Очарование вперемешку с разочарованием, желание и нежелание, принятие и отрицание – оксюморон под эгидой дикого диссонанса, как снежный ком, в одночасье рухнул на плечи молодого волонтёра, медленно, но верно начавшего понимать всё, что происходит на сей миг. И это не чёрная шутка ярого стёбщика, не проделки змееликого Велеса и уж тем паче не игривая забава Лели, чей звонкий смех сердца других растопить способен.
Тут всё гораздо круче.
Казалось бы, счастливый апогей: Хог сдружился со всеми, более-менее въехал в ситуацию предстоящего, вкусил уверенности в постигаемом – и в мгновение ока почувствовал не слишком приятное послевкусие. И хотя где-то отдалённо он чувствовал, что подобное имеет право на жизнь, искренне ему не хотелось лицезреть именно такой расклад событий.
Кто угодно!
Только не…!
– Синяя стерва! – тихо прошипел Хог.
Белая рубашка без рукавов, повязка со знаком серпа в качестве пионерского галстука, красная юбка до бёдер, белые чулки и лёгкая обувь – эрийка Элли совершенно не изменилась с их последней встречи: всё та же обворожительная до злобы улыбка, всё тот же очаровательно-бесящий взгляд янтарных очей, всё та же раздражающе милая причёска синих волос в два длинных хвоста.
Хог осознал, что сейчас вообще никуда и ни на кого не смотрит – кроме неё. А она – на него. И ухмыляется, довольная именно такой реакцией Лимита. Сидит, качается в шикарном офисном кресле, ножка на ножке, аристократичная кисть у подбородка, ресницы несколько опущены – и явно рассмеяться хочет, да сдерживается, дабы не испортить момент.
– Оу, – Юля опустила взгляд. Ей тоже всё стало понятно. – Ну… тогда… всё хорошо.
Хорошо? Для Лимита всё было плохо, если не отвратительно. Ему и так хреново, а тут ещё эрийка Элли возникла. И в самое неподходящее время, когда парню не до разборок. В другой раз он бы вспыхнул, как спичка, разъярился подобно голодному медведю – но сейчас это не представлялось возможным. Состояние мокрой вафли пересилило любую ярость.
Потому Хог, поймав краем глаза взгляд Пряника – тот фактически кричал (молча), чтобы Кнут проявил благоразумие и не лез на рожон, – просто опустился на табурет и продолжил пить.
Элли скользнула взглядом по Эсу. Потом по Хогу. Её брови опустились немного, что, впрочем, никак не сказалось на улыбке.
– Полагаю, ты успел всё растрепать нашему новому другу? – уточнила она у Эса. Тот простонал из-под подушки, вывернул голову и уныло на всё посмотрел.
– Эл, братан клёвый. Я поддерживаю его вступление, – брякнул он.
– Хм.
Эрия поднялась с кресла. На неё устремили взоры все: ответственная Юля, послушный Орфей, помирающий Эс. Все – кроме хлещущего воду Хога.
– Подумать только: лимитер хочет вступить в команду эрийки. Это воистину забавное событие, которое не ново для нашего мира. Евпатий и Елена до сего дня успели обыграть данную встречу, так что… Ладно-ладно, сей синопсис никому неинтересен, потому поговорим о более насущном, – Элли опёрлась руками о стол и буквально видом своим показывать стала, кто здесь главный, кого стоит во всём слушаться. – Я не буду вокруг да около ходить и скажу прямо: моя команда – моя семья. За каждого, кто в ней состоит, я несу ответственность, а потому требовать буду неукоснительного подчинения правилам, в весомости непреложным даже для меня. Они не так уж и сложны для понимания – если ты, конечно, не тупой отбитый баран, считающий только своё мировоззрение истово верным.
На последних словах эрийка резко загрубела, но моментально исправилась, возвращая своему образу чарующую улыбку.
– Мне плевать на то, кем ты был раньше. Я равнодушна к твоему прошлому. Можешь хоть маломальскими шажками двигаться в направлении покорения мира сего – пофиг. Важно другое – то, в кого ты превратишься, как только станешь одним из нас. Хотя для тебя, лимитера, коллективизм не играет никакой роли, с сегодняшнего дня ты изменишься. И ты это сделаешь, не взирая ни на что. В противном случае мы будем разговаривать иначе. И уверяю, тебе страшно не понравится мой не слишком располагающий к светской беседе тон.
