ДЖИЛЛ
Заволок в медкабинет и швырнул к креслу. Молоденькая медсестра попыталась юркнуть в коридор, но мужчина жестоко схватил её за волосы и, зажав рот, прошипел:
— Хоть кому-то слово вякнешь, будешь долго и мучительно умирать, поняла?
Медсестра испуганно закивала в надежде, что её отпустят, но вместо этого получила оглушительный удар головой о металлический поднос для инструментов, которые со звоном посыпались на пол. Упала, чудом минуя опасные предметы, и больше не двигалась.
— Тесса! — в панике смотрела на тело.
— Снимай повязку! — приказ не терпящий возражений.
Послушно исполнила, быстренько размотав бинты. Он осмотрел запястье и на отмашь заехал по лицу. Раз, два, три, пока не рухнула на пол.
— Что ты делала с ним?!
Его глаза налились кровью и небывалой яростью, которой до этого меня ещё не удостаивали. Снова запах алкоголя не внушал мне лёгкого исхода. Наивная, думала, что знаю его. Страшно отвечать что-либо, страшно смотреть, даже дышать.
— Отвечай, сука!
Схватил за волосы и, едва не выдернув их, заволок менч на операционное кресло. Припечатал за горло, давая возможность говорить, но я героически молчала и буравила ненавидящим взором.
— Говори же, тварь! Клянусь, я его на куски порежу, если он ещё раз подойдёт к тебе!
Боль, ненависть к нему и страх за Кастера что-то переломили во мне. Адреналин и ярость ударили в голову, подарив силу. Я издала дикий вопль прямо в лицо моему мучителю, на мгновение шокировав и оглушив. Инерцией отстранился, поморщившись, а я, пользуясь возможностью, нанесла в грудь мужчины удар ногой. Отлетел, протаранив спиной каталку, стоящую в углу. Я рухнула с операционного, схватила с пола скальпель, но пока распрямляла спину, в меня со всей дури въехала эта же самая каталка, впечатав боком в стену. Упала, выронив оружие, и, поняв это, тут же рванула за ним. Успела схватить, но жестокий ботинок наступил на кисть руки, едва не дробя мои кости. Мучитель вырвал скальпель и пленил меня за шиворот.
— Решила повоевать? — прорычал с толикой одобрения, и с этими словами всадил лезвие в плечо. — Ну так забирай!
Невероятная боль заставила взвыть каждый нейрон, но я не посмела себе элементарно вскрикнуть. В ответ зарычала и вырвала перо из плеча. Устремилась снова на мужчину. Мучитель начал довольно хохотать и перехватил запястье. Скрутил ладонь, разжав хватку. Лезвие звякнуло на пол.
— Сволочь, мразь, тварь! — Шипела, пытаясь извиваться и брыкаться. Всё, что угодно лишь бы добраться до него. — Ты ничтожество, похлеще своего братца!
Влепил очередную звонкую пощечину. В голове помутилось, и я слегка обмякла. Мозг требовал не сдаваться.
Ватное тело порхнуло вверх, спиной приземлившись снова на операционное, на левой руке завязался ремень.
Неужели снова победа за ним?
— Нет, — простонала обречённо, видя, как и правую коснётся та же участь. Затем ноги. — Нет!
Я проклинала его всеми словами, что знала и существовало в этой вселенной, но ни одно даже близко ему не подходило. Он достал из медицинского шкафчика пластиковый флакон с таблетками и направился ко мне. Схватил за лицо, пытаясь открыть мне рот.
Отчаянно заметалась в кресле, стараясь увильнуть. Мучитель несколько раз вбил меня затылком в мягкую обивку, глуша мозг, пока не отошла челюсть, как бы я не пыталась её сомкнуть. Запихнул в рот чуть ли не целую горсть и зажал рукой.
— Жри, сука! — его трясло в небывалой ярости.
Я кусалась и тщетно пыталась выплюнуть пилюли, но мужчина мёртвой хваткой блокировал все попытки.
— Глотай, дрянь! — несколько раз вдолбил мою голову ладонью в кресло, травмируя переносицу.
Слёзы удушья покатились по щекам.
— Глотай, блядь, глотай!
Как бы я не боролась, как бы не сопротивлялась, но таблетки во рту начали таять, проникая в сосуды организма. Мучитель схватил бутылку с водой и, соорудив из ладоней капкан и моих губ воронку, начал вливать в меня жидкость. Таблетки скользнули в пищевод, липли к глотке и нёбу, а беспорядочное заглатывание вызвало фонтан из носа и рта.
— Мразь, — шипела между приступами кашля и ловлей кислорода.
Снял ремни и сбросил меня на пол. Сознание прыгало не успевая справиться с увечьями. Упаковка таблеток брякнула рядом с моей ладонью, а после тяжёлый удар ботинка обрушился на голову.
