Карнавал сомнений - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 15

Глава 15

Господи, как всё так ‎запуталось?! Словно клубок потрёпанных, полинявших старых ниток. ‎‎Я скрыла правду, заставила Риджа обманывать родных, лететь в ‎Риверстоун, а потом предала, исчезнув и ничего толком не объяснив, только всё ‎равно не чувствую своей вины. Настолько, чтобы посыпать голову пеплом и ‎умолять о прощении. Мне ведь тоже досталось, и нужно было время прийти в ‎себя, переварить, поговорить по душам с Майком. Я не планировала заниматься с ним любовью! Так вышло, но сожалеть и извиняться не собираюсь. Мои с Майком отношения не ‎касаются Риджа. Всё просто: раньше он о них не знал, теперь узнает. Всего-то ‎необходимо нормально, спокойно, без обвинений и оправданий всё обсудить. Мне — ‎объяснить. Риджу — услышать.

‎‎— Стэйс в надёжных руках, — неожиданно вмешивается Майк. — В остальном — ты сильно ‎заблуждаешься. Никаких гостиниц! Друзья друзей — ‎наши друзья тоже. В доме полно свободных комнат, правда, ‎Логан?‎

‎‎— Ага, — подхватывает тот, пихая поднос со стаканчиками обратно моей сестре. — Ридж, твой чемодан всё ещё в машине? ‎

‎‎— Да.‎

‎‎— Отлично, — Логан с широкой улыбкой выходит вперёд, деловито потирает ладони. — Значит так, ребятушки, план такой. Ты с ‎Майком, — он бросает взгляд на Дэниз, — отправляетесь на кухню и готовите нам ужин. Не ‎одни же сэндвичи жевать. Я иду в машину за твоим, — Логан поворачивается к ‎Риджу, — чемоданом. Потом присоединяюсь к компании на кухне. Тем временем ‎зараза пытается убедить тебя во-о-он в то-о-ом, — он жестом указывает на дверь ‎позади себя, в противоположном конце гостиной, — кабинете, почему она не злобная стерва, ‎какой кажется, а на самом деле — белая и пушистая. Потом мы наконец-то спокойно ‎ужинаем и решаем, как жить дальше в этом дерьмовом мире. Всем ясно? ‎

‎Никто не возражает. Ридж если и собирается, то не успевает. Все, как по команде, торопливо расходятся: Майк, захватив с ‎пола сумку, уводит Дэниз на кухню, а Логан небрежно набрасывает на себя розовый ‎дождевик сестры — только капюшон на голову, даже не пытаясь влезть в рукава, — и ‎исчезает за порогом.‎

‎Я же марширую в кабинет, отчаянно надеясь, что Ридж ‎благоразумно последует моему примеру. Хотя бы потому, что он прекрасно знает — ‎ближайшая гостиница находится в десятке километров отсюда, а своей машины у ‎него всё равно нет. Пешком по тёмному лесу в ливень — нелёгкое испытание даже ‎для прожжённых местных путешественников. Ридж же всегда предпочитал ‎организованный туризм: на автомобиле или самолёте с заранее забронированным ‎номером и завтраком в приличном мотеле, как минимум. ‎

‎Впрочем, если вдруг решится артачиться и показывать характер, отговаривать ‎не стану. Может быть, одолжу фонарик. Дождевик у него уже есть. И скатертью ‎дорога. Далеко не уйдёт. Промокнет, замёрзнет, проголодается и вернётся. Глядишь, ‎станет сговорчивее. ‎

‎Первоначальный положительный настрой на спокойный разговор ‎улетучивается со скоростью света. Я не нервничаю, лишь тупо злюсь, пусть и понимаю — ‎напрасно. Будь я сейчас на месте Риджа, вполне возможно вела бы себя так же. Или ‎ещё хуже. Только осознание проблемы не ведет к её решению, а наоборот — уводит ‎непонятно куда в дебри эмоций. И я продолжаю заводиться. Поэтому, когда за ‎другом захлопывается дверь, я сразу же набрасываюсь на него с ‎обвинениями: ‎

‎‎— Какого чёрта ты собрал вещи и ушёл из дома моих родителей?! Я разве ‎просила везти мне чемодан? Трудно было набраться терпения и просто подождать, ‎когда я вернусь? Надо обязательно устраивать драму? Мало всего, что уже ‎случилось, да?! ‎

‎Ридж, кажется, на мгновение теряет дар речи, но тут же язвительно бросает в ответ: ‎

‎— Сколько ждать, Стэйс? До утра?! Сутки?! Неделю, общаясь через твоего экса смсками?! ‎

‎‎— Несколько часов. И Логан — не мой экс.