«Понтуйся, понтуйся, стерва», – только и думал хмурый Хог.
Элли медленно отпрянула от своего места и плавно двинулась вокруг стола, явно к Лимиту приближаясь. Пряник настороженно за ней следил, всё ещё помня случай в библиотеке.
– Вы – мои дети. Я – ваша мама. Мне, как маме, важно, чтобы у моих чад всё было хорошо. Мне, как маме, также важно, чтобы чада меня слушались. Покуда в послушании воспитываются такие восхитительные качества, как дисциплина и ответственность. Про нигилизм на пару с максимализмом забудь: маму они ужасно расстраивают. Она может взять в руки ремень и отлупить тебя, а потом в угол поставить. И будет всецело права, ибо нет на свете лучше способа объяснить чаду, что есть плохо, что хорошо, чем физическая боль. В детстве, думаю, каждый через это прошёл и знает, каково это – расстраивать родителя.
Хог нахмурился ещё сильнее: обошедшая его со спины Элли вдруг налегла на него сзади почти всем весом. Она сложила локти на плечах Лимита и наклонилась достаточно близко к нему. В ноздри ударил приятный аромат женских духов.
Картина была примерно такая: погасший свет в зале, падающий на сцену луч прожектора, а на ней – два актёра в лицах Хога и Элли. Один – хлещет воду, другая – налегает на него грудью. Выглядит так, будто Морена сама пришла за провинившимся, в качестве платы душу изымать собираясь.
– Ты ещё не успел стать частью семьи, но уже расстроил маму, – мягким и одновременно прохладным голосом промурлыкала Элли прямо на ухо Хогу – тихо, еле слышно, почти шёпотом. – Ты растрепал всем и вся, кто ты есть – а ведь я просила тебя этого не делать. Почему ты меня не послушался? Разве не понимаешь, во что могут вылиться слухи? Или ты считаешь себя выше всех правил, истинно правильным во всём? Да ты самоуверенный, дорогуша. Только в моих глазах твоя бравада не найдёт понимания. Все эти дешёвые понты – уровень говнаря, неспособного даже на йоту помыслить, сколь важен нейтралитет Росскеи для этого мира. В этой стране имена лимитера и эрийца не должны прозвучать громко, но ты на это наплевал. Своими действиями взял и оскорбил разумное бездействие моего народа. Ты идиот – тщеславный, самовлюблённый, высокомерный.
Хог, наконец, кончил с питьём. Затем повернул голову в сторону красивого лица, в нескольких сантиметрах от него находящегося. И дыхнул.
– Фу! – Элли тотчас сморщилась: перегар, исходящий изо рта Лимита, был ужасен.
Раз! – и волонтёр стоит перед ней. Хватает её за галстук, тянет к себе – и лоб-в-лоб. Смотрит прямо в глаза. Очень зло.
– А теперь слушай сюда, типа правильная эрийка! – начал говорить он. – Я тебе не киска, а тигр. Ты первой начала свои левые закидоны – поэтому иди в задницу и не строй из себя икону святой нравственности. Решила припугнуть меня с помощью тумаков? Ха, не на того напала, курица! Я таких, как ты, щипал, щипаю и буду щипать. Не хотела слухов? Нефиг было в крысу нападать. Я бы тебя услышал и понял, поговори ты со мной нормально, объясни всё сразу. Но тебе хотелось меня именно заставить, принудить. Так пожинай же плоды своих поступков, – Хог сильнее надавил на лоб Элли, ухмыляясь с оскалом. – Всё, что я хочу – вернуться домой. А твои слащавые россказни о ламповой семье мне до жопы. Я лимитер – индивидуалист до мозга костей. Буду делать то, что сам посчитаю нужным. Как только получу пропуск в Лимитеру – сразу же уйду. Но это будет потом. А сейчас я удалюсь во избежание разбитой морды одной стервы, явно не познавшей тяжести мужской ладони на своей щеке.
