Карнавал сомнений - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 10

Глава 10

События мелькают, как в калейдоскопе. Минут двадцать мы все ‎стоим у ворот, встречая прибывающих гостей. Потом там остаются только Скотт ‎с Ирэн и мамой, а все остальные проходят внутрь к накрытым столам и ‎общаются с приглашёнными уже там.

Ко мне ‎постоянно кто-то подходит, о чём-то расспрашивает или наоборот рассказывает, с кем-‎то знакомит или просит представить. То и дело встречаюсь издали взглядом‎ с Майком, но не выдерживаю и отвожу глаза. Лишь отмечаю, что ‎он и Мишель не ходят вместе парой, успеваю этому обрадоваться и тут же ‎ругаю себя за такие мысли. Потом появляется Логан и сообщает, что невеста в ‎пути. К этому моменту нервничают уже, кажется, все. ‎

Скотт занимает место у алтаря в ожидании Эми. Гости с шумом постепенно ‎рассаживаются по местам и затихают. Логан с Лиамом и Майком уходят на ‎противоположную сторону дожидаться начала церемонии, а мы вдвоём с Мишель ‎оказываемся в отведённой для подружек невесты каменной закрытой беседке, ‎расположенной недалеко от входа в парк, где обычно прячутся от дождя ‎влюблённые парочки. Мы с Майком бывали здесь не раз. Наверняка и Стив приводил ‎сюда Мишель.

Мы ‎с ней теперь абсолютно чужие, нам не о чём говорить. Кажется, любая тема чревата перерасти если ‎не в ссору, то в новые взаимные упрёки или обиды.‎

‎— Наверное, я должна многое тебе объяснить, — нарушает молчание она.‎

‎— Переживу без твоих объяснений.

Мы сидим на белых пластиковых стульях, закинув ногу на ногу и скрестив ‎руки на груди. Словно защищаемся друг от друга. Попросить прощение, чтобы завершить нашу последнюю ссору, оказалось ‎гораздо легче, чем сохранить ‎столь хрупкое, как первый лёд, перемирие. Только сейчас по-настоящему осознаю, насколько ‎непреодолима образовавшаяся между нами за все эти годы пропасть. Теперь неважно, ‎когда и с чего началось отчуждение. Лишь то, к чему мы обе пришли, имеет значение.

Пауза затягивается.

Мишель хмурится, покусывая верхнюю губу. Вздыхает. Отчаянно, обречённо.

— Знаешь, в чём наша проблема, Стэйс?

— Только одна? А ты стала оптимисткой.

— Мы никогда не говорили с тобой начистоту. С той самой аварии. Ты ведь помнишь вечеринку на моё семнадцатилетие?

Помню ли я?! Она что?.. Издевается? На ‎языке крутится десяток язвительных ответов, но я ограничиваюсь простым ‎кивком.

— Знаешь, почему я хотела вас поссорить?

— Удиви меня.

— Я тогда очень тебе завидовала, Стэйс.‎

Сдержать рвущееся наружу раздражение всё сложнее.

— Тоже мне новость! Тебе всегда нравился Майк и…

— Нет! Не в этом дело.

— Да ну? И в чём же, Мишель?

— Майк мне не нравился. Ну… В том смысле, чтобы что-нибудь с ним замутить. Мне всегда нравился Стив, ты же знаешь.

‎— Ага. Поэтому ты полезла с пьяными танцами и поцелуями к Майку. А теперь ты у нас почтенная миссис Бэ…

‎— На бумаге, Стэйс! Только на бумаге! — перебивает Мишель. — Но я сейчас не об этом. Можешь просто выслушать, не перебивая?

Мне не нужны её объяснения. Ни тогда, ни сейчас. Что это в итоге меняет? Ровным счётом ничего. Но я молчу, позволяя бывшей подруге выговориться.

‎— В то время я ‎не влюблялась. Ты ведь помнишь? Я жила, как мотылёк, — она усмехается, взмахивает ‎руками словно крыльями, — порхала с цветка на цветок в поисках вкусной пыльцы и ‎удовольствий. И пока вы с Майком не начали встречаться, я даже не задумывалась о ‎любви и отношениях. Было весело, меня всё устраивало. Пока ты не изменилась.

‎— Опять я виновата? Как мило.

‎— Ты стала другой, Стэйс. Как будто светилась изнутри. Майк тоже. Знаешь, вы были такие ‎знакомые, родные и ‎одновременно — совсем другие. Связанные в одно целое, где мне не осталось места. Я почувствовала себя ненужной, одинокой. И я испугалась. Не ‎понимала, куда лезу и насколько всё бесполезно. Просто пыталась вернуть нас с тобой, нашу близость. Чтобы всё снова было как раньше.