Ридж не слушает.

‎‎— Ты хоть понимаешь, каким идиотом я выгляжу в глазах твоей семьи и ‎друзей?! — возмущается он, впервые со дня знакомства повышая на меня голос. — Два ‎дня как придурок разыгрываю из себя жениха! Придумываю на ходу небылицы для ‎твоих кузин! Окружаю вниманием тётушек! Подыхаю от похмелья, потому что имел ‎несчастье согласиться на мальчишник, где твой ненаглядный дружок споил меня, а ‎потом развёл как последнего лоха! С раннего утра как клоун на арене сыплю ‎остротами и шутками, чтобы понравиться твоему отцу, чтобы что в итоге? Чтобы ‎пришёл шериф и с порога обвинил меня во вранье! Мол, я являюсь не тем, за кого ‎себя выдаю! Представляешь, как на меня смотрели твои ‎родители?! Нет, ты не представляешь. Ты же предпочла не возвращаться домой, а ‎скоротать вечерок со старыми приятелями! ‎

‎— У меня, по-твоему, пикник был, да?! Я прям всё это время наслаждалась в ‎участке, да?! Ты понятия не имеешь, что мне пришлось пережить за эти три дня. ‎Родители на него смотрели!.. Ой-ой-ой! Да на меня весь ‎город глазел как на прокажённую, когда в наручниках и в крови Мишель вели к ‎машине через парк! ‎

‎‎— Это другое!..‎

‎‎— Правильно! Другое! Догадайся с трёх раз, кому из нас было хуже.

‎‎— Мне! ‎

‎‎— Ты в своём уме, ‎Спенсер?! ‎

‎‎— Ты никого не убивала. Твой арест — простая формальность. Недоразумение, ‎которое быстро разрешилось. А я — виновен. И даже не мог сказать ничего в своё ‎оправдание! ‎

‎‎— Ты… Ты вообще… Ты!.. — захлебываюсь от возмущения я. — Я не заставляла ‎тебя притворяться! Нравиться моей семье тоже не просила! Подарки и шутки — твоя идея! Как и переться на мальчишник! Я же ‎отказалась, ещё и от Логана огребла напутствия, как отпускать поводок! Но ты же ‎крутой парень! «За меня не беспокойся, Стэйс. Я справлюсь. ‎Правда, справлюсь, Стэйс. Я — большой мальчик, Стэйс. Я способен ‎‎пережить ещё одну холостяцкую вечеринку». Пережил?! Видел бы себя, каким ‎явился. Да ещё с Майком в обнимку! Из ‎всех мужчин этого чёртового города ты притащил ко мне в дом Майка Бэка и даже не ‎понял, что натворил! ‎

‎‎— Какой плохой я! Тебе-то нужен был всего лишь «надёжный тыл»! Лучше ‎безмолвный и на батарейках, который можно спрятать в ящик с нижним бельём ‎подальше от чужи…

‎‎— Мне нужен был ‎Майк! Всегда Майк, понимаешь?! Только Майк! — Мой голос срывается на крик. — За него я собиралась замуж, от него ‎сбежала в Торонто, Ридж! Потому что считала… Потому что дура безмозглая! Это его ‎кольцо болтается на цепочке на моей груди, понимаешь?! Как ты думаешь, ‎почему?! Потому что в моей жизни всё всегда было связано с Майком! Я пыталась ‎его если не забыть, то хотя бы возненавидеть! А ты привёл его ко мне в дом ночью! И ‎пока ты напивался в баре, разыгрывая из себя своего в доску парня для всех, я имела ‎удовольствие выслушивать откровения матери Майка про их с Мишель свадьбу и ‎приглашение, которая она мне послала, чтобы побольнее задеть. Потом лицезреть ‎сексуальные эксперименты подруги, выскочившей обманом за Майка замуж, потому ‎что у Логана слишком длинный язык, а ещё оправдываться перед Майком, получать ‎пощёчины от сестры и бывшей невесты брата! Убитого брата! Чтобы через день ‎видеть, как она умирает на моих руках, а потом выслушивать ‎нелепые обвинения очумевшего от ревности и горя шерифа! Знаешь, почему я ‎рассказала ему про наш фарс? Боялась, что они обвинят и тебя, если узнают ‎первыми! Решат, что тебе есть, что скрывать, что ты — причастен к убийству. Не хотела ‎подставлять, не хотела, чтобы ты врал ради меня полиции, понимаешь?! Думаешь, я ‎всё это планировала?! Так вот у меня для тебя сногсшибательные новости — нет! — Перевожу дыхание и молчу, наблюдая за перекошенным от изумления лицом ‎Риджа, которому явно требуется время переварить услышанное. Гораздо тише и спокойнее продолжаю: — Никто лучше тебя не знает, как я не хотела сюда ‎ехать, как боялась. Ты советовал пережить и поставить точку. Я пыталась. ‎Честно, Ридж. Пыталась. Но столько всего свалилось… и сразу. Ты — мой друг. Один ‎из лучших. Я никогда не хотела тебе навредить. Правда, не хотела. Прости, что втянула во всю эту хрень.‎

