*Веста
*«Cet air qui m'obsede jour et nuit»-запел волнительный голос Эдит Пиаф, и я погрузилась в эту музыку французского, пленительного аккордеона, что перемешиваясь с соблазнительным, рычащим голосом певицы заставлял меня испытывать настоящий экстаз. «Однажды этот мотив сведет меня с ума»…От плавного волнения, к сладкому соблазнению. Меня разделяет от возбуждения один шаг. Этот музыкальный экстаз…мурашками по коже, волнением в сердце заставляет тело поддаться сладкому плену и пуститься с первых же минут искать выход сексуальной ломки путем танца. Обнимая ладонями свою стезю, я резко покружилась вокруг шеста, прижалась спиной к холодной, металлической основе и скользила вниз, приседая на корточки, и разводя бедра в стороны не смогла сдержать желания погладить собственное тело. Выгибаясь в такт соблазнительной мелодии, как истинная любительница надменности, я млела в страсти, в этом эйфорическом нагревании тела.
*Тот мотив, что преследует меня день и ночь (Padam. Эдит Пиаф)
«Этот напев указывает на меня пальцем, и я тяну его за собой, как странную ошибку, этот мотив, который знаю наизусть.» Снятые мною и прозрачное, блестящее платье, и высокие каблуки. Я нагая предаюсь страсти с самой собой, забываясь в музыке, в женском, чарующем голосе, и любви к делу, что пленит меня удовольствием. И только сейчас понимаю, что никогда не жалела, что танцую в баре. Это моя работа, удовольствие, моя жизнь. Я чувствую, что смогла бы отдавать себя в этот плен бесплатно. Только бы была возможно чувствовать…этот отрыв от земли. Завершая танец резким прыжком на шест, я скольжу по нему своими бедами и блаженно улыбаюсь. Аплодисменты заставили меня посмотреть в пустой, как мне казалось, зал.
— Да, малышка, — улыбнулся Макс. — будь ты дьяволом, то я продал бы тебе душу.
— Ой. — я прикрыла грудь и нежные переходы поднятым им платьем. — прости, не знала, что что здесь.
— Давно ты смущаешься меня? — мужчина сел у сцены обнимая ладонями спинку стула. — я думал, что видел тебя в каждом твоем обличие. Будь то дьявольская стриптизёрша, до домашней кошечки в мягком халате. Как дела, Эль? Почему ты здесь так рано?
— Хм. — я подошла к краю сцены и аккуратно села на него свесив ножки так, что спокойно упираюсь в ближайшую столешницу пальчиками. — с учетом того, что ты вчера не вернулся домой, то весьма неплохо. Знаешь, я долго думала о нас, и…
— И что же ты решила? — Макс достал зубочистку из кармана и прикусил ее острыми зубами. — мне казалось, что у нас все хорошо, а эти временные проблемы… — резкое сжатие заставило зубочистку треснуть пополам. — они бывают у всех. Разве это не нормально?
— Макс, я хочу расстаться. — уверенно произнесла я. — прости.
— Я ценю тебя за то, что ты такая, и думаю, что ты права. — спокойно ответил Макс. — конечно, я мусор не достойный взгляда госпожи. Правда?
— Что за чушь? — опешила я. — что ты такое несешь?
— Почему чушь? — он спокойно встал и задвинул стул, но только не за тот столик. — тебе нечего стыдиться, ибо ты королева этого бара, и ты это знаешь. Вижу, что ты можешь заполучить любого. Только, знаешь… — его взгляд прищурился. — ты сведешь меня в могилу.
Максим ухмыльнулся, и на секунду, мне стало не по себе. Что он задумал? Резко опрокинув стол, он подошел ко мне, и запустив ладонь в волосы, заставил выгнуть спину. Запах сигарет, крепкого алкоголя пробуждало в нем дикое влечение, неутомимое желание обладать мною, но только я была против. Я начала бить его раскрытыми ладонями по торсу, брыкаться, пока Макс не размахнулся и грубо ударил меня по лицу тяжелой рукой. Чувство падения…медленное…трепетное…предательски ужасное. В голове загудело, и я, словно отключилась на несколько секунд. Макс проник ладонями под мое платье, и задирая атласную ткань выше и выше оголял мое тело. То влечение, что мог пробудить в каждой женщине доминантный самец было мне не знакомо, и от того, что сейчас он надругается над моим телом мне становилось тошно. Сливаясь в пламенном поцелуе со мной, Макс просто не мог остановится. Страсть и порок разливались по его венам, как льется вино и изобилии в золотые, богатые чаши. Он не тратил драгоценных минут, и овладеть мною на столе была его самой голубой мечтой, которую он добыл, схватил, застал врасплох. Когтями я разодрала его спину в попытках освободится, и судорога, что сжала мои бедра не позволяла их отпустить, прижать друг к другу. Я кричала от боли. Душевной боли, что позволила себе быть слабой.
— Эля… — рычал он каждый раз, когда чувствовал, как сжимается мое лоно.
— Максим, — застонала я хриплым от срыва голосом. — пожалуйста, прекрати. — слезы стекали тонкими струйкам с глаз. — прекрати…
Я чувствовала себя сломленной хищницей, что позволила охотнику слиться во едино с жертвой его охоты. Хозяин, что подчинил кошку в ожидании сладкой, неизбежной победы. Макс скривился, и со звериным рычание завершил акт своей жесткой любви. Липкое, горячее семя окропило мой живот, и я брезгливо коснулась пальцами густых выделений. Он поднял стол, стул и сел, продолжая жадно глотать воздух. Боль разливалась по всему моему телу. Запах сигарет, тяжелый воздух. Приступ удушья. Его странный смех.
