Она услышала легкое раздражение в его голосе, как будто он либо думал, что она лукавит, либо она была сосредоточена не на том. Поэтому она должна была сделать что−то, чтобы произвести на него впечатление, и единственный способ произвести впечатление на этого конкретного хипстера — быть честной до боли.
— Я не сказала, что я её одобряю.
— Мне нравится, что ты никогда не меняешься, — сказал он.
Но ей это не нравилось. Совсем.
Они стояли в очереди за кофе в каком−то богемном кофе. Это была ее четвертая чашка за день. Чтобы продержаться еще пару часов, ей нужен был какой−нибудь допинг, и выбор пал на кофеин. Руби, увязалась за ней, хотя Лора знала, что ей куда−то нужно.
— Собираешься в выставочный зал? — спросила, Руби.
— Нет, я должна привезти Йони заказ на утвержденные ткани, или она родит кальмара.
— Это некрасиво. Не стоит ей желать такого.
— Почему? Ты думаешь, что я могущественная ведьма? Прокляла Томасину, потому что хотела, чтобы она умерла за тот случай на подиуме?
— Ты этого не делала!
— Боже, ты как маленький сентиментальный фашист. Какое вообще тебе дело? — Лора отвернулась, по привычке разглядывая толпу и отмечая вещи, которые она видела. Полосатые джинсы с объемным геометрическим верхом, старинные очки, принты в мелкий цветочек, приглушенные цвета. Начесы, по−видимому, снова возвращались в моду. Она окрестила такой стиль «Geriatric Nouvelle» и постаралась запомнить.
— Приводить тебя к Стью было ошибкой, — сказала, Руби. — Я должна была потащить тебя к Джереми. Это бы тебя подбодрило.
— Что угодно было бы лучше.
— Он твой друг. Ты не должна просто выкидывать его из жизни.
— Я знаю, — едва слышно сказала Лора.
— Я знаю, что это сложно, но…
Она не могла стерпеть эту банальную пошлость, поэтому резко оборвала фразу сестры.
— Знаешь, что трудно? Что это был он? Он был моим шансом быть с кем−то, кто не интересовался тобой, и иметь кого−то, кого ты не сможешь украсть.
— Я не собиралась…
— В точку. Он мне нравился, и он был в безопасности от тебя, и я была в этом уверена, и я все испортила. Знаешь, как трудно слушать, как ты говоришь о реальных отношениях, а у меня нулевой опыт? Мне так надоело задаваться вопросом, что это такое. Я даже не могу читать книги, не завидуя героям, которые на самом деле… ну ты знаешь. — Она слишком поздно понизила голос. Парень, стоящий позади их, прекрасно все слышал, хотя и делал вид, что оглох.
Лора, подняла взгляд на Руби и тут же почувствовала внутри сожаление и желание извиниться. Но она не хотела ничего, кроме как убежать от всего разговора.
Как благословение свыше, они достигли конца очереди. Она что−то заказала, но забыла, что это было, а потом начала бормотать что−то о стиле старой леди в хипстерстском комплекте, прежде чем Руби предложит дозу сахара или сочувствия.
Глава 7
Руби, знающая о Джереми, была бесполезной для Лоры. Она имела дело с постоянным подмигиванием и подталкиванием, особенно после того, как Стю оказался таким неудачником. Намеки и уклончивые взгляды доводили ее до белого каления, и несколько раз Джереми, отведя ее в сторонку, спросил, все ли в порядке у Руби или она страдает синдромом Туретта24, который не принесет пользы в демонстрационном зале. Конечно, как только он представил их всем и увидел, как Руби взяла под свой контроль ситуацию, какой она была привлекательной, теплой, представительной, и завела близких друзей, он зауважал ее профессионально. После этого похвала текла рекой, но он никогда не перебарщивал с ней. Лора считала это приятным поворотом событий. Несмотря на то, что она официально больше не интересовалась своим прежним боссом, она все еще питала небольшую, раздражающую нотку собственничества к нему, по крайней мере, в том, что касалось Руби. Ее сестра украла у Лоры достаточно бойфрендов за всю её жизнь, чтобы знать, если Джереми захочет Руби, ее сестра будет готова встретиться с ним на полпути. И все хотели Руби. Она была как сила природы.
И это касалось не только мужчин. Женщины тоже жаждали дружбы с Руби. Томасина не стала исключением. Всегда выбор оставался за Руби: быть другом, любовником, или вообще не общаться. Даже Боб замурлыкал, когда впервые встретил Руби. Женатые мужчины были для неё табу, и, видимо, она отнеслась к его обетам более серьезно, чем он. Лора не представляла, как Бобу пришло в голову, что ему хватит сил на роман и с Руби, и с Томасиной.
