ДЖИЛЛ
Порыв ветра взмывал мои волосы к небу. Чувство полёта граничащее с непонятной пустотой внутри.
Ступила на край крыши, с замиранием сердца глядя в несущуюся сквозь булыжники реку. Лес на другой стороне мягко нашёптывал ноты свободы. Небо рассекали вороньи крики, напоминая, что цена за эту свободу оказалась слишком дорога.
Если я шагну туда, будет ли тот, кто подхватит и поднимет меня ввысь? Перенесёт на ту сторону.
— Ты больше не рабыня, — вздрогнула от голоса сбоку. Так же на краю, рядом со мной, стоял ОН, смотря вниз. — Теперь ты свободна. Я же отпустил тебя.
— Ты убил меня, — грудь наполнилась былой ненавистью и…
— Прости, — произнёс как-то спокойно, словно наступил мне на ногу. — Обещаю, этого больше не будет. Никогда.
Захотелось презрительно рассмеяться, ни на грамм не веря этим словам, но содрогнулась, когда его рука прошлась по шраму на лице. Тело мгновенно и предательски среагировало, захотела поймать его ладонь и зарыться в неё носом.
— Я люблю тебя, девочка моя, — проронил он с такой добротой и горечью, что внутри всё рухнуло вниз и живот скрутило в узел. — Я больше никогда не причиню тебе боль, клянусь.
С этими словами он мягко улыбнулся. Чёрные и жестокие глаза впервые смотрели с такой бескрайней нежностью. Невольно потянула к нему руки, но мужчина вдруг шагнул от меня вниз, в обрыв.
— Нет! Чейз!!! — в ужасе вскричала я, наблюдая, как пропасть безвозвратно забирает его…
— Джилл! Джилл! Проснись же! — голос Каса перекрикивал моё отчаяние. Картинка сна растворилась в небытие. — Проснись!
Распахнула широко веки. Моя спальня. Кастер в домашней футболке и брюках припал на край кровати. Это был сон, но такой явный. Облегченно выдохнула и потёрла ладонью лоб.
— Я задремала, — поняла, вспоминая, что решила прилечь.
— Снова кошмар? — мужчина заботливо смотрел на меня. — Хочешь, поговорим об этом?
— Не хочу, — твёрдо мотнула головой. — Просто сон. Всё в порядке, правда, — перевела дыхание и села на край. — Схожу в душ. Прости, что напугала.
— Ничего…
Выключив кран, ступила босыми ногами на холодный пол в ванной. Большое белоснежное полотенце смотрело в мою сторону. Повернулась к зеркалу. Ту женщину не видно в отражении. Пар заволок стекло своей нежно-серой дымкой. Тщательно стёрла его ладонью. Теперь она смотрела на меня — истерзанное шрамами тело, лицо, поганящие, уродующие и хуже всего напоминающие о них, о нём.
Новый операционный след на животе. Разрывы шейки матки, старые рубцы в фаллопиевых трубах. Гинеколог зачищал, полностью восстанавливал и собирал по кускам мои детородные органы.
Перед глазами всё время было ЕГО лицо, полное гнева и безумия. Но каждый ночной сон зачем-то дарил мне другого Чейза. Любящий, грустный взор, ласковая ладонь в моих волосах либо на лице. Он мог молчать, мог сидеть со мной рядом, мог говорить невероятно нежные и высокие слова, но каждый сон заканчивался одинаково — его гибелью, будь то пропасть, пистолет или нож.
Я по-прежнему презирала этого мужчину, но всё так же раз за разом в ужасе наблюдала за его смертью и переживала внутри себя щемящее чувство утраты. Днём мечтала о его смерти, но ночью зачем-то искала способы спасти.
Раздражённо стянула полотенце, обернулась в него и прошлепала в комнату Кастера. Тот сидел за компьютером и усиленно что-то рыскал. Увидев меня в дверях, мгновенно соскочил.
— Ты всегда живо реагируешь на моё появление. Нет, ничего не случилось, — дружелюбно улыбнулась ему. — Не помешаю?
