ДЖИЛЛ
Полетела в сторону кровати, жёстко въехав в неё животом. Доктора так же за волосы подняли вверх и бросили на стул. Эмма плакала и скулила, в ужасе глядя на моего мучителя. Во мне взыграл гнев:
— Ты сволочь! Можешь только издеваться над слабыми и беспомощными?! Говоришь, что любишь меня? — не помня себя, подступила к нему, в упор сжигая ненавидящим взглядом. — Любишь, да?!
Немного растерявшись от моей ярости и смелости, мужчина молча сверлил меня глазами. Я сжала руку в кулак и со всего маху заехала ему по переносице. Эффект неожиданности сработал так, что мучитель отступил на несколько шагов.
— Вот она какая, твоя любовь, ублюдок!
Ответная реакция поступила незамедлительно, к чему была готова. Он поймал меня за волосы и со всей силой отшвырнул к стене. Я задохнулась от боли и упала на пол.
Всё это время Эмма лишь мычала и издавала нечленораздельные звуки сквозь кляп, ручьями пуская солёную воду из глаз.
— Сука! — прорычал он, вытирая хлынувшую из носа кровь. Чувство маленькой, но всё же победы, вызвало восторг, вылившийся в мой сумасшедший смех. — Заткнись, тварь, убью! — сильней вскипел он и несколько раз заехал по щекам.
Сознание поплыло, но смех, словно агония продолжал разноситься по моему телу, только позже я осознала, что он ушёл в слёзы. Мужчина поднял меня за шкирку вверх и доволок до Эммы.
Доктор дрожала и вздрагивала от любого нашего движения.
— Сыграем в нашу старую добрую игру? Русская рулетка. Помнишь? Нет? Жалко… Мой брательник её очень любил. Тянет нервишки. Ну ничего, я напомню… может и веселье будет не напрасно, — мучитель крутанул барабан кольта и протянул мне.
— Черта с два! — прошипела в ответ.
— Хорошо, тогда я сейчас сам грохну эту суку, так верней, — вынул из-за пазухи второй пистолет и направил доктору в голову.
Эмма закричала сквозь кляп и уже рыдала навзрыд, отчаянно и беззвучно моля о пощаде. Он ткнул дуло оружия ей в висок и требовательно посмотрел на меня. И ненависть, и кровь стучали в висках. Почему глазами нельзя убить?
— Играй! Дай докторше шанс выжить пятьдесят на пятьдесят.
— Откуда мне знать, что ты не убьёшь её, если пулю словлю я? — парировала, не сводя глаз с жертвы.
— Я заткну ей рот в любом случае, ты права, но смерть — это не единственный вариант, — мужчина ждал моего решения. — Играй же! — рявкнул он, ещё сильнее вдавливая ствол в висок несчастной, отчего она согнулась в бок чуть ли не пополам.
Я выхватила протянутый мне револьвер и, без раздумий направив его себе в голову, не колеблясь и не думая о собственной кончине, спустила курок. Щелчок — пусто. Чёрт!
Мучитель растянулся в улыбке, видя теперь мою нерешительность наставить оружие на Эмму.
— Ну? — его пистолет тоже не сходил с её головы.
Поменяла цель на доктора. Выдохнула. Одним взглядом молю прощения у Эммы. Выстрел — пусто! Облегчённо опустила кольт. Теперь третий выстрел для меня. Спуск крючка — пусто. Нет!
— Дальше, — проворковал мужчина.
Четвёртый выстрел в Робертс заставил желудок скрутиться от ужаса. Пусто!
Теперь взмолила, чтобы пятая пуля, наконец продырявила мою голову. Цель в мой висок и вновь пустой щелчок.
— И шестой, — этот ублюдок на седьмом небе от восторга. — Ну?! Давай!
Я же резко направила револьвер ему в лицо… Выстрел. Пусто?!
Поняв суть этой игры, в ярости швырнула оружие ему в голову. Успел увернуться.
— Ты думала я идиот?
Смеясь, он обошёл меня и пристроился сзади. Взял мою правую руку и вложил в неё второй пистолет, нацелил в голову Эммы. Только сейчас, в этих действиях, увидела перчатки на его руках.
— Это бесчестно? — проронила, обречённо глядя на Эмму, которая уже смиренно ждала своего часа.
— Да, бесчестно. Но нам с тобой придётся это сделать, — шепнул он мне в ухо.
— Пожалуйста, прошу тебя, — из глаз выкатилась слеза. — Накажи меня. Не убивай её.
— Ты её убила ещё тогда, когда решилась сбежать отсюда, — его голос хоть и стал мягче, но о внезапной пощаде надеяться не стоило.
