Аккуратные, блестящие маслом пельмешки лежали на тарелке, исходя ароматным паром. Невероятно соблазнительные, прямо-таки зовущие — съешь меня, съешь! «Если так будет продолжаться дальше, я растолстею, и мне придётся ложиться в капсулу, чтобы восстановить форму», — думала Тиана. Они уже несколько дней находились в гипере, девушка откровенно заедала стресс, делая большие, печальные глаза каждый раз, когда Герман пытался отлынивать от работы по кухне. Ничего не могла с собой поделать. «Я сама лечу к технофанатикам», — эта мысль даже ночью крутилась в голове, навевая совершенно дикие сновидения. То они с Германом захватывают центральную планету технофанатиков и устраивают очередную революцию, теперь у старых противников. То, наоборот, попадают в застенки, где им стирают память, а потом меняют органы на железные, один за другим. Герман тоже переживал, но гораздо меньше, чем разведчица. Для напарника в этом путешествии не было ничего необычного. Технофанатики, киннары, содружество, странная туманность с призраками глубоководных тварей и зелёными коротышками. Все эти приключения — события одного порядка для землянина. Но не для Тианы. Технофанатики! Если она и думала когда когда-нибудь, что побывает на их планетах, в центре их владений, то тайно или будучи пленённой, но уж никак не в составе дипломатической миссии.
«Дипломатическая миссия, тоже мне, — смеялась сама над собой Тиана, — Сами организовали, сами полетели. Втроём. Не так я себе представляла посольство в другое государство!» В последнее время Тиана увлеклась историей — читала всё, что могла найти о жизни своего народа, просматривала информацию о землянах с ноутбука Германа. И там и там в посольства обычно попадали очень профессиональные люди, которые очень долго учились вести переговоры, имели высокий статус. Ну и дипломатическую неприкосновенность ещё. «Впрочем, высокий статус у нас есть, — напомнила себе девушка, — Входим в правящую верхушку народа. Ещё и Гаврюша с нами. Вот будет весело, если технофанатики каким-то образом узнают, какой у него официальный статус. Интересно, они поймут, насколько это смешная ситуация? Может, стоило его оставить где-нибудь на планетах киннаров, для безопасности? А то если нас захватят — одним махом лишат киннаров всей верхушки. Хорошо, что Герман напомнил, и мы поменяли перед отлётом процедуру смены правителя!»
Тиана тогда даже удивилась, насколько ответственно Герман к этому вопросу подошёл. Обычно за парнем такое не водится. С помощью Гаврюши процедуру здорово упростили. Добавили возможность избрать нового правителя коллективным соглашением девяти высших чиновников государства, в случае смерти или добровольного оставления должности предыдущим, конечно же. Герман сам говорил, что это крайне ненадёжный и порочный способ, но изобретать что-то более вменяемое не было времени. Да и сообщать о таких изменениях никому, кроме Ирса не стали — чтобы в соблазн не вводить. А то договорятся между собой всякие оппозиционеры вроде того же Ивара ю Соммэ, и устроят государственный переворот во время войны. Этим любая глупость может в головы прийти!
Мысли о посольстве и о том, как будут справляться с натиском кальмаров киннары, пугали и заставляли нервничать, вот Тиана и пыталась заглушить нервы вкусной едой. Понимала сама, что это неправильно, но ничего не могла с собой поделать. Германа даже пугал такой её аппетит — по крайней мере, девушка замечала его круглые глаза за обедом. Было немного неловко.
— Я просто нервничаю, — признавалась девушка. — Может, нужно было как-то получше подготовиться? Оружия побольше взять, отряд десантников?
— Мы же не воевать едем, — ответил Герман, — Вот и не надо настраиваться на войну. А если диалог не сложится, ну тогда сбежим просто.
— А если не сбежим? Если они нам память сотрут? — спросила Тиана.
— Тебе ли этого бояться? — спросил Герман. — Есть у меня уверенность, что надолго это не сработает. Ведь уже дважды всё восстанавливалось!
— Как думаешь, почему? Я как-то спросила у Ивара, может ли такое быть, и он однозначно ответил, что нет. Нейродеструктор рвёт нейронные связи, отвечающие за воспоминания. Восстановлению они не подлежат, это считается в принципе невозможным. А когда я рассказала, что у меня память восстановилась — не поверил. Сказал, что я либо придумала, либо сама поверила твоим рассказам, либо оказался неисправным нейродеструктор… в общем, он выдал множество объяснений, ни одно из которых не подходит. Я прекрасно помню, что нейродеструктор сработал. Воспоминания вернулись уже потом.