‎Он молчит. И кажется, ещё чуть-чуть и воздух зазвенит от напряжения.

Я смотрю ‎на водяные узоры стекающих по стеклу капель дождя. Повисшая в кабинете тишина сводит меня с ума, но я не собираюсь больше ‎ни в чём убеждать Риджа. И так слишком много наговорила. Если он не ‎хочет иметь со мной ничего общего, что ж… Это его выбор. Я самолично отвезу в гостиницу и оплачу ‎номер. И буду надеяться, что когда-нибудь потом, когда страсти улягутся, Ридж если ‎не поймёт, то хотя бы простит меня.

‎— Помнишь нашу поездку в Квебек на мой день рождения? — оборачиваюсь к нему. Ридж молчит, застыл без движения, видимо, ‎всё ещё переваривая брошенные мной в лицо откровения. ‎Хмуро на меня смотрит. ‎— Я как идиотка нацепила тогда новые сапоги и чуть не умерла.‎

…Я любила и ненавидела осень. Любила за короткое, ‎завораживающее очарование и буйство красок, за конец ненавистного лета, за ‎приближение долгожданной зимы. И ненавидела за всё остальное. За ‎голые уродливые деревья, за жухлую траву, за первый робкий снег, ‎превращающийся в омерзительную грязь едва коснувшись земли. За промозглые ‎серые дни, когда тоска пробиралась в душу, давила на грудь и тянула к горлу ‎костлявые, холодные пальцы. А после смерти брата добавился еще один повод ненавидеть осень.

Постепенно все вокруг ‎смирились и приняли как данность — я больше не праздную свой день рождения. Вообще. А значит, ‎нет необходимости звонить мне с поздравлениями, слать открытки и смски, покупать ‎подарки, устраивать сюрпризы и вечеринки. Только настырный Логан по традиции, ‎начатой им ещё на моё шестнадцатилетие, ‎продолжал упрямо из года в год присылать мне ‎букет бордовых роз. Каждый раз на одну больше.

В этом году Логан ‎превзошёл самого себя. Откуда-то узнав про мой отпуск, позаботился о доставке ‎заранее. И ещё вчера днём посыльный притащил ко мне в офис охапку из ‎тридцати трёх роз, дав повод коллегам лукаво улыбаться и перешёптываться. ‎Слава богу, они понятия не имели о предстоящем уикенде в Квебеке с ещё одним ‎упрямцем, нежелавшим слушать мои объяснения. Ридж твердил как попугай, что ‎отказываясь праздновать день своего рождения, человек гневит Мироздание, ‎потому что тем самым ставит под сомнение важность собственного появления ‎на свет.

И я устала спорить. ‎

А теперь мы вдвоём с Риджем неслись по скоростной магистрали, утопающей в разноцветных ‎красках осени, через всю Онтарио на восток — в Квебек. Стоило пересечь ‎границы провинций, как надписи и знаки сменились ‎французскими названиями. Я ‎хоть и знала этот язык ‎ещё со школы, но почти не использовала: в ‎Альберте, несмотря на ‎высокий процент франкоговорящего населения, ‎‎французская речь была ‎редкостью. В Торонто — ещё реже. Иногда по работе ‎сталкивалась с документами на французском, всё ещё ‎отлично понимала смысл, бегло читала, да и писала почти без ошибок, но почти не говорила на нём, потому что жутко стеснялась акцента. ‎