‎— Офигеть! Поэтому ты повисла на Майке? Чтобы меня с ним поссорить?

‎— Да. Я хотела, чтобы ты увидела и… Ты ведь всегда была собственницей и параноиком, даже в детстве, ‎— Мишель виновато улыбается. — Но я и представить не могла, чем всё кончится. Клянусь! Если бы я знала. Но я просто хотела, чтобы ты бросила Майка и вернулась ко мне. Глупо, знаю, — она тяжело вздыхает и опускает взгляд.

‎Глупо не то слово. Но ничего не меняет. И мне даже не жаль, что все эти годы я отказывалась об этом говорить. Предпочла оставить в прошлом, как советовал Логан и как просил Стив.‎ Толку теперь от этих признаний?

‎— Джеки и Роберт разбились, твоя мать как с цепи сорвалась, Майк сходил с ума, Логан заболел. ‎А ты избегала меня, — продолжает свою исповедь Мишель. — Это было тяжелее всего. Думаешь, я не понимала, что всё случилось по моей вине? Что Логан меня ненавидит, ведь это я убила его родителей. И чуть не убила тебя.‎

‎— Неправда. Он никогда такого не говорил. Он вообще никого никогда не обвинял.

— Не обвинял, но в душе. Он наверняка ‎думал не раз, что всё могло сложиться иначе, если бы не я.

‎— Думал конечно. Мы все об этом думали. Но случилось, как случилось.

Если бы я осталась и выслушала Майка. Или хотя бы не выпрыгивала из машины. Если бы Майк остановился в другом месте или вообще никуда меня не повёз. Если бы не шёл дождь, если бы мы перенесли вечеринку, как собирались.

— Случилось из-за меня, Стэйс, — она смотрит мне прямо в глаза и кажется такой искренней. — Я притворялась, что мне плевать. Но на самом деле… Не знаю, что было бы со мной дальше, если бы ‎не твой брат. Может, не так, как у вас с Майком, но у нас с ним тоже всё было по-настоящему.

— Стив очень любил тебя, — признаю я. — Знаешь, своей любовью он ‎исцелил даже меня. Научил, как простить тебя и забыть тот вечер.‎

‎— Но ты не простила, — горько усмехается Мишель.‎

Пожимаю плечами. Это тоже теперь не имеет значения.

— Простила. Настолько, что хватало никогда об этом не ‎думать и не вспоминать, пока полгода назад не узнала, что ты собираешься замуж за Майка.‎ А теперь ещё это видео.

— Могу представить. Я видела… ну, эту запись… на телефоне, — бывшая подруга ‎мрачнеет. — Ты никогда мне не поверишь, но я всё равно скажу — это не я.‎

— Не ты? И кто же тогда? Твой двойник?

Мишель виновато опускает глаза.

‎— На видео я. Но не я прислала его тебе. И записала тоже не я.‎

— Значит Майк? — Мне трудно сдерживать сарказм: — Или вы заказали съёмку заранее?‎ Сделали несколько дублей.

‎— Да нет же! Кстати, я рассказала ему о нашей ссоре. И про запись тоже, — мямлит она. — Но мы оба не ‎представляем, кто мог. И зачем.

‎‎— Вы оба значит. Прекрасно.

Не могу не заводиться. Не получается. Чувствую, как в животе всё ‎переворачивается, а глаза снова застилает ревность. Где черти носят сестёр?! От дома до Сада ‎десять минут езды.

Вскакиваю, нервно жестикулирую.

— Слушай, давай лучше сменим тему. Поговорим о… не знаю… О гладиолусах твоей мамы. Она всё ещё их выращивает? Расскажи мне об этом. Я хочу слушать про гладиолусы Клэр!

— Стэйс, я понимаю, ты злишься. Но мы должны разобраться! Должны выговориться, — Мишель поднимается следом за мной. — Только ‎так сможем попытаться наладить…

‎— Да ничего мы не наладим! Ничего не исправим, понимаешь?! Давай просто обо всём забудем, ладно?

‎— Почему, Стэйс?

‎— Потому! Потому что я не имею права ‎вмешиваться в ваши отношения! Не имею права никого винить! Я не хочу быть судьёй! ‎Не хочу думать о вашем ребёнке, не хочу вообще думать про вас, пойми ты.

‎— Ребёнок не Майка! — опять перебивает Мишель, ‎останавливая мои крики. И, видимо, предвидя ‎следующий вопрос, поясняет скороговоркой: — Он не ‎знает об этом. Я не хочу, чтобы знал.

‎— Что?..‎

‎— Я только хотела, ‎чтобы у моего сына был хороший отец. Поэтому переспала с ним, поэтому вынудила его жениться. Но это всё не важно уже. Я люблю другого, мы разводимся. А Майк любит тебя. Всегда любил. Вы ещё можете помириться. Начать с начала.