— Я тоже об этом думал, долго, — кивнул Герман. — И у меня только одно объяснение. Это дело лап Светлячка. Помнишь, он нам что-то такое дал, только когда родился? Какие-то штуковины, которые в нас впитались. Я думаю, может эта штука как-то помогает сохранять память? Может, воспоминания, личность, копируются на какой-то внешний носитель, и если мозг возвращается в норму, то воспоминания обратно копируются?
— Звучит правдоподобно… если про такое вообще можно говорить «правдоподобно», но ты же понимаешь, что мы не сможем это проверить? Или подожди, Герман, ты что, хочешь попробовать⁈
— Нет, ну настолько я ещё не рехнулся, — активно замотал головой напарник. — Мне мои воспоминания дороги, чтобы вот так вот ради проверки ими рисковать. Просто я теперь надеюсь, что эта опасность для нас не актуальна.
Тиана посмотрела на парня подозрительно, — ну ведь с Германа станется проверить, просто из любопытства, — но вроде бы сейчас он говорил всерьёз. «А ведь он потерять себя боится больше, чем смерти, — с удивлением подумала девушка».
Время, когда они выйдут из гипера неумолимо приближалось, и с каждым днём предположения о том, что их ждёт в конечной точке путешествия, становились всё фантастичнее. Тиану бросало от «нас немедленно уничтожат, как только увидят», до «встретят с почётом, как первых за много тысячелетий представителей врага, пришедших с миром». Реальность, как всегда, оказалась где-то посередине. По крайней мере, поначалу.
Когда Кусто вышел из гиперпространства, по «корабельному времени» была глубокая ночь, но никто, конечно же, не спал. Ничего необычного — на самом деле, суточные циклы они с Германом давно толком не соблюдают. Когда пора вставать, тогда и утро. Ликсы и крейсер технофанатиков вышли в одной из приграничных систем технофанатиков, несколько минут повисели в пустоте, давая себя рассмотреть сканирующим системам. Адмирал в это время активно обменивался сообщениями с кем-то на той стороне — Кусто чувствовал мощный поток сигналов, исходящий от корабля, и принимаемый им. Какое-то время переговоры шли очень активно, потом в системе повисла тишина. С орбиты одной из окраинных планет сошёл флот, и направился навстречу пришельцам.
«Вот и сходили с посольством», — мрачно подумала Тиана. Впрочем, быстро поправилась. Флот идёт не в атакующем порядке. Больше похоже на то, что их тоже опасаются. Ничего странного, киннары тоже так поступили бы. Мало ли, что говорит блудный адмирал? Может, его обработали, и теперь эта группа собирается устроить диверсию где-то в центральных мирах? Да, биолюбам такие хитрости не свойственны, но всё течёт, всё меняется. Может, появился у них кто-то с фантазией?
Предположения оправдались. Никто нападать на ликсов не стал, просто окружили со всех сторон и повисли. Наверняка, ещё и орудия нацелили и находятся в полной боевой готовности, но таких подробностей даже Кусто на расстоянии разглядеть не может, а близко к ним пока не подходят. Где-то через час от побитого крейсера отделилась шлюпка и направилась к Кусто.
«Бедный Лорин. Наверняка мучается от любопытства, — подумала девушка. — Мы-то сейчас всё узнаем… впрочем, Кусто сразу передаст всё важное Лорину, так что мучиться ему недолго».
Адмирал высадился в трюме, где его уже встречал Герман. Тиана из слияния не выходила, просто на всякий случай, но слушала внимательно.
— Моё сообщение очень озадачило командование, — сообщил адмирал. — Они пока не могут принять решение, как отреагировать на ситуацию. Нас приглашают в столичный мир. Я считаю, что для вас это хороший знак — если бы вас хотели пленить, это можно было бы сделать здесь. Сейчас к вам подойдёт линкор, и на ликсов выгрузят техническую аппаратуру связи, чтобы мне не приходилось передавать сообщения лично.
— Оки, ждём тогда. Давай, Железный дровосек, мы в тебя верим. И потом, это ведь и в твоих интересах.