Я исчезла.
КАСТЕР
Мчался по коридорам больницы, проклиная каждую секунду, которая превращалась в вечность.
ОНА В КОМЕ. Эта первая страшная новость, какую я услышал сегодня, когда, спустя сутки, вышел на работу. Брит специально дождалась меня в раздевалке, чтобы сообщить об этом и рассказать ещё немаловажное. Она была шокирована и напугана.
— Кас, в перевязочной настоящая бойня. Тесса всё время плачет и твердит, что Джилл напала на неё. Но, Кас, пациент не может посещать операционные без врача и тем более санитара. Кто-то выпустил её и привёл в перевязочную! У Джилл в плече ножевое от скальпеля, причём со спины, сильный ушиб кисти и множественные синяки на теле.
— Кейт, — обхватил подругу за плечи и проникновенно посмотрел в лицо. — Забудь всё, что мне сейчас рассказала, поняла? И никому ни слова больше. Это всё слишком опасно. Хорошо?
Она интенсивно трясла головой…
Реанимация представляла собой небольшой коридор с остеклёнными палатами, в которых под пристальным наблюдением врачей лежали пациенты.
Влетев внутрь, столкнулся с недовольным взглядом Льюиса и опухшим взором Робертс. Она, видимо, долгое время уже не спит.
- Доктор Робертс, — тут же осадил свой пыл. — Я искал вас.
— Майерс, подождите в коридоре, — устало проронила ординатор. — Вы тоже мне нужны.
— Хорошо, — кивнул и, бросив взгляд на Джилл, не удержался от вопроса. — Как она?
— Похвально, что вас это интересует, доктор Майерс, — Сэм Льюис искривился в усмешке. — Это замечательно, когда лечащий врач так сопереживает больному. Молодец, продолжайте держать такой настрой и вы будете великолепным доктором. Главное, не переусердствуйте!
В последней фразе ощутил явные нотки угрозы. Одарил шефа убийственным взглядом и вышел в коридор.
Что я знаю о нём? Только то, что он управляющий клиники. Это значит, что всё и все у него в руках. Что ещё? У него был брат, которого убили. Из-за этого вся истерия с больными: вспышки гнева, избиения пациентов. Голословность из пьяного повествования Чейза.
Разговаривали они недолго. Сэм направился дальше по коридору, а Эмма, выйдя ко мне, осела на скамейку напротив палаты.
— Вы неважно выглядите, — учтиво заметил я.
— Да, — выдохнула ординатор. — Я не сплю уже вторые сутки. Вы должны сменить меня. Если девушка придёт в себя, известите сразу же. В любое время дня и ночи.
— Расскажите вкратце суть всей картины пациента, — кивнул, стараясь говорить сдержанно и профессионально, хотя внутри меня скреблась стая кошек.
— У Джилл передоз бромазепамом. Употребила большое количество. Токсилогическая кома — один из побочных эффектов. Сделано промывание желудка, в качестве антагониста — флумазенил. Развилась гипотензия, поэтому внутривенно назначен норэпинефрин. Сейчас она полностью на мониторинге дыхания, пульса, сердечно-сосудистой деятельности и проходимости дыхательных путей. Если в течение еще трёх дней не оклемается, то есть вероятность глубокой комы. А это могут быть и годы.
Она тяжело вздохнула и горестно умолкла.
— Доктор Робертс, идите домой. Я за всем прослежу.
Ординатор покорно кивнула и, поднявшись, поплелась по коридору на выход, но остановилась и вернулась.
— Кастер, — назвала по имени? — не оставляйте её одну. Не подпускайте левых. Вы поняли?
Чёрт возьми, как же это не понять? Определённо, она знает больше остальных! Кивнул. Робертс удалилась, а я, едва чувствуя собственные ноги, вошёл в реанимацию.
Маленькое женское тело утыкано катетерами. Милое лицо изуродовано ссадинами и интубационной трубкой, торчащей изо рта. В целом зрелище напоминало жертву страшной аварии.
— Джилл? — осторожно взял её руку, боясь сломать. — Борись, слышишь? Не сдавайся! — Погладил по голове. — Не оставляй меня.
Только в эти минуты неожиданно осознал насколько сильно она нужна мне. Как нуждаюсь в её присутствии, глазах, голосе.
Весь свой последующий день провёл возле девушки. Радостью стала новость о её рефлексах, что давало большую надежду. Под вечер в палате появился и Чейз с двумя сэндвичами в руках и добротными стаканами кофе.
— Привет, — он шёпотом поприветствовал меня. — Пустишь?
— Да, заходи, — кивнул я.
Приятель протянул мне мою долю лёгкого ужина и расслабленно уселся на соседний стул.
— Ты не обедал даже, — с интересом и сожалением посмотрел на Джилл. — Как девчонка?