С этими словами Хог отстранился от Элли, презрительно на неё глядя.
– Пойдём, Пряня, – сказал он и покинул комнату. Енот в растерянности посмотрел в сторону ушедшего хозяина, потом на остальных, сильно ошеломлённых произошедшим.
– П-простите его! Он просто не в духе! – не без стыда извинился Пряник и полетел за Лимитом.
В штабе команды «Серп» повисла тишина.
– Макс! Ма-а-а-а-кс, жёванный крот!
Сахаров опешил: ворвавшийся к нему в кабинет Хог был зол донельзя. Непонятно, каким образом он обошёл охрану, но, видно, волонтёры поняли, что Лимит не с враждебными намерениями к основателю пришёл. Да и помнили его боевую заслугу перед кордоном.
– Эм-м. Что случилось, сынок? – удивился Макс. Он посмотрел на Пряника, но тот, закатив глаза, грустно головой покачал.
– Что случилось?! Да это я у тебя хочу спросить! – Хог сел за стол и свёл воедино пальцы. – Ты почему мне ничего про эту стерву не сказал?
Вот сейчас профессор растерялся окончательно. С полминуты просидел в немом изумлении, откровенно не понимая, что так разительно возмутило, казалось бы, достаточно лояльного Лимита. Тот, впрочем, молчать не стал и свою позицию изложил подробно, жирно подчёркивая те моменты, что ему дико не понравились. Не обошлось, конечно, без отборной ругани, но Сахаров не придал этому значения.
– Ты реально думаешь, что лимитер и эрийка могут нормально ужиться в одной команде? – наконец, покончив со сказом, вопросил Хог. – Макс, я тебе не Евпатий. Да и она на Елену не смахивает от слова совсем. Это же бред!
– Ах, вот, в чём дело, – Макс покачал головой. Делал он это не сильно, правда, удручённо. – Ну, Хог, это уже слишком. Росскея – страна…
– Нейтральная, знаю. Но одно дело – просто жить в границах одного государства, и другое – работать в паре. Это же писец! Эта стерва… гр-р…!
– Хог, пожалуйста, успокойся.
– Я обязательно успокоюсь – как только эта свинья поймёт, как сильно была не права!
– Ты зол на неё из-за случившегося в библиотеке?
– Нет, блин, обиделся за то, что она пила чай из моей кружки, – саркастически пошутил злой Лимит. – Почему ты сразу мне не сказал, кто лидер команды «Серп»?
– Ну-у… ты не спрашивал.
Повисла тишина.
– В натуре, – на удивление, волонтёр согласился со словами профессора, чем немного рассмешил его. – Но это мало что меняет.
– Хог, ну не будь ты таким категоричным насчёт Элли. Она очень хорошая девушка на самом деле, хоть и с характером.
– Я с такими характерами знаешь, что делал?
– Не знаю, Хог, да и не хочу знать. Мне, как работодателю, важно, чтобы вы нашли общий язык. Я не прошу тебя с ней дружить, но хочу, чтобы вы более-менее сработались. Помни: я не смогу тебе помочь вернуться в Лимитеру, если у меня не будет гаранта. Ты понимаешь, о чём я.
Лимит вздохнул.
Знал бы, во что всё выльется – возможно, пересмотрел бы их сделку.
Сахаров закатил глаза, мягко улыбнувшись.
– Попробуй с ней просто поговорить. Но без злости, без оскорблений. Я уверен, вы сможете поладить. Поверь, Хог: Элли не такая, как другие эрийцы. Она очень лояльная и понимающая. Всё зависит от того, как ты к ней подойдёшь. Будешь грубым – получишь аналогичный ответ. А ежели с миром придёшь – с миром и уйдёшь. Всё просто, друг мой.
– На словах разве что. На деле… эх, – Хог ещё раз вздохнул. После недавней вспышки эмоций с трудом верилось в возможность мирно сосуществовать. Может, Элли тоже на драку вызвать, как это было с Эсом? А что, вариант забавный, хоть и дохлый. По крайней мере, можно бы было воздать ей должное за её поступок…
Лимит кивнул, после чего поднялся на ноги и направился к выходу. Пряник последовал за ним.
