Задыхаясь от волнения, Кэндзи закончил:
— Как только денежный эквивалент выигранных призов составит миллион иен, участника выпускают.
Впервые за весь вечер Кэндзи удалось увлечь Абэ.
— А что, друг мой… Это неплохая идея. Нет, это замечательная идея! Признаюсь, вы сильно удивили меня. Не ожидал, не ожидал такого от банковского клерка!..
— Спасибо, — Кэндзи улыбнулся. — Вообще-то, я работаю сортировщиком почты…
— Да вы шутите!
Абэ, казалось, больше не слушал его. Он встал, вытащив мобильный из заднего кармана.
— Ничего, если вы оплатите счет? Мне нужно сделать несколько звонков.
Кэндзи чуть привстал.
— Я кое-что набросал на бумаге. Может быть, посмотрите? Несколько комментариев по поводу ведущего и декораций. Все здесь, — сказал он, передавая блокнот.
— Я впечатлен! — воскликнул Абэ, схватив блокнот, отходя от стола.
— Могу я прийти к вам на «Майру ТВ»? — крикнул вслед ему Кэндзи.
— Конечно, мы все обсудим. У вас ведь есть мой телефон?
С этими словами Абэ ушел. Кэндзи сидел на табурете, не понимая, что только что произошло, но надеясь, что что-то хорошее.
— Банзай! — крикнул молодой человек рядом, подпрыгнув, размахивая карточкой бинго.
Первая игра закончилась.
Щеки Ами горели, на губах играла мечтательная улыбка.
— Я опять растолстею, — сказала она, выковыривая последнюю ложку малинового мороженого из чашки и поднося ее ко рту, — после такого-то ужина!
Большая красная капля, образовавшаяся на оборотной стороне ложки, сорвалась и, ударившись о стол, разлетелась мелкими брызгами на белой кашемировой кофточке. Кэндзи вздрогнул, а Ами рассмеялась.
— Так мне и надо! —сказала она, бессмысленно растирая брызги, превращающиеся в сплошное пятно. — За жадность!..
Кэндзи слегка присвистнул сквозь зубы.
— Как ты можешь поправиться, если постоянно носишься, как угорелая, заботясь о нас?!
Ами довольно улыбнулась, и Кэндзи добавил, приподняв чашку:
— За тебя! За нашу годовщину!
— За нашу годовщину! — повторила Ами, чокаясь с Кэндзи.
Она отпила немного сакэ и поставила чашку на стол.
Трудно поверить, что это та же самая женщина — женщина, сидящая напротив за низким столиком, которая ехала с ним на поезде до станции «Харадзюку», где они пересели на маршрутный автобус до ресторана.
Во время поездки Ами дулась все больше и больше, нервничала, периодически поворачиваясь к мужу и требуя объяснить ей, куда они едут.
— Как я тебе могу сказать?! — говорил Кэндзи увереннее с каждым разом, когда его вынуждали это повторять. — Так я испорчу весь сюрприз.
— У меня работы невпроворот! — кричала Ами. — А я вместо того, чтобы шить, ташусь на другой край страны по твоей милости.
Кэндзи засмеялся.
— Осталось совсем немного. И надеясь, моя компания тебя не сильно раздражает?..
Ами ничего не ответила.
— Давай расскажу смешную историю, — предложил он, надеясь приподнять жене настроение.
Ами повела плечами, будто хотела сказать, что ей все равно. Но Кэндзи продолжал. Благодаря врожденному чувству юмору он подмечал забавные случаи в банке, и работа не казалось ему столь ужасной. Хотя, честно говоря, сейчас он почти и не работал по упорному настоянию коллег.
— У моего коллеги, Нагасаки, грех, конечно, смеяться, но случается непроизвольный тик — правый глаз прищуривается, а язык высовывается, пока окончательно не вывалится изо рта. Вчера… — Кэндзи пододвинулся поближе к Ами, которая нервно крутила маленькую сережку-жемчужину в ухе, — …новенькая кассирша случайно забрела в подвал в поисках кабинета Инагаки и там столкнулась с Нагасаки. Она пулей вылетела, крича: «Там внизу сумасшедший!». И перепуганных клиентов пришлось эвакуировать, пока выясняли, кто тот сумасшедший.
Кэндзи, засмеявшись, хлопнул себя по ноге. Убедившись, что никто из пассажиров их не слышит, Ами наклонилась к мужу и зашептала:
— Ты сейчас в таком положении, что не можешь неуважительно относиться к коллегам.
А потом резко откинулась на спинку сиденья и, скрестив руки на груди, уставилась перед собой. Больше до конца поездки они не сказали друг другу ни слова. Маршрутный автобус въехал в пышные леса горы Тако. Кэндзи внимательно смотрел на жену: казалось, собирались грозовые тучи. Даже водитель сочувствующе поглядывал на Кэндзи через зеркало заднего вида.
— Уж и не знаю, чем ты заслужил такое отношение, дружище!.. — шепнул он Кэндзи, когда они выходили из автобуса. — Надеюсь, она быстро отходит, иначе тебе предстоит холодная ночка!
Кэндзи, улыбнувшись, догнал жену. В ресторан вели большие деревянные ворота, украшенные орнаментом из вбитых гвоздей, с ржавыми ручками в форме колец.
Вместе они прошли за другими пассажирами — примерно человек десять — по тропинке к регистратуре мимо тихо журчащего ручья, каменных фонарей и стен с бархатным мхом, покрывавшим трещины. С одной стороны тропинки были высажены деревья: аккуратно подстриженные ели, каштаны, барбарис и клен багрового, лимонно-зеленого и голубого цветов. С другой стороны росли розовые энотеры, золотые перистые хохолки, низенькие пихты, пестрые ивы и цветы лотоса. Переходя через мостик, Кэндзи замер, пораженный великолепием яркого декоративного карпа кои, выглянувшего из воды. Кувшинки и ирисы восхищали неземной нежностью.
— Смотри! — воскликнул Кэндзи, показывая жене цаплю, стоящую на камне, презрительно рассматривая новых гостей.
Но Ами уже спустилась с моста и, нетерпеливо притопывая ножкой, ждала его на другой стороне.
Подойдя к регистратуре, они долго стояли в очереди.
— Назовите свою фамилию, пожалуйста, — наконец сказала регистратор.
— Ямада.
— Минутку, пожалуйста.
Зазвонил колокольчик, появилась молодая женщина в зеленом кимоно, украшенном нежно-розовыми цветами.