КАСТЕР
Когда она заплакала, все мои подозрения и догадки о её причастности к убийству Робертс тут же улетучились. Просто упал на колени возле неё и нежно обнял. Поток слёз был бурным, но кратковременным, словно летний дождь. Девушка затихла и я попробовал приподнять её с пола.
— Нас никто не слышит. Давай-ка, сядь на матрас. Вставай, — пленённое смирительной рубашкой тело Джилл опёрлось на меня. Поднял, усадил, достал платок. — Позволь, — протянул руки к её лицу. Еле заметно кивнула.
Утёр синяки под глазами от размытой туши и теней, которые всё ещё зияли на лице яркой маской. Девушку явно тщательно загримеровали, чтобы скрыть следы побоев. Цвет теней напомнил о манере макияжа доктора Робертс.
— У Эммы косметика, наверное, суперводостойкая, плоховато отмывается, — придал фразе, как можно больше непринуждености, ожидая её реакции. Она вздрогнула и отстранилась. — Джилл, Эмму убили за то, что она помогла тебе бежать?
Закусила губу, мотает головой.
— Он заметит, — она посмотрела на стены.
— Я отключил динамики, не бойся, надёжно, но времени немного. Ты же понимаешь, что я пришёл за ответами? То, что ты рассказала детективу Миллеру — вранье. Зачем ты укрыла информацию, вдруг это наш шанс…
— Кас, в ночь побега я была уверена, что смогу, что это мой шанс, но он опередил меня. Пока я под его властью, все мои попытки равняются нулю. Он не отпустит. И погубит других. Тебя.
— Джилл, тебе грозит отделение для буйных, понимаешь?
— Это не самое страшное, — качнула головой.
Я умолк и смерил её оценивающим взглядом. Она решила вступить с ним в бой? Лицом к лицу, один на один?! Потому и взяла вину на себя. Мать твою! Чёртова героиня! А если она так же в курсе кто её садист? И мне не говорила тогда, чтобы глупо уберечь. Хотя и сейчас не скажет, амнезия — её оправдание. Внутри начал закипать протест вперемешку с паникой.
— Опиши его, — уж против этого не попрёшь. — И не ври мне. Ты вменяема лучше всех нас!
— Нет, Кас, — решительный отказ. Опять это гребанное упрямство. — Он — мой…
— Да, еб твою мать! — взорвалось. Схватил её за лицо, перепугав. Предостергающе упёрлась в меня ногами. — Посмотри на себя! Где ты? Кто ты? Твоё тело изуродованно вдоль и поперёк! Эта мразь бьёт, насилует, унижает тебя! Ты пережила кому! Тебя обвиняют в убийстве! И? Да какого хрена, Джилл? Прикрывая его, ты только больше развязываешь ему руки! В одиночку ты с ним не справишься?
Выпалив всё, въехал в происходящую между нами ситуацию. Она вся тряслась, в глазах неимоверной страх. Мои руки обхватывали её лицо и пытались впритык приблизить к моему. Ещё секунда и понял, что она тщетно пытается оттолкнуть меня ногами. Отскочил, отпуская.
— Прости… Прости, — теперь боялся смотреть на неё. Джилл же вбилась в угол своего лежака и взирала затравленным зверьком. — Я не хотел. И не могу так. Хочешь ты этого или нет, но мы уже в одной упряжке. Ты тянешь меня за собой. Все мои мысли только о тебе. Сначала жалел, хотел поддержать, но теперь просто обязан… Не знаю почему, но обязан что-то сделать, вытащить из его лап. Я прошу тебя помочь мне, себе. Прекрати укрывать это ничтожество, не бойся помощи…
Глянул на неё, та же поза, но уже без страха, а меня несло в омут с головой:
— Джилл, я страдаю вместе с тобой. Для меня ты уже не просто пациентка…
— Уходи, пожалуйста, — резко прервала она, дрожа всем телом. — Уйди.
Почувствовала! Чёрт возьми! Я едва не сказал почему страдаю. Но она всё поняла и поэтому гонит. Убивает, не давая опомниться.
— Хорошо, — решил покориться, может это и к лучшему. — Прости меня за резкость. Буду стараться держать тебя в курсе происходящего.
