Глава 31
— Странный ты.
Как всегда, любопытная Варвара, по ошибке именуемая Викой, влезла туда, куда не надо. В этот раз для разнообразия, решила она поинтересоваться, чем это я занимаюсь по вечерам, краду время, отведённое для неё, любимой.
— Зачем тебе столько одинаковых учебников? Не лень было из библиотеки тащить, тут килограмм десять. Ты их действительно читаешь?
— Да. В последней книге Алгебра застрелилась. Убийца — дворецкий. Не мешай, пожалуйста. Сейчас закончу, затем пойдём выгуляем тебя на Бродвее местном.
— Пфф. Никакой вежливости и галантности. Я что — крокодил, как у Маршака, чтобы меня по улице выгуливать? И чего я в тебе нашла, спрашивается? Мужлан и зануда. Брильянт достался не тому.
Однако, капризничать «бриллиант» не стал, наоборот, ещё раз пересчитала учебники поштучно, задумчиво изучила мою писанину, ту, что обнаружила в зоне досягаемости и поинтересовалась.
— Чем ты все-таки занимаешься? Шесть штук одинаковых школьных учебников по геометрии — это много даже для тебя.
— В том и дело, что они разные! И чем позже год выпуска — тем ужаснее содержимое.
— Да? Никогда не замечала. Математику в школе не любила. Я — натура творческая.
— Ага. Не пороли родители тебя в детстве, вот и не училась.
— Сам-то, троечник наверное. А туда же. Между прочим, у меня в аттестате всего три четверки, остальные — пятерки! Так что с учебниками? Я ничего не поняла.
Пришлось объяснять, работать нормально все равно уже не дала бы.
— Смотри сюда. Есть старый учебник под редакцией Колмогорова семидесятых годов, он в общем почти повторяет «Геометрию» Никитина от 1967 года. Обрати внимание, какие они толстые — почти пятьсот страниц в каждой. Что вполне объяснимо: обе книги на три года рассчитаны, для 6–8 классов.
Вика задумчиво повертела в руках увесистый томик:
— Мы учились по другим.
— Правильно! Наше поколение получило новый учебник под редакцией Погорелова. Геометрия для 6-10 классов. Но он втрое тоньше! Это же полный абсурд. Книга рассчитана на пять лет обучения, и в разы тоньше книги для трёх годов. Про содержание вообще молчу — это мрак полный. Нет нормальной системы изложения, зачем-то введены новые обозначения, язык — жуткий канцелярит, важнейшие понятия и доказательства отсутствуют, задачи неадекватные, объяснения путанные и малопонятные. Не удивительно, что учителя и школьники этот учебник возненавидели. С алгеброй ситуация аналогичная.
— Ты здесь каким боком?
— Не понимаешь? Это диверсия пострашнее Чернобыля. Сознательный удар по целому поколению советских детей. Если сейчас не остановить, то дальше будет только хуже. Новый учебник Атанасяна — это будет последний гвоздь в крышку гроба советского математического образования. Вот, пишу обращение в ЦК, Министерство образования.
Вика не прониклась масштабами трагедии, посоветовала не тратить время попусту и не бороться с ветряными мельницами.
— Благородно, но глупо. Бюрократов и чиновников не победить.
У меня же было другое мнение. Во-первых: если кто и способен это сделать в этом времени — так только я один. Во-вторых: мысль, что это не случайная ошибка и банальная глупость, а целенаправленное многоплановое действие по разрушению советской системы образования — такая мысль давно зрела в голове. Сейчас же она переросла в абсолютную уверенность, что никакой случайности и близко нет. Тенденция одинаковая со всеми учебниками: и химия, и физика тоже пострадали от вредительских реформ. До гуманитарных наук я пока не добрался по причине нехватки времени, но уверен и там такая же шняг… тенденция.
Любые ошибки и просчеты руководства страны можно исправить и пережить, кроме развала и уничтожения системы образования. Именно этот фактор станет решающим в начале следующего века, и если не спасти старую классическую советскую школу — мы потеряем своё будущее. И это не пафосная очевидная банальность — это ключевой момент выживания страны и социалистического проекта.
— Заканчивай уже, завтра доделаешь. Мы так в кино опоздаем. Знаешь, с каким трудом билеты достать получилось? Между прочим, обычно этим кавалеры занимаются.
