ДЖИЛЛ
Жестоко бросили на каменный пол. Доброжелательный, на первый момент, Густаво сурово пробасил:
— Дура неблагодарная! Посиди тут без воды и еды денёк, может одумаешься.
Дверь захлопнулась и я, обняв свою наготу, выпустила всю боль криком в пол. Спокойно, Джилл, всё пока обошлось. Тот парень понял тебя и даже спас. Только после него будут другие и на подобную милость расчитывать уже не придётся. Тело ныло хлеще, чем после трудовых работ в картеле. Пережитое атрофировало все эмоции, окончательно превратив меня в размазню. Погрузилась в бредовый сон.
Разбудил шум дверей. Вошёл мой новый мучитель. Господи, когда же вы забудите о моём существовании?!
— Клянусь, я бы прямо сейчас придушил тебя за то, что калечишь моих актёров и портишь дорогостоящее оборудование, только вот не могу. Лима сделал запрос на твой выкуп обратно. Но за эти проделки ты ему дорого теперь обойдёшься. Ну, скажи, что такого? Ну трахнул бы тебя этот парень, кайфанула бы. Он довольно неплох. Зачем бить, да и ещё по самому драгоценному?
— Верни меня в картель, — процедила я. Серхио смотрел на меня, как на умалишенную.
— Марселу сейчас не до тебя. — Я напряглась. Что это значит? — В общем, дорогуша. Не хочешь так, будем по-другому. Через несколько дней для одних моих богатых постоянников требуется сопровождение. В этот раз пойдёшь ты. Если вдруг кто-то из них решит тебя выгодней перекупить у Лимы, что вряд ли, я без раздумий тебя продам. А сейчас ты вернёшься в свою комнату и, если ещё что-нибудь выкинешь, вместо тебя расплатиться ДРУГАЯ девушка.
Я сглотнула. Только не такая цена. Он ушёл.
Знать бы что происходит на этих званых вечерах? Что должна буду там делать? Я даже ложку до сих пор толком держать не научилась.
На пороге снова появился Густаво и, грубо схватив под руку, ткнул в меня простынь и сердито прошипел:
— Я бы на его месте, продержал бы тебя здесь, пока на стены от голода лезть не начала. Покалечила бедного парня…, — толкнул на выход.
Пока он причитал и жалел "бедного парня", с трудом сдерживалась от вопроса о его ориентации. Чем чёрт не шутит! Или же это просто мужская солидарность? Меня втолкнули в комнату.
— Мы уже подумали, что больше не увидим тебя, — Джулия кинулась мне на плечи.
— Все нормально, — больная щека среагировала на неаккуратное прикосновение.
— Ха, — Катя, смеясь смотрела на меня. — Оказывается, можно и не раздвигать ноги, а просто надавать по яйцам актёру.
— Ты с ума сошла? — Луиза была не на шутку напугана. — Видаль мог серьёзно тебя наказать.
— И, думаю, наказал. Он вернёт меня в картель, — буркнула я.
Девушки притихли, переглядываясь.
— А ты, гляжу, не очень-то об этом переживаешь? — Элеонора прищурила один глаз.
Решила оставить её вопрос без ответа.
— Господи, твоё лицо, — Джулия заботливо смотрела на меня. — Здорово тебя ударил. Надо приложить лёд.
— Не стесняйся, у нас его всегда целая морозилка, — Катя снова задорно улыбалась, не прекращая юморить. Видно, это часть её защитной оболочки. — Нас тут чаще бьют, чем кормят.
Джулия подала мне пакет со льдом и проводила до кровати. Помогла подняться наверх и учтиво зашторила. Теперь можно подумать. Выход из четырёх стен неплохой шанс для побега, но этот сутенёр пригрозил девушками. Что он может сделать им? Они товар, а он на этом неплохо зарабатывает.
Сбегу? Потом куда? Местная полиция мне не помощники, но может Энджи сможет мне помочь? Надо лишь связаться с ним. О том, как уговорить вызволить Чейза и Габи я подумаю позже. Есть ещё одна проблема, если верить логике Луны, во мне отслеживающее устройство и куда бы я не спряталась, меня найдут. Но если бежать очень быстро? Бред. Я вернусь в картель. И снова вдвоём с Чейзом мы что-нибудь придумаем. Выход есть всегда.
Оставалось лишь молиться, чтобы я не приглянулась клиентам Видаля, а это будет другая проблема.
АНДРЕС
Проснулся и тут же охнул. Между ног камень. Врач хоть и сказала, что всё в норме и просто сильный ушиб, это отнюдь не утешало. Мне с этим ходить ещё недельку точно. Выпил обезболивающее и откинулся назад на подушку.