— Умоляю, — мои руки задрожали. Я была готова унижаться, сделать всё, что он захочет. — Ведь ты можешь… тебе ничего не стоит… Я умоляю тебя, — слёзы реками текли по щекам, попадая в рот и заставляя захлебываться. — Я сделаю всё, что ты пожелаешь. Не надо!
— Если бы я мог… — вдруг процедил он стальным голосом, в котором уличила какую-то яростную дрожь. — Попрощайся с доктором, — велел он холодно, и его рука сильней сжала мои пальцы.
— Нет! — вскричала отчаянно и, зажмурившись, рванула назад, пытаясь увести траекторию выстрела. Кисть едва не вылетела из сустава, пальцы хрустнули, но я всё же услышала выстрел, оглушительный и бесповоротный, который совершил он моими руками.
Кровь убитой брызнула на меня, очернив мой лик и душу.
— Сволочь, мразь, — простонала я, боясь поднять глаза.
— Я мразь?! — сжал мою челюсть и приблизил к себе. Он зол и невероятно бледен. — Это ты сделала меня таким. Ты заставляешь убивать, гадина… Ты во всем виновата!
Его губы нервно тряслись, и к своему удивлению, обнаружила в чёрных глазах подобие слёз. Что?!
Отпустил.
— Будь ты проклят, — ноги больше не держали, тошнота подступала к горлу, осела на пол.
— Уже. И давно, — услышала в ответ и получила очередной оглушающий удар по голове.
КАСТЕР
Мать вашу! Я знаю этот звук. Это наверху. Сорвался с места.
Стрельба? Здесь? В больнице нет оружия. Самое ужасное здесь — это только электрошок. Я мчался в палату Джилл. Нутром чуял, что это там, а может просто плевать было на всех, кроме неё. Бежав, по лестнице, столкнулся с Брит и Уилисом.
— Это стрельба? — Кейт бежала за мной следом. — Откуда в больнице оружие?!
В коридор стягивались шокированные санитары. Пациенты в камерах вопили и стучали по дверям. Палата Джилл открыта. Кинулся туда, что есть мочи. Когда вбежал, обомлел. Брит влетевшая за мной, истошно закричала.
Мёртвая Эмма Робертс сидела на стуле, связанная. На полу лежало бесчувственное тело её подопечной с пистолетом в руке.
— Полицию сюда! Главврача! — велел я другим санитарам.
— Уже вызвали, — крикнул кто-то из санитаров.
Присел возле Кэйтор. Ты ложку держать в руках не способна, но лихо управилась с боевым пистолетом? Может это быть или нет?
— Майерс, — в дверях палаты вырос Льюис. — Отойдите от заключённой! Смирительную рубашку сюда, живо! — крикнул он санитарам. — Успокойте пациентов. Всем покинуть место преступления, ничего не трогать!
— Это не может быть она? — прошептал я, скорей всего, только себе. — Она не могла…
— Посмотрите на труп своего ординатора и пораскиньте мозгами, доктор Майерс, — рявкнул главврач. — Выйдите из палаты, немедленно!
Мне ничего не оставалось, как выполнять. Кейт рыдала на плече Алекса.
— Уведи её отсюда. Дай что-нибудь, пусть успокоится. Где Чейз?
— Он давно дома, — ответил Уилис, выполняя моё напутствие.
Почему он интересует меня? Это абсурд. Льюис здесь. Ведь он более подходящий. Ну а Чейз? Стопроцентно ли он дома?
Устремился в раздевалку. Тихо. Двенадцатый шкафчик. Вскрыл. Ничего особенного: стетоскоп, шампунь, полотенце, спецобувь, яблоко и снеки. Набор рядового работника данного заведения. Нет, идиот, остановись. У него семья, ребёнок. Он не враг себе.
А Сэм Льюис? Хрен разберёшься!
В психиатрическую больницу снова гурьбой ввалились копы, криминалисты и судмедэксперты. Тело Джилл запаковали в смирительную рубашку и унесли в изолятор. Этаж отцепили. Под утро тело Робертс увезли в морг.
Убитые горем коллеги собрались в ординаторской неспособные заниматься больными. Толика страха витала в кругах персонала.
Но в моих мыслях была всё та же Джилл. Теперь я чётко осознавал, что её ждёт. Тонна лекарств, инфузий и отделение для буйных. Она ускользала от меня всё дальше и дальше. Невидимая и жестокая сила забирала её, а я ничего не мог сделать.
— Доктор Льюис, — поймал его в коридоре. Тот нехотя тормознул. — Что теперь? — глядел на него растеряно.
— Завтра вас приставят к новому ординатуру, так что…
— Я о Джилл, — прервал я. — Что с ней будет?
— Она опасна не только для себя, но и для окружающих. Решение принимать будет консилиум.