С развлечениями в нашем прекрасном райцентре — совсем беда. Если не считать редких хоккейных матчей, то полная безнадёга. Два ресторана, с явно уголовной публикой, пара убогих кафешек, дворец спорта, дом культуры и кинотеатр. В наследство от сгинувших в небытие кооперативов осталась несколько видеосалонов, но теперь они на полулегальном положении, кочуют по квартирам и подвалам. Были мы с Викусей в таком — смотрели «Иглу» с Цоем в жутком качестве. Больше в видеосалон меня не затащить.
Смешная и забавная история случилась с «квестом-проходилкой». Оказывается, эта зараза из Реутова уже расползлась по всей Московской области, если не по соседним губерниям. Расположилось гнездо интеллектуального разврата в здании вокзала, билеты хоть и по рублю, но только по большому блату. Поэтому, когда я прошёл квест за восемь минут, попутно обновив рекорд города, то Вика обиделась не на шутку, надулась и не разговаривала со мной целый час. Что доказывает всю глубину обиды.
Поэтому, кроме кинотеатров других развлечений у нас нет. Сегодня мы идём на «Крокодил Данди — 2». И это вызывает у меня чувство глухой беспросветной тоски. Не потому, что фильм плохой, хотя и это тоже, насколько я помню, вторая часть заметно слабее первой — получилась обычная голливудская хрень про разборки с мафией, только в австралийских пампасах. Или пампасы — это в Африке? Не суть, проблема в другом.
Послезнание — это не только полезно, но и грустно одновременно. Представьте на секунду, каково это? Ни одной новой песни или кинофильма в ближайшее десятилетие! Ни одной свежей книги или интересной компьютерной игрушки! Все это ты уже видел, читал, слушал.
Конечно, этот мир уже сильно изменился в сравнении с тем, что я помню. И можно ожидать, что лет через пять-десять появятся первые шедевры, которых не было в моей реальности. Но это палка о двух концах — что-то новое безусловно будет интересное и свежее, однако многие прекрасные книги, песни и группы вообще не будут созданы или не возникнут.
Пример с Земфирой тому в подтверждение, хоть я и не фанат ее творчества, вынужденно приобщился из-за увлечения младшей дочки.
В этом мире она вряд ли станет певицей вообще, и абсолютно точно не напишет свои лучшие хиты — для этого ей нужно лично пережить катастрофу девяностых годов и никак иначе.
Никто не снимет фильм «Брат-2» — в этой реальности для него нет места. И так далее и тому подобное.
Возьмём для примера «День сурка» — один из лучших фильмов американского кинематографа двадцатого века. Малейшее мое вмешательство и случиться катастрофа: изменится сценарий или состав актеров. Сюжет переписывался много раз в течение трёх лет и переделывался вплоть до начала съёмок в 1991 году, Билл Мюррей ещё даже не рассматривается на главную роль, поначалу на неё претендовал Том Хэнкс, который отказался из-за съёмок в другой картине, но если он все же согласится — это будет абсолютно другой фильм, может и неплохой, но другой.
— Ладно, идём. Только ради тебя, дорогая жертвую своим душевным здоровьем. Впрочем, женушка у Данди очень даже ничего, в купальнике особенно. Когда ее наркоторговцы пытать начнут — у неё так аппетитно вздымается… эээ… пламя в глазах вздымается….
— Хам и кобель озабоченный. Какие наркоторговцы? Ты уже смотрел фильм?
— Нет, милая. Откуда? Читал рецензию в журнале «Огонёк». Хвалили — борьба с организованной преступностью, как с родимым пятном капитализма, показана весьма достоверно.
Вика внимательно осмотрела меня с ног до головы, явно подозревая в чем-то нехорошем, а убийственный взгляд намекнул, что мне лучше зажмуриться или вообще отвернутся от экрана, когда мадам Данди будет щеголять в кадре в одном купальнике.
Вообще отношения с Викой, изначально сумбурные и нелогичные, с каждым днём становились ещё более запутанными и сложными. Моя легенда о деревенском механизаторе, дембельнувшемся полгода назад, начала трещать по швам. Потомственного городского жителя выдать за сельского увальня можно с трудом и только на короткое время. При близком, тем более при ежедневном общении несостыковки плодятся и множатся в геометрической прогрессии. И словарный запас не соответствует, и менталитет горожан резко отличается, и многое ещё. Первое время резидента спасала от провала универсальная отмазка, что нахватался всякого и разного в армии, дневальный в библиотеке повышает интеллект в автоматическом режиме, а от деревенской жизни якобы просто отвык за два года службы, но Вика — не дура, и начала явно что-то подозревать.