— Скажи, как ты любишь меня. — Макс самодовольно улыбнулся, откинулся на спинку стула и затянулся горьким дымом. — давай, расскажи мне, как ты умеешь.
— Да пошел ты, ублюдок. — прохрипела приподымаясь я.
— А я вот боготворю тебя, малышка. — он выдохнул колечком дым. — жаль, но не умею сердечком. — резко дернув меня за руку, он приобнял мою талию и провел языком вдоль шеи, заставив издать тихий, усталый стон. Вдруг, он протянул к моей щеке раскрытую ладонь. — давай, как кошка.
— Отвали от меня. — прошептала я попытавшись отойти, но была снова грубо прижата к его торсу. Макс крепко сжал мое запястье.
— Все хотел спросить, — он выдохнул дым мне в лицо. — я ведь лучше нашего босса?
— Что за бред ты несешь? — застонала устало я. — ты больной, тебе лечится нужно, чертов параноик.
— Или ты лучше расскажешь мне скольких уже ласкала… — его ладонь грубо сжала мои скулы, и большой палец коснулся нижней губы. — этими губами, что целовал не осознавая твоей лжи. Твой дерзкий язык никогда не был полезным. Кроме, как болтать и говорит ересь, выдвигая свою глупую гордыню, ты больше ничего не способна.
— Закрой свой рот, маразматик несчастный! — прошипела я.
— Докажи, что твой гадкий рот на что-то способен..
И держа меня за волосы он грубо гладил ладонью мое лицо. Проникая двумя пальцами в рот, он двинул ими вперед на всю длину заставляя приступ тошноты застыть в горле, и медленно вынул их совершенно мокрыми от слюны. Самодовольно улыбнувшись, он снова шлепнул меня по лицу так, что я взвизгнула, но громче прежнего.
— Давай, скажи, как ненавидишь меня. — прошептал он целуя мои губы, кусая их.
— Макс… — прошептала сквозь слезы я. — пожалуйста, пусти меня.
— Я хочу услышать, как ты все такая же строптивая, дрянная девчонка смеешь врать мне в лицо. Будь послушной, — он сжал кулак, но выпрямил кисть в моменте замаха к моему лицу. — будь послушной девочкой.
— Макс. — закричала я за что получила звонкую пощечину.
— Нет..-спокойно произнес он. — ты все еще слишком смела и глупа.
— Неужели ты так хочешь моего унижения? — шептала в страхе я. — за что? Зачем, Макс?
— Элечка, моя маленькая невежа, ты ведь и так унижена. Просто докажи мне это…
«Никогда не связывайся с ревнивцами, если не хочешь, чтобы твое изувеченное тело нашли за лесополосой»-говорила мне мама, после личного неудачного опыта с патологическим ревнивцем. Я не знала, что это может быть так опасно. В глазах, что смотрят на тебя с этой пылкой любовь отражала свою улыбку стоявшая за спиной смерть. Море волнуется раз…как в детской игре, но только сейчас на раз Макс грубо сжимает мою шею. Море волнуется два…резкий швырок на пол. Толи алкоголь, толи затронутое больным рассудком самолюбие заставило его слететь с катушек. Отвесив мне резкую пощечину, он больно хватает меня за скулы, и хищный взгляд заставляет меня снова кричать.
— Отвечай мне, сука, пока я тебя не убил. — Макс достал острый нож из заднего кармана брюк, и приставил лезвие к щеке. Острый кончик коснулся кожи щеки и я зажмурилась.
— Какого хера ты делаешь? — услышала я голос Кирилла, что со всей силы заломил руки вышибале вырвав нож с рук. — ты совсем уже поехал?
Я плохо понимаю, что происходит. Все вокруг завертелось в круговороте непонятных событий. С момента моего изнасилования, до момента этой мужской драки за мою честь прошло чуть больше часа, но только сейчас, глядя на то, как бесстрашно Кирилл вступился за меня, я понимаю, что его вчерашний пьяный угар совершенно ничего не значил. Я, то приходила в себя, то уходила вновь. Ощущение потери равновесия, и только нежные, ласковые руки аккуратно похлопывали мои щеки не позволяя терять связь с реальностью. Открыв глаза, я увидела девушку. Высокую, стройную девушку с невероятными темно-карими глазами, что говорила мне успокаивающие слова, и нежно гладила по волосам.
— Успокойся, девочка, полиция скоро приедет. — произнесла она. — ты в безопасности. Все будет хорошо. — ее пальцы перебирали мои волосы.
— Полиция? — опешила я. — зачем? Не надо полицию.
— Нужно. Этот урод, — прошипела девушка. — должен ответить за то, что сделал с тобой.
— Кто Вы? — спросила я.
— Странное знакомство получается, — она улыбнулась. — меня Саша зовут.
— Жена Кирилла? — вздрогнула я.
— А ты Веста? — спросила Саша не прекращая улыбаться. — хорошенькая.
— Спасибо, конечно, но странно звучит. — улыбка появилась и на моем лице.
По случаю привлечения полиции рабочую ночь бара пришлось отменить. Мне было стыдно от одной мысли, что мне придется рассказывать о том надругательстве, что со мной произошло…