— Нет, конечно. Проходи. Садись… Эм, — он смущенно осмотрел комнату, кроме кровати здесь некуда сесть, — куда-нибудь. — Присела на угол его ложа. — Милое полотенце.
Глянула на себя, поняв его намёк.
— Мне стоило сперва одеться, наверное, — до меня снова дошло, что я абсолютно не забочусь о правилах приличия, а пора бы уже начинать осваивать. — Прости, отвыкла от нормальной одежды. У меня были то больничная рубашка, то смирительная.
— Нестрашно, — он улыбнулся и снова сел за компьютер. — Со временем получится. Руками ты почти уже не ешь. — Смутившись, усмехнулась. — Раз пришла, делись своими впечатлениями и навыками в боевых искусствах.
Тут я искренне захохотала:
— Хочешь, чтобы я уложила тебя на лопатки?
— Конечно, — в ответ он улыбался уже во весь рот. — Так уж и быть, поддамся.
Опустила лицо, продолжая смеяться.
— Мне приятно видеть твою улыбку, — услышала теперь. — За это можно многое отдать.
Вздохнула и благодарно посмотрела на него.
— Ты и так едва жизнь не отдал за это, Кас. Если бы не ты, меня бы здесь сейчас не было. Спасибо в сотый раз.
Тут ощутила, как ком подкатил к горлу. Нет, снова плакать я не буду. Сорвалась с места и кинулась ему на шею. Он немного опешил, но крепко обнял в ответ. Замерли, словно, отдыхая в объятиях друг друга, пока мой взгляд не упал на экран монитора. Папка с файлами под именем, проевшим мне всю кожу, "Diablo".
Тут же плавно выскользнула и подошла ближе. Ткнула пальцем по папке, качнув монитор. Чёрт! Вроде мышкой надо, понятия не имею, как это работает. Кастер, однако, перехватил её и слегка отодвинул меня от монитора.
— Джилл, не стоит, — смотрит умоляюще, отражая тонну печали. Я сглотнула ком любопытства.
— Это его дело? — Кивнул. — А если могу чем-нибудь помочь? — Невольно сдавило горло от надвигающегося страха перед прошлым. — Что-то вспомню…
— Ты должна это забыть, а не вспоминать, — подчеркнул твёрдо мужчина и выключил компьютер.
В груди засвербило, словно у меня отобрали игрушку или кусок торта.
— Ты что-то нарыл, — это я определила по его выражению лица.
Кастер выдохнул и попытался вновь улыбнуться:
— Не больше того, что известно тебе.
Помотала головой. Ты обманываешь.
— Рассказывай, — почти велела, твёрдо глядя на него.
Выдохнул ещё тяжелей.
— Это мелочи, Джилл. Всего лишь из биографии очередного ублюдка и мерзавца.
— Поэтому ты нервничаешь?
Он опустил голову, что-то тщательно перебирая в уме.
— У Diablo есть дети, — выпалил одним выдохом.
Внутри загорелся огонь досады.
— Я никогда не видела их. Как? Кто?
Непонимание толстой стеной обступило моё сознание. Если у него были уже отпрыски, зачем он требовал ребёнка от меня? Ответ на вопрос озвучил Майерс:
— Были секс-рабыни, которые влюблялись в него, — меня перекривило и передёрнуло одновременно, — либо хотели наживы за счёт чад, так как знали, что он мечтал о своих отпрысках. Сисилия Мортес — его первая дочь, твоя ровесница, может старше лет на пять-семь. Жаль, нет фото. Он не признавал её много лет, но за полгода до своей смерти отчего-то решился. А так же признал сына, тому сейчас лет десять. Они, собственно, и есть прямые наследники его грязного богатства, прошлого и репутации.
Теперь Кастер презрительно хмыкнул. Я отчего-то напряглась.
— Дети знают кто их папаша и чем он промышлял?
Странно, но меня волновало не это. Он признал их, потому что потерял нашего ребёнка и… чувствовал свою скорую смерть. Только в эту секунду, я вдруг осознала всю его сумасшедшую и звериную любовь ко мне. Потерять смысл всей своей бесчеловечной жизни, поняв, что любимая женщина готова убить себя, чтобы предотвратить рождение его ребёнка, единственного которого он желал всей душой.
