- Конфискацию книжек закончили?
- Ни в одном частном владении более десяти книг не оставили.
Учитель встал, погладил на подоконнике книги:
- Богатство! Только божественного слишком много, а для обучения детей почти ничего нет!
Брусенков тоже внимательно осмотрел книги.
- Глядите - ненужное всякое, против народу направленное, чтобы к народу не шло вовсе! Когда будет какое затруднение самим решить - принесите книгу мне. Не стесняйтесь, если я шибко буду занят важными какими делами. Найдем время - поглядим. Списки учителей и школ составлены? Полностью? Наличные и потребные?
- Полностью! - кивнул учитель и развернул длинный список, лежавший перед ним трубочкой.
- Сельские отделы народного образования организованы? На местах?
- Этого еще нету. Но - будут.
- Решение первого нашего съезда в части народного образования чтобы висело у вас на стенке! На видном месте, с чистописанием.
- А оно и висит, товарищ Брусенков, - сказал завотделом. - Надо лишь глядеть хорошенче. - И кивнул в простенок.
Там и в самом деле висело тщательно переписанное решение первого съезда:
"Образование прежде всего необходимо русскому народу. Это самая важная потребность населения, которую может удовлетворить только народная власть Советов. Впредь же, до полного восстановления Советской власти, съезд считает необходимым:
- открыть школы грамоты, где есть помещения и обучающие;
- требовать от обучающих плодотворной работы, направленной к воспитанию детей, будущих граждан и будущих культурно-развитых работников.
О смысле внешкольной культурно-просветительной работы:
а) устроить, где возможно, отделения добровольного общества "Саморазвитие";
б) проводить, где возможно, беседы по общественно-политическим вопросам и по текущему моменту;
в) воспретить продажу без разрешения учебных пособий - бумаги, карандашей, чернил и пр.;
г) все штрафы, взимаемые от самогонщиков, передавать отделу народного образования".
К этой бумаге подошла Тася Черненко, стала ее читать. И Мещеряков тоже прочел все внимательно. Потом спросил:
- А золота вам не надо, товарищи? Может, пригодится вам?
- О чем это ты? Какое еще золото? - спросил Брусенков.
- Обыкновенное! Золотое! - ответил Мещеряков. - Мои ребята в Знаменской конфисковали серок семь тысяч. Да еще игрушки всякие поделаны тоже золотые. Вот-вот в Соленую Падь должен доставить все добро мой эскадрон.
- Не-ет, - махнул рукой учитель. - Зачем нам золото? Что мы с ним будем делать?
Прощаясь, Мещеряков пожал руку учителю, приняв сначал стойку "смирно", потом улыбнулся ему:
- Учителей я вам из армии освобожу! Своим собственным приказом и освобожу, когда главный штаб это долго решает!
Брусенков сказал резко:
- Пошли. Пошли в финансовый отдел!
По пути Мещеряков засмеялся:
- Ладно учитель-то сделал батюшке проповедь! И по памяти сделал - всех помнит христианских учителей, даже которые до Христа еще были!
- Не совсем ясно говорил учитель... - ответила Тася Черненко, как будто даже не Мещерякову, а так, вообще ответила. - Не каждому понятно...
- Ну чего тут не понять-то? - удивился Мещеряков. - Он ведь что сказал? Что ложь всякая сама себя и губит. И - правильно! Взять хотя Колчака. Кто ему первый враг? Первый враг ему - Колчак! - И тут Мещеряков снова вспомнил о золоте, и, как только вошли в финансовый отдел, он тотчас спросил: Здравствуйте, товарищи! Золота не нужно вам?
Финансовый отдел помещался в комнате узкой и длинной, вдоль одной стены стояли деревянные и железные шкафы - такие же точно, как в помещении штаба армии, вдоль другой - плотно друг к другу прижались столы, за столами сидели финансовые работники. Четыре человека.
Трое вытаращили на Мещерякова глаза, четвертый, в блузе, с бородкой клинышком, в очках и небольшого росточка, стоя за столом, громко стукнул костяшками - положил на счеты какую-то длинную сумму, прижал пальцем строку на разлинованной и тоже длинной бумаге, и только после этого поднял голову. Часто-часто поморгал, будто что-то вспоминая, и спросил:
- А - много ли?
- Сорок семь тысяч. В империалах и в червонцах. Еще - барахлишко золотое.
- А-а-а... Сорок семь... У Коровкина в Знаменской конфискованное?
- У него! - подтвердил Мещеряков. - Ты скажи, и здесь известно уже, оказывается, дело! А мы не слишком и рассказывали о конфискации!
- Когда привезете золото?
- Ну, не сегодня, так завтра.
- Богатство! Большое!
- Ну, еще бы не большое!
- С охраной везете?
- Эскадрон сопровождает!
- Кому здесь сдадите? В Соленой Пади?
- Хотя бы тебе. В отдел.
- Нет, нам не надо... - И небольшой человек у окна снова пощелкал костяшками, после этого отнял палец от длинной ведомости.
- Как это не надо? А может, пригодится?