— Кома, — тяжело выдохнул. — Но есть улучшения. Она выкарабкается. Обязана.
— Не поймешь этих пациентов, — проворчал он. — Как это им в голову приходит? Просто так взять и навредить себе!
— Это не она, — угрюмо проронил я, не сводя с Джилл глаз.
— Не понял, — Чейз смотрел на меня, как на идиота.
Кто за язык меня тянет? Но молчать не получалось:
— Слишком всё странно. Когда пациенты причиняют себе вред, обязательно кто-то это видит, предотвращает, а с ней… С ней, словно все прожекторы разом отворачиваются в стороны. Дебильное сравнение, но, думаю, ты понял о чём я.
— Нет, не понял, — он исподлобья глядел на меня. — Хочешь сказать, что тут кто-то специально издевается над пациенткой и ему это сходит с рук? Ты, что поверил в этот бред?
— А говоришь не понял, — улыбнулся я.
— Моё непонимание больше относится к адекватности твоего ума. Как ты себе это всё представляешь?
— Да никак!
Досадовал оттого, что не знаю, как ему объяснить. Сослаться на чутье, интуицию и палата мне обеспечена. Поведать её историю — вызову уйму протестов. Расскажу о своих наблюдениях — сойду за любителя Пуаро, Шерлока и Марпл. Последнее, пожалуй, более безобидно.
— Смотри сам. Пациент не может самостоятельно выйти из палаты на процедуры. Ему нужно сопровождение врача или санитара, верно? Кто привёл тогда Джилл в перевязочную? Видеокамеры ничего не показали. Если кто-то и привёл, то чего ради он ушёл? Да и с какого перепугу Тереза его отпустила? Насколько я понимаю, перевязочная — это та же операционная. Инструменты, препараты и куча всякого инвентаря — довольно опасное место как для врача, так и для больного. Поэтому охрана должна быть занебесной, так? С другой стороны, если уж она мечтает о суициде, то почему выбрала метод кончины именно этот? Напичкать желудок анксиолитиками? Не разумней было бы взять тот же скальпель и перерезать себе горло, к примеру, уж куда действенней и доступней было в ту минуту.
— Ну у тебя и логика, — Чейза передёрнуло. — Она ведь, скорей всего, понятия не имела что потребляет. А скальпеля, может, просто испугалась. Таблетками всё же не так больно.
— Вот именно, любой самоубийца, если уж и решил для кончины нажраться таблеток, начнёт на мой взгляд глотать всё, что под руку подвернётся, тем более душевнобольной. Одной бы упаковкой не ограничился, так сказать, чтоб для верности и долго не мучиться.
Ричер нервно засмеялся:
— Да уж, с тобой не поспоришь. Ну, допустим, где-то ты прав, тогда вопрос — КОМУ это надо и ЧТО она такого сделала?
Посвящать приятеля в её историю не хотелось. Рано ещё до доверий.
— Чёрт его знает. Если этот мерзавец и вправду тут орудует, стоит задуматься, что за власть он имеет и почему так просто уходит от правосудия? Хотя "следит" явно и открыто.
— У кого тут власть? Всея? Мэтьюс? Кто это женщина или мужчина?
— В беседах с Робертс Джилл упоминает о НЁМ. ОН приходит к ней во сне. Во сне ли?
— Кас, Кас, остановись! Думаю, ты должен узнать кое-что о ней, — Ричер попытался пробудить во мне здравый смысл. — Это только то, что я слышал, когда её привезли.
Удручённо выдохнул. Чейз не верит ни единому слову. Идиот! С чего я решил, что он может помочь? Но в беседе с ним уловил странность. Раньше приятель говорил, что не знает ничего о Джилл и ответов по поводу этой пациентки ему никто не давал. И теперь вдруг…
— Кастер, девушка в прошлом подвергалась насилию со стороны своих родителей. Отец насиловал собственную дочь. Мать держала на привязи и жестоко наказывала за мельчайший проступок. Девушка до сих пор ест руками, так как никто её не обучал. В восемнадцать лет она сбежала и инсценировала свою смерть, хотя родители не заявляли о пропаже вообще. Потом старики девушки продали дом и съехали, но через два года дочь, она же Джилл, собственноручно подожгла своих горе-родителей. Потом девушка исчезла. Ей удалось скрываться около пяти лет, но позже её нашёл дядя — брат матери. Новый родственник хотел помочь бедняге, но, похоже, психика девчонки окончательно была расшатана. В тот день соседи вызвали полицию, когда услышали крики в его доме. Кэйтор убила родственников из старенького кольта. Изрезала ноги их маленькому сыну и свернула ему шею. После этого девушка попыталась порешить и себя. И вот тут-то ей помешала полиция. С тех пор попытки Джилл не прекращаются.
