По дороге в конюшню Селин предавалась жалости к себе, заново оплакивая погибшего отца и злясь на отсутствие справедливости, долгое время, царившее в этой провинции. А потом… сначала Антон проявил удивительную доброту к ней, потом поцеловал ее, и она позволила себе раствориться в нем, в тепле и удовольствии от его прикосновений. И когда он отстранился от нее, она была растеряна и обижена.
Мгновение спустя, несмотря на то, что Селин чувствовала себя разбитой из-за навалившихся разом многих событий, она поняла, почему Антон отстранился от нее. Сейчас она жалела, что не может поговорить с ним. Она знала его достаточно хорошо, чтобы понимать, что его будет мучить чувство вины. По правде говоря, Селин все еще было больно думать о том, что он отдалился от нее, но здесь, на вражеской территории, им обоим нужно было сохранять самообладание. Потеряться друг друга было опасно, а они не имели права так рисковать.
Даже с расстояния в квартал взгляд Антона скользил вверх и вниз по большой, ухоженной конюшне. Широкие входные двери были открыты.
— Этот город, — медленно произнес он, — выглядит довольно процветающим.
— Ты имеешь в виду город под моим управлением? — поинтересовался Дамек.
Антон ничего не сказал, и тогда Дамек признался:
— Мэр — хороший друг отца, старый друг, и я решил, что пока здесь можно обойтись более гуманными методами.
Антон спешился:
— Входные двери открыты, так что, скорее всего, внутри кто-то дежурит. Я проверю, есть ли там лошади.
Не дожидаясь, пока ее пригласят, Селин сошла с Соболя. Дамек и капитан Коче наблюдали, как она присоединилась к Антону.
— Постарайся на этот раз быть немного быстрее, — сухо сказал Дамек.
Антон направился к конюшне, Селин — за ним. По дороге они не разговаривали, и Селин смирилась с тем, что с дальнейшими разговорами, о себе или друг о друге, придется подождать.
Одинокий фонарь, висевший прямо перед широкими дверями конюшни, давал немного света. На стенах висели различные принадлежности и упряжь, а перед самым входом стояли два фургона.
Селин и Антон прошли мимо двух пустых стойл. Наконец принц остановился перед третьим. Дверь его была открыта, и Селин, заглянув внутрь, увидела юношу лет шестнадцати, спящего на матрасе на полу. Он даже не пошевелился. Если его работа заключалась в том, чтобы охранять лошадей от воров, то от него было мало толку.
Антон приложил палец к губам и жестом показал Селин идти вперед. Они тихо двинулись дальше, заглядывая в каждое стойло, но не нашли ни чалого жеребца, ни белой кобылы в передней части конюшни. Дойдя до прочной несущей стены с дверным проемом, они прошли в заднюю половину здания. Единственным освещением здесь был лунный свет, проникающий через верхние окна, да отсвет фонаря позади них.
Пройдя четыре пустых стойла Селин заглянула в пятое. Там стояла прекрасная белая кобыла со стройными ногами и шелковистой гривой.
— Антон.
Заглянув внутрь, он подошел к соседнему стойлу:
— Большой чалый скакун.
Они нашли лошадей. Это означало, что предположения Хита с самого начала были верны. Мэддокс и Рошель находились где-то поблизости… где-то рядом.
Со стороны входной двери в конюшню послышалось движение, и молодой мужской голос позвал:
— Хэлло? Есть там кто-нибудь?
Антон нахмурился. В конце ряда стойл была закрытая дверь.
— Через заднюю дверь, — беззвучно произнес он одними губами.
Селин молча пошла за ним. Дойдя до двери, Антон попытался повернуть щеколду, дверь не поддалась.
— Она заперта, — прошептал он. — И я бы предпочел пока никого не предупреждать о нашем присутствии здесь.
Развернувшись, Антон прижался плечом к двери и уже собирался попытаться выломать ее, когда дверь рывком открылась. Антон каким-то чудом удержался на ногах, успев в последнюю минуту отшатнуться назад. За дверью стоял капитан Мэддокс. На лице солдата было написано потрясение, в руке он сжимал меч. Не раздумывая Мэддокс быстро нанес удар, попав Антону в лицо кулаком, сжимавшим рукоять. Селин невольно ахнула и отскочила в сторону. Антон упал на пол, умудрившись перекатиться почти вплотную к ней, одновременно выхватывая свой меч и не обращая внимания на кровь, стекавшую из разбитой губы на подбородок.
Селин смотрела мимо Мэддокса. За его спиной находилась маленькая комната со столом, на котором стоял фонарь с мерцающей свечой. У стола стояла Рошель, прижимая руку ко рту.
Мэддокс взревел и бросился на Антона. Он был намного крупнее, но в последнюю секунду Антон отступил в сторону, и Мэддокс проскочил мимо того места, где стоял принц. Одновременно с этим капитан опустил меч и чуть не задел Селин. Она лишь почувствовала, как над ухом просвистел воздух, когда лезвие ухнуло вниз.
— Мэддокс, остановись! — крикнул Антон.
Рошель выбежала из маленькой комнаты, где они с Мэддоксом прятались, переводя испуганный взгляд с Селин на Антона.
— Здесь в тесном помещении женщины, — торопливо продолжил Антон. — Ты хочешь, чтобы мы оба размахивали мечами?
Мэддокс замер, взглянув на Селин. В глазах мужчины светилось отчаяние, и она поняла, что Антон сделал правильный выбор.
— Рошель!
Селин полуобернулась и увидела Хита, стоящего примерно в двадцати шагах от них. Прямо за ним были Амели и стражники из Вяранджа… а за ними Дамек со стражниками из Кимовеска.
— Хит! — вдруг воскликнула Рошель. — Я знала, что ты найдешь меня.
***
Подъехав вместе с Хитом к конюшне, Амели немного растерялась, увидев Дамека и его людей. Даже не спрашивая, почему они здесь, Хит объяснил, что у них есть основания полагать, что Мэддокс спрятал Рошель в комнате в задней части конюшни.
Барон повел их за собой. Но едва войдя в конюшню, они услышали крик Антона, призывающего Мэддокса остановиться. Перейдя на бег, Хит поспешил на крики принца. Амели бежала прямо за ним…
Антон и Мэддокс стояли друг против друга с обнаженными мечами. Рядом с Антоном стояла Селин. Рошель находилась сразу за маленькой дверью в задней стене.
— Хит! — воскликнула она. — Я знала, что ты найдешь меня.
Последовало несколько секунд тишины. Мэддокс выглядел измученным и растерянным одновременно.
— Опусти клинок! — прошипел на него Хит.
Амели заметила, что взгляд Рошель был направлен поверх Хита… за спину самой Амели, на кого-то еще, стоявшего дальше, позади них. Вдоль правой стороны пустых стойл, мимо стражников Вяранджа к ним медленно шел Дамек. Его лицо не выражало вообще никаких эмоций, а взгляд перемещался с Мэддокса на Рошель и обратно.
— Милорд! — в голосе Рошель слышался страх. — Он выкрал меня из замка. Он заставил меня!
— И как он заставил тебя очаровать одного из моих стражников, чтобы тот открыл порткуллис? — поинтересовался Дамек.
Дыхание Рошель участилось:
— Он угрожал мне.
— Чем?