Консилиум — эхом повторило моё сознание.
— Ваше излишнее внимание к пациентке беспокоит меня, равно как и беспокоило доктора Робертс. Чрезмерное участие к судьбе заключённой повредит вам и вашей карьере. Стоит подумать над этим, док-тор.
Последнее слово он произнёс с явным нажимом, деля на слоги и напоминая мне кто я и кем хочу быть. Это всё верно и даже мудро, но не укладывалось в голове и сердце. Я хочу остаться ещё и честным человеком.
Главврач проследовал дальше, оставив меня размышлять, но думать почти невозможно в таком состоянии. Злость выедала, так как понимал, что снова обречён на ожидание. Я должен увидеть её в конце концов, поговорить, посмотреть в глаза. Только так можно сделать выводы.
ДЖИЛЛ
Разбудил меня крик. Отчаянный и пугающий. Открыла испуганно веки, пытаясь понять кто кричит и в шоке поняла, что это я. Шевельнулась. Очень скупо. Снова связана. Смирительная рубашка? Тут темно. Ничего кроме матраса на полу и… мягких стен? Изолятор! Рано или поздно я обязана побывать и здесь. Усмешка сама собой коснулась губ. Кажется, начала сходить с ума взаправду. Звать кого-то? Без толку.
В память врезались последние события. Эмма мертва. Из-за меня. Что мне грозит? Отделение буйных? Неплохое продолжение его измывательств.
Встала. Благо рубашка не ограничивала свободу передвижений.
— Можно с кем-нибудь поговорить? — крикнула на стены. — Ау?!
Смешно. Причём самой себе. Я, по их мнению, убила одного из них и говорить со мной явно никто не пожелает. Дура!
Кастер! Снова вспомнила это имя. Эх, была не была.
— Кастер! Я хочу поговорить с Кастером! Прошу вас! Эй!
Я понимаю, что он не вырастет здесь, как по волшебству и его не подадут сюда на блюдечке, но это даст возможность пошевелиться их мозгам. С какой стати я тут психопатка его зову? Зачем? Осталось продолжать требовать его и ждать. Но вместо этого вошёл человек в строгом костюме. Слегка одутловат, русая с проредью голова, на удивление мягкие черты лица, излучающие умудрённость жизнью.
— Здравствуй, — поздоровался он, пряча руки за спиной. — Я — детектив Энди Миллер.
— Серьёзно? — невольно рассмеялась. — Смерть Эммы решили расследовать?! Я прямо поражена.
— Это святое право её семьи, — парировал он с минимальной амплитудой эмоций.
Расследование. Бог мой! Сколько красок оно приняло для меня сейчас! Независимое. Справедливое. Купленное. Безразличное. Фактическое. Да сколько угодно определений. Но одно я понимала точно, схватка между мной и тем ублюдком будет только тет-а-тет. Ни имён, ни лица, ни зова о помощи. Он — убийца и это закончится на мне. Больше я никого не подставлю и не погублю. Только ОН и Я. Третьих я не допущу, даже следователей.
— Согласна, — уселась обратно на матрас. — Эмма мне нравилась.
— Почему же теперь она мертва? А орудие её смерти оказалось в твоих руках?
— Любой мой ответ не имеет значения, детектив Миллер, — улыбнулась, как можно болезненней.
— Может проверим? — он был твёрд.
С минуту поразмыслив, ответила:
— Я не помню, как это произошло. Возможно, из-за того, что не успела принять таблетки.
— Да, они валялись на полу в твоей палате, — кивнул он и что-то пометил. — Как у тебя оказалось оружие? Где ты его взяла?
— Доктор принесла, — сама испугалась подобного вранья. Прости меня, Эмма.
— Она принесла? — переспросил и снова сделал пометку. — Для чего?
— Она так хотела мне помочь.
— Не пойму, — Миллер слегка занервничал. — Доктор Робертс принесла в твою палату пистолет, чтобы убить тебя?
— Она хотела помочь, честно. Здесь очень тяжело, поверьте, — скривила лицо.
— Да, понимаю. И что, в результате? Ты до сих пор ведь цела и невредима, кроме Эммы.
— Я вдруг испугалась, но она настаивала. Мне нужно было защищаться.
— И ты выстрелила ей в голову?
— Нет. Я связала её и ждала, чтобы кто-нибудь пришёл, — играла роль дальше.
Детектив усиленно потёр переносицу. Да, я тоже впервые слышу подобную ерунду.
— И? Пришёл кто-нибудь?
— Да, Джилл. Она мне помогла.
Его брови взлетели вверх, сканировал меня с минуту. Снова черкнул в блокнот. Пока наблюдала за ним, нервно переминалась с ноги на ногу. Эти следователи тоже неплохие психологи и часто способны учуять ложь за версту.