Да, так лучше. Это порыв, который неизвестно во что мог вылиться. Лучше молчать. Здесь нужна холодная голова. Развернулся и направился к дверям.
— Кастер, — вдруг окликнула Джилл. Повернул к ней голову. — Я всё никак не могу вспомнить тебя, — этого не ждал, а нужно было. — Я знаю, что это ты, знаю, что питаю к тебе тёплые чувства, знаю, что хочу улыбаться тебе, знаю, что испытывала с тобой невероятные ощущения. Твой голос, черты лица разжигают какой-то огонёк в сердце. С тобой тепло. Но я боюсь… Боюсь до этого, действительно, дотронуться, раствориться в этом, а потом потерять. Пойми меня.
Да, я, кажется, понял, но, в данный момент, мне важна твоя жизнь. Упрямство моё второе Я.
— Я узнаю кто этот мерзавец, — твёрдо отчеканил. — И, поверь, найду эту мразь, с тобой или без тебя.
С этими словами стремительно ушёл, видя её напряжённый взгляд. Да! Пусть переживает, пусть гадает. Чёрт возьми, она должна теперь осознавать, что в её истории фигурирует третий человек. Это поможет ей не глупить. Я же, в свою очередь, найду нужный способ поймать этого сукиного сына.
Пожалуйста, Джилл, милая, не делай ничего лишнего, дай мне во всем разобраться.
ЭНДИ
Возможно, именно о нём она и говорила, когда мы с напарником добрались до старой лесной хижины, которую сумели отыскать добровольцы полицейского поискового отряда.
Сказочных эльфов и волшебных миров тут отродясь не существовало. Дом просел, порос мхом и сорняками. Окна заставлены и забиты рейками. Войдя, невольно прикрыл нос от чудовищного запаха сырости и затхлости. На своём опыте, я видел много таких заброшенных мест, но до сих пор всё никак не могу привыкнуть к атмосфере их отчуждения.
Мне необходимо убедиться в существовании этой хижины приукрашенной психбольной, так как слишком много ненужных улик и нестыковок. Пистолет из ниоткуда, свободное разгуливание по тюрьме, доступ к лекарственным препаратам. Разговаривая с этой девчонкой уличить её во вранье и самое интересное не в её пользу. Она брала вину на себя, явно кого-то прикрывая.
Напарник, естественно, был при своём мнении. Джилл Кэйтор — пациентка и заключённая психиатрической исправительной колонии, и это всё объясняет. А я дебил, снова верю своей интуиции.
— Чёрт, ну я-то зачем попёрся с тобой сюда? — его раздражённый выдох.
Марк Вайлет, голубоглазый блондин и дамский любимчик, присел на корточки, осматривая грязный пол и периодически прикрывая нос. — Здесь лет десять никого не было!
— И именно поэтому капли воска на скамье совсем свежие, — буркнул, оперативно ища в радиусе саму свечу или источник подачи огня. — Осмотри ту кучу барахла за матрасом.
— Конечно, что по грязней, то мне. Прощайте брюки, — услышал его ворчание.
В углу у плинтуса заметил опалённую спичку. Улыбка коснулась лица, тоже нынешняя. Изъял, как док. Напарник что-то по-прежнему бубнил, шаря в пыльных и прожухлых тряпках.
— Я предупреждал тебя одеться по грязней, — его ребячиство меня часто выводило.
— Тут пальто, — чихнул Марк, морщась от смога.
— Пальто? — уловил ухом, осматривая спинку стула.
— Женское и явно недешёвое, — теперь оглянулся. — Вроде, норка, — напарник снова чихнул, когда пыль с воротника полетела на него. — Так и аллергию не долго заработать. Забери ты его уже, — и кинул дорогую вещь в меня.
Я поймал, уворачиваясь от столба пыли. Специально ведь так сделал, маленький гадёныш! Оглядел.
— Оно тут пролежало только пару дней. Не больше. Осмотри матрас. Только осторожно, нужны отпечатки.
— Не беспокойся, спать я точно на него не лягу, — пробурчал он.
