КАПИТАН: Не хочу. Послушай, война будет скоро?
2-й ОФИЦЕР: На море война никогда не кончается.
КАПИТАН: Почему?
2-й ОФИЦЕР: На суше, когда воюют, разоряют города и убивают всех подряд. Здесь можно воевать, никого не тревожа и не грабя, ради чистого искусства, сколько хочешь. А проигравший тонет, и все - никаких следов.
КАПИТАН: Ты все знаешь. А когда не останется кораблей?
2-й ОФИЦЕР: Ну, конечно, это пока есть корабли. Или можно подождать, пока не построят новые. Море существует для торговли, а не для войны. Поэтому воевать здесь можно со всеми удобствами.
КАПИТАН: Да, следов не остается.
2-й ОФИЦЕР: Признай, недурно бы подойти сейчас к острову и изо всех орудий одним бортом, а потом другим.
КАПИТАН: Разбить стекло в спальне у лорда Хоу? Он все-таки англичанин.
2-й ОФИЦЕР: Ну и что! Он высунется в ночной рубашке и будет непристойно ругаться.
КАПИТАН: Если бы не "Хотспер", послал бы все это к черту. Плевал я на жалованье.
2-й ОФИЦЕР: В открытом море. Столько воды. И на этом самом "Хотспере" можно приплыть в Плимут или куда угодно.
КАПИТАН: Не замочив ног. Самая милая лошадка в мире. Сорок пушек и совершенно невероятная площадь парусов.
2-й ОФИЦЕР: Если тебе так хочется, выпей за "Хотспер".
КАПИТАН: Не могу.
2-й ОФИЦЕР: Почему?
КАПИТАН: Не могу и все. Ты пьян, пойдем спать.
2-й ОФИЦЕР: Не хочу.
КАПИТАН: Ну и черт с тобой. Сиди и пей. А я завтра отправлю тебя на гауптвахту. (Медленно раздевается, мурлыкает, потом ложится на койку.)
2-й ОФИЦЕР: Капитан, извини, я пошутил.
КАПИТАН: А что такое?
2-й ОФИЦЕР: Ты же знаешь.
КАПИТАН: Иди проспись. (Он встает.) Слушай, налей мне еще. (Тот наливает полный стакан и подает его капитану. Капитан делалет глоток.) Что бы мы делали без этого?
2-й ОФИЦЕР: То же самое.
КАПИТАН: Да нет. Не вытерпели бы.
2-й ОФИЦЕР: Я же говорю. Ну, глотки бы друг другу перегрызли.
Явление 25
(Герцог Фюрствальдский беседует с банкиром Фельдтом.)
БАНКИР: Я не помню такого жаркого лета, господин герцог.
ГЕРЦОГ (сухо): Я давно уже не обращаю внимания на погоду.
БАНКИР: Что же вас в таком случае интересует, ваша светлость?
ГЕРЦОГ: Вы все отлично знаете, Фельдт. Мне нужны деньги.
БАНКИР: Вам?
ГЕРЦОГ: Не все ли равно, если проценты вы получите с меня?
БАНКИР: Нет, ваша светлость. Я не ростовщик и не скупщик краденого, поэтому мне совершенно не безразлично, на что пойдут мои деньги.
ГЕРЦОГ: А, прекратите. Неужели вы думаете, что я потерплю, чтобы мне читали мораль? Вы деловой человек и как таковой можете вложить деньги во все, что сулит прибыль.
БАНКИР: Что вы, герцог, ни в коем случае! Только в то, что сулит выгоду. Я не хочу потерять на одном деле то, что заработаю на другом. И уж во всяком случае имейте в виду, что у меня есть политические убеждения.
ГЕРЦОГ: Будьте спокойны, им ничто не угрожает.
БАНКИР: Возможно. Но давайте взвесим все обстоятельства. Вы просите у меня сумму, в двадцать раз превышающую ваш годовой доход, кстати, не такой уж маленький. Если бы вы собирались построить завод или основать торговую компанию, то скорее всего не просили бы денег, а позвали бы меня в долю. Единственное исключение - это если бы его величество обещал вам какие-нибудь особенные привилегии, но это исключено - я давно бы об этом знал и сам пришел бы к вам, помните, как десять лет назад...
ГЕРЦОГ: Да, конечно, но...
БАНКИР: Одну минуту. Это значит, что деньги вам нужны на какое-то политическое предприятие, и, судя по сумме, довольно крупное. Но - прошу прощения, господин герцог, я вынужден говорить правду - в одиночку вы не способны на крупное предприятие. Значит, за вами кто-то стоит, и это наверняка персона очень влиятельная, можно даже попытаться угадать, кто именно, странно только, что у него мало денег. Можно угадать даже, о чем идет речь - в конце концов крупных политиков очень мало, а крупных дел - и того меньше, и к тому же, зная вас, можно предположить, что ваш коллега аристократ. Но все это частности. Интереснее другое - чем все-таки вы собираетесь со мной расплачиваться?
ГЕРЦОГ: Деньгами.
БАНКИР: Деньгами? Едва ли у вас их будет достаточно. А кроме того, неизвестно, возьму ли я с вас деньги. Скорее всего вы рассчитываете заплатить мне одной из тех политических услуг, которые вроде бы ничего не стоят, а на деле оказываются весьма накладными. То есть по сути дела государственными деньгами. Разумеется, я не против. Но это не значит, что я готов рисковать и вообще на все готов.
ГЕРЦОГ: Вы ничем не рискуете. Я дам вам надежное обеспечение, достаточное, чтобы вас успокоить. Что вы предпочитаете - земли, города, замки? А может быть, табачную или текстильную монополию? Собственно, мне нужны не столько деньги, сколько возможность незаметно их вкладывать. Если бы я начал использовать собственные или подручные средства, об этом сразу же стало бы известно.
БАНКИР: Разумеется, ведь у вас нет свободных денег.
ГЕРЦОГ: У меня большие финансовые возможности.
БАНКИР: Наверное. Но, тем не менее, вам нужны деньги, а не кредит.
ГЕРЦОГ: Конечно. Во-первых, кредит не дает возможности пользоваться деньгами незаметно, он прямо-таки рассчитан на гласность.
БАНКИР: Вот глубокое рассуждение!