– Кнутик, ты идёшь мириться с Элли?
– Нет, Пряня. Я иду похмеляться.
Хогу сейчас вообще не до перемирия с кем-то было. Чумная голова с каждым шагом отдавала раздражающей в висках болью, и единственное, чего жаждал Лимит – влить в себя спасительное лекарство. Потому и шёл отважно по направлению к таверне, откуда доносился рок вперемешку с игрой на балалайке.
– О, знакомые лица! Привет, как…? – и Бром застыл, увидев, в каком состоянии к нему пришёл Хог.
– Без лишних слов, мужик – просто дай бухнуть.
– Э-э-э… д-да, конечно.
Взяв кружку с хмельным квасом и положив на стойку червонную монету, Лимит повернулся лицом к холлу, не без наслаждения прикладываясь к пойлу. Первая, пожалуй, радость за сегодняшний день. Прохладная жидкость почти не имела алкогольной горечи и пилась, как вода. Зато эффект был моментальным: боль в голове начала слабеть, слабость в теле больше не ощущалась, а мозг более-менее начал трезво рассуждать.
Прежде Хог не встречал живого эрийца, потому понятия не имел, как с ним контактировать. Если верить слухам, лимитер должен как-то интуитивно (если не духовно) определить потомка Эйрии, стоит ему только взглянуть на того. Сего не случилось. Даже тогда, когда Хог стоял перед Элли и смотрел ей прямо в глаза, не почувствовал чего-то похожего. Не скажи она ему, кем на самом деле является – точно бы не знал об её принадлежности к эрийской нации.
«Может, брешет просто?», – подумал про себя Хог. А что, сие возможно. Ведь эрийцы все, как один – красноволосые. Элли не такая. У неё весьма красивый сине-королевский окрас вперемешку с небесно-голубым. Возможно, она просто их покрасила, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания в Росскее…
Но ведь и Хог не шибко на лимитера смахивает. Ведь отличительная черта лимитийской расы от других – ярко-зелёные, почти изумрудные глаза. И кожа у них бледная, покуда в снежной стране живут. Вот только очи Лимита – фиолетовые. И бледнота его минимальна. Иными словами, ряженый.
«Ну, мне часто такой вопрос задают: каково это – быть потомком Эйрии, не имея алых волос? Ответ прост: моё прошлое», – вспомнились ему вдруг слова Элли.
Единственное, что Хог помнил из своего прошлого – частично имя и фамилию. Всё. Дальше – уравнение из одних нулей, поломанные головоломки, незавершённый дискриминант.
…Может, у Элли что-то похожее…?
Об этом Хог прежде не думал, да и сейчас решил сию мысль отбросить. Не похожа эрийка на человека, прошедшего похожий с Лимитом путь. Весь её облик дышал некой царственностью, величием, непостижимостью. Всё это, безусловно, мнимо и вида ради – но волонтёр всё равно не верил. Стервы – они и в Росскее стервы: обличительный пафос снаружи – и хрупкие комплексы неполноценности внутри. Достаточно разбить маску высокомерного благочестия, дабы узреть истинный лик уязвимой бедолаги.
– Приветик, сладенький. Скучаешь?
Хог чуть не подавился квасом, но, благо, сдержался. Он краем глаза посмотрел в сторону, откуда родился сей голос нежный и одновременно сексуальный. Принадлежал он привалившейся спиной к стойке шатенке с карими глазами. Она была полуобнажённой: открытый чёрный купальник не только не скрывал, но ещё и подчёркивал достоинства её пышной груди; под полупрозрачным парео находились шорты, и завершался образ кокетливой дамы сланцами. Судя по отчасти мокрому телу и лёгкому загару кожи, пришла она с пляжа.
Хог закатил глаза. Сия леди тоже знает, к кому подходит, раз её не смущает его вид побитой собаки.
– Релаксирую, – коротко ответил он.
– Что же утомило тебя так? Неужто жизненные обстоятельства? – замурлыкала шатенка.
– И это тоже.
– Ты, вижу, не из разговорчивых.
– Угадала.
– Ох уж эта Элли.