Как ни странно, так далеко от дома в родной стране за всю свою жизнь я ещё ‎не забиралась. Сумбурную ‎поездку в Юкон по делам матери очень давно, где-то за год до рождения Дэни, ‎можно вообще не считать. Я почти ничего не запомнила, кроме скучного, ‎бесцветного номера отеля, в котором просидела с братом и Эми перед ‎телевизором весь день, а вечером мы улетели обратно. От Рождественских ‎каникул в детстве в Канкуне, куда на две недели отправились всей семьёй вместе с ‎Майком, Логаном, годовалым карапузом Лиамом и их родителями, осталось и то ‎больше воспоминаний, несмотря на то, что мне тогда было лет семь. ‎

Ридж не переставал удивлять. Сначала тем, что вообще организовал эту ‎поездку и предпочёл долгое путешествие на машине паре часов полёта из Торонто ‎в Квебек. Теперь, как выяснилось, он не только прекрасно владел французским, ‎непринуждённо и абсолютно без акцента болтая с официантом первого «Тим ‎Хортонса», встретившегося нам во франкоговорящей провинции, но и родился вовсе ‎не в пригороде Торонто, как я наивно считала, а недалеко от бывшей столицы ‎Новой Франции. Его мать умерла много лет назад, отец перебрался в Леви, купил ‎домик прямо на набережной Св. Лаврентия с видом на реку и Квебек-сити. Вот к ‎нему мы и направлялись сейчас. По крайней мере, именно это только что сообщил официанту радостный Ридж.‎

‎— Почему ты не предупредил, что мы заедем в гости к твоему отцу? — ‎спросила я, забирая стакан с кофе и бумажный пакетик с ‎черничным кексом.‎

‎— Твой французский гораздо лучше, чем я думал, — улыбнулся приятель. Кивнул ‎на свободный столик у окна, прямо у входа. Продолжил, возвращаясь на английский: — ‎Потому что еле уговорил тебя поехать. Представляешь свою реакцию, если бы я сказал, ‎что собираюсь навестить отца вместе с тобой? ‎

Я благоразумно промолчала, понимая, что Ридж прав. Пряча ухмылку, села и с наслаждением ‎вдохнула сводящий с ума аромат свежей сдобы и кофе.

‎— А теперь возражать глупо и бессмысленно‎, — Ридж опустился на стул ‎напротив меня. — Ты в моей власти.

— Не будь так уверен. Я всё ещё могу от тебя сбежать и ‎вернуться в Торонто.‎

‎— Ладно. Тогда придётся тебя связать. Или приковать к себе наручниками. ‎Нет. Лучше сразу запихну тебя в багажник. На всякий случай, — без тени улыбки бросил Ридж, с ‎преувеличенным вниманием изучая купленный сэндвич с ветчиной. — Не хочу, чтобы ‎ты нарушала мои планы. Я ведь всё продумал до мелочей.

— Неужели? Меня ждут ещё сюрпризы?

— Ну, — он встретился ‎со мной хитрым взглядом. — Пообедаем у папы. Он, кстати, очень милый и ‎воспитанный старикан. А ещё готовит потрясающий путин. Настоящий, ‎квебекский. Объедение! — друг красноречиво причмокнул. — Потом на пароме ‎переберёмся на другой берег. И, вуаля, мы в Квебек-сити. Я специально заказал ‎гостиницу прямо в Старом городе, чтобы не тратить время на разъезды. ‎

‎— Очень надеюсь, что не «Шато-Фронтенак».‎

‎— Нет, — рассмеялся Ридж. — Мои доходы несколько скромнее. Но наш отель тоже чудесный. Тебе ‎понравится.‎

‎— Даже не сомневаюсь.

‎— Погуляем по Королевской площади, там же поужинаем, вернёмся в ‎отель, а с утра отправимся на прогулку по городу. Надеюсь, ты взяла удобную ‎обувь, потому что ходить нам придётся долго. Набережная Губернаторов, поля ‎Абраама, Университетский квартал… А послезавтра — водопад ‎Монморанси…

‎— Я даже приблизительно не представляла, что нам придётся столько ‎ходить. Но ты вовсе не преувеличивал. Так что под вечер ‎я почти не чувствовала ног и мечтала только добраться до номера, чтобы запихать себя в ванну. А ты продолжал ‎водить меня по музеям, и я‎ тихо ненавидела все эти улицы, парки и мощённые ‎тротуары.