Соседа в комнате не было. Полвечера я пытался намёками выпытать из него хоть какую-то информацию, но тот был, как могила. Наконец меня посетил сам Серхио.
— Как ты? — он сел напротив.
— Хотелось бы лучше, — буркнул я. — О буйных актрисах, нужно предупреждать в контракте.
— Это нестандартная ситуация. Девушка перенервничала. Не беспокойся, она будет наказана.
— Наказана? — переспросил я.
— Не получит премию, — пояснил режиссер.
— Серхио, я в этом бизнесе не один год, и много слышал о тебе. Слухи не врут. Ты используешь не только профессиональных актрис. И девушка НЕ актриса, потому и дралась, про камеру вообще молчу.
— Тебя это не касается! — Видаль грозно подобрался, перевоплотившись в дикого медведя. Затряс пухлыми щеками.
Я мужественно пытался изображать безразличие.
— Меня не касается, но зато касается его, — указал на область паха. — Да ладно, тебе. Мне плевать на твой сексуальный гарем, не моё это дело, но позволь хотя бы, поквитаться с этой мерзавкой. Она должна моим яйцам.
Видаль скривился в усмешке.
— Ты пока не сможешь выполнять свои обязанности.
— Нет, Серхио, — я привстал. — Не оставляй меня без дела. Я могу выполнять другую работу. Несчастный случай на производстве у тебя в контракте не предусмотрен, а деньги мне позарез нужны.
Видаль прикинул в голове.
— Хорошо, пока включу тебя в штат охраны, раз ты и так всё понял. Может ещё и успеешь спустить с той девчонки спесь.
Я довольно улыбнулся. Мне бы оскара за великолепную игру, а ему, пожалуйста, медальку с гравировкой "осёл". Видаль ушёл.
Но глядя на закрывшуюся дверь, вдруг задумался. А зачем мне это всё? Мстить ей я точно не собираюсь, а увидеть хотелось бы.
Рабыня. От этого слова бросило в холод. Одно дело, когда актрисы играют эту роль, а другое жить с этим. Бездонные и голубые глаза сейчас отчего-то смотрят на меня и, словно, просят помощи. Моё ли это дело? Я здесь, чтобы заработать денег, помочь маме…
Но слова Мерседес снова молью ели мой мозг и сердце:
"… Оставь лик матери святым в их памяти. Они должны знать и помнить её красивой, доброй и ласковой. Не срами всё жуткими картинками её ухода."
Мама хочет уйти? Правда хочет?! Оставить детей?! Но всё к тому и шло. Несколько месяцев или год. А для чего?! Мучить её дальше для себя, детей? Выздоровление никто не обещал…
Господи, Андрес, о чём же ты сейчас думаешь? И зачем ты об этом думаешь? Продлить жизнь матери ещё на пару месяцев, но позволить калечить ту девушку, глаза которой отпечатались в сознании? Или сделать иначе? Отпустить наконец ту, что мечтает уйти, и вызволить из беды ту, что может жить счастливо и спокойно до глубокой старости. За то та рабыня и боролась, когда я едва не изнасиловал её. Бог мой! Я чуть не стал преступником!
От жуткого вывода схватился за голову и в груди всё перевернулось, рухнув вниз. Мука перед принятием верного решения засвербила под рёбрами. Мне нужно увидеть ту девушку. Понять и принять правильное, но жуткое решение. Жуткое по отношению к моей семье.
На утро мой дух выжал сон. Видел, как ту девушку погрузили в странный фургон с другими и увезли, а я знал, что потерял её из вида навсегда. Нет, я не могу этого допустить! Мама самое дорогое, что у меня есть, но узнай она, какой ценой дались ей лишние и ненужные месяцы жизни, она проклянёт меня, как своего сына навечно. Нет! Я найду другой способ достать деньги для её лечения, более честный и безобидный. За жизнь матери я не должен платить жизнью той несчастной. Решено.
В комнату рабынь просто так никого не пускали, но я старался, как можно ближе быть к цокольному этажу, чтобы в нужный момент оказаться рядом.
С одной стороны я понимал, что рискую. Но она должна быть за стенами этого дома, а не сосудом для мужских извращений.
Перед началом действий решил обезопасить сперва своих. Набросал Оливии сообщение, чтобы она срочно укатила на курорт с детьми, прямо сегодня же. Мерси сообщил, что маму необходимо перевести в интенсивную палату. Девушка прокляла меня, но я знал, что всё выполнит. На смайлик с воздушным поцелуем, просто ограничилась средним пальцем.
Через несколько дней ожиданий и бдения, после обеда блондинку повели наверх. Втиснуться в сопровождающие, я не успел, но увидел, как она меня заметила и даже кивнула слегка головой. Давай, красавица, я доказал тебе, что на твоей стороне, теперь ты не сглупи.