Спустя час наших ползаний по хижине, мы всё же насобирали необходимое количество улик. Я довольно осмотривал улов. Марк чертыхался, глядя на свои убитые брюки и локти кожаной куртки.
— Надеюсь, это стоило того.
— Пальчики отправь на дактилоскопию, — я не слышал его, вручил доки. — Пометь, что срочно.
— А пальто? Сестре подаришь? — Марк язвительно ехидничал.
— Размер не тот, — не остался я в долгу. — С ним сгоняю в дом Эммы Робертс.
— Ты думаешь, что врач была здесь? — Вайлет покачал головой.
Приятель, всё в жизни может быть. За свой сорок, я видел много странного и нелогичного.
— Мне нужно идентифицировать все отпечатки пальцев сначала, чем ты и займёшься.
— Погоди, мы же на одной машине, — глаза Марка округлились.
— Я довезу тебя до автобусной остановки. Дальше поеду домой к доктору.
— Вот ты сукин сын, — напарник сердито подбоченился.
— Прости, — поджал я губы и затем задиристо в его манере улыбнулся. — Есть повод подцепить девочку.
— В таком виде?! — взвился он ещё пуще. — Иногда я тебя просто люто ненавижу.
— Не злись, — миролюбиво хлопнул его по плечу, чем потревожил ворох пыли. Чихнул, как и он следом. — Ну всё идём, а то темнеет.
Его понурая спина сейчас помогла мне много о себе узнать. Распрощавшись, я покатил к Робертсам. Как и следовало ожидать, в доме траур. Муж, уже знающий меня, беспрепятственно пустил за порог. А увидев, мою ношу обомлел, заплакал и вцепился в док.
— Это моей жены. Да… В тот день она ушла в нём и так и не вернулась.
— Мистер Робертс, мы нашли его не в её личных вещах, оно было в лесу… В заброшенном доме. — Муж растерянно уставился на меня. — Скажите она могла его кому-нибудь дать?
— Я… я не знаю, возможно, но оно дорогое…
— Глупо было бы с её стороны, — согласился я, но тут же спохватился. — Простите.
— Ничего. Но что это значит, детектив? Её мог убить кто-то другой, не эта…?
— По правде сказать, пациентка взяла вину на себя, но, согласитесь, в её психическом состоянии, как отрицание, так и подтверждение имеют равную силу. — Он поджав губы, кивал. — Я найду виновного. Спасибо за ответ. Пальто пока не могу вам вернуть, простите.
— Да, конечно.
— Соболезную ещё раз, — и направился вон из прихожей.
Ладно, принадлежность верхнего гардероба определена, но с ним так же нужно повозиться, провести полную проверку. Я завёл мотор, но вздрогнул от вибрации в кармане. Голос на другом конце провода меня сильно удивил.
КАСТЕР
С трудом дожил до начала следующей смены. Ожидал его в раздевалке, но когда мужчина вошёл, я тупо раскрыл рот от удивления.
— Не гляди ты так, — пробубнил Чейз. — Что никогда похмелья у тебя не было?
— Видно, расквашеный нос — часть его последствий? — скривил лицо, представляя, как это больно. — Неужели подрался? Тебе здесь этого мало?
— Ты что моя мамочка? — он сел на скамейку и обхватил голову руками. — Убейте меня лучше! А ты чего ещё здесь? У тебя разве смена?
— Вчера утром убили Эмму Робертс, закрываю дыру, как могу, — мне важна была его реакция. И она была — Чейз поднял на меня взгляд полный шока:
— Да ну! Кто? Где? На хрена?! — по ходу эта новость и похмелье излечила.
— Её нашли в палате Джилл.
— Да ёб твою… Эта? Видно, вконец крышу снесло?! Как?
— Выстрелила из пистолета, — его колорит эмоций я тщательно старался проанализировать. Теперь это был нервный смешок:
— Какого ещё на хрен пистолета?! Здесь же нет оружия! Да и вообще, где она его взяла? И главное, как?!
— Говорит, что Эмма дала ей его.
Он умолк, прикидывая в голове.
— Эмма?! Опять бредит… Странно, что говорит вообще. Обычно молчит, как рыба.
Я медленно кивнул, продолжая сканировать его фигуру.
