ГЕРЦОГ: Ваши генералы очень нерешительны, государь.
КОРОЛЬ: Вы хотите сказать, что были решительнее и потому победили Бонапарта? (Он замолкает и иронически кашляет.) Честь вам и хвала! Но в войну за океаном Англия больше не ввяжется.
ГЕРЦОГ: Как вам угодно, ваше величество.
КОРОЛЬ: Герцог, вы хотите что-то у меня спросить, не так ли? Спрашивайте. Кстати, вы придете вечером играть со мной в карты? Доктор пока еще не вмешивается в мои развлечения.
ГЕРЦОГ: Увы, ваше величество, это невозможно. Я уезжаю инспектировать войска в Шотландию.
КОРОЛЬ: Как всегда! Все мои генералы так заняты, что не имеют времени для своего короля. Стоило их выдвигать! (Звонит. Входит камердинер.) Чарльз, пригласи сегодня к шести графа де Рошфора и виконта де Коссадьера.
ГЕРЦОГ: Опять французы! Каждый день...
КОРОЛЬ: Ничего не поделаешь, они всегда свободны. Ну, так чего вы от меня хотели?
ГЕРЦОГ: Ваше величество, я хотел узнать, кого вы назначили новым послом во Франции.
КОРОЛЬ: Только и всего! Сколько церемоний! Я еще вчера решил, что в Париж поедет маркиз де Болле.
ГЕРЦОГ: Я его знаю, он хорошо играет в карты.
КОРОЛЬ: Неплохо. И вообще, он милый человек с безупречной репутацией.
ГЕРЦОГ: Ваше величество, почему в наше трудное время Францией должен управлять француз?
КОРОЛЬ: По-вашему, это противоестественно? Дорогой герцог, ну не русского же я должен туда посылать!
ГЕРЦОГ: У вас есть русские, ваше величество?
КОРОЛЬ: Разумеется. У кого их нет? Вы же сами им покровительствовали.
ГЕРЦОГ: Но почему, в конце концов, не англичанина?
КОРОЛЬ: Что вы, герцог, они все без ума от Франции и от французов.
ГЕРЦОГ: Как вас следует понимать, ваше величество?
КОРОЛЬ: Признайтесь, еще недавно вы сами были неравнодушны к француженкам? (Веллингтон поднимает голову.) Успокойтесь, герцог, я просто неудачно пошутил.
ГЕРЦОГ(воспрянув духом): Так кто же поедет во Францию, ваше величество?
КОРОЛЬ: Я же сказал, маркиз де Болле. По-моему, он очень даже подходит. Если уж Францией должен управлять английский посол, пусть он по крайней мере будет француз по национальности. Между прочим, он в плохих отношениях с князем Талейраном, а этим никто из наших дипломатов похвастать не может.
ГЕРЦОГ (после некоторого раздумья): Ваше величество, вы убеждены, что он остается нечувствителен к трудностям, которые сейчас переживает Франция? Я не могу проводить в Париже все свое время. И князь Игнатьев тоже.
КОРОЛЬ: Я полагаю, что ничьи неприятности, кроме своих собственных, его давно уже не интересуют. Я решил окончательно. Лучшего посла нам не найти. К тому же, он недавно крупно проиграл мне в вист.
ГЕРЦОГ: Ваше величество, Адмиралтейство подготовило ряд мероприятий, направленных на усиление нашего флота. Не угодно ли...
КОРОЛЬ (перебивая): Герцог, прекратите. Скажите лучше, почему ваша сестра перестала появляться при дворе. Она здорова?
ГЕРЦОГ: Благодарю вас, ваше величество. Она путешествует.
КОРОЛЬ: Вот счастливица! Где же она?
ГЕРЦОГ: В настоящий момент она в Италии. Там, говорят, много чудес.
КОРОЛЬ: Говорят. Я бывал в Италии, но тогда там все было по-другому.
ГЕРЦОГ: Ваше величество, лорд Рольтон на днях заедет ко мне. Он вам не нужен?