Выстрел себе в голову, как избавление от мук, как искупление за свои зверства перед любимой. Выстрел, как подарок вечной свободы для нас обоих.
Кас что-то говорит.
— … Потому их матери никогда не объявлялись. — Я встрепенулась, он осекся. — Джилл? Ты тут?
Усмехнулся растерянно.
— Наследство Diablo? — задумчиво протянула. — Неужели у них действительно есть права?
— Есть, — кивнул он. — Но только на то, что осталось, а это почти ничего. Только то, что имело законные права. Дом на севере штата Нью-Джерси, пара фамильных реликвий, драгоценности и прочая мелочь.
Я выдохнула, резко поняв, что хочу побыть одна. Мне нужно подумать обо всём этом. Почему-то это известие вызвало во мне сразу несколько эмоций… и одно самое странное, как предчувствие, дежа-вю. Я будто снова села в невидимую клетку.
— Джилл? — Кастер обеспокоенно посмотрел на меня. — Порядок?
Я закивала чересчур резво.
— Прости, меня что-то от всего этого замутило. Я пойду прилягу.
— Давай, провожу до комнаты. Ты бледновата, — его искреняя озабоченность мне сейчас лишни.
— Да, — но я знала, что нужно согласиться, меньше вопросов потом.
Кастер довёл меня до кровати, накрыл одеялом, как маленькую. Ласково смотрел в лицо. Нет, прошу, не смотри так. Уткнула взор мимо.
— Спасибо, — зарылась в одеяло, ожидая, когда дверь за ним закроется.
— Если что зови, я рядом.
— Да.
Нет, не позову. Мне нужен покой. Мне нужно подумать, понять и осознать.
КАСТЕР
Прошло три месяца с момента освобождения Джилл из психбольницы. Мир потихоньку принимал её в свои объятия, не без проблем, но они начали ладить друг с другом. Девушка продолжала исправно посещать занятия по женской самообороне. Я же наблюдал за ней, и моё сердце по-настоящему начинало радоваться. Джилл стала более уверенней в себе, перестала бояться людей. Даже прикупила во время ежедневной нашей прогулки платье и косметику. Да и не только, я впервые увидел её на шикарных каблуках, правда в примерочной. Позже она сочла эту обувь не мобильной и попросила вернуть их на витрину. Огорчение, но никчёмное.
Каждый вечер мы прогуливались в парке. Девушка впитывала в себя всё и всех вокруг. По-детски разглядывала собак с хозяевами, немного с грустной радостью на мамочек с малышами, с интересом и какой-то думой на влюблённые парочки, снующие туда-сюда. Однажды взяла меня за руку, прямо как они, но, словно ничего не поняв, отпустила.
Но вся наша безмятежность пропадала к вечеру. Девушка уходила спать, а ночью я соскакивал с постели, чтобы вытащить её из очередного жуткого кошмара. Беспокоясь, упросил Джилл принимать те же лекарства, что ей давали в лечебнице. Из-за чего она сердилась на меня несколько дней.
Следователи, посещали нас пару раз в неделю, точнее Вайлет не вылезал из нашей квартиры. Он явно симпатизировал ей, отчего я поднял гриву ревности. Но, наблюдая, за их общением, видел всё тоже самое, что и в моём случае. Джилл благодарна, искренняя улыбка, доброта и отношение — дружеское. Только друзья! И не более того.
Не раз заставал её за тем, как она в одиночестве, грустно смотрит в пол и её мысли о том, кого рядом нет. И быть не может. Я знал этот взгляд. Это взгляд всех влюблённых женщин, тоскующих по своей пассии. От этого меня тошнило, и я старался игнорировать сию догадку.
— Как считаешь, где он может быть? — вдруг спросила она, однажды, когда после ужина, я мыл посуду, а Джилл засушивала полотенцем чистые тарелки.