— Чего ты пялишься-то на меня? — он сдвинул брови.
Опомнившись, тряхнул головой. Может, я уже вместе с ней схожу с ума?
— Прости, — примирительно улыбнулся. — Со всеми этими передрягами, во всех вижу убийц.
— Ну, спасибо, — приятель усмехнулся и аккуратно, чтоб не потревожить похмельную голову и разбитый нос, снял свитер.
— Носом-то как умудрился? Жена что ль засветила? — я засмеялся и опустил большой палец вниз.
— Пошёл ты, — Ричер улыбнулся в ответ и кинул в меня пустой пакет из-под спецодежды. — До кровати не дошёл, говорит, рухнул мимо. Я, блядь, даже этого момента не помню, представляешь?!
— Значит и больно не было, анестезия оказалась хорошей.
— Да уж и отходить сплошное веселье, — он начал осторожно натягивать на себя рабочее. — И где теперь девчонка?
— В изоляторе ещё, сегодня должны перевести на твой этаж, — не знал, зачем я ему это сообщаю. Лучше бы помолчать.
— Мда, тогда с возвращением в отделение буйных, — задумчиво произнёс он.
В раздевалку вошла Сьюзен. Томно посмотрела на меня. Чёрт, со всем этим абсолютно забыл про неё, но выяснять сейчас отношения при свидетелях надеюмь она не станет.
— Привет, — кивнула нам и прогарцевала к своему шкафчику.
— Привет, Сью, — Чейз криво улыбнулся ей. — Как дела?
— Лучше некуда, — буркнула девушка и меня невольно напрягло. Дротик, брошенный в меня, попал в цель. Прямо между лопаток.
Кейт буквально вползла в гардеробную. Я приобнял её и усадил на скамейку, прекрасно понимая суть данного состояния.
— Неважно выглядишь, — Ричер провёл тыльной стороной ладони по её лицу.
— Я думала, что тошнота прекратилась ещё в мединституте. Эмма всё ещё у меня перед глазами, — она всхлипнула. — Как такое могло случится?! Господи…
— Эй, эй, — Чейз сочувствующе приобнял её, я же присел рядом на корточки. — Тих, тих…
— Она была хорошей. Зачем её убивать? Кому нужно это?! Чёртовы психи!
— Дак ясно же кому, — вдруг ввернула Сьюзен. — Эта мазохистка, Джилл… Совсем крышу унесло, — она покрутила у виска. — В буйном ей самое место.
— Это ещё надо доказать, — процедил я сквозь зубы. Злость с досадой на Ирдан тут же зажгла вены.
— А что ведут расследование? — Ричер бросил в меня испытующий взгляд.
— Да. Присутствие пистолета ломает картину.
Все умолкли, погружаясь в свои мысли и догадки, пока в дверях не нарисовался Алекс.
— Ну всё, все в сборе, — пробурчал Чейз.
— Вы тут чего за совет ведёте? Здесь ординаторов грёбаная туча и администрация по углам. Консилиум закончился. Вперёд работать! Чейз, кто морду разукрасил?!
— Ещё один, — зло пробубнил он и, чмокнув Брит в висок, аккуратно поднялся. — Ладно, я в свои райские кущи. Увидемся.
— Погоди, я с тобой, — спохватившись, увязался следом. Он удивлённо посмотрел на меня:
— Ты чего там потерял?
— В образовательных целях, — отмахнулся.
— Ага, профессор. Если Всея или Мэтьос попадёшься, жди плётку.
— Заткнись и пошли, — буркнул я и вышел в коридор. — Просто хочу увидеть твоё отделение.
— Ага, за психопатку свою переживаешь? — ухмыльнулся мужчина.
— Она и мой пациент. Смерть Робертс ничего не меняет, — серьёзно парировал я.
— Ладно, ладно, — поднял вверх примирительно руки, идя со мной рядом. — Только сначала кофе в буфете возьмём, а то без этой дозы, я скоро сдохну.
Мы прикончили горячий напиток по пути, пока шли на пятый. При входе в бокс, победно выкинули пустые стаканчики в урну.
