— Милорд, — сказала Хелена, делая реверанс Антону. — Это большая честь для меня. Я помню, как однажды встретила Вас, когда Вы был совсем юны.
Антон шагнул вперед, взял ее за руку и поцеловал тыльную сторону.
— Простите мое вторжение в такое время, и я приношу свои соболезнования, — сказал он. — Мой отец послал меня помочь вам. — Он указал на Селин и Эмили рукой. — И он попросил меня привести двух моих провидцев.
Лорд Хэмиш нахмурился. — Провидцы?
— Да, они оказались бесценными для моей семьи. — ответил Антон. — Мой отец сам недавно обратился к ним за помощью, чтобы решить трудный вопрос.
— Действительно, — вставил Дамек с некоторой бравадой. — И наш отец сделал бы все, чтобы предложить вам все ресурсы дома Пален.
Когда лорд Хэмиш собирался заговорить снова, из арки донеслись голоса, и Селин посмотрела на трех гораздо более молодых людей, которые бок о бок вошли в зал. Судя по более ранним описаниям семьи Антоном, Селин было нетрудно понять, кто есть кто.
Рошель была слева. Первое слово, пришедшее на ум, было «изысканный». На вид ей было около восемнадцати лет. Она была высокой для женщины, вероятно, доставала Дамеку до носа, с изящной, гибкой фигурой. Ее волосы были красно-золотистыми и ниспадали до поясницы. Ее глаза были такими светло-карими, что, казалось, светились. Цвет ее лица был кремовым и безупречным, и на ней было светло-зеленое платье из мятого бархата, похожее по покрою на платье Селин, с V-образным вырезом, открывавшим ее тонкую шею и ключицы. Ее походка была такой грациозной, словно она скользила по льду.
Справа от троицы стояла девушка гораздо ниже ростом, лет пятнадцати. Это, должно быть, Лизбет. Хотя у нее был такой же цвет кожи, как у ее старшей сестры, на этом сходство заканчивалось. На ее щеках было несколько пятен, которыми обычно страдают люди ее возраста. Она была здорового, слегка коренастого телосложения. Ее волосы были небрежно заплетены в свободную косу, и она шла, раскачивая обеими руками по бокам. Юбка ее атласного платья уже помялась. Она излучала юношескую энергию и поразила Селин как одного из тех людей, которые выражали все эмоции на своем лице.
Наконец, в центре был молодой человек… брат-близнец Рошель, Хит, уже барон, одетый в кремовую тунику без рукавов поверх черной шерстяной рубашки. Он был всего на дюйм или два выше Рошель, с ее таким же гибким телосложением, цветом кожи и тонкими чертами лица.
На нее это произвело неземное впечатление. На нем… Это было что-то другое. Это придавало ему ауру, граничащую с женственностью. В то время как Антон и Дамек оба были стройного телосложения, кости их запястий, рук и плеч выглядели крепкими, как будто ни один из них не прилагал особых усилий, чтобы размахивать мечом, метать копье или управлять непослушным боевым конем.
Молодого барона можно было бы назвать хрупким и почти симпатичным.
Прямо за этими тремя молодыми людьми шел высокий вооруженный мужчина, скорее всего, их телохранитель. Однако на нем был бледно-желтый плащ дома Антов.
Все они остановились всего в нескольких шагах от входа в зал.
— Кто они такие? — Прямо спросила Лизбет, глядя на Антона, Селин и Эмили.
— Моя дорогая, — сказала леди Хелена, повысив голос с упреком. — пожалуйста, держи себя в руках. — Она несколько царственно указала на Антона. — Это брат принца Дамека.
Дамек подошел к Рошель и взял ее за руку. — Антон, я представляю свою будущую невесту, Рошель Квиллетт.
Рошель опустила голову и мило покраснела, но гордость в голосе Дамека была явной. Возможно, он действительно ценил ее?
Или… он просто швырнул свою удачу Антону в лицо?
Были сделаны дальнейшие представления, а также информация, которую Антон собрал для сестер — как для дочерей богатого торговца шерстью, — и Селин оказалась втянутой в поток вежливых кивков и ответов.
Молодой барон едва мог смотреть в глаза вновь прибывшим, и в результате Селин почувствовала нежеланный прилив жалости. Он казался еще более застенчивым, чем его сестра-близнец.
Лизбет, однако, не испытывала никакой застенчивости, и, пока Селин продолжала оценивать Рошель, она услышала, как Антон снова употребил слово «провидцы».
— Провидцы? — спросила Лизбет. — Почему твой отец хотел, чтобы ты привел их?
Выражение лица Антона дрогнуло, как будто он не был уверен, как затронуть эту тему с пятнадцатилетней девочкой, и поэтому вмешалась Селин.
— Поскольку были опасения, что ваша сестра могла быть отравлена, отец принцев надеялся, что мы с моей сестрой сможем раскрыть, кто был виновен.
— Она была отравлена, — ответила Лизбет. — Это не вызывает сомнений.