Лимит снова едва не подавился. Он вопросительно посмотрел на собеседницу, но та, хихикнув, закурила, устремляя не слишком дружелюбный взгляд в сторону выхода.
– Всем уже всё известно: лимитер в подчинении эрийки. Смешно настолько, насколько это вообще возможно, – изрекла она.
– Я не в её подчинении, – грубо возразил Хог. – И вообще на неё плевать хотел.
– В этом ты мне безмерно нравишься. Я тоже терпеть не могу эту суку.
Лимит удивился. А стервозно улыбающаяся шатенка сделала глубокий вдох, отчего её пышная грудь колыхнулась – она явно специально так сделала, – и протянула кисть руки парню.
– Хекса.
Поднятая кверху тыльная сторона ладони – намёк, дабы её поцеловали. Но Хог просто обменялся рукопожатием.
– Это чем же она тебе не угодила? – спросил Хог.
– А всем. До её прихода я была самой популярной и красивой девушкой на кордоне. Толпы поклонников, ухажёров, фанатов – всё это было у меня, пока не пришла эта эрийка, – Хекса сморщила нос. В её очах не было ничего, кроме неприкрытого презрения.
Волонтёр уныло закатил глаза. Только ради этого ненавидеть? Ладно он – у него сие в роду прописано: враждовать с эрийцами. Они с Элли чисто кровно противоположны. Но Хекса…
«Ох уж эта бабья зависть», – подумал про себя Хог.
– Так… мм… чего я, собственно, к тебе подошла, – Хекса закусила губу и продолжила: – Раз уж мы оба её ненавидим – может, отомстим ей?
– Интересно, как?
– Пока не решила. Но сделаем это красиво, со вкусом. Чтоб эта дрянь поперхнулась своей святостью и ртом на чей-то член упала.
– Не хочу ввязываться в бабские разборки, – фыркнув, Лимит отвернулся. – Если уж наказывать – то за что-то конкретное, а не из зависти.
– Ути-пути, какие мы благородные. Таки забоялся её, не так ли?
– Пф-ф, вот ещё. – Нет, ты забоялся. Вижу же, как ты переживаешь.
– Можешь не пытаться меня на понт взять. Не получится.
– Эх, видно, ошиблась я в тебе, – не без разочарования вздохнула шатенка и отлипла от стойки. – Но да ладно. Времени у тебя предостаточно. Ещё успеешь понять, какое она чудовище.
С этими словами Хекса отправилась прочь.
Хог оклемался. Не то, чтобы полностью, но голова начала работать в правильном направлении. Посему парень, изначально радеющий за поход домой, в итоге отправился завершать незаконченный разговор с лидером команды «Серп», попутно размышляя над вариантами, предложенными ему Максом и Хексой.
Можно прийти к миру. Можно отомстить. Можно вообще ничего не делать и продолжать гнуть свою линию, что Хогу было ближе. На поклон Элли он идти не собирался: эго не даст наступить гордыне на горло. Бить ей лицо – тоже, ибо злости, как таковой, уже не было. Негативные эмоции выветрились из молодого тела вместе с хмелем.
Итак, поправивший своё здоровье и окончательно взбодрившийся Лимит идёт к команде «Серп». Та находится на тренировочной площадке, где Элли, как старшина в армии, без жалости и сострадания гоняет по кругу Эса, а тот едва ли не плачет, прося надменную девушку его пощадить. Юля и Орфей сидят на лавочках, общаются друг с другом. У них всё хорошо.
Пряник искренне хотел, чтобы его хозяин вёл себя разумнее и не лез попусту на рожон. Но…
– Ковыляй сюда, синее недоразумение. Базарить будем, – подошедший Хог окончательно и бесповоротно наплевал на регламент взаимной неприкосновенности.
– Сэр Хог, ты вернулся! – как ни странно, Орфей обрадовался появлению новичка и замахал ему рукой. Улыбчивая Юля кивнула и, судя по её спокойному взгляду, произошедшее в штаб-квартире команды «Серп» никак не сказалось на настроении каждого. А может, просто дух перевели, как это сделал Лимит полчаса назад.
– Братан, спаси меня-я-я! – завывший Эс хотел было остановиться, но тотчас ускорился, стоило Элли только стукнуть палкой по земле.