КОРОЛЬ: Если он мне понадобится, я знаю, где его найти. Конечно, пока он на этом свете. Сейчас он мне ни к чему. Насколько я понимаю, он еще пару лет будет оставаться всего лишь мужем своей жены.
ГЕРЦОГ: Два года - это очень долго, ваше величество.
КОРОЛЬ: Смотря для кого.
ГЕРЦОГ: Насколько мне известно, леди Рольтон - особа весьма неупорядоченная и вряд ли может на него сильно влиять. Милорд - очень разумный человек.
КОРОЛЬ: Вы ошибаетесь, герцог, хотя и не во всем. Лорд Рольтон действительно очень неглуп, но его супруга - исключительно агрессивная дама, и ее прихоти, как ни странно, невзирая на кажущуюся беспорядочность, неплохо согласуются с ее интересами. Говорят, что она влияла на Наполеона. Скорее всего это не так, но, несомненно, он на нее повлиял очень сильно.
ГЕРЦОГ: Ваше величество, леди Рольтон - англичанка!
КОРОЛЬ: Ну и что, милый герцог, с того, если она честолюбива? Коннетабль Бурбон был, как вы понимаете, француз. Да будет вам известно, честолюбец - это человек без родины, или, скажем иначе, - человек, который носит родину на подошвах башмаков. На каком-то этапе ему удается достичь своих целей - и он становится человеком без предрассудков.
ГЕРЦОГ: В таком случае, ваше величество, вы не слишком честолюбивы.
КОРОЛЬ: Король может стать честолюбцем, только когда его низложат.
ГЕРЦОГ (несколько смущенный): Вам не кажется, ваше величество, что имеет смысл усилить охрану Святой Елены?
КОРОЛЬ: Зачем? Этим вы его, вернее, их только насторожите. Сейчас ему неплохо, и это самое главное. Признаюсь, я ему даже симпатизирую. Ему с самого начала страшно не везло. Судьба, а не честолюбие, вынудила его провозгласить себя императором. Композитор Бетховен посвятил ему симфонию и отменил посвящение. Империи уже нет, а симфония осталась. Кто от этого проиграл? Честолюбец. Его жизнь - это несчастное стечение обстоятельств. Он достоин главы в Ветхом Завете. Вспомните, герцог, когда он надевал брюки и на них лопались швы, - а они лопались, ибо он полнел, - начинали трещать неаккуратно скроенные европейские границы. Бедняга. Так плохо кончить...
ГЕРЦОГ: Такова судьба всех авантюристов. Ваше величество, власть ему слишком легко досталась.
КОРОЛЬ: Разве? По-моему, мне она досталась еще легче.
ГЕРЦОГ: Ваше величество, вы дали себе нелегкий труд родиться сыном своих родителей. Насколько мне известно, он не был отягощен королевским происхождением.
КОРОЛЬ: Зато мой брат король Людовик, да и я тоже, отягощены им сверх меры. Увы, у меня нет ни Талейрана, ни Меттерниха. Вы великий полководец, герцог, вероятно, величайший в истории, но, к величайшему сожалению, я не могу доверить вам политику Англии.
ГЕРЦОГ: Ваше величество, я не понимаю...
КОРОЛЬ: Сейчас поймете. Дорогой герцог, вы слишком часто оказываетесь правы. Этого никто не любит, точно так же как вы сами не любите ошибаться. Между прочим, это означает и то, что вы не сразу понимаете, что ошиблись. Обратите внимание - князь Талейран все время кругом неправ, но все его ценят и любят, и он всегда добивается своего. Искусство дипломатии заключается в умении добиться того, чтобы вам в вину не ставились ваши ошибки. Вы никогда не ошибаетесь, герцог, по крайней мере никто не решится указать вам на ваши ошибки, и поэтому вы не дипломат.
ГЕРЦОГ: Увы, ваше величество, я всего только выгнал французов из Испании. Ну, и выиграл битву при Ватерлоо. Правда, на пару с Блюхером.