— Скажи, Герман, почему ты называешь меня Железным дровосеком? — вдруг спросил адмирал.
— Потому что нужно же тебя как-то называть! Адмиралов — много, даже у технофанатиков. Вот у этого флота, который нас сейчас окружил, тоже есть свой адмирал, правильно? Имени у тебя, я так понимаю, нет, вот я и придумал прозвище. Вообще мне немного странно, насколько безалаберно ваша ветвь киннаров относится к именам! Такое ощущение, что вы прям специально отказываетесь от индивидуальности!
— Так и есть, — кивнул своей оскаленной зубастой маской адмирал, — Мы считаем, каждый человек — это лишь винтик во всеобъемлющем механизме нашего народа. Но я хотел узнать, что означает это прозвище, которое ты мне дал?
— Да ничего особенного, — Герман улыбнулся, — есть у нас сказка, в которой был такой персонаж. Он ещё хотел себе живое сердце.
— У меня сердце живое, — кивнул адмирал. — Сейчас мне нужно идти, но в дальнейшем я бы хотел ознакомиться с этой сказкой.
— Непременно расскажу.
На этом встреча высоких договаривающихся сторон закончилась, и снова потянулось ожидание. Спустя час к ним действительно подошёл линкор, с которого в трюм Кусто передали аппаратуру. Тиана почему-то ожидала обычный внутрисистемный передатчик, но вместо этого получила установку межсистемной связи. Довольно крупную и мощную. Их снова оставили на некоторое время. Тиана собиралась провести его в слиянии, но долго не выдержала. Не будут на них нападать, это ясно, вот и нечего нервы жечь себе и Кусто. Он ведь тоже чувствует, что она на взводе. Вышла из слияния, оделась, и пошла к Герману, который возился с передатчиком. Успела как раз к моменту, когда он заработал — инструкцию, как пользоваться им передали вместе с аппаратурой, так что сложностей не возникло.
В первую очередь связались с адмиралом.
— Я вижу, что вы уже готовы. Сейчас нам дадут разрешение на полёт к столице, и мы отправимся, — как всегда, бесстрастно, сообщил технофанатик. — Полёт в гиперпространстве займёт около пяти суток. Очень жаль, но мне не разрешили провести его с вами — я и мои товарищи были бы счастливы говорить с великим Кусто!
— Ничего страшного, ещё поговорим, — Кусто в последнее время, наоборот, не слишком стремился просвещать технофанатиков. Тиане показалось, что после разговора с ней и Германом тихоход немного испугался, и теперь не знает, что делать с той кашей, которую заварил. Герман, видимо, это тоже почувствовал, потому что после того, как сеанс связи закончился, прямо спросил Кусто:
— Дружище, ты чего, заднюю хочешь дать?
— Какую заднюю? — удивился тихоход. — Кому дать?
— Ну, в смысле, не хочешь больше пророком для технофанатиков быть?
— Не хочу, — согласился ликс. — Вы меня так напугали, я решил, что не стану больше их учить. Забудут постепенно, и всё. Даже скажу им, что всё это выдумал, и никакой Омниссии на самом деле нет.
— А вот тут ты ошибаешься, дружище, — напарник, кажется, напугался ещё сильнее, чем ликс. — Это же идея. Ты её уже заронил в их железные бошки. Теперь не вытравишь, уж будь уверен, и распространяться она будет, как пожар. Так что прости, мой хороший, но придётся тебе их и дальше учить, иначе неизвестно, до чего они в результате додумаются самостоятельно. Нет уж, взял ответственность, так держи её до конца.
— И что же мне делать? — расстроился тихоход. — Я ведь не знаю, к чему приведёт то, что я им рассказываю. Вдруг у них инквизиция появится?
— На твоём месте я бы попытался смягчить. Как по мне, Адептус Механикус — очень суровая, строгая секта. Культ машин — это хорошо, технофанатикам подходит, но можно же сказать, что те, кто не машины — тоже нужны и полезны. И вообще, вовсе не обязательно стремиться к полному омашиниванию, угодить богу можно разными способами. В конце концов, человеческое тело — это тоже своего рода механизм, сам по себе, и довольно сложный, пусть и не совсем совершенный. Короче, придумай что-нибудь. Радикальные фанатики не нужны ни нам, ни самим технофанатикам. Извините за тавтологию.