– Пациент двести какой-то там единицы, Вы снова изволили дыхание своё сбить. Не надо так.
– Эл, милая, сжалься надо мной, прошу тебя! Я больше не буду приходить на встречи в полупьяном угаре и разбалтывать секреты нашей команды!
– Конечно, дорогуша, не будешь. И я уверую в твои слова, как в истину. Но это будет потом. А сейчас – беги, – затем усмехнувшаяся эрийка перевела взгляд на пришедшего Хога, и парень готов был поклясться, что в сей час видел вспыхнувшее пламя в солнечных очах. Оно было мимолётным, но достаточным, чтобы понять главное: к этому парню Эрия будет ещё более безжалостной, нежели к Корту.
Вот только Лимит – не рыжик. Он просто скрестил на груди руки и хмуро посмотрел на девушку, открыто демонстрируя своё истинное к ней отношение. В нём нет ничего, кроме презрения, отвращения, нежелания идти на компромисс и пытаться искать точки соприкосновения. Она – эрийка с завышенным чувством собственного достоинства, омерзительная стерва и откровенная дрянь.
Элли усмехнулась. Её явно раззадоривала враждебность в фиолетовых очах.
– Короче, эрийка…!
– Так и быть – прощаю тебе твоё невежество и хамство. Но лишь на сей раз, лимитер.
– Ай, спасибо, мисс карикатурное благочестие. Как бы я жил без твоего прощения? – фыркнул Хог.
– Глядя на тебя – спился от снедаемой твою душу совести, места в сём мире себе найти бы не смог, – улыбалась Элли.
– Жаль, тебя она не хавает – за твою подляну позавчера.
– А что позавчера произошло? По-моему, я была более чем честной в отношении бандита, посмевшего войти без приглашения в чужой дом.
– Ты прекрасно знала, что я не бандит – и всё равно напала.
– Откуда же я могла знать, дорогуша? Мы не пили с тобой шампанское под «Лунную Сонату», не говорили по душам, не обменивались письмами. Я априори не могла знавать тебя не как бандита.
– Да ты даже сейчас кривляешься, как макака, вместо того, чтобы просто сказать: «Окей, есть за мной косяк, сорян», – закатил глаза Лимит. Не то, чтобы произошедшее между ними прям сильно озлобило его, но мнимая правильность эрийки возводила всю грязь их конфликта почти в абсолют.
– Ну что ж, ежели душеньке твоей легче от сего станет – прости, – сказала Эрия. Сделала она это, конечно, на отвали. – А теперь, когда инцидент исчерпан – готов услышать моё мнение касаемо тебя?
– Я не нравлюсь тебе, как личность, но, как Абсолют Скорости – да. – Невероятно! Ты, оказывается, способен рождать умные слова своим ртом.
– Насладись этим, пока возможность есть.
– Всенепременно, дорогуша.
Пряник понурил голову. Видно, сего нельзя было избежать – конфликта между Хогом и Элли. Жадно хлещущий воду Эс тоже всё слышал и откровенно обалдевал с происходящего. Удивилась Юля, да и Орфей не остался равнодушным. Все в равной степени оторопели, понимая, какими сложились отношения их лидера и решившего вступить к ним в команду новичка.
Вот тебе и вожделенная встреча, о которой так все грезили. Хочешь, не хочешь – а общаться по любому придётся. Команде «Серп» нужен пятый сотоварищ, тем паче боеспособный; Хогу необходим пропуск в Лимитеру – стало быть, им придётся научиться работать в одном отряде. Будет непросто, сложно, невыносимо. Смогут ли они поладить? Покажет будущее.
А сейчас – самое время получше познакомиться с новыми товарищами:
– Я Эс Корт, мне двадцать два года. Абсолют Силы с синим карио, владею магией огня, невероятно обаятельный и импозантный мужчина, – с этими словами рыжик улыбнулся в тридцать два зуба, явно собою гордый.
– Я Юлия Сахарова, мне восемнадцать лет. Напрямую не колдую, но использую совершенное оружие («Стрый-льверы»), хорошо разбираюсь в охоте, немного понимаю в резах. Карио: синее, – представилась подмигнувшая шатенка.
