ГЛАВА 7
На следующее утро не проснулись даже его уши, и матери пришлось посылать брата, чтобы вытащить Куан Мэна из постели. Он сразу вспомнил, что ему ничего не снилось. Он чувствовал себя разбитым и усталым. Шесть часов мертвецкого сна. Часы небытия. Мертвецки проспал жизнь и вернулся к ней смертельно усталым. Вот удивятся все эти христиане в день воскресения мертвых. Вот кто будет смертельно усталым от смерти. Представлять себе это зрелище было смешно. Насмешливое настроение помогло - Куан Мэн вполне проснулся. Хохма с утра - здоровью сестра, бурчал он по дороге в ванную. Оценивающе посмотрелся в квадратное зеркало: волосы пока на месте, зубы пока белые, глаза пока красные, язык пока покрыт налетом. Ничья. Два плюса, два минуса.
После обычных приготовлений к тому, чтобы выдержать грядущий день, Куан Мэн пошел завтракать на кухню. Младшие уже ушли в школу. За столом сидел отец, одетый в то, в чем он обыкновенно спит - в белой майке и широких застиранных штанах от старой пижамы в голубую полоску. Куан Мэну секунду казалось, будто сегодня воскресное утро, потом он точно вспомнил: нет, суббота - или?.. Да неужели он проспал два дня мертвым сном, почти как Рип ван Винкль?! Куан Мэн заметил, что отец небрит - редкая щетина торчала на его верхней губе. Он сидел, поджав под себя одну ногу, и неспешно читал "Стрэйтс тайме". Куан Мэн молча опустился на свой стул. Мать поставила перед ним рисовую кашу, он взялся за палочки.
- Может быть, ты все-таки попробуешь съесть немножко каши? - озабоченно спросила мать.
- Нет. Только кофе, - негромко ответил отец.
- Обязательно сходи сегодня к доктору, - сказала мать.
- Тебе не лучше, па? - спросил Куан Мэн.
- Да ничего. - Отец перевернул газетную страницу. - Это все мое давление. Пройдет.
- Отец еще на той неделе допил свои таблетки, а к доктору не ходил. Доктор говорил, что ему надо принимать их все время. Так нет - отец же у нас упрямый. Думает, он больше доктора понимает.
- Хватит, хватит. Попозже к доктору схожу.
Куан Мэн пошел на остановку один. Утро было таким ясным - не омраченное ни единым облачком, небо сверкало, как серебряный щит. Куан Мэн почувствовал, что день будет очень жарким, и сразу начал потеть под рубашкой. Хорошо хоть, что суббота - короткий день. После обеда на работе будет невозможно высидеть, а так - до часу дня, а там он свободен! Легким шагом подошел он к остановке.
Люди, собравшиеся на остановке, ждали терпеливо, даже с каким-то удовольствием, будто на их настроении сказывалось ясное небо и яркое солнце. Радовались они, впрочем, другому - они знали, что их ожидает в этот день всего несколько часов работы, а это еще можно было вытерпеть. Каждый предвкушал полтора дня свободы, и свобода была совсем близко.
Машинально делая свое дело на работе, Куан Мэн размышлял о свободном вечере. Куда его девать? Поехать искупаться? Больше ведь ничего не придумаешь. Почему-то именно в этот день ему хотелось чего-то необычного.
Позвали к телефону. Хок Лай или Порция, думал он, беря трубку.
- Алло!
- Алло, - отозвался неуверенный голос. - Это ты, Мэн? Это дядя Чеай говорит.
- Я слушаю, дядя.
Не случилось ли чего, подумал Куан Мэн: ни дядя Чеай, ни кто другой из родственников никогда еще не звонил ему на работу.
- Ты извини, Мэн, что я тебя отрываю, - сказал дядя смущенным тоном, в котором явно слышалась просьба об одолжении. - Ты не мог бы выручить меня деньгами? Мне нужно немного и всего на несколько дней. Я не подведу тебя.
