- Шапочку надень. Ветрено. А рыбке твоей мы найдём место. - Он бросил её в зелёную кружку с водой. - Хорошо порыбачили, а теперь домой надо собираться. Тебя как звать?
- То-люн.
- О, Натолий, выходит. А где проживаешь, Натолий?
"Хитрющий дед, - подумал Толюн. - Рыбку себе взял, а меня хочет домой отправить".
Толюн глядел в кружку, где, дёргаясь хвостиком, плескалась его рыбка.
- Ты чей же будешь? - опять спросил дедушка.
Толюн заморгал глазами. Он решил немножко схитрить:
- Я ничей, дедушка. А живу у птицы. У неё четыре крыла. Это такая большая птица-уродка.
- Как? Как? - вытаращил глаза дед.
- А так, - сказал Толюн. - У птицы такой длинный-предлинный хвост; как накроет она хвостом землю - сразу наступает ночь.
- Ночь?! - ахнул дедушка. - Ай-я-яй! Я и то гляжу - птичий сынок мне повстречался. Сразу не могу признать чей, по хохолку твоему рыженькому вроде петушиный, а по характеру - индюшиный. И где это я тебя видел? Не в соседней ли с нами деревне та птица живёт?
Толюн промолчал.
- Ну вот что. Надевай-ка шапчонку и пошли до дому.
Дед собрал удилища и зашагал к дороге. Что же Толюну - оставаться? Он надел кепку и пошёл за ним.
Солнце поднялось высоко. Крепко припекало. Бултыхалась рыба в ведре, скрипели мокрые дедовы сапоги. А Толюн держал зелёную кружку и всё время заглядывал в неё - боялся, как бы рыбка не выпрыгнула.
Некоторое время они шли молча. Толюн узнал дорогу. Далеко из-за бугра высунулась знакомая мельница.
- А скажи, птичий сынок, нет ли у тебя сестрички? - спросил дедушка. - Такой шустрой девчоночки в белом платке?
- Сестрички? - переспросил Толюн. Он решил быть теперь осторожным и хитрым, а потому ответил: - Не знаю.
- Ага, - улыбнулся дед. - Скажи, а если бы у тебя была сестричка, то как бы её звали?
- Анютка, - сказал Толюн.
- А в какой бы она класс ходила?
- В четвёртый.
- И дружно бы вы жили?
- Дружно, только она меня колотит, - пожаловался Толюн. - За волосы таскает. Маленьким-то плохо жить.
- Ну уж какой ты маленький, ты ведь делом занимался, рыбачил, сказал дедушка.
- Ага, - согласился Толюн. - Во какая рыбка - серебренькая!
И тут Толюн заметил, что навстречу из-за бугра поднимается Анюта. Платок у неё растрепался, из-под него торчали косички.
- Вон она, Анютка! - шепнул Толюн и спрятался за деда.
Анюта заметила брата и ещё издали закричала:
- Он-то разгуливает! А я с ног сбилась! Глазки обревела...
Подбежала она к Толюну, но колотить не стала и вдруг расплакалась:
- Он такой... С ним сладу нет. Я матери скажу...
- Ну, будет, - дедушка погладил её по голове. - Нашёлся твой Толюн.
- Мы с дедушкой рыбачили.
- Порядком наловили, - сказал дед. - Давай-ка я тебе в мокрую тряпицу немножко рыбки наложу. - Он поставил ведро, вытащил из кармана тряпочку.
- Не надо мне твоего улова, - сказал Толюн. - У меня свой есть, - и протянул руку с зелёной кружкой.
- Ой, какая маленькая! - сказала Анюта, заглянув в кружку.
- Это я её поймал. Правда, дедушка?
- Правда. Сам поймал. Ну, раз не хочешь делёжки, забирай свой улов.
- Спасибо, дедушка! - обрадовался Толюн.
Анюта взяла брата за руку и тоже сказала:
- Спасибо.
- Прощайте, ребятки! Теперь сами дойдёте.
Дедушка повернул назад к реке, а брат с сестрой пошли дальше по дороге. Вдруг Анюта остановилась.
- Дедушка! - закричала она. - Насчёт кружки не беспокойтесь! Я принесу. Я знаю, где вы живёте - в Красновке.
- Ладно уж! - махнул он рукой.
Дорога с бугра стала тихонько спускаться вниз. Толюн шёл осторожно и глядел на серебряную рыбку.
СНОВА ДОМА
- Анют, знаешь, я в саду был, - Толюн оттопырил карман, показал сестре яблоко.