‎— Почему ты ничего мне не сказала? — Ридж удивлённо вскидывает брови. — Мы могли ‎вернуться в отель. Ты бы переоделась. Или что-нибудь купили бы в городе… удобное.‎

‎— Мне было стыдно, — пожимаю плечами. — Ты так старался, готовился. Я тоже ‎хотела тебя удивить. Соответствовать духу прогулки. Вот и вырядилась. Новое платье, ‎плащ и сапоги.‎

‎— Ты ненормальная, знаешь? — усмехается он.‎

‎— Угу. Ты говорил. Неоднократно. А в эти выходные я с лихвой доказала, ‎насколько ты прав.‎

И снова тягостная пауза. Я мысленно начинаю отсчёт, ‎решая, что если Ридж так ничего и не скажет, на «пять» я просто предложу ‎отвезти его в отель и оставлю всё как есть. Подробности прошлого, объяснения если и будут, то ‎гораздо позже.‎

— Ты тоже прости меня, — раньше, чем счёт доходит до трёх, говорит Ридж. ‎Угрюмо трясет головой. — Получилось глупо и… Не знаю, что на меня нашло. Ты ‎права, надо было дождаться тебя, а не везти сюда твой чемодан. Но я волновался. ‎Когда Дэниз сказала, что едет к вам, решил, что обязан тебя увидеть. А потом явилась ‎полиция, и я… Просто болван, — он разводит руками, встречаясь со мной взглядом. — ‎Прости.‎

‎— Ты прости. Я не должна была срываться и кричать на тебя. Мне, вообще, надо было сразу всё ‎рассказать. Или хотя бы часть. Чтобы ты не фантазировал того… чего не существует.

‎— Почему Логан называет тебя заразой? — вдруг интересуется Ридж.‎

Ладно. Откуда-то начинать всё равно нужно.‎

‎— В пять лет я подцепила ветрянку. Сразу же выяснилось, что никто из моей ‎семьи ей не болел. Брэдли и его родители — тоже. Только Райан, отец Майка. В ‎общем, мама попыталась меня изолировать, но я каким-то образом успела заразить Майка, а Ирэн… это его мама. ‎Она вот-вот должна была родить и тоже не болела ветрянкой. Тогда Райан накупил ‎продуктов и увёз нас с Майком на месяц из города сюда в охотничий домик. Раньше родители Логана жили по соседству с нами, не здесь. Вот мы втроём и торчали тут на карантине. Зимой, ‎в лесу, без телевизора и мультиков. Райан сутками возился с нами, следил, чтобы мы не ‎чесались, пытался развлекать. Водил на прогулки, устраивал игры, учил ‎узнавать следы на снегу, рассказывал всякие истории про животных. Даже научил нас с Майком ‎читать и заставил вызубрить таблицу умножения. И знаешь, благодаря ему та ветрянка — одно из моих лучших детских воспоминаний. ‎О Райане — тоже. Он погиб, когда нам было девять. Ну а ‎Логану понравилось слово «зараза», хотя ему никак не удавалось выговорить всю фразу ‎целиком. Вместо «у Стэйси заразная болезнь» он произносил только «Стэйси — зараза». ‎Чем больше его ругали и запрещали, тем чаще он это делал. Так ‎я превратилась в заразу. Правда, позже, в школе, прозвище забылось. А потом… — ‎встречаюсь взглядом с внимательно слушающим Риджем. ‎‎— Когда нам исполнилось семнадцать, и я убила его родителей. — Замечаю, как ‎меняется в лице друг, и торопливо добавляю: — Не буквально, конечно. Но ‎фактически они погибли из-за меня.‎ Несчастный случай. Логан снова стал называть меня «зараза».

‎Надо же, годами не всплывавшая история за сегодняшний день упоминается ‎уже в который раз. И Риджу я должна рассказать её в деталях, потому что не хочу ничего от него скрывать или оставлять недосказанным. Пусть узнаёт всю правду, как есть, ‎а затем решает, как ему поступить.

‎— Я поругалась с Майком на вечеринке ‎Мишель. Здесь, в этом доме. Тогда он был меньше. Это потом Логан ‎перестроил. В общем, я пошла в туалет, а когда вернулась, увидела, что Майк и ‎Мишель целуются. Позже выяснилось, что это она целовала его специально, чтобы нас ‎поссорить, но в тот момент мне было не до деталей. Я психанула, хотела вернуться ‎домой, но не смогла нигде найти ни Логана, ни брата, чтобы они меня отвезли. В итоге поддалась на уговоры Майка ‎поехать с ним. Как ты понимаешь, в машине мы, конечно же, продолжили ругаться. Он пытался ‎объяснить, что случилось на самом деле, а я сходила с ума от ревности, орала на него ‎и не желала ничего слушать. Всё, что мне тогда хотелось — никогда больше их с Мишель не ‎видеть и не слышать. Забыть навсегда, как они танцуют.

