- В четыре они будут на леднике, - уточнил Жозеф.
- Считай в пять, - вздохнул Бардю. - Хорошая стоянка, ничего не скажешь! Но самое страшное начнется завтра.
- Надо было им выйти ночью и пройти ледник днем, - предложил мэр. Было время, когда ты проходил его за день, Исай.
Исай вздрогнул. Он опять погрузился в свои заботы, и слова мэра застали его врасплох.
Нить его размышлений прервалась и повисла в воздухе.
- Исай! С тобой говорят! - крикнул Жозеф.
- Да. Когда-то я проходил его за день. Но это было лето. А сейчас начало ноября. Время - хуже не придумаешь! На высоте свыше трех тысяч метров горы покрыты снегом или коркой льда. И с каждой минутой становится все хуже. Они пойдут вслепую, по колено в мокром снегу. В холод, в туман.
- На его месте я бы пошел по южному склону, - сказал Бардю.
- Ты что, спятил? - удивился Жозеф. - Там же совершенно гладкая скала.
- Ну так что?
- Да в такое время это все равно что идти с завязанными глазами.
Исай робко потянул Марселена за рукав.
- Пойдем отсюда. Здесь нам свои дела не решить.
Вместо ответа Марселен допил вино, отер рукавом рот и попросил Жозефа:
- Включи радио!
- Еще рано. Новости - через пять минут, - ответил Жозеф.
Он положил руку на единственный в их деревне приемник. Все почтительно посмотрели на темный деревянный ящичек с эбонитовыми ручками. Он покоился на прибитой к стене полочке, у камина, притягивая к себе таинственным матовым блеском. С антенны лохмотьями свисала сажа.
- Все равно сейчас еще ничего не известно, - заметил мэр.
- Пойдем, Марселен, - позвал Исай. - Ну, зачем тебе этот самолет? Пойдем домой.
Нам надо о многом поговорить.
- Плевал я на этот самолет, - процедил сквозь зубы Марселен, - тут хоть мне не приходится сидеть один на один с тобой. Я тут душу отвожу.
Исай опустил глаза. Сознание затуманилось, стало трудно дышать.
Вокруг него говорили о лавинах, скалах, снаряжении и долгих переходах; превозносили достоинства Сервоза, перечисляли трудности похода. Вдруг мэр сказал:
- Уже полдень.
- Ты уверен? - недоверчиво спросил Жозеф.
Он посмотрел на часы, вынул из кармана очки в металлической оправе, водрузил их на свой огромный нос и чинной походкой подошел к приемнику. Голоса смолкли. Кончиками пальцев Жозеф осторожно коснулся ручек приемника. Зажегся зеленый огонек.
- Он нагревается, потерпите немного.
Наконец послышался пробивающийся сквозь треск голос.
- Политические новости, - уточнил мэр.
Марселен взял со стола бутылку вина и наполнил стакан. Исай хотел его остановить.
- Тебе потом будет плохо.
- Мне плохо не от вина, а от твоего ослиного упрямства!
- Да помолчите вы там! - прикрикнул на них Жозеф.
Все ждали, затаив дыхание, не отводя глаз от приемника. Диктор говорил без остановок плавно, вежливо и монотонно.
- Вот! - сказал Колоз. - Начинается!
- Несмотря на гололед, туман и лавиноопасную обстановку группа спасателей из шести опытнейших проводников во главе со старшим инструктором Николя Сервозом сегодня, в десять часов утра, вышла в горы, намереваясь добраться до обломков самолета "Блу Флауэр", совершавшего рейс по маршруту Калькутта - Лондон. Хотя и нет никакой надежды на то, что кто-нибудь из пассажиров выжил в этой авиакатастрофе, в месте трагедии был сброшен запас продовольствия и медикаментов. Хорошо подготовленные и оснащенные новейшим снаряжением спасатели обеспечены всем необходимым: провиантом, санями для раненых, портативной радиостанцией и сигнальными ракетами. По последним сообщениям, они идут вперед двумя связками по три человека, их продвижение затруднено из-за глубокого снега, покрывшего горные склоны. Вчера, во время футбольного матча между сборными Франции и Англии...
Жозеф выключил радио, и голос умолк.
- Это все? - спросил Марселен.
- А что они еще могли передать? - бодро отозвался Жозеф. - Завтра сообщат более подробные сведения.
Мужчины поднимались один за другим, качали головой, расплачивались и направлялись к двери.
- Пока, Жозеф.
- Я еще загляну к тебе.
- Будут новости, скажи.
- Ну, теперь мы можем уйти? - спросил Исай.
Они вышли последними. Марселен шагал, заложив руки в карманы, уставившись в землю. От одного взгляда на него Исай впал в замешательство. Он забыл заготовленные в отсутствие брата слова. Как там? "Отец не позволил бы... Был бы жив отец..." Уже у самого дома он остановился и сказал:
- Ты только посмотри на него, Марселен.
Ты чувствуешь? Он же наш.
- Мы станем только счастливее, когда он будет принадлежать другим.
- Может, стоит подождать? Посмотрим...