— Опять на съемку? — мою суровость, второй охранник расценил иначе.
— Неее, — он слегка улыбнулся. — Этой дикой кошечке, пока не доверят члены актёров. Скорей всего, готовят клиенту, на выездной приём.
Облегчение, что никто пока не поставит её на колени, хоть и сделает это чуть позже. Я обязан попасть на этот приём. К счастью, немногие мои коллеги приветствовали данные вылазки, потому вызываться в добровольцы, даже не пришлось. Для полного состава нужна была группа из шести человек, а набиралось с трудом три.
Необходимым дресс-кодом я не располагал, потому меня упаковали в стандарную чёрную костюм-тройку. Щетину было велено сбрить. Покрасоваться в зеркале не имел времени. Сунул в пиджак свой сотовый, перочиный нож, одел часы и само собой не забыл про обезболивающие.
Выезд в девять вечера, потому вооружившись рацией ждал у машины. Не знаю отчего, но внутри всё замирало то ли от нервов, то ли от страха перед тем, что намерен совершить.
Когда девушку вывели в компании ещё одной блондинки, я остолбенело уставился на неё. Чёрное платье-футляр, которое совершенно точно соответствовало названию, прозрачный стеклярус по всей поверхности ткани, V- образное декольте, высокие каблуки, волосы уложенные в струящиеся волны, крупные висячие серьги, вечерний макияж. Невольно улыбнулся, но вовремя передёрнул губами.
Смотрит на меня, удивлена. Явно не ждала увидеть здесь мою персону да и ещё в сопровождении.
Провёл девушку к нашей машине и, открыв дверцу, незаметно подмигнул. Сел на пассажирское впереди, второй охранник устроился на заднее рядом с ней, третий — водитель. Глянул на неё в зеркало заднего вида — лицо каменное, не прикопаешься.
Подъехали к клубу, в котором проходила закрытая вечеринка. Девушки вышли из машин. Я безапелляционно взял её под свой контроль. Поддерживая за локоть, провёл ко входу. На каблуках, признаюсь, ходить она абсолютно не умеет.
Зал полон богатых гостей с арабской внешностью, в современном одеянии, а так же в национальном вплоть до хиджабов и сари.
— Через полчаса, попросись в дамскую комнату, — шепнул ей на ухо, отпуская в толпу. Не ответила, но по взгляду определил, что поняла.
У меня было тридцать минут, чтобы изучить клуб. Схема эвакуационных выходов?! Тоже пойдёт. Прошёлся к женским туалетам. Указатель к аварийным выходам направлял по коридору дальше. Ладно. Дошёл и упёрся в дверь с автоблокировкой. Понял. Глянул на часы время подходит.
Клиенты мило беседовали со своими оплаченными протеже. Поймал её мимолетный взгляд, приблизился ближе. Она натянуто улыбалась арабам, затем откланялась и направилась к туалетам. Перегородил ей путь, едва успев обогнать другого охранника. Взяв грубо под локоть, повёл по коридорам к уборным.
— Полегче, — прошипела пленница, но руку вырвать не пыталась.
— Кто бы говорил, — парировал в ответ.
— Что происходит? Ты уже охранник?!
— Мою карьеру порноактёра ты сгубила, — достигли дамской. Небольшая очередь. — Только не входи.
Подтолкнул её к гостьям вечеринки, выстроившихся в шеренгу, а сам отошёл к стене, на которой терялась под цветом красных стен кнопка пожарной тревоги. Выжидал.
Пока впереди стоящие гостьи вечера трещали сороками и больше не обращали на меня внимания, рванул рычаг. Оглушительный сигнал тревоги сотряс стены и безмятежность гостей.
— На выход, — деловито начал инструктировать растерявшихся женщин, направляя их по указателю. — Пожалуйста, по скорее. Без паники…
Подхватил и пленницу. Медлил, ожидая увеличения эвакуируемых из клуба.
— Сними их, — процедил, кивнув на туфли. Исполнила. Выкинул рацию. — Приготовься бежать со всех ног.
Под "приготовься" не ждал, что девушка задерёт вверх узкое платье до самой талии. Хотя логично.
— Миленько, — съязвил я, оценив соблазнительные ножки и попу.
Три. Две. Одна… Мы рванули сквозь толпу людей, успев минуть начинающуюся давку.
— Сюда, — утянул её за угол в проулок. Сквозной пролёт с выходом на соседнюю параллельную улицу. На другой стороне дороги, увидел, как мужик выползает из своего старенького шевроле пикапа, груженого складной стремянкой и прочим строительным инвентарём.