— Вы с этой Джилл часто общаетесь?
— Да, — стало страшновато. Одно дело нести бред, а другое рассуждать в этом ключе с профессиональным следопытом.
— О чём?
— Она моя лучшая подруга. Джилл всё время оберегает меня. Предупреждает о врагах. Она давно говорила, что Эмма плохая, а я не верила. Нужно было сразу её послушать. Доктор обманывала меня, потому и поплатилась.
Я внутренне снова усмехнулась. Что ж начала сочинять, так уж до конца, а глупость скатит и за невменяемость.
— Странно. Доктор Робертс всегда питала к тебе симпатию, судя по словам её коллег.
От этой правды внутри всё облилось кровью и смердящей жидкостью. Сглотнула, пытаясь проглотить презрение к самой себе.
— Как ты сбежала? — снова вопрос на который, хрен знает, как ответить.
— Джилл тоже помогла, — вот уж точно сморозила.
— И где ты была? Где скрывалась?
— В лесу. В одном сказочном домике.
— И Джилл была с тобой? — цокнув каблуком ботинка, уточнил он.
— Мы неразлучны, детектив, — улыбнулась в ответ. — Только ей я могу доверять.
— И Кастеру? — удар не в бровь, а в глаз. Я запнулась. — Ты звала его сейчас и он, вполне существующая личность.
Отчаянно соображала.
— Он хороший, — придала лицу детскость. — Он мне книгу подарил.
— И всё? — подозрительный взгляд напряг до звона в ушах.
— Вы зарываетесь, — придала лицу как можно больше возмущения.
Он усмехнулся:
— У доктора Майерса излишнее внимание к тебе, по словам персонала.
Внутри что-то запрыгало, словно вспоминая самые приятные моменты, о которых я тоже ни черта не могу вспомнить, только чувства — тёплые и свободные. Как же хочу его вспомнить, хотя бы увидеть.
— Я не помню ничего. Даже лица, — тут врать не приходилось. — Последствия комы.
— Да, мы в курсе, попытка самоубийства. Тоже, кстати, довольно загадочная.
Раздражение стало брать верх:
— Детектив, вы в психушке. Здесь содержат и лечать психбольных, убийц, маньяков. Всё, что происходит в этих стенах никогда никого не волновало, так как всё начинается с корня псих. И теперь, вы пришли тут и решили искать правду и концы во всём этом дерьме?! Эмма — жертва, я — психопатка, а вы — несчастный детектив, который не в состоянии понять, что просто тут не бывает объяснений и доказательств. Я убила её, все улики против меня, я не в своём уме и не отрицаю своих грехов. А теперь просто прошу вас убраться отсюда. Подобные вам типы вызывают во мне неадекватные и неудержимые эмоции.
— Джилл…
— Пошёл на хрен, козёл! — взвизгнула не своим голосом. Господи, пожалуйста, дай ему мозгов понять и скорей убраться! — Проваливай!
Для большей убедительности, упала на матрас и начала биться об него головой. Что было с детективом дальше, не видела, но услышала крики санитаров.
— Выйдите отсюда! У неё припадок…. Да вот эта… Придержи её… Надо вену найти….
Нет, только не успокоительное!
— Нет, нет, нет, — закричала я. — Не хочу, не надо, — пнула в ногу одного из них и умудрилась даже укусить за запястье. — Отвали, сволочь!
— Ах ты, сука! — заорал пострадавший. — Да держи ты её! Бешеная!
Меня блокировали.
— Коли куда получится. Похуй! — слышала голос второго.
Нет! Игла вонзилась мне в плечо. Поршень вогнал лекарство, и меня бросили на матрас.
— Готово.
— Укусила меня, падла! — сердито констатировал один из них.
Сознание поплыло и картинка исчезла.
Очнулась я в тишине. Сколько так провалялась — неизвестно. Попыталась сесть на лежаке. Ноет поясница, видимо, этот медицинский жлоб, неаккуратно перехватил сзади. Голова ныла, с дозой тоже слегка перестарались.
Чёрт! Что теперь? Встала с матраса, дошла до стены и уткнулась в неё лбом. Замерла. Оказалось на добрых пару часов. Просто ушла в себя. Отстранилась. Попала в мир своих иллюзий. В чувство привела открывающаяся дверь.
— Джилл? — голос знаком до жути, повернула голову.
Милые сердцу черты лица. Я тебя знаю! Это же ты!
— Кастер? — вылетело сразу и поняв, что не ошиблась, уже просто разрыдалась и осела на пол. — Кастер? — вылетело сразу и поняв, что не ошиблась, уже просто разрыдалась и осела на пол.