Мы платим за всё, что получаем в этом мире, и хотя амбиции имеют стоимость — это недешевое удовольствие.
(Люси Мод Монтгомери)
Геркулес приземлился где-то на задворках Ада, и выйдя из самолёта нас обдало таким жаром, что при вздохе легкие чуть не превратились в изюм.
Вокруг простиралась пустыня и море из песка. Солнце палило нещадно и слепило глаза. На многие мили вокруг простиралась золотистая гладь песка. Где-то вдалеке появилось облако пыли, и с каждым мгновением оно увеличивалось в размерах. Спустя пару минут это облако подало какие-то звуки, и ещё спустя миг, уже можно было различить звук мотора.
Перед нашими взорами оказался драндулет, скорее всего дальний предок современного автомобиля, но машиной это можно было назвать с трудом. Нечто с колёсами и мотором. Вместо крыши было натянуто непонятного цвета полотно, и хитроумно зацеплено на выступающие палки по бокам. О дверях речи вообще не шло.
— Это что за хрень такая? — раздалось где-то рядом.
— Наш связной. — подал голос командир.
— Хорошо, что хоть не мулы. — хохотнул Дуги.
— А ты знаешь кто такие мулы? — очередной комментарий окрасил хохот множества голосов.
— Отставить! — рявкнул Паттон и все примолкли.
Самоходный транспорт уже начинал тормозить. С неким грохотом, стуком и жужжанием это «чудо» остановилось в нескольких метрах от нас.
— Приветствую, — послышалось на ломаном английском. Капитан вышел вперёд и о чём-то быстро заговорил с только что прибывшим.
Спустя, казалось бы, вечность, мы кое-как загрузились в это подобии машины, и тронулись вглубь Ада.
***
— Ястреб один — это Королева, задание выполнено. Цель уничтожена. Выдвигаюсь к точке сбора. — пересохшими губами и осипшим голосом, еле волоча языком, отрапортовала я по рации.
Несколько часов без воды и движения давали о себе знать под адским солнцепёком. Защитный камуфляж спасал от прямых лучей и жалящей жары, но ощущения было словно лежишь на сковородке.
— Вас понял, Королева, Орел два и Стражники выдвигается к точке сбора. Сообщите время прибытия, приём!
Разобравшись с отчётом и собрав манатки, я так же незаметно покинула свою точку, как и пришла сюда.
Замаскированная под большой камень, в условленном месте меня ждала машина. Поход до неё казался вечностью и я еле приволокла своё бренное тело к подобию машины. Страховочная команда, прикрывавшая отход, среагировала как всегда на высоте, и уже через несколько минут мы покинули это проклятое жарой место.
Пять дней наблюдения, вычислений и планирования. Пять дней изнурительной жары, бесконечной жажды и ожогов. Пять дней продуктивной работы и теперь, с глубочайшим воодушевлением, мы возвращаемся на импровизированную базу, чтобы вернуться домой. Всё это время в голове крутились мысли о нью-йоркском деле, об Аароне и возможном подражателе, ведь сам злодей погиб смертью храбрых в тюремной потасовке. Ричардс получил заточкой под рёбра, случайно так, раз десять. От полученных травм он и скончался, отсидев всего около трёх лет.
По возвращению домой у меня уже был план рассмотрения зацепок и поиска убийцы…
— Держитесь, — вырвал из раздумий, громкий окрик связного, — здесь плохая дорога и нас немного покачает.
— А другой дороги нет? — поинтересовалась я. Чутьё подсказывало, что что-то не так. Не может быть плохой дороги в пустыне…
— Это короткий путь! — выкрикнул водитель.
Парням тоже пришло на ум, что что-то не так, и переглянувшись с командой, кто-то закричал.
— Сворачивай! Сворачивай с этого дерьма!
Но было поздно. Раздался оглушающий взрыв, казалось, что лопнули перепонки и в глаза брызнули кислотой. То убожество, что везло нас, подлетело в воздух и ударившись о землю, завертелось кубарем. Колокольный звон в ушах не прекращался. В какой-то момент я почувствовала, что уже не являюсь частью возникшей мясорубки, а лежу на песке. Горячие песчинки обжигали оголенные участки кожи словно накалённые иглы. Глаза ничего не видели, и только вспышки фейерверков проецировало сознание. Что-то тёплое потекло по лицу, и тут этому концерту пришёл конец.
Полная тишина и темнота.
***
— Райли, солнышко моё, просыпайся. — через слёзы и всхлипывания, я слышала голос мамы. — Возвращайся к нам! Не смей оставлять нас!
Что-то дотронулось до кисти, скорее всего это мама взяла меня за руку.