Куан Мэн почувствовал, как у него отлегло от сердца, и улыбнулся. Добрался-таки до меня, старый черт. Еще никогда в жизни никто не просил денег у Куан Мэна, и он пока не владел искусством отказывать.
- Пожалуйста, дядя Чеай. Сколько вам нужно?
- А сколько ты можешь дать? - спросил дядя, начиная нажимать.
- Ну, у меня вообще-то немного, сейчас ведь конец месяца...
- Я понимаю, я понимаю! - Дядя испугался, что неожиданное счастье может ускользнуть. - Долларов пятьдесят найдется?
- У меня столько нет, дядя Чеай. Двадцать вас устроит? Больше я не могу.
- Давай двадцать - лучше, чем ничего.
Договорились, что после работы дядя будет ждать Куан Мэна в кофейне на углу. Куан Мэн вернулся к своему столу. Рабочий день медленно подходил к концу. Женщины засверкали карманными зеркальцами, начали что-то проделывать со своими волосами и лицами. Смешно, но, видя, как женщины выполняют этот ритуал, Куан Мэн испытывал нечто близкое благоговейному страху. Что-то отрешенное было в том, как они изменяли свою внешность, сосредоточенно разрисовывая рты палочками губной помады, подкрашивая пудрой лбы и щеки, все время внимательно изучая полученные результаты в маленьких зеркальцах. Куан Мэн смущался - ему казалось, что такие вещи можно делать за закрытыми дверьми: в спальне или в ванной, но никак не на глазах у всех. Видеть это было как подглядывать за женщинами. Куан Мэн опустил глаза и посмотрел на часы. Еще сорок минут.
Дядя Чеай пришел первым и ждал его, нервозно озираясь по сторонам. Боялся наткнуться на кредитора или не мог сдержать нетерпения? Скорее второе, подумал Куан Мэн, когда дядя схватил его за руку с такой силой, будто хотел отомстить за вынужденное ожидание.
- Долго ты как!
- Извините, дядя. Полно машин.
- Я уже опаздываю! - Дядя нетерпеливо посмотрел на часы.
- Боитесь, что опоздаете к первому забегу?
Дядя секунду поколебался, не зная, следует ли изобразить удивление, потом решил, что нет, и расхохотался. Смеялся он заразительно, и Куан Мэну тоже стало смешно, хоть причина веселья продолжала оставаться непонятной для него. Собственно, он ожидал, что засмеются все посетители кофейни, что смех выплеснется на улицу и прохожие будут помирать со смеху. Волны заразительного веселья покатятся по городу. Весь мир засмеется, не в силах сдерживаться, и причина общего хохота - дядя Чеай.
- Деньги у тебя с собой? - спросил дядя у еще не отсмеявшегося Куан Мэна.
Сразу почувствовав себя глупо, Куан Мэн смущенно протянул дяде двадцатку.
Дядя кивнул в знак благодарности и уже повернулся было к выходу, но, будто сообразив что-то, пристально посмотрел на Куан Мэна. Ой, подумал Куан Мэн, догадался, что у меня еще двадцатка в кармане.
- Слушай-ка, Мэн. Пошли со мной на скачки, а?
Куан Мэн только ахнул.
- Только дома потом не рассказывай, а то твои родители скажут, что я тебя с пути сбиваю.
На скачки! Сбивает с пути! А почему бы нет?
Куан Мэн уже не помнил себя от восторга - ему сразу начало казаться, будто пойти на скачки - самое нормальное дело и ему всегда нравилось бывать на скачках.
- С радостью, дядя Чеай.
От неожиданного счастья он чуть не отдал дяде остальные деньги, но спохватился, что тогда ему самому будет нечего поставить.
- Так пошли, пошли!
- А как же обед, дядя Чеай? Я еще не обедал.
- Обойдешься без обеда, пошли!
Дядя схватил его за руку и потащил из кофейни.
- Но дядя...
Видение полной тарелки жареного риса проплыло перед его глазами.