Перед глазами снова всплывают кадры из присланного мне на девичнике видео. Чёрт побери! Кто бы это ни сделал, он определённо рассчитывал, ‎что у меня сорвёт крышу, и не ошибся. Вот только зачем? А главное, имеют ли ‎посыльный и эта запись отношение к убийству Мишель?

— Шёл сильный ‎дождь, — продолжаю рассказывать я. — Майк испугался, что пока мы орём друг на друга, попадём в аварию. ‎Остановил машину на обочине, попытался меня успокоить, но я не желала его слушать. Хотела всё забыть, не чувствовать вообще ничего. Выскочила на шоссе.

‎Закрываю глаза, понимая, что из них вот-вот ‎брызнут предательские слёзы.

‎Жаль, проклятая амнезия не продлилась долго. Я ‎вспомнила всё до мельчайших подробностей буквально на следующий день после ‎того, как пришла в себя в больнице. И собственная память будто в наказание подвергала меня ещё более утончённой пытке, заставляя прокручивать в голове снова и ‎снова всё, что произошло накануне. Секунду за секундой. Медленно. Оглушая пронзительным криком Майка на шоссе и ослепляя яркой вспышкой фар, подкидывая в воздух навстречу падающим каплям дождя и ‎больно роняя на мокрый асфальт.

‎Родители ‎Логана как раз проезжали мимо нас. Его отец попытался избежать столкновения, но машину занесло и выкинуло с моста прямо в пропасть. На камни. Я осталась жива. ‎Они погибли.‎

‎— Я не знал. Прости. Мне не стоило расспрашивать.‎

‎— Нет, это ты прости. — Заставляю себя посмотреть ему в глаза. — Раз уж потащила тебя сюда и вынудила притворяться, я должна ‎была рассказать тебе сразу. Это и не только. Многое. У нас с Майком, как выразился шериф, ‎богатая история. ‎Но… Лучше поздно, чем никогда, так ведь? Теперь ты ‎знаешь, что за бетонная плита висела над моей головой.

‎— Да уж.

‎— Я очень долго ‎пыталась не вспоминать всё это, Ридж. Наивно надеялась, что смогу обойтись без рассказов. Что ‎после свадьбы мы с тобой сразу вернемся в Торонто и никому не будут нужны подробности моего ‎прошлого. Что для тебя это останется просто ещё одним уикендом. Без последствий.‎

‎— Мы уедем, Стэйс. Обязательно, уедем. Не так быстро, как хотелось бы, — ‎сбивчиво говорит он. — Я завтра всё улажу. Позвоню в аэропорт, перенесу билеты. Двух ‎дней же хватит? Не станут же в полиции удерживать нас здесь вечно. Хотя нет. Два ‎дня — мало. Ведь ещё похороны Мишель.‎

‎— Погоди, Ридж! — Он так ничего и не понял. ‎Слушал, но не слышал. — Завтра утром я поговорю с отцом. Папа сможет ‎добиться, чтобы тебе разрешили вернуться в Торонто. В конце концов ты — и не ‎свидетель вовсе. Ты даже не знал Мишель и не обмолвился с ней ни словом. Вряд ‎ли у шерифа найдутся веские основания тебя удерживать. Наверняка он просто хотел ‎проверить твои данные, думал, что раз ты связан со мной, а я… Но это уже не важно. ‎Кое-что выяснилось. Мишель убили тем же ножом, каким зарезали моего брата. Поэтому Лински приезжал к моим родителям. Теперь ты сможешь уехать. ‎Может быть, даже завтра. Тем же рейсом. Ничего не придётся отменять или ‎переносить.‎

‎— А ты? — хмуро спрашивает Ридж.‎

‎— Я останусь здесь, пока полиция… Пока не буду знать, ‎кто убил моего брата и Мишель.‎

‎— Чтобы следить за расследованием вовсе не обязательно торчать здесь.‎

‎— Ридж, нет, — упрямо качаю головой. — Это не обсуждается. Я не вернусь в ‎Торонто с тобой.‎

‎— А как же твоя работа? — обеспокоенно спрашивает он. ‎

‎— Завтра позвоню в офис, обо всём договорюсь. Сначала возьму отпуск за свой ‎счёт. Дальше будет видно.‎