Тиана слушала и удивлялась — кто бы мог подумать, что когда-нибудь они будут рассуждать, к какому будущему вести целый народ технофанатиков. «Страшная вещь — религия, — в очередной раз подумала девушка, — Если бы захотел, Кусто мог бы поработить их всех. Главное, ему об этом не рассказывать, а то вдруг соблазнится неограниченной властью! Хотя Кусто, вроде бы, к такому не стремится».
Технофанатики, наконец, выдали координаты и разрешили дальнейшее движение. Флот, который встретил киннаров, теперь будет их сопровождать.
— Ничего удивительного, — покивал Герман, когда об этом услышал. — Не доверяют. Я бы тоже не стал оставлять каких-то мутных личностей без присмотра. Но ты заметила, что адмирала никто судить не стал, и память стирать — тоже? Как по мне, довольно показательно.
Тиана и сама уже обратила внимание на это отличие, и было девушке горько и обидно. Почему технофанатики, которых на родине привыкли изображать жестокими, безжалостными и, одновременно, тупыми солдафонами, на деле оказались… даже не добрее, а разумнее, чем киннары? Такие различия не объяснишь сломанной системой управления. Тиану ведь не система управления отправила на «промывку мозгов», как любит говорить Герман.
«Мы слишком равнодушны друг к другу, — неожиданно решила девушка. — Хуже того. Мы не любим друг друга. По отношению к солдатам и пилотам это проявляется более ярко, но ведь и обычные, мирные граждане относятся друг к другу так же. Это только познакомившись с Германом, я стала использовать такие понятия, как дружба, любовь, а раньше о них даже не задумывалась. Интересно, у технофанатиков — так же?»
Выяснить этот вопрос Тиана рассчитывала совсем скоро — до столичной системы всего пять дней гиперпространства, а потом можно будет увидеть жизнь противников изнутри. Опасения, что их попытаются пленить или убить, девушку больше не беспокоили — если до сих пор так не поступили, то, скорее всего, и после не станут, тут Герман прав
Столичная система технофанатиков поразила сразу. Из гиперпространства выходили, естественно, в слиянии, и как только реальный космос проявился, Тиана замерла прямо-таки в прострации, настолько удивительный и необычный открылся вид. И девушка чувствовала — поражена не только она сама, Герман, да и Кусто тоже глазам своим не верят. В первый момент девушке показалось, что технофанатики превратили в гигантское жизненное пространство весь пояс жизни системы. Местные жители оплели металлическими конструкциями орбиту центральной планеты системы. Поверить в это было невозможно, девушка искала признаки того, что это лишь первое, внешнее впечатление, но чем дальше она смотрела, чем больше она замечала, тем точнее убеждалась — не кажется. Всё так и есть. Циклопическое металлическое кольцо, в котором как бусина на браслете застыла планета, действительно существует. Оно не сплошное, скорее состоит из ажурной, тончайшей металлической вязи. По космически меркам тончайшей, конечно же. И это не планета-бусина скользит по нему, а сам «браслет» вращается вместе с планетой вокруг звезды, но разве это так уж важно? Минут пять девушка пыталась разглядеть какие-то разрывы в «браслете», но так и не нашла. Он действительно сплошной. Если представить безумца, который захочет пройти пешком по орбите планеты — он сможет это сделать! В некоторых местах части браслета связывают совсем тонкие «ниточки» трёхкилометрового диаметра, но они есть, и наверняка по ним можно пройти!
Тиана была восхищена мощью и красотой этого сооружения и одновременно обижена. «Почему какие-то технофанатики сделали такое, а мы — нет?» И совсем неважно, что разведчица не понимает, для чего это сооружение могло понадобиться. Даже наоборот, ещё обиднее. Ещё и не понимает! «Скорее всего, можно было обойтись и так. Они сделали его просто потому, что могут! И даже, кажется, не видят в этом ничего удивительного необычного».
Адмирал, на своем побитом крейсере действительно ушёл было довольно далеко вперёд, пока не сообразил, что гости за ним не следуют, а так и продолжают висеть в точке выхода, окружённые сопровождающими. Или конвоирами, как утверждал Герман. «Так. Нужно выйти из слияния, а то нас, наверное, уже вызывают».