А что было в нем для Томасины? Деньги казались слишком легким ответом. У нее было больше, чем большинство людей заработали бы за всю жизнь. У Шмиллера не было ни статуса, ни каких-либо знаний за пределами футбольного поля, ни связей с людьми, которых бы она не знала. Лора отказывалась верить, что там были замешаны высокие чувства. Такие люди, как Томасина, даже рядом не ходили с такими людьми, как Боб, если у последних не было денег или связей. На самом деле, Лора прочно приколола к мертвой модели образ женщины, общающейся с такими парнями как Боб только ради выгоды.
Всю долгую прогулку в Тюдор-Сити, к прикованной Йони, ее и Джереми менеджеру по производству, Лора провела, беспокоясь о том, выложит ли Боб хоть один цент с участием в дизайне Иваны или без, если некая супермодель, вдохновлявшая его на это, мертва.
Йони не была женщиной, которая сидит на месте. Она была дико продуктивной, дотошной, четкой, скрупулезной и здравомыслящей. При желании она могла бы управлять своей собственной компанией, но была слишком занятой, чтобы открыть ее.
Поэтому Лора вообразила себе самое худшее, когда поднималась по лестнице, чтобы увидеть ее в довоенном кооперативе «Тюдор Сити», хотя бы потому что, когда находишься рядом с человеком, способным передвигаться со скоростью сто шестьдесят километров в час, собственные проблемы отходят на второй, а то и третий план. Йони, не стала бы сидеть на месте, даже если бы врач приказал ей, или привязал ее. Вот почему она стала фрилансером для Лауры во время отпуска по беременности и родам. Никто не мог удержать хорошую женщину и ее ребенка.
Крепкая женщина с кожей цвета вареников, не глядя, провела Лору в заднюю комнату. Квартира состояла из углов и коридоров, где стояли небольшие столики с маленькими безделушками, прекрасно сочетающимися с различными мелочами, разбросанными вокруг них.
Йони лежала на кровати с поднятыми ногами. Ее семимесячный живот был едва виден. Пальцы стучали по клавиатуре, а пальцы ног шевелились в такт. Из колонок доносилась расслабляющая музыка, а на экране телевизора крутилась абстрактная картинка, меняющая форму, не предназначенная для пристального просмотра. Повсюду лежали книги, перевернутые вверх корешками, на манер закладок. Тем не менее, существовал определенный эстетический порядок, из-за которого даже беспорядок казался каким−то правильным.
— Что ты мне принесла? — спросила Йони, увидев Лору с картонной папкой.
— Утвержденные образцы. — Лора переложила несколько книг, похожих на кирпичи, со стула. Тома были озаглавлены «Взятие врага и техники проникновения для внедрения в будущем». Не удивительно. Папа Йони служил в Моссаде, и не было доказательств, что она не пошла по его стопам. Лора плюхнулась в кресло и вытянулась так, что ноги выпрямились, а пятки коснулись паркета.
— Надеюсь, у тебя есть прогнозы. — Когда Йони увидела лицо Лоры, она швырнула папку на покрывало. — Вам нужна поставка, или нет? Скажи мне сейчас.
— Йони, ты знаешь календарь лучше, чем я, и ты знаешь…
— Мы опаздываем.
— Как мы можем уже опаздывать? Мы разработали линию на год раньше срока поставки.
Йони на секунду прикрыла глаза, явно пытаясь сохранять спокойствие.
— Как долго ты работала на Джереми? Ты считаешь, что он календари для развлечения составлял? Покупатели ожидают увидеть продукт, когда они захотят, не раньше или позже, а календарь поставок был придуман Богом, так что это ваш личный ад.
— Нет, — сказала Лора. — Мой личный ад — это Ивана Шмиллер, обладающая решающей властью над линией, мертвая модель в моей ванной во время показа, попадание в неприятности из-за замены ее на съемке на следующий день, и партнер тире сестра временно не дееспособна, потому что она дружила с мертвой моделью, у которой, между прочим, есть очень горячий брат, кому я не доверяю вообще, и он появляется на съемке. Ох, и полицейские, которые полностью опечатали спальню моей сестры сегодня ночью.
Йони подняла глаза от папки.
— Почему?
Лора пожала плечами.
— Они не сказали.
— Даже если бы и сказали, то солгали. Послушай меня. Ты лучше меня знаешь. Они пришли, потому что думают, что твоя сестра — убийца.
— Ни в коем случае!
— Вэнт умерла? От огнестрела? Её задушила другая стерва? Нет. Её отравили. Вопрос: почему?
Лора пожала плечами.
— Убирайся, — сказал Йони. — Ты своими разговорами раздражаешь ребенка. Она хочет выйти и дать тебе пощечину.