Я открываю и закрываю рот, не в силах выдавить ни звука. Никак не получается выразить словами то, что ‎чувствую.

Снаружи доносятся голоса. Мы с Мишель оборачиваемся.

В беседку заглядывает ещё один наш клон на сегодняшний вечер.

‎— Папа с Эми ждут у машины, — тараторит младшая сестра.‎‎ ‎— Ридж предупредит Бре… Логана. Мы с ним выходим первыми. Потом ты, — ‎она смотрит на Мишель: — С Майком. Следом ты, — Дэниз переводит взгляд на меня, — и ‎Лиам.

Дэниз исчезает так же внезапно, как появилась.

— Мы не договорили, Стэйс. Возвращайся сюда после церемонии, — Мишель хватает меня за руку. Умоляюще смотрит в глаза. — Пожалуйста! Всё так запуталось, но мы ещё можем исправить. ‎Нам просто нужно поговорить. Во всём разобраться раз и навсегда.‎ Ради Стива.

***

‎Всю церемонию я не могу сосредоточиться. Как в бреду иду за руку с ‎Лиамом вдоль прохода до алтаря. С какой-то отрешённой рассеянностью наблюдаю ‎за Эми, приближавшейся к нам под руку с отцом. Сестра заметно волнуется, но и ‎это тоже я отмечаю на автомате.

Пока жених с невестой произносят ‎клятвы, я почти не слушаю, растерянно пробегаюсь по лицам сидящих гостей. ‎Мысленно перебираю общих знакомых, в кого могла бы влюбиться Мишель. Насколько могу ей верить.

‎Убеждаю себя, что не стоит возвращаться в беседку. ‎Признаю раз за разом, что не смогу не вернуться. Начинаю ругать бывшую ‎подругу и тут же корю себя, что на самом деле радуюсь фальшивому браку Майка, ‎где даже ребёнок — не его. И не сразу понимаю, что священник только что объявил Эми ‎и Скотта мужем и женой.‎

—‎ Где-то минут через двадцать, — шепчет мне Мишель. — Приходи сразу после того, как ‎поздравят молодых и начнётся фуршет.‎

Киваю в ответ. Я всё ещё не уверена, что хочу знать подробности. Но и ‎не знать, когда услышала такой синопсис, тоже не хочу.

Сначала время тянется бесконечно. Потом, за поздравлениями и ‎разговорами, я отвлекаюсь и теряю счёт минутам. А когда вспоминаю, понимаю, ‎что прошло уже больше получаса. ‎

Оглядываюсь — подруги нигде не видно. Наверное, она терпеливо ждёт меня в ‎беседке. И направляюсь туда.‎

***

Где-то за гранью сознания мгновения превращаются в секунды, ‎становятся минутами, летят дальше, а я продолжаю стоять, не в силах даже переступить через порожек. Глаза на автомате ‎впечатывают в память каждую мелочь: безвольно обмякшие вдоль ‎туловища руки с длинными матово-розовыми ноготками; задранный подол платья; не‎глубокая ссадина на голени; сломанный каблук на одной из позолоченных ‎босоножек; посеревшее неподвижное лицо; перекошенный от ‎страха или боли рот. На груди с левой стороны торчит воткнутый ‎по самую рукоятку охотничий нож.

И кровь. Много крови. Тоненькой струйкой она стекает по губам и ‎щеке Мишель, сочится из грубых, рваных порезов на обнажённой спине, алым ‎ореолом растекается вокруг головы и дальше вниз к пояснице.

Мне нельзя ни к чему ‎прикасаться. Да и вряд ли я могу ‎спасти подругу, даже если она каким-то чудом ещё жива. С этой минуты Беседка влюблённых — место ‎преступления. И единственное, что я должна теперь сделать — как можно быстрее ‎вызвать скорую и полицию. Потом найти отца с мамой. И ещё родителей ‎Мишель. Рассказать, что здесь произошло, в секунды разбить их мир ‎вдребезги. ‎Снова. Как уже было семь лет назад.

…Звякает больничный лифт. Металлические дверцы, подрагивая, ‎разъезжаются в стороны. В ярко освещённом холле приёмного покоя пахнет лекарствами ‎и ещё, едва ощутимо, сыростью.

Я, продолжая сжимать в руке сотовый, неуверенно делаю шаг ‎вперёд и останавливаюсь.‎ Моргаю, задерживая ‎дыхание, и тут же судорожно выдыхаю — как мне кажется: шумно, со свистом. Успеваю подумать, что всё ещё не верю. Стив не мог. ‎Только не он. В полиции наверняка напутали или…

За полукруглой регистрационной стойкой звонкой трелью взрывается телефон, и служащая, миловидная пожилая блондинка, что-то тихо говорит в трубку. ‎Хмурится, встречаясь со мной глазами.‎

‎— Мисс Трупер? ‎

Прячу сотовый ‎в карман плаща, киваю.

