуры, Устакасы и Ягудары.
И если через Пылюкановку не проходила невидимая линия миграции пеликанов, название которых местное население могло спокойно переделать на свой лад, то происхождение названия уходило глубоко корнями в чернозем, слой которого выдували сильные ветра осенью, заметая деревню пылью.
Слово «село» хоть и замещалось активно властями на вездесущий «поселок городского типа», но сто шестьдесят восемь душ населения Пылюкановки давно махнуло рукой на условности и относило себя к «деревенским».
Пять улиц, похилившейся решеткой пересекали клок земли, поросшей суданкой, шпарышом и щерицей, которую к слову свиньи просто обожали. Среди бесконечных полей, село напоминало своеобразный плот, на котором спасались люди. Дома здесь располагались очень разрозненно и не жались друг к другу. Развалюх среди них было не больше десятка.
В основном это были крепкие деревянные срубы и только на улице Ленина селились «зажиточные» и жилища здесь были под стать — из рыжего кирпича, как и главное украшение Пылюкановки — Дом культуры.