Селин обнаружила, что эта прямолинейная девушка несколько сбила ее с толку.
Прежде чем она смогла ответить, вмешалась Эмили. — Зачем кому-то понадобилось отравлять Карлотту?
— Ну, чтобы положить конец этому браку, конечно, — насмешливо ответила Лизбет, как будто вопрос был глупым. — она вела переговоры о браке в течение нескольких недель.
Лицо леди Хелены напряглось от нескрываемого гнева. — Это не имеет никакого отношения к тому, почему какой-то сумасшедший отравил ее вино, и вы будете держать свои невежественные предположения при себе. — Она снова повернулась к Селин.
— Простите мою младшую дочь. Боюсь, у нее нет ни подходящего возраста, ни здравого смысла, чтобы появляться в приличном обществе. Тот, кто совершил этот ужасный поступок, скорее всего, затаил злобу на тех, кто лучше его или ее, и хотел причинить вред моей семье.
Лицо Лизбет покраснело, но она промолчала, и мысли Селин понеслись вскачь. Карлотта была той, кто вел переговоры о помолвке? Это была важная новость.
Последовал неловкий момент, пока Дамек не сказал: — Мисс Селин сегодня предоставила мне еще одну возможность.
Глаза Селин метнулись к нему, и он бросил на нее жесткий, почти угрожающий взгляд. Он хотел, чтобы она повторила то, что сказала ему в подвале.
Не имея особого выбора, она повернулась к Хелене. — Миледи, я не уверена, что ваша старшая дочь была убита намеренно. В дополнение к тому, что я служу провидцем принца Антона, я также являюсь его придворным целителем и аптекарем. — Она заколебалась на следующей части, гадая, как это будет воспринято. — Принц Дамек позволил мне осмотреть тело Карлотты… и хотя это было трудной задачей для меня, я не увидела признаков смерти от яда. Почти каждая форма оставляет какой-то характерный след, а у вашей дочери его не было. Возможно, она умерла от естественной причины… Возможно, от слабого сердца.
Оба, леди Хелена, и лорд Хэмиш внезапно уставились на Селин, как будто она была их спасительницей. Хелена даже схватила ее за руку. — О, моя дорогая, неужели это правда? Если это так, то вы являетесь носителем хороших новостей. — Затем, возможно, вспомнив, как это могло прозвучать, она быстро добавила: — Конечно, мы испытываем боль из-за потери Карлотты, но мысль о том, что ее убили, была слишком ужасна, чтобы вынести ее. Если бы ее печальная смерть действительно была естественной и неизбежной, это дало бы меня немного успокоило.
Хелена взглянула на Дамека с блеском в глазах, и Хэмиш выглядел так, как будто ему только что оказали великую милость.
С содроганием Селин поняла, что они хотели, чтобы брак состоялся так же сильно, как Дамек и принц Ливен. Безобразное убийство за обеденным столом вряд ли способствовало переговорам, но если бы Карлотта просто умерла… все могло бы продвигаться с гораздо большей легкостью.
— Возможно, мы с вами могли бы поговорить позже наедине? — Селин спросила Хелену. — Мне было бы полезно узнать историю здоровья Карлотты. Возможно, я смогу пролить больше света на эту историю.
— Конечно, моя дорогая, — с готовностью ответила Хелена, — как только ты захочешь.
Джоанна бесшумно приблизилась, неся поднос, уставленный кубками и большим кувшином.
Люди начали брать кубки с подноса, а Джоанна двигалась между ними, наливая темно-красное вино. Все разговоры о смерти Карлотты прекратились, так как ее матери было бы неприлично обсуждать историю ее здоровья в такой обстановке.
— Давайте выпьем вина и побеседуем, прежде чем подадут ужин, — сказал Дамек, разыгрывая любезного хозяина. — Нам все еще не хватает леди Саорис. Я пытался поговорить с ней о том, чтобы послушать гонг, но боюсь, что это проигранная битва.
При упоминании этого имени глаза Эмили расширились, и она застыла на месте. К счастью, никто, кроме Селин, этого не заметил.
Что было не так?
Дальнейшее движение в арке заставило Селин полуобернуться, и, как будто ее окликнул комментарий Дамека, в зал вошла женщина. Она была средних лет, хрупкого телосложения, с длинными серебристо-светлыми волосами. На ее лице были признаки увядающей красоты. На всех пальцах у нее были кольца, а вместо платья на ней была длинная мантия из пурпурного шелка, как у ученой или жрицы.
— А, вот и Вы, " сказал Дамек. Он повернулся к Антону: — Я не верю, что вы встречались с моим советником, леди Саорис.
Эмили быстро дышала, и Селин придвинулась к ней. — Что бы ни было не так, не показывай этого сейчас, — прошептала она. — Расскажешь мне позже.
Когда Эмили восстановила самообладание, леди Саорис вошла в группу. Селин улыбнулась и снова кивнула, но ее ошеломило то, что ей приходилось оценивать так много людей одновременно.