‎— Дальше?.. Убийцу могут искать годами. А в итоге не найти.‎

‎— Я знаю. Поэтому не собираюсь ждать, когда они найдут. ‎

‎— Тогда зачем? Погоди, — Ридж испытывающе смотрит мне в глаза. — Ты что?.. Ты ‎собираешься… Ты с ума сошла?! ‎

— Я ещё не знаю, что собираюсь делать. Честно. Не знаю! Но есть вопросы, ответы на которые я обязана получить. Только задать их ‎шерифу я не могу.‎

‎— Не можешь или не хочешь? ‎

‎— У него был роман с Мишель, она собиралась развестись, чтобы быть с ним. И ‎теперь шериф уверен, что убийца — Майк. Видите ли, по его статистике в большинстве ‎случаев в убийстве жены виноват муж.‎

‎— Это не его статистика, — перебивает Ридж. — Это факты, с ними сложно спорить.‎

‎— Да плевать мне на такие факты! Майк — не убийца!

‎Чёрт! Ещё два дня назад сама же подозревала Майка. Сама ‎же поломала наши отношения, сбежала, изводила себя сомнениями, а ‎теперь с жаром доказываю тому, за кого цеплялась как утопающий за соломинку все ‎эти годы, что Майк не способен убить Мишель, а тем более Стива.

‎— Послушай, я знаю, что ты пытаешься мне сказать. ‎Правда, знаю. Я была на твоём месте. Знаю, как всё может выглядеть… оттуда. Мне ‎понадобилось семь лет, чтобы осознать, как я ошибалась.‎

‎— Ага! — Глаза Риджа победно блестят. Он трясёт в воздухе ‎указательным пальцем, направленным на меня. — То есть ты признаёшь, что сама ‎сомневалась. Поэтому вы расстались, да? И после этого будешь уверять, что…‎

‎— Буду, — упрямо повторяю я. — Потому что теперь у меня есть ‎доказательства.‎

‎— Какие же? Его слова?‎

‎— Его глаза! Я их видела, когда Майк вошёл в беседку. Видела, ‎как он смотрел на Мишель. Понимаешь? Видела! Я знаю его. Знаю. Майк не убивал ‎Мишель. А значит, и моего брата тоже.‎

‎— Ты… — Ридж несколько секунд буравит меня пристальным, колючим взглядом. ‎Медленно, вкрадчиво говорит. Так, словно обращается сейчас к собиравшемуся ‎спрыгнуть с моста самоубийце. — Стэйс, милая. Не форсируй события. Не надо. ‎Ты можешь заблуждаться, потому что судишь предвзято. Не видишь всей картинки. ‎Позволь полиции разбираться. Они знают, что делают. Послушай меня.

‎— Нет, это ты меня послушай! — начинаю терять терпение и предельно ясно отдаю себе отчёт, что ‎вот-вот снова взорвусь, обрушив на голову несчастного Риджа далеко не лестные ‎эпитеты, а потом просто выставлю вон в любую гостиницу. И пусть катится к чертям ‎подальше! — Я семь лет решала для себя эту дилемму. Семь грёбанных лет, Ридж! Ты хоть представляешь, каково это? Я ‎оставила Майка, семью, друзей. Отменила свадьбу, в один миг перечеркнула годы прекрасных ‎отношений. Сомневалась, искала ответы, боялась, надеялась, корила себя, пыталась ‎ненавидеть Майка. Но теперь, — перевожу дыхание, — теперь, Ридж, я ‎знаю. Да, знаю. Уверена, Майк невиновен. Более того, ему может грозить опасность. ‎Поэтому я никуда и ни за что не уеду. Я останусь здесь. С ним. Рядом. И буду искать ‎ответы. Пусть шериф занимается расследованием. Я не собираюсь никому мешать. Но и ‎спрашивать разрешения тоже не стану. Ни у кого. Даже у тебя.‎

Несколько секунд мы оба молчим и обмениваемся ‎красноречивыми взглядами.‎

‎— Ладно! — Ридж побеждённо поднимает руки. — Только не надейся, что так ‎быстро от меня избавишься.‎

‎— В смысле? ‎

—‎ В смысле, что я тоже никуда не поеду. Останусь здесь. По крайней мере, до тех пор, пока не буду уверен, что ты в безопасности.‎

‎— Мне показалось, или совсем недавно ты вынес вердикт, что я в надёжных ‎руках?‎

‎— Я уже извинился за поспешные выводы. Хочешь, могу ещё раз.‎

— А как же твоя работа? Скажешь в редакции, что нашёл другую? Неужели моим телохранителем?

