Пришлось ждать около двух часов, пока начали спускаться сумерки и я смог уехать. Мы говорили об Орзирисе шепотом и напрягали слух, чтобы уловить какой-нибудь звук с того места, где оставили его. Но не было слышно ничего, кроме шелеста ветра в тростнике.
— Я разбивал ему не раз голову, до полусмерти хлестал его ремнем и все никак не мог выбить этих приступов из его глупой башки, — сказал Мельваней. — Да он ведь, в сущности, не глуп и от природы благоразумный и любящий человек. Кто виноват? Происхождение ли — Бог весть, кто он. Или воспитание, которого он не получил. Вы считаете себя ученым; ответьте мне на этот вопрос.
Но я не находил ответа. Я только спрашивал себя, сколько времени Орзирис выдержит на берегу реки, и следует ли мне, в самом деле, способствовать его побегу, как я обещал.
Когда стемнело и я с тяжелым сердцем принялся седлать коня, мы услышали, что он зовет нас с реки.
Бес вышел из рядового Стенли Орзириса, № 22 639, роты В; вероятно, его выгнали одиночество, сумерки и ожидание. Мы поспешно направились к нему и застали его шагающим по траве, без сюртука — моего сюртука, разумеется. Он звал нас как сумасшедший.
Когда мы подошли к нему, пот катился с него градом, и он дрожал, как испуганная лошадь. Нам с трудом удалось успокоить его. Он жаловался на то, что на нем штатское платье, и пытался сорвать его с себя. Я приказал ему раздеться, и мы в одну секунду совершили второй обмен.
Шорох его собственной рубашки и скрип его сапог, по-видимому, привели его в себя. Он закрыл лицо руками и спросил:
— Что это было? Я не сошел с ума, у меня не было солнечного удара, а только я был не в себе; не помню, что делал и говорил… Что я такое делал и говорил?
— Что ты делал? — спросил Мельваней. — Ты опозорил себя; впрочем, это неважно. Ты опозорил роту В, а хуже всего, опозорил меня. Меня, который научил тебя, как здесь ходить по-человечески, когда ты был грязным, неуклюжим, плаксивым новобранцем. А теперь ты — Стенли Орзирис.
Орзирис молчал с минуту. Потом он расстегнул пояс, тяжелый от значков полдюжины полков, с которыми приходилось сражаться его полку, и подал его Мельванею.
— Ты не раз стегал меня, Мельваней, — сказал он. — Теперь можешь, если хочешь, хоть надвое разрубить меня вот этим. Мельваней обратился ко мне:
— Позвольте мне переговорить с ним, сэр. Я ушел и дорогой много думал об Орзирисе, и в частности о моем друге Томми Аткинсе, которого я очень люблю. Но прийти к какому-либо выводу мне не удалось.
Коровье масло, особым образом обработанное, по-туземному.
Высший дух, не достигший еще степени Будды
Ананда — любимый ученик Будды.
Рупия — 1 фунт стерлингов 10 шиллингов
Человек среднего класса, горожанин.
Анна — монета, 1/16 рупии.
Буддийская молитвенная фраза.
Мундиры английских войск.
Полковник Никольсон убит во время мятежа сипаев при осаде Дели.
Католическая церковь
Неграми, черными индусы называют потомков туземных обитателей.
Чек
Пенджаб
Джатака написал комментарии к жизни Будды на языке нали в
Любимый ученик Будды
Архаты — высшие существа, средние между человеком и Буддой.
Знак бога Шивы.
Раковинки эти в Индии и Африке употребляются как деньги
Врач-шарлатан.
Англия.
Trousseau — приданое (фр)
Питала — фиговое дерево, Ficus religiosa
Популярное прозвище покойной королевы Виктории
Гласис — пространство перед крепостным рвом.
Путешественник.
Теориями.