Сзади доносятся громкие голоса. Из соседнего лифта, наверное, служебного, ‎в спешке выскакивают два санитара, помогают третьему ‎вытолкнуть в коридор каталку. На ней, неуклюже свесив перепачканную в крови руку, ‎лежит мой брат.‎

В отчаянии бросаюсь к нему.

‎— Стив!

— Мисс! Мисс! Вам туда нельзя! — слышу вслед, но даже не собираюсь останавливаться.‎

Распихиваю санитаров, подскочив к каталке.

— Стив… — прижимаю пальцы брата к своей груди. — ‎‎ Стив.‎

‎Землистые веки дрожат, всегда смеющиеся голубые глаза больше не улыбаются. Пересохшие окровавленные губы едва слышно шепчут:

— Стэйси.

Кто-то хватает меня за предплечье, намереваясь увести, но я ‎только сильнее цепляюсь за ладонь брата.

— Кто это… с тобой сделал?.. — всхлипываю, замечая, как его лицо, похожее на восковую маску, искривляется от боли. Машинально наклоняюсь к нему, ‎телом закрывая от стоящих рядом людей.

‎— Майк… Осторожно… — успеваю прочитать по губам, когда на помощь ‎санитарам приходит охранник.‎

‎— Мисс, вашему брату необходима срочная операция, — он ‎тянет меня в сторону, вынуждая отпустить руку Стива. — ‎‎ Пройдёмте, пожалуйста, со мной. Ваша мать скоро будет…

В ушах опять звучит монотонный голос врача. Как семь лет назад, он снова и снова повторяет ‎страшные слова, смысл которых доходит до меня не сразу: Стив не выжил. Нападавший не оставил ему ни единого шанса на спасение. Уже чудо, что ‎его довезли до больницы — слишком большая потеря крови, задеты ‎жизненно важные органы. Мой брат умер прямо на операционном столе.

А теперь Мишель.

Судорожно выдыхаю, ощущая, как ставший ‎ледяным воздух дерёт мне горло, как проникает внутрь, впиваясь миллионом ‎осколков. Потом оцепенение исчезает, ‎выпускает меня из плена, выбрасывая яростной волной в безжалостную действительность. Медленно отступаю назад, собираясь выбежать из беседки, но в ‎последнюю секунду замечаю, как дрогнули веки Мишель. В уши вонзается её обжигающий шёпот: ‎

— Ты… пришла… хорошо… опоздала…

Бросаюсь к ней, падаю рядом на ‎колени, нахожу пальцами её холодную руку, прижимаю ‎к своей груди. ‎

— Держись! Пожалуйста, только держись! Ты не можешь умереть, слышишь?!

Господи, ну почему она? Почему?! Да, я злилась, может, даже ненавидела Мишель, но никогда не желала ей ‎смерти.

Взгляд выхватывает резную рукоятку ‎ножа, и слова застревают в груди невысказанной болью, смешанной с ужасом. В голове тревожным эхом всплывает весёлый голос жениха, полтора часа назад ‎насмехавшийся над тем, что в платьях подружек невесты, с одинаковыми ‎причёсками мы с Мишель похожи на близняшек. Что, если нас ‎перепутали? Что, если запланированной жертвой на свадьбе сестры должна была ‎стать именно я, а подруга по нелепой случайности оказалась на моём месте?.. ‎Что, если кто-то очень сильно не рад моему возвращению? Что, если?..‎ Если бы я ‎пришла раньше, возможно, Мишель бы не пострадала. И сейчас на каменном полу в луже крови лежала бы ‎я сама.‎

— Прости меня. Ты… Я не хотела. Клянусь, не хотела!

Но подруга, кажется, не слышит. Растерянно смотрит ‎сквозь меня куда-то наверх. Сипло, со свистом хрипит: ‎

— Майк… Осторожно… — Зрачки Мишель сливаются с ‎радужкой и превращаются в чёрные бездонные дыры. Посиневшие губы дрожат, ‎искривляясь в слабой улыбке. — Стив… Наконец-то. — Мутный взгляд гаснет, тёмные глаза стекленеют, превращая лицо в безжизненную маску.

— Нет, господи, нет… нет! — трясущимися руками пытаюсь нащупать пульс. Напрасно — сердце Мишель больше не бьётся.

Она мертва. Убита. Но я отказываюсь это принять, отказываюсь верить. Жду, что она снова заговорит, только ничего не происходит.