– Я Орфей Якер, мне шестнадцать. Я… ничего не умею, – блондин рассмеялся – неловко, смущённо, забавно, – но опосля добавил: – Всем, чем не занимаются остальные, занимаюсь я: расшифровываю резы, ремонтирую что-то, ну и по мелочи всякое. Ах да, карио: синее.
Чтобы у вас в дальнейшем не возникало сего вопроса, давайте я сразу вам объясню, что такое карио и кто такие Абсолюты.
Карио – жизненная энергия, которой владеет каждый. Преимущественно она реализуема через магию или взаимодействие с волшебным оружием, но нередко является и пассивной составляющей любого живого существа, будь то человек или демон. Карио имеет разноплановые свойства, объём, преимущества и недостатки – и маркируется, самое главное, цветовой палитрой.
Самое базовое карио – синее. С ним рождается каждый человек, а уже в процессе своего существования может его либо менять на другое, либо совершенствовать. Синее карио – самое слабое из всех. Обычное, человеческое, простое – оно уступает другим во всех аспектах, и мало кому из его обладателей перепадает возможность стать Абсолютом.
Самое оптимальное карио – красное. Это – демоническая энергия, полученная путём убийства и поедания сердца побеждённого врага (то бишь, лешие, водяные, кикиморы и так далее). Превосходит синее в несколько раз – в объёме, в стойкости, в способности (50 на 50) сделать своего обладателя Абсолютом. Вот только это разрушительное карио из всех, которые только есть: человек, поедая демона, сам становится демоном, только пассивным. Есть у него побочный эффект один. Очень неприятный.
Теперь… кто же такие Абсолюты? Так называют людей, в полной мере овладевших одним из трёх знаков Мирового Древа: Колард (Скорость), Звезда (Сила), Крест (Защита). Чаще всего ими становились люди с красным карио, но бывали и исключения в виде синих.
– А ты? – Хог уставился на Элли. Та закатила глаза.
– Лидер команды, маг воды, бла-бла, так далее.
Лимит подвис. Остальные рассмеялись.
– …Стесняешься, что ли?
– Ага.
– Брешешь.
– Ага.
– Не хочешь говорить.
– Ага.
– У тебя красное карио?
– Ага.
– Что – ага? Что – ага? – Лимит нахмурился. – Общаться со мной, что ли, стрёмно?
Эрия обнажила зубы в очаровательной улыбке.
– Ага.
– Да тьфу ты! – волонтёр плюнул на всё и отвернулся. Аж злость в груди вдруг вспыхнула, потушить которую парень, правда, смог быстро. Не хватало ещё сцепиться с бесящей эрийкой из-за какой-то фигни. – Ладно, теперь моя очередь.
Карио Хога было синим, что удивило и одновременно обрадовало Эса: он не один такой синий Абсолют в этом мире. В остальном шёл сухой сказ, повествующий о приключениях Лимита и его верного мохнатого товарища, их жажде исследовать неизведанные кем-либо места и достаточно неплохом опыте выживания в условиях повышенной опасности.
– Разве Храм Чернобога существует? – спросила Юля у Орфея. Тот задумался.
– Теоретически да: древние одинаково поклонялись как богам Прави, так и Нави. Но меня смущает другое. Конкретно – наличие светлых и тёмных стражей в одном месте.
– Я был удивлён не меньше, – кивнул Пряник, а потом хмуро посмотрел на Хога. – А вот Кнутику было пофиг.
– Открою тебе секрет, Пряня: мне и сейчас пофиг, – фыркнул Лимит.
– Ну и правильно, братан. Зачем париться, когда можно не париться? – хмыкнул Эс.
– Как сказать…
Все смолкли и посмотрели на сбрасывающую со своего плеча хвост синих волос Эрию. Она была единственной, кто не принимала участия в сём разговоре, да и, видно, не особо желала к нему присоединяться. Как и все, Элли понятия не имела о существовании тёмного храма.
Но одно девушка знала точно:
– Ты связался с магией Нави, лимитер, и теперь жди последствий. Тьма так просто не оставит того, кто подарил ей свою душу.