Крупный прокол вышел с местом обитания, согласно прописки в украденном паспорте: Егорьевск — это соседний райцентр, естественно сразу вылезло, что родственники и друзья там живут у многих жителей Воскресенска. Поэтому расспросов, о том какую школу закончил, где учился на тракториста и с кем лично знаком по жизни старался избегать, неопределенно отбрехиваясь, что «мещерские мы». Если бы не спасительное появление родного дядюшки Леонида, «директора майонезой фабрики», Вика наверняка пришла бы к выводу, что я беглый зек или брачный аферист «на доверии».
Леонид Михайлович всё-таки согласился помочь, мы вместе наведались к Рафику Ибрагимовичу в гости, где произвели неотразимое впечатление, сравнимое с явлением Кортеса бедным индейцам. Целый полковник КГБ, вдобавок, прекрасно говорящий на азербайджанском языке — отпали последние сомнения в том, что я есть реальная особа, приближенная к император… извиняюсь, к Гейдару Алиевичу. Мои статус на рынке получил официальное подтверждение, а полномочия приблизились к локально-абсолютным, то есть чуть ниже директора, но выше, чем у завсклада. К слову, приснопамятный Тофиг мгновенно узнал об этом повышении, притащил две коробки красного полусладкого в подарок.
Как прирожденный деспот и тиран, отягощённый опытом руководящей работы в жестоком капиталистическом будущем, я с радостью взялся за наведение порядка на вверенном мне рынке. Рафик Ибрагимович лишь обреченно закатил глазки и умыл руки, смирившись с неизбежным.
Один малоизвестный гуру от менеджмента и маркетинга как-то сказал, что если не знаешь, как руководить предприятием, то руководи по книжке. Возьми любую книгу по управлению, более или менее вменяемую, и прямо по ней делай, все что там написано. Жизнь сама покажет, что в ней правильно, а что ерунда полная. Сомнительной ценности совет, но иногда срабатывает за счёт выхода из привычных рамок и стереотипов.
В моей ситуации палочкой выручалочкой стала тоненькая книжка с поэтическим названием:
«МИНИСТЕРСТВО ТОРГОВЛИ СССР
ПРИКАЗ
от 24 декабря 1979 года N 297
Об утверждении санитарных правил для колхозных рынков»
Оказалось, что это не просто тоненькая тетрадка с измятой обложкой, а настоящие скрижали сокровенного знания! Что ни строчка — то заповедь, данная нам в откровениях. Что примечательно, из сотни пунктов и предписаний на нашем рынке не выполнялось ни одно! За исключением вводной части, где указывались требования по размещению рынка в пределах города и расстояние до водосбора. Больше ни одного совпадения с реальностью.
Так что моя задача свелась к зачитыванию очередного пункта вслух, назначение исполнителя и срока, после которого последует наказание. Размер репрессий и штрафов решил пока не озвучивать — неизвестность страшит больше, а угрюмые рожи моих подопечных Мусы и Аги, тенью теперь следовавших за мной по всему рынку, вносили ещё большую неопределенность в судьбу штрафников.
Обычно это выглядело так:
— Пункт 5.3. Прилавки, столы для продажи сельскохозяйственных продуктов покрываются листовым пластиком, нержавеющей сталью, листами алюминиевых сплавов и другими материалами, допущенными для указанных целей Минздравом СССР. Почему прилавок деревянный? Вам закон не писан? Или читать не умеете? Привести в соответствие. Срок — три дня. Все понятно, гражданин Мирзоев?
В ответ начинался «плач Ярославны» о том, что денег нет, торговля плохая, жена больная, семеро ребятишек по лавкам, кормить их нечем. Причём, обладатель некормленых детишек одновременно с этим обладал новеньким автомобилем ВАЗ-2107, поэтому срок за наглость автоматически уменьшался до двух дней. После чего у гражданина Мирзоева мгновенно исчезали слёзы и появлялось рвение исполнить заповедь из скрижалей Минторга, как можно скорее.
Так что за неделю рынок претерпел изменений больше, чем за тридцать лет существования с момента открытия. В планах появилась идея заасфальтировать наконец все проходы и торговые площадки, согласно пункту 6.2 вышеупомянутой инструкции, но это на уровне горисполкома надо пробивать фонды, что дело муторное и не быстрое. Проще шабашников нанять. Рафик Ибрагимович не обеднеет, проспонсирует этот замечательный проект. Ему же для имиджа полезно будет. Директор образцово-показательного рынка — не стыдно на австрийско-азербайджанское СП назначить.