Чанс: Эй, Стафф! (Берет коктейль со стойки, пьет.)
Стафф: Поставь на место... Здесь не вечеринка с коктейлями.
Чанс: Приятель... кто же пьет мартини с оливками? Ты что, не знаешь, что все пьют мартини с джином и лимоном? Когда я работал на твоем месте, я придумал вот эту самую форму, что ты носишь... Как у Вика Мэтюра в фильме про Иностранный легион. И выглядел в ней получше, чем он.
Нанни (входя): Чанс, Чанс...
Чанс: Тетя Нанни! (Стаффу.) Положи скатерть на этот стол и принеси шампанского...
Нанни: Уходи отсюда.
Чанс: Но я только что заказал шампанское. (Внезапно под ее суровым взглядом сникает.)
Нанни: Нельзя, чтобы нас видели вместе. (Ведет его на край сцены.)
Стафф возится у стойки. Потом берет поднос и уходит в противоположную от них сторону. Негромкая музыка.
Чанс: Почему?
Нанни: Чанс, уезжай из города.
Чанс: Почему в городе, где я родился, каждый обращается со мной, как с последним подонком?
Нанни: Себя спроси об этом, совесть свою спроси.
Чанс: О чем спросить?
Нанни: Ты сам знаешь, и я знаю, что ты знаешь...
Чанс: Знаю - что?
Нанни: Я не могу и не хочу говорить об этом. До тебя ведь все равно не дойдет. И тебе нельзя доверять. А нам жить в этом городе... О, Чанс, почему ты так изменился? Ты живешь в каком-то безумном сне.
Чанс: В безумном сне? Конечно. А разве это не безумный сон? Лучшего определения я давно не слыхал... Безумный сон - это и есть моя теперешняя жизнь...
Нанни: Почему, Чанс?
Чанс: О, тетя Нанни, ради Бога... Разве вы забыли, кем я обещал стать?
Нанни: Люди, которые любили тебя, ждали только одного: нежности, честности и...
Чанс (становясь перед ней на колени): Такое блистательное начало... и все так грубо и внезапно оборвалось... Мне было семнадцать лет. Я поставил одноактную пьесу "Доблестный" и сыграл в ней главную роль. Мы победили на конкурсе штата, и нас послали на национальный конкурс... Хэвенли играла со мной... Вы помните? Вы поехали с нами присмотреть за девочками...
Нанни: Конечно, помню.
Чанс: В большом автобусе... Как мы пели вместе!
Нанни: Вы были влюблены друг в друга.
Чанс: Да, влюблены. (Тихо напевает.)
Нанни (резко поднимается): Так нельзя, так нечестно...
Чанс (ловит ее за руки): Тетя Нанни, мы так и не победили в этом дурацком конкурсе, мы стали вторыми.
Нанни: Чанс, вы стали вторыми. Вы получили почетную грамоту. Четвертое место.
Чанс: Да, верно. Но почетная грамота на национальном конкурсе - не так уж мало... Мы бы победили, если б я не забыл текст. Я так замотался с постановкой всей этой ерунды... (Закрывает лицо руками.)
Нанни: Я полюбила за это тебя еще больше. И Хэвенли тоже.
Чанс: Это случилось в поезде, по дороге домой. Она и я...
Нанни (в смятении): Я знаю, я, я...
Чанс (поднимаясь): Я уговорил проводника, и он на час отдал нам свободное купе. В том поезде... грустном поезде домой...
Нанни: Я знаю...
Чанс: Я дал ему пять долларов - этого оказалось мало. Тогда я отдал свои часы, булавку для галстука, перстень с печаткой и костюм, который купил в кредит, чтобы в нем отправиться на конкурс. Первый костюм, за который я заплатил больше тридцати долларов.
Нанни: Не надо вспоминать.
Чанс: Чтобы купить первый час любви с ней...
Нанни: Хватит Чанс!.. С тех пор ты так изменился.
Чанс: И я поклялся, что никогда больше не буду вторым ни на одном конкурсе... Тетя Нанни, посмотрите на этот контракт. (Выхватывает из кармана бумаги.)
Нанни: Не хочу смотреть на эти фальшивые бумажонки.
Чанс: Они не фальшивые. Посмотрите, здесь печать нотариуса и подписи трех свидетелей. Тетя Нанни, вы знаете, с кем я приехал? С Александрой дель Лаго.
Нанни: Кто она тебе?
Чанс: Патронесса, агент, продюсер! У нее большое влияние, власть, деньги, а они открывают двери. Те двери, куда я стучался, все последние годы до синяков.
Нанни: Чанс, даже сегодня, если бы ты вернулся и просто сказал: "Я проиграл состязание, провалился..." Но ты...
Чанс: Минуту! Выслушайте меня... Тетя Нанни, вот мой план. Местный конкурс красоты.
Нанни: О, Чанс!
Чанс: Местный конкурс красоты, который она выиграет.
Нанни: Кто?