«Мамочка, всё хорошо…» силилась я успокоить мать, но ничего не выходило. Рот словно заклеили, а горло облили бензином и подожгли. Я хотела открыть глаза, но и с ними что-то сделали.
И попытка пожать её руку ни к чему не привела. Руки весили тонну.
Затем кисть обдало чем-то тёплым.
— Миссис Куин, можно вас на минутку. — где-то в туннеле раздался незнакомый голос… и темнота вновь опустила свой занавес.
***
Глаза открыть оказалось очень трудно. Словно борясь с тяжестью многотонного сопротивления мне всё же удалось немного, но приоткрыть их. Расплывчатые кляксы запрыгали по кругу.
Зажмурившись, на миг стало легче, но я не тот человек кто просто так сдаётся. Повторяя попытки, раз за разом, я всё больше приоткрывала глаза. Боль была нестерпимая. Точно прорываясь сквозь песчаную бурю с открытыми глазами, я чувствовала каждую песчинку.
Наконец-то, после долгих и мучительных манипуляций я открыла глаза. Зрение плыло волнами, а белизна помещения где я оказалась, только способствовало этому. Рассмотрев всё же каждую деталь потолка и обрела ясность зрения. И это хорошо. Очень. Дальнейшее взаимодействие головы и тела затруднило дыхание. Что-то в горле мешало, отчего поворот головы оказался полным провалом.
Пошевелив конечностями я с облегчением выдохнула, осознав, что чувствительность не пропала. И это было очередной хорошей новостью, до того момента пока что-то в горле не сдвинулось, скорее всего дыхательная трубка, и не перекрыло кислород. Хотелось откашляться и выдернуть ненавистное нечто, но слабость не давала поднять руки.
И когда в круговерть ярости, безысходности и паники ворвались гудки и пищание, захотелось сдохнуть сразу. Крещендо аппаратов закончилось с ворвавшейся толпой персонала. Гомон голосов затмевал все происходящее вокруг. Благо умники в белых халатах работали слажено и первым же делом дали мне вздохнуть нормально.
— Будет немного неприятно, — раздалось где-то над ухом и в следующее мгновение горло опалило огнём.
Слёзы брызнули из глаз фонтаном. Обжигающая боль в горле усилилась в разы, и захотелось закричать. Но сил на это не хватило и только что-то похожее на стон, вырвалось из горла.
Множество рук ощупывали и осматривали меня. Кто-то светил в глаза фонариком и только привыкшие к свету глаза, снова потеряли баланс. Возобновились пляски чёрных кружков, а голоса собравшихся доводили до безумия.
— Мисс, назовите своё имя. — словно из ниоткуда раздалось сбоку.
— Райли. Райли Куин, и если вы сейчас же все не заткнётесь я буду убивать каждого медленно…
Каждое слово давалось с трудом, и голос казался чужим. Но меня услышали, хоть я почти шептала. Какофония смолкла и наступила блаженная тишина. Послышались шаги и негромкий щелчок закрывающейся двери.
— Мисс Куин, я доктор Оливер, и мы теперь остались одни, — нерешительно начал мужчина. Говорить не хотелось и я мотнула головой. Прикрыв глаза я ждала когда док закончит свои манипуляции, но он бездействовал.
— Приступайте, — промямлила я, — но сначала воды.
— Сейчас принесут лёд, пить вам пока нельзя, — эту процедуру я знала и в очередной раз кивнула.
Доктор что-то делал, то тут, то там приподнимая мою одежду. Тихо открылась дверь и тут же закрылась.
— Откройте рот, я положу вам кусочек льда. — блаженство наступило моментально. Тот пожар и сухость, что главенствовали в начале, исчезли, уступив место эйфории.
— Что вы помните, Мисс Куин? — внезапно спросил мужчина.
— Можно просто Райли, док, — говорить стало легче, но ещё трудно. — помню почти всё, за исключением… думаю, вам знать этого не надо.
— Вы правы, мне не всё известно, да и не хочется вдаваться в подробности вашего задания, но мне надо оценить ваше самочувствие. Вы провели в коме почти неделю.
— Ого, а не сообщите мне где я?
— Вы в госпитале в Бетесде. — перелистывая бумаги отозвался док.
— Знакомое место. А со мной ещё кто-то был?
— Да. Ваша группа поступила в количестве четырёх человек с различными степенями тяжести. Могу только сказать, что двое в реанимации, один в интенсиве и вот вы — соблаговолили вернуться из мира снов.
Сарказм дока достиг цели, и улыбка расплылась по лицу. Ненадолго, ведь сразу же треснули пересохшие губы и привкус металла появился во рту. У местных врачей и персонала своеобразный юмор. Мне привелось с этим познакомится в первое моё пребывание здесь.
— Ваш командир ответит лучше на ваши вопросы, ну а пока, мы продолжим осмотр.