ОН, а не они…
— Если бы я знал, их бы уже поймали, — холодно подчеркнул я, но эту резкую и гневную фразу она будто не слышала.
Ответ на её вопрос пришёл в другой такой же тихий день. В дверь настойчиво стучали. Снова Вайлет.
— Вам нужно поехать со мной.
— Что случилось? — спросил я в некотором волнении. Рука Джилл плавно скользнула в мою ладонь.
— Кажется, мы нашли Ричера. Нужно опознать труп.
С этими словами девушка, словно задохнулась и без чувств рухнула на пол.
В машине Джилл нервно кусала себя за пальцы, были бы на этой руке ногти, она бы их точно сгрызла. На вопросы отвечать не желала, лишь просила поскорей ехать.
Марк и я раздражённо фыркали и ухмылялись. Вайлет был зол, тоже прекрасно понимая причину подобного поведения, и, казалось, дай ему волю, он выразит всё своё негодование в крепкой матерной форме.
Выехав на трассу, можно было дать по газам, но, спустя пару минут, осознал, что лицо детектива приобрело сосредоточенное выражение. Он начал без причины вилять и подрезать других водил, не прекращая поглядывать в зеркало заднего вида.
Оглянулся назад. Серый корвет с наглухо тонированными стёклами целенаправленно сидел у нас на хвост.
По взгляду копа ясно прочёл: "Не подавай виду".
Джилл на заднем сиденье не реагировала на созревающую беду, пребывая в своих мыслях. Отлично.
Корвет, очень скоро поняв, что раскрыт, пошёл в атаку.
— Сука!
Марк резко вывернул руль и подрезал фуру, вгоняя её в круговорот по трассе. Огромный тягач со скрипом начало заносить поперёк скоростной.
— Марк? — Джилл испуганно вскричала, видя массовую аварию на дороге. Но мы отразили совершенно точно, что корвет успел проскочить и уже на полной скорости гонит за нами.
— Вали с автострады! — без толку советовал я.
Марк виртуозно обогнал ещё один трейлер, с правой полосы перестроился на два ряда влево, едва не зацепив махину задом, и резко дал по тормозам. Красиво ушёл от опешившего водилы, который мчал позади, переключил передачу и дал задний ход.
— Чего творишь?! — в ужасе наблюдал, как автомобили шарахнулись в стороны, кто куда. К счастью, их было не много, так как фура, частично перегородившая дорогу, затрудняла проезд.
Посмотрел вперёд. Корвет не стал столь жёстко извращаться, а просто развернулся и ехал за нами нос к носу.
— Там фура! Марк, останови! ФУРА! Что ты делаешь?! — кричала в ужасе Джилл, уцепившись за спинки водительского и моего сидений.
— Мы в ловушке! — я просто констатировал факт.
— Заткнись! Заткнись! — шипел в ответ Вайлет и в последнюю секунду снова круто вывернул руль.
Я ударился головой о боковое стекло. Пять секунд и понял, что машина порхнула через выкорчеванный тягачём отбойник и перемахнула на встречное движение. Тело от удара просело вниз, потом прыгнуло вверх, тараня крышу авто, а после воссоединилось с сидением.
Выровняв тачку, Вайлет газанул в обратном направлении. Я же с удовольствием наблюдал, как корвет смачно въехал мордой под пузо фуры.
Да!
Посмотрел назад. Джилл судорожно вцепилась в спинки передних сидений и смотрела вперёд.
— Джилл, всё хорошо, — уже взволновано оценивал её.
Через ещё пару долей секунд в мою сторону со всей силы, что-то влетело, раскрутив нашу тачку и вогнав в отбойник.
Удар головой о корпус бардачка отрубил меня на несколько секунд. Когда очнулся не мог сообразить своё нахождение в пространстве. В висках больно стучало, глаза заливала кровь. Ногу капканом зажало под сиденьем. Капот автомобиля дымился. Джилл лежала без сознания между мной и водителем, из головы струилась кровь. Видимо, при ударе её бросило вперёд в лобовое, которое теперь пошло трещинами.
Вайлет так же в отключке лежал на руле, из носа и виска струилась кровь.