Я не хотел верить в этот бред, но многие моменты из его истории очень схожи с тем, что она когда-то поведала мне: револьвер, маленький ребенок. Да, и она до сих пор ест руками, как дикий зверёк. В его правде была доля смысла и довольно немаленькая. А если ещё приплюсовать сведения, что я откопал в базе, то всё вдруг становилось ясно. Но…
История с дядей — это для меня новинка. Упоминания о данном субъекте не было ни в одном источнике.
— Откуда тебе это известно? — не хилая осведомлённость Чейза о её судьбе так же вводила в смятение. — Ты же говорил, что не в курсе.
— Говорил, — кивнул без доли смущения. — Потому что не хотел соваться в это дело. Они все тут преступники, а у меня семья. Тебя тоже решил не подначивать, чтобы репутацию себе не портил, но разве ты уймёшься?! Её доставили сначала в отделение буйных. Медсёстры шептались о ней. Сам же видел, что её неординарность вызывает у всех интерес. Спустя пару месяцев, доктор Робертс, за примерное поведение девушки настояла на переводе. Я периодически тоже сопровождал Джилл на процедуры и пару раз заглядывал в её медкарту. Оттуда и знаю.
— Ты видел её карту?! — удивление до глубины души.
— А ты видно нет?
— У Робертс только график приёма лекарств и наблюдения в лечении.
— Льюис изъял все карты буйных ещё полгода назад, когда едва не забил до смерти пациента. Я тебе рассказывал. Для чего забрал карты? Не знаю. Может так хочет обезопасить себя в случае непредвиденного инцидента или проверки, — тут Чейз сердито ухмыльнулся.
— И где они могут быть?
— В его кабинете, наверное.
— Я должен увидеть её карту, — твёрдо решил, поднимаясь.
— Слушай, не порти себе будущее из-за сомнительных догадок и тем более из-за психобольной, — Ричер обеспокоенно смотрел на меня.
— Его кабинет охраняется? — я начал вышагивать по палате.
— Эй, правда, хорош! — Чейз тоже поднялся и, сурово схватив меня за плечи, тряхнул. — Уймись лучше! Ты начинаешь меня беспокоить.
Я напряженно думал. Всё это звучало, как гром среди ясного неба, который стремился враз перечеркнуть всё, что знал о ней, думал и чувствовал. Неужели, всё ложь? Или это её собственный самообман, который она вбила себе в голову и живёт теперь этим? Мне нужно это знать!
— Кастер, ты что? Кто она тебе? — Ричер в шоке смотрел на моё лицо. — Неужели, ты питаешь к ней какие-то чувства? — в его глазах была жалость. — Опомнись!
Психанув, оттолкнул его от себя.
— Давай так! Если ты мне друг, то либо поможешь во всем этом разобраться, либо уйдёшь в сторону и не будешь мешать.
— Ты уверен, что делаешь всё правильно? Подумай о последствиях. Твоя будущая карьера может накрыться медным тазом.
— Я думаю только о том, что вокруг Джилл собралось ОЧЕНЬ много противоречий, которые так и не дали мне необходимой картины. Мне нужно понять, где правда, а где ложь?
— Думаешь, я тут тебе сказочку сочинил? — Чейз зло посмотрел на меня.
— Не обижайся. Просто устал от догадок. Хочу самостоятельно до всего докопаться.
Ричер усмехнулся и повернулся к выходу:
— Максимум чем я могу помочь — это только не мешать.
— За это так же буду благодарен, — выдавил улыбку.
— Прости, я пойду, — Чейз был явно расстроен. — Работа ждёт, да и пока не могу прийти в себя от твоих откровений. Я считал тебя разумным человеком и довольно рассудительным, но то, что ты питаешь к этой пациентке до добра не доведёт, поверь. Зови, если нужно, помогу, чем смогу.
Я дружески хлопнул его по плечу. Ричер, сетуя и качая головой, удалился из реанимации.
Спустя ночь, доктор Робертс наконец появилась и приняла мой отчёт о состоянии больной.
— Ты должна выкарабкаться, — услышал я нотки явной мольбы. Эмма болела за неё всей душой.
— Так и будет, — проронил я. — Для меня есть какие-то поручения, доктор Робертс?
— Вы после суток, и, думаю, заслужили отдых. Можете идти.
— Спасибо, — откланялся и устремился в коридор.
Влетел в ординаторскую. Утренняя линейка только началась. Врачи и весь колоритный медперсонал недовольно зыркнули на меня. Виновато потупил взор. Извинился и, делая вид, что беру медкарты, стянул со стола ключи. Вышел. Осмотрел связку, понимая, что нужного тут нет. Ну и черт с этим, в детстве иногда вскрывал замки. Спасибо дяде Джону.
Точно зная, что кабинет главврача пуст, засеменил туда.