Гошатхану показалось, что бригадир только прикидывается глухим, и он сердито сказал:
- Чего "залырчал", не скотину пасешь...
- Нечего попусту с бабой препираться, - грубо сказал Гусейн. - Вода ей помешала, подумаешь!
- Вот и подумай. В низинах земля заболачивается, на косогорах засолонится. - Гошатхан нервно дернул плечами. - Учили вас чему-нибудь? Грунтовые воды, в Мугани содержат соли и стоят высоко. Значит, чрезмерный полив вызовет подъем грунтовых вод и засолонение почвы. Ясно?
- А дальше что?
- А дальше то, что ищи поливальщика, - распорядилась Майя.
- Это не мой участок. - Гусейн зажевал губами.
- Колхоз-то твой? - не сдержался Гошатхан.
- У меня и без вас горя хватает. Мой участок еще не вспахан, - сказал, позевывая, Гусейн и пошел вдоль арыка.
- Аи, дядюшка, и не стыдно тебе! - звонко прокричала из машины Гарагез. - Ведь эти земли весной к твоей бригаде отошли.
Обернувшись, Немой Гусейн зашипел:
- Молчи, дочь вора!... Отец всю колхозную ферму разорил.
Девочка задохнулась от обиды, всхлипнула и исступленно закричала:
- Врешь, врешь, мой отец честный! И руки и ноги в мозолях. Мы едим свой хлеб!
Гошатхан понял, что продолжать разговор бесполезно, и предложил Майе ехать дальще.
- Товарищ завобразованием, с председателем поговорите, вон он сам! крикнул Гусейн и засмеялся.
Его наглая выходка не возмутила, а только заставила задуматься Гошатхана. "Немой-то немой, а вон как раскричался! Видимо, знает, что у меня с Рустамом были стычки, и сейчас надеется, что председатель поддержит его. Пожалуй, сознательно вызвал меня на скандал..."
А Рустам уже подошел к ним и подозрительно смотрел на невестку, Гошатхана, плачущую в кабине девочку. Что тут творится?
- Полюбуйтесь, товарищ председатель, как завобразованием вмешивается в колхозные дела, отменяет ваши приказания, - жалобно сказал Гусейн. - Кто же здесь хозяин? Кто?
- Что за митинг? - сурово спросил Рустам. - А ты почему не на ферме?
- Удобрение возим, тут не до фермы!
- Об удобрениях особо поговорим, - с глухой угрозой проговорил Рустам. - Отвечай, что тут случилось?
- Мешают работать, товарищ председатель... Спросите этого начальника, зачем сует свой нос в наши арыки...
Грубость бригадира понравилась Рустаму: старается человек, борется с недругами председателя как может.
В это время из подъехавшей машины вылезли гости, поздоровались с Майей и Гошатханом:
Рустаму не хотелось ругаться с Гошатханом при свидетелях, и особенно при Шарафоглу, но и отступать перед этим демагогом тоже было невозможно.
- Ездить на машине и приказывать каждый может, - не унимался. Немой.
"Ай, Гусейн! - подумал, смягчаясь, Рустам. - Когда молчит - золото, а заговорит-алмаз!... Бей словами, как палкой, по голове этого завобразованием. А за то, что до сих пор не вывез на поле удобрения, все равно я тебе баню устрою".
- Что за митинг? - повторил он строже.
Майе показалось, что Гошатхан растерялся и не знает, как вести себя. А ведь затеяла разговор с Немым Гусейном она сама.
- Дядюшка, разве это полив? Преступление! - дрожащим голосом сказала она Гусейну.
Кара Керемоглу, мгновенно догадавшись, что здесь произошло, ступил ногой в воду, и трясина тотчас же засосала хромовый сапог.
- Упокой, господи, отца твоего, - с притворным страхом воскликнул он, - на лодке, что ли, собираешься плавать?
Все расхохотались. Гусейн беспечно сказал:
- Эта полоска под склоном, разве не видите? Вот вода вниз и сбежала. Застоялась на маленьком пятачке, а весь-то участок в полном порядке.
Рустаму не понравилось желание бригадира оправдать неправильный полив.
- Не устраивай базара, - прервал он Немого и из под полы пиджака показал ему кулак.
Может, Майя и не позволила бы себе при народе так настаивать, но Гусейн, окончательно обнаглев, вызывающе смеялся и говорил, что не понимает, из-за чего инженер и завобразованием подняли такой крик.
- Нет, ты все понимаешь, дурачком не прикидывайся! - сказала она. - На этом участке даже семена не вернем, а об урожае и мечтать не стоит... Да вы поглядите на арык! - обратилась она к гостям. - Это же могила, куда надо закапывать таких лжецов, как Немой Гусейн!
- Арык как арык! - хладнокровно ответил тот.
Рустам с кроткой улыбкой попросил невестку не забываться. Подойдя к арыку, он увидел осыпающиеся стенки и заросшее зеленоватой тиною неровное дно - арык этой весною не ремонтировали.
Надо было и сказать об этом прямо, но, пока он стоял в задумчивости, Шарафоглу крикнул:
- Товарищ бригадир, за арыки ты отвечаешь! Через неделю-две у вас вообще воды не будет!
- Отремонтируем, отремонтируем, - сразу переменил тон Гусейн. Сегодня-завтра покончим с удобрениями, возьмемся за арыки...
Теперь он говорил внятно, рассудительно, Рустам торжествующе посмотрел на гостей: колхоз, он и есть колхоз, всего не предусмотреть, будь ты семи пядей во лбу, Слава богу, что бригадиры самостоятельно маневрируют в зависимости от обстановки.
Но Шарафоглу недоверчиво усмехнулся.
- Ни одного трактора не получишь, если через два дня не вывезешь удобрения! - пригрозил он Гусейну и, как бы мимоходом, бросил хозяину: Смотри, друг, если дело так и дальше пойдет, проиграешь в соревновании.
Кара Керемоглу и Зейнаб промолчали, а Рустам отшутился:
- Не бей себя в грудь, рано. Впереди сев, культивация, уборка. Не свезли тридцать арб навоза, заболотили полгектара, - подумаешь!... Станем счеты сводить, когда урожай будет в амбарах!