— Я сейчас проверю, детектив.
— А пока не мог бы ты направить меня к материалам дел за сентябрь 1877 года?
— Конечно, сэр. — Он сверился со списком. — Нам нужно найти секцию номер триста тридцать пять.
— Эти материалы должны включать их личные записи, я прав?
— Да, сэр; если они вообще существуют.
Он показал мне соответствующую часть стеллажей, а сам поднялся наверх в поисках дела «Народ против Сандерса».
Я открыл ближайший к себе ящик и принялся листать бумаги.
Из досье стало ясно, что Хьюго Джексон занимал центральное место в зале суда — и к декабрю 1877 года ему было разрешено вести несколько легких дел в качестве ведущего обвинителя.
Ангус Портер тоже рано добился успеха; к 1878 году он был главным обвинителем по нескольким негромким делам.
Алистер же играл в офисе окружного прокурора другую роль. Как я вскоре понял, он был экспертом в разработке стратегии для самых сложных частей дел — инстинктивно понимая, какие доказательства будут наиболее убедительными для присяжных.
Судя по судебным записям, все хотели услышать совет Алистера. Он часто сидел за столом рядом с прокурором.
Но сам он ни разу не был главным обвинителем. Это выглядело так, словно он даже не пытался заполучить эту роль — и я задался вопросом, почему. Довольствоваться второстепенными ролями? Это было не похоже на Алистера.
Глядя на газетную иллюстрацию художника, который изобразил Алистера в двадцать пять, я понял, как странно было смотреть на Алистера через призму стольких лет.
Если я не знаю настоящего Алистера, то как я могу притворяться, что знаю его молодого?
Голос подошедшего из-за спины Джереми заставил меня вздрогнуть.
— Вот вы где, детектив. Держите, это заключение апелляционного суда по вашему вопросу.
Я не ожидал, что он вернется так быстро — и все же, быстро взглянув на свои карманные часы, я понял, что он ушел почти час назад. В этих бумагах легко потерять счет времени.
Джереми буквально сиял от гордости, когда вручил мне потрепанную коричневую папку.
— Апелляция по делу «Народ против Сандерса».
— Спасибо. А как насчет самого судебного разбирательства? — спросил я. Именно над этим делом должны были работать Алистер и остальные — и именно это дело интересовало меня больше всего.
— А вот это очень странно, сэр. Стенограмма полностью отсутствует. Несколько человек искали её на протяжении многих лет, согласно журналу архивариуса. Но она пропала с середины 1880-х годов. Боюсь, сэр, придется обратиться напрямую в апелляционный суд.
Значит, Алистер не солгал, но я не мог не задаться вопросом, имел ли он какое-то отношение к исчезновению стенограммы судебного заседания.
Я посмотрел на многочисленные ряды коробок.
— Я хочу посмотреть записи по делу, связанные с этим разбирательством. В апелляции сказано, когда рассматривали дело?
— В ноябре 1878 года. Я поищу нужную коробку, сэр, а вы пока ознакомьтесь с документом.
Я пробормотал слова благодарности и начал читать.
«Народ штата Нью-Йорк, ответчик,
ПРОТИВ
Леруа Сандерса.
Апелляционный суд Нью-Йорка.
Начато 17 июня 1879 года.
Окончено 15 октября 1879 года.
Заключение суда.
Дж. Ласки.
В различных формах данный акт обвиняет подсудимого в убийстве первой степени.
Суть обвинения заключается в том, что обвиняемый убил некую Салли Адамс, десяти лет, с применением удушения и другого насилия, совершенного над ее телом.
Юридический вопрос, который мы обязаны рассмотреть в рамках данной апелляции, не может быть адекватно обсужден без ясного понимания всех сложных фактов и обстоятельств, на основании которых сторона обвинения пытается обосновать обвинительное заключение против обвиняемого».
Я пропустил еще несколько абзацев юридической терминологии, пока, наконец, не добрался до краткого изложения дела.
Судя по записям, Леруа Сандерс, плотник, работал в доме семьи Адамс в Фордхэме. Вскоре после того, как его работа на семью была завершена, их младшая дочь, Салли, исчезла.
Через неделю ее избитое, изуродованное тело было обнаружено в сарае в полумиле от дома. Сначала Леруа Сандерса просто подозревали, но после показаний его напарника подозрения переросли в уверенность.
Гарри Блотски показал, что Леруа уделял девочке чрезмерное внимание, и что он видел, как тот взял малышку за руку и повел куда-то в сторону от дома.
Апелляция оспаривала решение судьи первой инстанции, признавшего показания Блотски в последнюю минуту; апелляция была отклонена, а обвинительный приговор — оставлен в силе.
— Похоже, вам нужны эти две коробки, — пробормотал Джереми, сгибаясь под их тяжестью. — Хотите, я помогу вам найти что-нибудь конкретное?
— Спасибо, — кивнул я, жестом предлагая ему поставить коробки на пол. Я устроился на стуле между двумя стеллажами. — Я начну с этой коробки, а ты — со второй. Пожалуйста, обращай внимание на все, что кажется тебе необычным.
— Что значит «необычным»? — На его лице появилось озадаченное выражение. — Я не уверен, что смогу определить что-то необычное в уголовном деле.
— Просто полагайся на свой здравый смысл, — посоветовал я, стараясь, чтобы мой голос звучал ободряюще. — Правовая база не так важна, как то, что обсуждали адвокаты, работающие над этим делом.
В течение следующего часа мы перечитали и просмотрели десятки заметок об этом деле — многие из них были написаны четким, уже знакомым мне почерком Алистера.
Как и в других делах, он продумал стратегию, а Хьюго и Ангус представили её в суде.
Алистер и Аллан Хартт были научными консультантами, явно предпочитая эту роль. У обоих было инстинктивное чутьё на то, какие доказательства будут наиболее убедительными в суде.