Всё это было не самым страшным. Страшное произошло мгновениями позже. Со стороны водительского сидения выбили стекло. Незнакомый мужчина бесцеремонно, влез по пояс в салон и, взяв Джилл за одежду, потянул к себе наружу.
— Нет, Джилл! — вцепился мёртвой хваткой в её руку, не давая вытянуть девушку из машины. — Иди нахуй, козёл. Джилл! Марк, очнись! Нет… Джилл!!!
Звон остатков стекла уже с моей стороны окна и удар по голове оглушил на мгновение — руки невольно разжались. Тело Джилл выскользнуло, просочилось через выбитое окно. Туманным взором видел, как смуглый громила перекинул девушку через плечо и понёс к фургону у обочины автострады.
Зажатая нога держала меня навечно. Клянусь, был бы нож, топор, пила, я бы лишился её нахрен, отчленил бы ко всем чертям. Но пришлось лишь беспомощно наблюдать, как двое уродов забрасывают девушку в пыльный короб грузовой.
Свободной ногой пнул Марка. Очнись, кретин! Спаси её! Без толку. Рана на его голове заливала руль, одежду и сидение. Дверца фургона хлопнула. Один из похитителей направил в нашу сторону автомат.
Твою мать! В последний момент схватил Вайлета и рванул его вниз. Первая пуля угодила в плечо, все остальные уже свистели над головой, превращая машину в решето и засыпая нас мелкими осколками стекла. Доли секунд стали вечностью пока всё не стихло. Рискнул высунуть голову из укрытия, видя как фургон с номером штата Мехико, газанул с места.
Поняв, что снова потерял её, что снова упустил сквозь пальцы, обессилено стукнул лоб о бардачок, испустив крик ярости на себя.
ДЖИЛЛ
Жестокое и грубое падение. Земля? Даже глина. Запах чего-то затхлого и смердящего. Убийственная жара, духота с нотами пота и человеческих испражнений. Тошноту едва смогла подавить. Оглянулась.
Боже мой! Я в каком-то сарае, то ли подполе. Свет лишь одной единственной запыленной лампочки. Всхлипы. Плач, тихий словно мычание. Я здесь не одна. Постаралась оглядеться, всмотреться в тёмные углы. В них жались люди. Кто-то тихо говорил что-то друг другу, кто-то жалобно попискивал, кто-то всхлипывал. И все смотрели на меня. На вновь прибывшую. На новенькую.
Не пытаясь подняться, просто так, встав на колени, разглядела их. Женщины, дети и даже мужчины. В лохмотьях, дети почти голенькие, женщины растрёпаны, мужчины понуры и абсолютно все избиты. В страхе, в укоренившемся страхе, в таком, в каком живут месяцами, даже годами.
И я вспомнила этот страх. Тот самый, что не обещал скорого спасения. Тот, что говорил о постоянных мучениях и боли. О безысходности и вечном плене.
— Что это? — осторожно молвила, ни к кому конкретно не обращаясь. — Где я?
Снова перешёптывание. Тёмные фигуры начинали, как будто, прятаться вглубь. Поняла чётко, что не знаю этот язык. Что они говорят?
— Английский, — в надежде осведомила их. — Кто-нибудь английский знает?
Наконец из самого тёмного угла выступила фигура, от которой меня буквально отбросило к стене.
Это ОН! ОН! Из крови и плоти. Живой!
Я, словно снова в своей тарелке, непонятное ощущение в груди. Но всё не так, как раньше. Все иначе и… страшнее.
— Ты здесь… Сожалею
Он приблизился и тут я смогла разглядеть его. Лицо и торс, обнажённый по пояс, были в жутких следах от побоев. Красивый и ненавистны лик распух от множества ссадин, синяков и рассечек, на теле виднелись борозды от ударов. Плети?! Его били, а точнее бьют регулярно, так как возраст ран разный.
— Я ничего не смог сделать, чтобы им помешать…
С этими словами Чейз осел на землю и, ткнувшись в неё лбом… Заплакал?!
— ПРОСТИ МЕНЯ!