Я впервые был в этом отделении. Двери камер металлические, так же с окошечками, но уже зарешёченными. Электронные замки, рации, дубинки и электрошоки на поясах спецодежды каждого санитара. Снова холод стен и эхо коридоров. Пока шли по этажу, человек пять дали знать о себе.
— Э, милаха, мне колесико. Дай ещё. Мне надо! — мужчина с минимальным количеством зубов и волос, впился кривыми пальцами в прутья окошка. — Ну хуев красавец, давай! Мне надо, надо, надо! Сука! — он забился лбом о прутья с такой силой, что казалось трещит его черепушка. Отвернулся, не желая это видеть и тем более слышать.
— Уймись, Лишак! — гаркнул на него Ричер.
— Медицинская гнида!
Град отборного мата полился в нас.
— Лишак! Лишак! Лишак! — В соседней камере танцевала женщина, в прямом смысле. — Колесико. Лишак. Сука, сука!
Я проморгался, прогоняя гнусное чувство в груди. В третьей палате худющий блондин шёл к стене, ударялся в неё всем телом, рикошетом отступал назад шагов на шесть, снова шёл к ней и опять ударялся. И так до бесконечности.
— Мёрфи, — Ричер остановился у его камеры и ПРОТЯНУЛ ладонь в ааявнутрь. Мужчина оглянулся, увидев руку Чейза, радостно подбежал и погладился об неё, словно пёс. — Иди приляг, надо отдохнуть, — тот с послушной благодарностью кивнул и поспешил выполнить поручение.
Ни хрена себе! Мой мозг отказывался принимать эту жуткую рельность. Одно дело читать обо всём этом умные учебники, статистики, исследования, а другое видеть наяву. Учиться находить к каждому свой определенный подход.
— Она сказала, что его нет дома! — В четвёртой камере снова женщина, довольно молодая, она обеспокоенно и жалобно смотрела то на нас, то мимо нас. — Она сказала, что он с ней! Она сказала, что я не нужна! Она сказала, что она лучше! Вы видели её? Она здесь! Он у неё! Какой позор! Она сказала, что его нет дома! Она сказала…
Так она продолжала и продолжала.
— Мелинде из тридцать восьмой, — Чейз бурчал в рацию. Кажется, больной заказали успокоительное.
Следующий постоялец был застеклен, а всё стекло расцарапано. Я заглянул издали. В палате сидел мужчина с намордником на лице. Увидев меня, посмотрел с леденящей дух злостью.
— Что с этим?
— Кусается, плюётся, царапается. Короче, делает всё, что может, чтобы выразить своё презрение нам.
Я тормознул, глядел на пациента и неожиданно полностью осознал их чувства к нам. Они ненавидят нас. Боятся, презирают, сопротивляются, не внимая. На что же способен человеческий мозг? Выйдет из строя небольшая деталька и ты здесь, и уже не человек, а существо в этой шкуре.
Женский крик в конце коридора, ввёл в ступор. Здесь бывает и такое?
— Сука! — а это уже яростный мужской возглас с того же направления. И похоже, я его знаю. Мучительный звук боли. Ещё и ещё… Бог мой!
Ричер уже нёсся по коридору. В ужасе понимая, что происходит, рванул следом.
— Убери от неё лапы, падла! — бешеный крик Чейза.
На полу избита и без сознания лежала Джилл. Неужели, уже перевели?
Ричер зверски избивал мужчину в белом халате, буквально запинывая ногами по рёбрам, лицу, голове. Не может быть! Мы поймали этого ублюдка?!
— Чейз! Всё! Хорош! — но друг уже не владел собой, уничтожая неизвестного под собой.
— Я убью тебя, тварь. Не смей прикасаться к ней, выблюдок?! Она моя! Моя!
Последнее выражение заставило на секунду замереть. О чём он?
Мучительный стон жертвы Чейза велел действовать решительно. Я блокировал приятеля, пытаясь отодрать его, но в теле мужчины чувствовалась неимоверная мощь, питаемая ненавистью.
— Ты убьёшь его! Всё, всё! Хватит! Успокойся! Чейз!
Меня наконец услышали и дали себя отодвинуть. Смог увидеть лицо мрази, что столько времени портит Джилл жизнь.