— В ту машину, бегом.
Девушка мигом юркнула на пассажирское, а я вовремя отпихнул владельца и отобрал у него ключи.
— Сукин ты, сын, — мужичок в панике и гневе, кинулся на защиту своего имущества.
— Я верну, — по-честному соврал я и газанул.
— Грабят!
Набирая скорость и удаляясь от клуба, издал победный клич, подобно марьячисту. Но выражение лица девушки, не давало спокойно насладиться триумфом:
— Ты там лимонами питалась?
— У меня отслеживающее устройство, — проворчала она.
— Проблема… Сними или оно в лифе, а ты смущаешься?!
— Нет, в матке, — указала на низ живота.
— А вот это облом, — теперь усиленно соображал.
Точно, телефон! В нём есть устройство глушащее GPS, которое, когда-то установил у китайцев, чтобы Оливера не мог меня контролировать, когда я пропадал с какой-нибудь его стриптизёршей. Всучил ей аппарат.
— Телефон? — не поняла она. — Звонить гинекологу? — сарказм вдруг попёр из неё фонтаном. Такая тихая была, а теперь голос прорезался.
— В нём глушилка для GPS-трекеров. У отслеживающих похожая система, поэтому помехи создать должно.
— Мне что его в трусы засунуть? — девушка метала молнии.
Я ехидно оскалился:
— Можешь… Как раз на вибрации.
— Ты невозможен, — она покраснела то ли от конфуза, то ли от злости.
— А ты задаешь слишком много вопросов! Можно я пока закончу с твоим спасением? — Девушка умолкла, но посмотрела благодарно. — Кстати о птичках — у нас хвост. Пристегнись и не высовывайся.
Преследоваль мигал фарами, требуя остановиться. Сейчас, олень! Не дождёшься!
Вдавил педаль газа в пол до упора, но чахленькая тачка, видно, давно уже отгуляла свою молодость, потому двигатель натужно зачихал.
— Хьюстон, у нас проблемы, — вспомнил знаменитую фразу Джеймса Лоуэлла.
Адреналин выбрасывал из меня лишь сарказм, когда в боковом зеркале увидел коллегу с пистолетом в руке. Резко завилял. Едва минуя пули, пущенные по колесам. Ещё и ещё.
— Рулить умеешь? — спросил в скудной надежде.
— Нет, — абсолютно искренне замотала головой.
— Умница, — показал большой палец, поднятый вверх. — Держи руль, смотри на дорогу и жми вот на эту педальку.
— Всё время? — испуг гулял в её глазах.
Блондинки!
— Нет, как захочешь сдаться, отпускай. — Я схватил её ногу и поставил на педаль, руку прицепил к рулю. Дёрнулась, резко вильнув авто. — Держи ровно, чтобы не случилось, иначе сбросишь меня.
Кивнула, в панике глядя на дорогу.
Вылез через заднее окно в гружёный прицеп. В темноте ночи ни черта не видно, но свет фар от преследователя, давал кое-какие очертания.
Обойма у них закончилась, выходит есть фора пока сменят. Осмелел. Первым делом в форд полетело десятилитровое ведро с краской.
Преследователь вильнул, но часть белоснежной жижи всё же попала на лобовое, растекаясь по нему изящной кляксой. Неплохо. Запустил ещё пару мелких. Набор с инструментами? Почему бы и нет. Форд превращался в мятого и разноцветного монстра. Венчала всё стремянка. Я расправил её поперёк дороги, длина которой перекрыла почти всю проезжую часть. Пока, ребята! Мощным броском запустил железную махину в преследователей.
Форд натужно взвизгнул шинами об асфальт. Стремянка въехала в морду преследователя, смяв кузов. Тачка ушла в раскрут и, потеряв управление, съехала с дороги, сделав пару сальто.
Да. Победа… Но истошный гудок и яркий свет фар за спиной, дал понять, что наш пикап движется совсем не по своей полосе.
— Влево, влево! — истошно заорал я, уже ныряя по пояс обратно в кузов. Крутанул руль. Машина ушла со встречки, но девушка не отпустила ногу с газа. Я завилял, выравнивая тачку. Пронесло. — Когда на тебя к носу едет другая машина, в особенности фура, стоит попробовать свернуть, — прорычал я, устраиваясь по-человечески за руль. — Ногу можно убрать.
Посмотрел на девушку, которая была белее снега.
— Порядок? — Учащенно закивала, переводя дух. — Весело прокатились, — попытался её отвлечь. — Я — Андрес. Твой спаситель, прошу любить и жаловать.
Сработало, повернула на меня взгляд.
— Джилл… Спасибо.
Ладно, тускло и без фанфар, но для начала сойдёт.