— Скажу им правду. Что совершенно случайно оказался в эпицентре ‎трагических событий и собираюсь принять участие в расследовании убийства. Или ‎нет. Лучше. Скажу, что хочу провести собственное ‎независимое журналистское расследование, а потом написать статью для газеты. Им ‎понравится. Они ещё и расходы оплатят. За билеты и гостиницу.‎

— Тебе не придётся жить в гостинице, Ридж.‎

‎— Ну не станет же твой Логан терпеть меня в своём доме постоянно.‎

‎— Мой Логан — хозяин единственной гостиницы в городе. Даже если ты там ‎поселишься, он всё равно не возьмёт с тебя плату, — устало говорю я. — ‎Можешь перебраться в мотель, это на трассе за городом. Только, полагаю, оттуда ‎следить за мной будет трудновато. Ты ведь именно этим собираешься заниматься, ‎не так ли? Плюс, тогда тебе понадобится машина.‎

‎— Пытаешься меня разозлить или предлагаешь скрытую альтернативу?

— В качестве альтернативы ты всегда можешь остановиться в доме моих ‎родителей. Эми вернётся в свой к Скотту. Дэниз учится. Отец и мать целыми днями ‎торчат на работе.‎

‎— Ты тоже там поселишься?‎

‎— Да. Или нет. Не знаю, — пожимаю плечами. — Всё зави…‎

‎— От чего? — он ухмыляется. — От Майка? ‎

—‎ От обстоятельств, Ридж, — я закатываю глаза. — Давай сразу договоримся. Не ‎пытайся иронизировать и подкалывать. Мне хватает Логана с его дурацкими ‎комментариями. Вас двоих я не вынесу. Если ты, конечно, собираешься мне ‎помогать, а не путаться под ногами.‎

‎— Ладно. Прости, — он снова миролюбиво поднимает руки. — Кстати, я считал, что Логан ‎‎владеет каменоломней, а не гостиницей. Он что-то про это говорил на ‎мальчишнике.‎

‎— И тем, и другим. Гостиницу он выкупил сам несколько лет назад. ‎Каменоломня досталась по наследству от матери. От отца — лесопилка. Вполне ‎возможно, он приобрёл ещё что-нибудь с нашего последнего разговора. Кроме ‎джипа, который ты уже видел. Как говорит моя мать, у Брэдли ‎потрясающая деловая хватка и чутьё на прибыль.‎

Ридж многозначительно вскидывает брови.‎

‎— Теперь я понимаю, почему с ним ты сохранила хорошие отношения.‎

— Да, Логан умеет делать мою жизнь ярче. Во всех смыслах.‎ Но дело не в этом. Мы дружим с детства, он мне как брат.

— А Майк? ‎

‎— Что Майк?

‎— Ты поняла вопрос, — Ридж бросает на меня выразительный взгляд. — Я же ‎должен хотя бы приблизительно представлять, на чьей стороне собираюсь воевать.‎

‎— Ладно. Майк мне не брат, хотя мы тоже знакомы с пелёнок. Ему не надо ничего делать ярче. Он ‎и есть моя жизнь.‎

‎— Доходчиво. — Ридж как-то странно косится на меня, но через секунду на его губах снова играет знакомая, беззаботная улыбка. — Надеюсь, ты не ‎ошибаешься, Стэйс. Но я всё равно с тобой. До конца. Хочется верить, до ‎победного.‎

‎— Сомневаешься, что у меня получится докопаться до правды?

‎— Наоборот. Я уверен, ты докопаешься. Рано или поздно. Только какой ценой? — он ‎усмехается. — Ты и сама знаешь. Будут последствия. Для всех, кто ‎окажется замешан.‎

‎— Осторожничаешь? Мне казалось, ты любишь проявлять инициативу и ‎рисковать.‎

— Не настолько и не во всём. — В его взгляде ни тени улыбки. — Но ты искала надёжный тыл, и я согласился. К тому же, ‎ты — мой друг. Настоящий. И ты в беде, а друзей в беде не бросают.‎

Дверь с шумом распахивается, и в кабинет врывается Эми. Сейчас она ничем ‎не напоминает очаровательную, воздушную, счастливую невесту. Вместо свадебного ‎платья — тёмно-синий спортивный костюм, такие же сникерсы, с распущенными ‎влажными волосами, бледная, без косметики и с красными, заплаканными глазами. ‎Едва заметно кивает вздрогнувшему от ‎неожиданности Риджу и бросается ко мне: ‎

‎— Ты уже знаешь про нож?

Конец второй части.